Йемен — Саудовская Аравия: военная слабость саудитов будет иметь региональные последствия

Итак, что происходит на границе Саудовской Аравии и Йемена?

Более чем 25-миллионный Йемен абсолютно нищ. ВВП по ППС на душу населения — $2700. Практически вся «серьёзная» промышленность и основной источник валютных поступлений (70% бюджета) - это нефтедобыча и нефтепереработка. При этом добыча, достигнув максимума в начале «нулевых», устойчиво снижается из-за истощения месторождений — разница между пиковыми и минимальными значениями уже к 2013 году составила более 4,5 раза. Между тем, это происходит на фоне вполне образцового демографического бума — рождаемость в Йемене составляет порядка пяти детей на женщину. В итоге вопрос о том, столкнётся ли страна с политическим кризисом, был очевидным вопросом времени.

При этом проблема для Вашингтона, Эр-Рияда и остальных спонсоров пресловутой «арабской весны» состоит в том, что наряду с правильными прогрессивными мятежниками, заботливо опекаемыми госдепартаментом, в Йемене изначально имелись глубоко реакционные и неправильные радикалы.

Около трети населения страны составляют шииты-зейдиты — представители одного из самых умеренных шиитских толков с минимальными богословскими отличиями от суннитских ортодоксов. Однако одним из специфичных элементов зейдитской доктрины является представление об обязанности восстать против неправедного правителя. При этом подобные взгляды в их случае менее всего являются абстрактной теорией. Так, именно зейдитский имам возглавил антитурецкое восстание в начале прошлого века, в конечном итоге приведшее к восстановлению независимого йеменского королевства во главе с зейдитской династией, стоявшей у власти вплоть до республиканского переворота 1962-го года.

Неудивительно, что именно в этой среде возникло движение с выраженной антиамериканской и антиимпериалистической направленностью (лозунг основателя хуситской «секты» — в действительности вполне обычной политической группы — «смерть Америке, смерть Израилю»). При этом «секта» не имеет выраженной «конфессиональной» или этнической окраски, позиционируя себя как общемусульманскую.

Последнее радикально облегчило хуситам «покорение» страны. Практически сейчас саудиты и коалиция в целом воюют не с повстанцами, а с нормальной армией, очень заметную часть которой составляют перешедшие на сторону хуситов части регулярной армии и национальной гвардии. Лишней иллюстрацией этого факта является массовый запуск баллистических ракет по целям в Саудовской Аравии (КСА) в начале прошлого месяца. При этом общая численность «ополчения» составляет порядка 200 тыс. человек.

Теперь заглянем на обратную сторону границы. Саудовская Аравия в принципе не может игнорировать ситуацию в собственном подбрюшье — особенно с учётом того, что численность населения проблемного Йемена уже сейчас сопоставима с численностью населения КСА, и со временем ситуация станет только хуже. При этом дополнительной головной болью Эр-Рияда является наличие застарелых территориальных и конфессиональных конфликтов на юго-западе. Следует учитывать, что «исторический» Йемен (в границах одноимённого турецкого вилайета и ранее) занимал гораздо большую территорию, чем позднейшее королевство — включая Наджран, Ассир и распространяясь на север почти до Мекки, представляющей для Аль-Саудов очевидную и важнейшую ценность. Границы были успешно «скорректированы» саудитами в 1920-х — 1930-х годах, однако получив территорию, династия получила и резко отличающееся от аравийского «стандарта» население — «радикальных» шиитов-исмаилитов и тех же зейдитов.

При этом собственно королевство отнюдь не настолько единообразно, как кажется на первый взгляд. Кроме очевидных шиитов на нефтеносном востоке, существуют ещё и существенные различия внутри суннитской общины. Доминирующие в КСА ваххабиты населяют только «ядро» страны — Нежд и Шаммар. Хиджаз — в основном территория классических суннитов, при этом исторически там существовало заметное влияние маргинальных для исламских радикалов суфиев. Иными словами, более или менее выраженные предпосылки для сепаратизма в КСА были, и, вероятно, будут всегда.

Что касается собственно зейдитов, то конфликт с ними у Эр-Рияда длится как минимум с 2004 года, время от времени переходя в горячую фазу.

