В последнее время внимание СМИ было приковано к конфликту Минска и Варшавы из-за ближневосточных мигрантов, находящихся на польско-белорусской границе, которые постепенно начали возвращаться в Ирак. Мы же затронем другие аспекты польско-белорусских отношений, имеющих непосредственное отношение к России.
Вторым событием, помимо президентских выборов августа 2020 года, ещё более ухудшившим отношения Минска и Евросоюза, стал арест белорусскими силовиками оппозиционера Романа Протасевича (о нём уже многие забыли). Именно это событие стало поводом для введения многочисленных санкций стран Запада против Белоруссии и лично против многовекторного президента Александра Лукашенко. И вот здесь мы остановимся на одном важном явлении: именно после этих событий Лукашенко, ранее взявший на вооружение многие постулаты змагарско-русофобской идеологии, стал производить частичную ревизию в гуманитарно-идеологической сфере. Громом среди ясного неба стала новость от 7 июня 2021 года. В этот день Лукашенко подписал указ об учреждении Дня народного единства Беларуси, приуроченного к вступлению Красной армии на территорию Западной Белоруссии, находившейся под польским игом, 17 сентября 1939 года. На сайте президента Белоруссии объяснили выбор именно этой даты:
«Этот день стал актом исторической справедливости в отношении белорусского народа, разделенного против его воли в 1921 году по условиям Рижского мирного договора, и навсегда закрепился в национальной исторической традиции.
Восстановленное в 1939 году единство позволило Беларуси выстоять в годы Великой Отечественной войны, занять почетное место в международном сообществе, стать одним из соучредителей Организации Объединенных Наций.
Сегодня белорусский народ един в выборе стратегического курса на развитие сильной, суверенной и процветающей страны. Установление Дня народного единства 17 сентября подчеркивает преемственность поколений, незыблемость и самодостаточность белорусской нации и государственности».
Итак, как мы видим, Лукашенко из конъюнктурных соображений сделал этот день праздником (хотя этот день является рабочим), при этом в празднике всё равно подчёркивается, что Белоруссия — это независимое государство. EADaily уже писало, что вступление Красной армии 17 сентября 1939 года спасло белорусов от политики этноцида, проводимой властями довоенной Польши, а также сообщало о крайне негативной реакции Министерства иностранных дел Польши на учреждение Дня народного единства Беларуси (см. Владимир Познер оскорбил белорусов — мнение). Кстати, в этом смысле очень важен комментарий завотделом Института истории НАН Беларуси кандидата исторических наук Сергея Третьяка:
«17 сентября народным собранием Западной Беларуси было предложено праздновать как государственный праздник — День освобождения трудящихся Западной Беларуси от гнёта буржуазии и помещиков. Так он и праздновался до Великой Отечественной войны. После Великой Отечественной войны — это был день воссоединения. Но в последний раз он был отпразднован в 1949 году, в 10-ю годовщину воссоединения. После этот праздник стал своего рода фигурой умолчания — нельзя нервировать поляков».
То есть теперь Белоруссия отрезала себя от Запада, так как Польша, являющаяся членом Европейского союза и НАТО, а также многочисленная польская диаспора в США ни за что не простят Минску возвеличивание исторического события, связанного с ненавистным для них пактом Молотова — Риббентропа.
Однако День народного единства — это ещё и фактор легитимации в глазах населения Белоруссии, значительная часть которого (причём отнюдь не только змагары-русофобы) устала от Лукашенко. О том, что День народного единства является фактором консолидации внутри Белоруссии, заявил 26 февраля 2021 года в интервью Еврорадио пролукашенковский эксперт Алексей Дзермант (тогда ещё не было принято окончательного решения об учреждении этого праздника):
«У нас не совсем монолитная нация. У нас есть большинство, которое долгое время пребывало в определённой спячке. Мы думали, что можем сосуществовать со всеми. Но мятеж 2020 года показал, что вместо потакания различным экстремистским идеям нужно утверждать прежде всего свои ценности, свои идеи, идеи большинства. А 17 сентября подходит как нельзя лучше, потому что оно может объединить даже белорусских националистов, только если они не пропольской ориентации. 17 сентября 1939 года объединилась белорусская нация. Ну да, это происходило под знаменем и с помощью Советского Союза. Но тем не менее последствия этого объединения сказываются до сих пор: мы едины, многие из нас являются потомками тех семей, которые объединились после 17 сентября. Эта дата может объединить и приверженцев власти, и националистов, и просоветских патриотов».