Иными словами, у КСА были более чем существенные основания вмешаться в йеменский кризис, и при этом, на первый взгляд, вмешаться успешно. Формально силы Йемена и Саудии несопоставимы. Военный бюджет королевства только за 2006−2010-й вырос с $31 млрд до $45 млрд, достигнув в 2012-м $52,5 млрд, сейчас он составляет $67 млрд. Для сравнения, ВВП Йемена в 2011-м оценивался в $33,76 млрд.

Наземные силы Саудовской Аравии — это 75 тысяч солдат, порядка тысячи танков, включая более трёхсот «Абрамсов». 1270 БМП, включая 400 «Брэдли», 370 САУ. ВВС демонстрируют, кроме всего прочего, самую крупную «популяцию» тяжёлых истребителей американского производства за пределами США — 154 единицы F-15, не считая «Тайфунов» (72 единицы) и «Торнадо».

Йемен может противопоставить этой армаде 126 Т-72 и Т-80, не считая катастрофически устаревших Т-55 и Т-34, Т-62 и полусотни боеготовых М-60, 25 относительно современных САУ. Современные средства ПВО у Йемена отсутствуют — на вооружении стоят С-75 и С-125, успешно доказавшие свою бесполезность против современной авиации ещё во время войны в Заливе. Авиация — не более 24 Миг-29, три десятка боеспособных Миг-21, и 10−13 «Тайгеров».

Казалось бы, саудиты вполне способны на победный марш до Саны — однако на практике не могут защитить собственную территорию, а удары авиации, судя по безнаказанно перемещающимся по дорогам средь бела дня «Скадам» очень далеки от эталонной эффективности.

При этом речь о воспроизводящейся ситуации. Отзывы американцев о саудовских союзниках времён «Бури» граничат с откровенным презрением. Предыдущие столкновения с зейдитами обернулись для армии КСА чувствительными и достаточно «безалаберными» потерями.

«Подвох» в том, что пропагандистская хроника саудитов демонстрирует картину, довольно явно указывающую на успехи местных эффективных менеджеров в освоении военного бюджета. Наземные части откровенно недофинансированы — например, демонстрируя разнобой и отсутствие единообразия в стрелковом вооружении. Открытые данные говорят о крайней «оптимизации» расходов на военную подготовку и отсутствии масштабных учений. Тактические навыки стремятся к нулю.

«Абрамсы» не участвуют в столкновениях, зато в них используются устаревшие АМХ-30, которые намечались к снятию с вооружения. При этом, судя по количеству американских машин, находившихся на хранении, их с большой вероятностью просто не смогли освоить. Как итог, наземные саудовские части выступают мишенями для хуситов.

В целом КСА, несмотря на приток нефтедолларов и внешний налёт цивилизации, создаваемый руками гастарбайтеров, во многом остаётся даже более архаичной страной, чем Йемен. Саудовская пропаганда демонстрирует весьма оригинальную реальность, в которой сообщения о сомнительных победах над йеменцами сосуществуют с известиями о несомненных успехах в борьбе с колдовством. Система управления (в том числе военная) не просто страдает всеми феодальными и клановыми пережитками — она из них целиком состоит. В итоге мы видим, как страна, по сути, с доиндустриальным менталитетом пытается без особых успехов содержать армию 21-го века.

При этом вскрывшаяся военная слабость Саудии неизбежно будет иметь последствия. Это активизация шиитского населения во всех странах Залива и при этом необходимость договариваться с Ираном, который, очевидно, не удалось «перевесить» только за счёт финансовых вливаний и оружейного импорта. Далее, саудитам неизбежно понадобиться военное прикрытие, в роли которого уже постепенно начинает выступать Египет — при этом речь пойдёт уже не о чистом «наёмничестве», а о взаимозависимости. Наконец, о претензиях на региональную гегемонию Эр-Рияду пока придётся забыть, и мечта о неохалифате надолго останется фантомом. Иными словами, отнюдь не факт, что кризис в Йемене парадоксальным образом не сделает регион более стабильным.

Ближневосточная редакция EADaily