Как видим, Дзермант очень точно выразил политический смысл данного праздника для Лукашенко. Мы же здесь подчеркнём один важный момент: змагары, в отличие от белорусских самостийников начала XX века, практически поголовно являются апологетами Речи Посполитой и имеют тесные связи с Польшей (см. Осторожно, белорусская оппозиция! ). Поэтому Лукашенко целенаправленно решил привлечь на свою сторону самостийников, не являющихся полонофилами. А чтобы задобрить Россию и наказать своих противников, Лукашенко и белорусские власти решили уделять внимание не только польскому владычеству в Западной Белоруссии в 1921—1939 годах, но и Великой Отечественной войне и связанным с нею преступлениям немецких национал-социалистов, прибалтийских коллаборационистов, украинских националистов и польской Армии Крайовой против населения Белоруссии. Если бы белорусские власти занялись этим ради исторической справедливости, то у нас к ним не было бы вопросов. Вот только в данном случае Лукашенко с помощью апелляции к советскому прошлому, по сути, пытается сохранить самостийничество, о чем в августе 2020 года предупреждал Вадим Трухачёв:
«Сводить всё к Великой Отечественной войне и пребыванию в составе СССР — значит, сужать поле для манёвра. В таком случае нечего будет ответить антироссийским пропагандистам, что война 1812 года была для белорусов „чужой“. Да, благодаря Советскому Союзу Белоруссия стала всесоюзным „заводом“ и та эпоха принесла ей много хорошего. Но и нехорошее тоже имело место, и за него можно зацепиться. И указать на то, что РСФСР и БССР существовали как разные республики».
Поэтому западнорусизм и общерусская идентичность — это более сильный аргумент в борьбе со змагарами и Польшей. Понимает это и Лукашенко, который даже в эпоху развитой многовекторности в январе 2019 года заявил, что «белорус — это русский со знаком качества».
Кстати, вопреки хамским и наглым заявлениям змагаров о том, что якобы культура и прошлое не имеют никакого отношения к современности, на Западе придерживаются совершенно иного мнения и агрессивно пытаются отделить белорусов от русских. Например, в сентябре 2020 года бывший министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский (партия «Гражданская платформа») заявил в интервью британской Би-би-си:
«Более четырёхсот лет мы были гражданами одного федеративного государства, Речи Посполитой, одним из языков которой был белорусский… Для Польши вполне естественно проявлять интерес к Беларуси, и на этот счёт есть согласие по всему политическому спектру».
То есть даже либерал-еврооптимист Сикорский в наглую пропагандирует идею родства белорусов с поляками. И это при том, что западнорусский литературный язык (старобелорусский язык) официально был запрещён для составления актов ещё всеобщей конфедерацией сословий Речи Посполитой 29 августа 1696 года и заменён польским языком, фактически же старобелорусский язык вывели из делопроизводства во второй половине XVII века! Соответственно, России ни в коем случае нельзя полагаться на Лукашенко в том, что касается сохранения и развития западнорусизма и общерусского самосознания белорусов. У него свой конфликт с Польшей, который фактически никак не связан со взаимоотношениями Москвы и Варшавы, на что также следует обратить внимание.
Польша является одним из самых антироссийских государств в Евросоюзе и НАТО, которое также стало враждебным по отношению к официальному Минску. Казалось бы, после инцидента с Протасевичем и западных санкций Лукашенко стоило бы консультироваться по внешнеполитическим вопросам с Россией. Но не тут-то было. Не далее как 11 ноября 2021 года Лукашенко пригрозил прекратить транзит российского газа в Польшу и Германию по газопроводу Ямал — Европа. Этим заявлением белорусский президент нанёс урон России. Та же самая Польша выступает против реализации российского газопровода «Северный поток — 2», выгодного для Германии. При этом ни США, ни Германия не просят у России продлить транзит газа через территорию Польши после возможного ввода в эксплуатацию «Северного потока — 2». Соответственно, прекратить транзит российского газа через территорию Польши стоило бы в 2022 году, причём без лишнего шума. А Лукашенко фактически уже предупредил Польшу о возможном контрударе со стороны России.
Не лучшим образом обстоят дела и с ближневосточными мигрантами, находящимися на польско-белорусской границе. Эти мигранты стали удачным поводом для Запада устроить информационную атаку против России, обвинив её в организации нашествия мигрантов на Европейский союз. То есть, несмотря на самостоятельность Лукашенко, готового идти на рискованные действия без согласования с Кремлём, под ударом опять оказывается Россия. Наконец, опуская вопрос о возможной причастности Лукашенко к нашествию ближневосточных мигрантов на Польшу, нужно отметить, что скопившиеся на польско-белорусской границе выходцы с Ближнего Востока являются угрозой безопасности для всего Союзного государства России и Белоруссии. Арабские и курдские мигранты являются чуждыми по культуре и менталитету для населения России и Белоруссии, зачастую они не знают русского языка, пренебрежительно относятся к законодательству страны пребывания и живут согласно национальным традициям и шариату. Наконец, среди беженцев имеются потенциальные уголовники и сторонники террористических организаций. Поэтому ближневосточные мигранты стали головной болью для России. Возвращение арабских и курдских мигрантов на родину было бы абсолютным благом как для Союзного государства России и Белоруссии, так и для Евросоюза.
Также остаются определённые вопросы к белорусским властям в связи с российско-украинским конфликтом. Во-первых, остаётся двоякое ощущение от заявления министра иностранных дел Белоруссии Владимира Макея в интервью РИА Новости 11 ноября по поводу принадлежности Крыма:
«Позиция Беларуси по Крыму остаётся такой, какой была. Мы понимаем в реальности, что Крым находится и является сейчас российской территорией. Давайте исходить из этого».
Принимая во внимание, что против Белоруссии Запад уже ввёл санкции, всё равно остаётся осадочек от этого заявления из-за того, что председатель Постоянной комиссии по международным делам Палаты представителей Национального собрания Беларуси Андрей Савиных 4 ноября 2021 года заявил недвусмысленно о позиции официального Минска:
«И де-факто, и де-юре Крым давно был признан российским белорусской стороной. Единственное, чего не было, — какого-то политического заявления, чтобы формализовать это, скажем так, для российского медийного пространства».
Во-вторых, вызывает удивление фрагмент из интервью Макея о белорусско-украинских отношениях:
«Украина была и остаётся соседом, братским славянским народом. Мы считаем, что все три братских славянских народа — Беларусь, Россия, Украина — должны жить в мире, дружбе и согласии. К сожалению, в реальности ситуация выглядит иначе. Не по нашей вине отношения между Беларусью и Украиной были поставлены на паузу. У нас отсутствуют сейчас контакты на высоком и высшем уровнях по инициативе украинской стороны. Но тем не менее торгово-экономическое взаимодействие продолжается, и мы не намерены его прерывать. Более того, когда происходят сложные ситуации, как, например, сейчас с нехваткой электроэнергии в Украине, когда они обращаются к нам за помощью, исходя из гуманитарных соображений, президент Белоруссии, конечно же, дал поручение оказать помощь Украине, потому что ещё неизвестно, какая зима грядёт, и не хотел бы, чтобы люди там замерзали и погибали от холода и голода. Украина для нас продолжает оставаться братским государством, с которым мы имеем 1 084 километра общей границы. Мы хотели бы, чтобы это была граница мира, дружбы и согласия. Как сказал когда-то президент Беларуси, мы к вам не на танке приедем, а на тракторе, чтобы помочь посеять или убрать урожай. Поэтому с нашей стороны никогда не будет исходить угрозы для Украины. Но мы хотели бы видеть подобного рода ответные действия и со стороны наших соседей. Пока мы лишь видим, что Украина пляшет под дудку, скажем, каких-то внешних сил. Возможно, они выполняют чей-то политический заказ. Но те действия, которые предпринимаются по отношению к Беларуси, для нас абсолютно неприемлемы. Более того, Украина иногда даже опережает наших европейских партнёров в порыве антибелорусской страсти, как, например, в ситуации с закрытием воздушного пространства для „Белавиа“ сразу же после инцидента с самолётом Ryanair. Но тем не менее мы рассматриваем Украину как дружественный народ и заинтересованы в том, чтобы и далее сохранять дружеские, нормальные отношения».
Здесь мы видим логическое противоречие. Сам глава МИД Белоруссии признаётся в том, что, несмотря на все миролюбивые и братские инициативы Минска, Украина проводит враждебную политику по отношению к Белоруссии. То есть белорусские власти с завидным упорством стараются вскормить своего могильщика, так как украинский политикум и украинские национал-радикалы враждебны и по отношению к Белоруссии, и лично к Лукашенко (хорошо, что белорусские власти всё же с 18 ноября прекратили поставки электроэнергии на Украину). И это не говоря о том, что для современной Украины культурным и политическим эталоном является униатская Галиция, столетиями жившая под иноземным игом и утратившая живую связь с остальным Русским миром. Скромно умолчим о том, что с XIX века галичане разделяют с поляками первое место в мире по ненависти к России и русским. Разве эти люди братья для русских и белорусов, почитающих верную православной Византии Евфросинию Полоцкую?
Таким образом, несмотря на некоторое улучшение в российско-белорусских отношениях и отказ от полонофильства, официальный Минск периодически создаёт неприятности для России и не расстаётся с самостийностью. России, со своей стороны, необходимо чётко сформулировать принципы, которые помогут избежать проблем в конфликте Белоруссии с Западом. Во-первых, необходимо во что бы то ни стало запустить газопровод «Северный поток — 2». Это поможет улучшить экономику России, а в современном мире престиж напрямую зависит от экономической мощи страны. Во-вторых, если получится запустить «Северный поток — 2», можно будет подумать над прекращением транзита российского газа через польскую территорию. Это действие не только позволит покончить с газовым шантажом, практикуемым Варшавой, но и нанесёт удар по польской экономике. А так как любое польское правительство будет пытаться разрушить Союзное государство России и Белоруссии, то ослабление экономической мощи Польши ослабит возможности Варшавы по воспитанию белорусской молодёжи в змагарско-русофобском духе (хотя об экономическом благополучии белорусов в первую очередь должен думать официальный Минск).
Именно польское «экономическое чудо» на дотации из немецкой казны привлекало белорусов, которые после соответствующей польской обработки превращались в змагаров-русофобов, верящих в бредни о «белорусе Тадеуше Костюшко». Поэтому Россия в данном случае должна действовать по принципу «Через экономический крах Польши к интеграции России и Белоруссии!». В-третьих, России нужна эффективная гуманитарная деятельность, направленная на сохранение и развитие национального единства России и Белоруссии. И не надо здесь стесняться. Мы уже привели пример того, как польский еврооптимист Радослав Сикорский открыто постулирует лживую идею о якобы историческом единстве и братстве белорусов с поляками. Нам же в России нужно чётко с фактами разоблачать ложь поляков и змагаров, благо исторические факты на стороне западнорусизма, а не змагарского винегрета из полоцких Рюриковичей, литовских князей и польских магнатов.
Таким образом, реализация этих принципов поможет России поставить крест на польском политическом проекте и ускорить интеграцию с Белоруссией.