События последнего времени говорят о том, что татарские этнократы по-прежнему собираются отстаивать особое положение Татарстана среди российских регионов и фактически продолжают ретранслировать пропаганду правящих кругов Турции. Рассмотрим это на примере СМИ «Бизнес-онлайн», «Татар-информ» и «Реальное время».
Медиапространство Татарстана чётко и информативно отображает текущую политику Казанского кремля. Так, встречу президента Татарстана Рустама Минниханова с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом 24 июня осветили «Бизнес-онлайн», «Татар-информ» и «Реальное время». Данная встреча прошла в рамках рабочего визита главы Татарстана в Турцию. Обращают на себя внимание и важные детали, которые также были освещены СМИ, подконтрольными Казанскому кремлю: Минниханов 23 июня встретился с губернатором провинции Стамбул Али Ерликаем и мэром Стамбула Экремом Имамоглу. Последнее имеет особое значение. Экрем Имамоглу состоит в кемалистской Республиканской народной партии, находящейся в оппозиции к эрдогановской панисламистской Партии справедливости и развития. Можно предположить, что руководство Татарстана решило обезопасить себя на случай смены власти в Турции в 2023 году и прихода к власти сил, находящихся в настоящее время в оппозиции к правительству Эрдогана.
Татарстанские СМИ не скрывают, что Турция для этнократов является главным союзником в отстаивании особого положения Татарстана среди российских регионов. Так, спикер Великого национального собрания Турции Мустафа Шентоп заявил 24 июня, что 25% инвестиций Турции в Россию приходится на Татарстан, о чём сообщило «Реальное время» . «Реальное время» также сообщает о тесных экономических связях между республикой и Турцией. Например, 29 июля во время экономического саммита «Россия-Исламский мир: KazanSummit2021» Минниханов встретился с министром торговли Турции Мехметом Мушем. В ходе этой встречи Муш отметил, что до пандемии коронавируса товарооборот между Татарстаном и Турцией составлял свыше $ 480 млн, а в 2020 году сократился до $ 360 млн. Министр торговли Турции заявил, что надеется в короткие сроки увеличить товарооборот до $ 1 млрд. Минниханов же констатировал, что турецкие инвестиции в Татарстан составили $ 2 млрд, а также подчеркнул желательность дальнейшего развития турецких бизнес-проектов в республике. Президент Татарстана также заявил о планах татарстанских компаний из машиностроительной и нефтехимической отраслей инвестировать в Турцию. Налицо продолжение курса на развитие особых отношений с Турцией.
Турецкая сторона всячески поддерживает подобные начинания Казанского кремля. Например, в послании Эрдогана участникам саммита «Россия-Исламский мир: KazanSummit2021», зачитанном его советником Муджахитом Кучукылмазом, турецкий президент высоко оценил успехи Татарстана в производстве халяльной продукции.
Характерно, что татарстанские СМИ продолжают провокационную политику в отношении событий прошлого, причём здесь не важно, делают ли они это по собственной инициативе или по совету турецких «братьев». Так, 1 августа в «Бизнес-онлайн» вышел материал о подготовке к празднованию 650-летия Куликовской битвы, которое должно состояться в 2030 году . В этом материале раскритиковали губернатора Тульской области Алексея Дюмина, который выступил с инициативой празднования этой даты и вошёл в оргкомитет, а также продолжает употреблять термин «монголо-татарское иго». Авторы данного материала не могли не обрушиться на само историческое событие. Для этого они процитировали приближённого к Казанскому кремлю историка и археолога Искандера Измайлова, считающего Куликовскую битву незначительным столкновением, в котором с обеих сторон участвовало не более 3−5 тысяч человек. Нашлось место в этом материале и активисту Всетатарского общественного центра Талгату Барееву, который выступает против празднования годовщины Куликовской битвы на федеральном уровне. Здесь важно отметить, что СМИ, близкое к Казанскому кремлю, даёт слово активисту радикально-сепаратистской организации, которую хотят запретить за экстремизм. Вершиной же политической спекуляции и псевдоисторической ахинеи можно считать опубликованный в том же материале комментарий научного руководителя Института истории им. Ш. Марджани Рафаэля Хакимова, который считает, что на месте, где стоит памятник русским воинам, Куликовской битвы не было.
Впрочем, главной медиа-площадкой, которая даёт высказаться Рафаэлю Хакимову, является «Реальное время», которое публикует отрывки из его книги «Исторический путь татар: перипетии судьбы». Пересказывать всю псевдонаучную ахинею Хакимова, много лет выполняющего политический заказ Казанского кремля, не стоит. Однако следует обратить внимание на наиболее одиозные и ангажированные пассажи, вскрывающие истинные замыслы татарских этнократов. Так, в одном из материалов Хакимов прямо заявляет, что, оказывается, золотой век православия пришёлся на ордынский период, то есть на времена ига. О прекращении каменного строительства на Руси после нашествия Батыя сей «историк» ничего не пишет, равно как и об ордынских походах на Русь. Помимо расхваливания передовой для XIII века государственной системы Монгольской империи и веротерпимости (формальный повод для казни князя Михаила Черниговского, а также причины гибели в Орде рязанского князя Романа Олеговича, конечно же, замалчиваются), у Хакимова есть откровенные пассажи, направленные на раскол России и нацеленные на поддержку украинских самостийников и белорусских змагаров. Вот этот фрагмент:
Изначально Москва была заурядным мордовским поселением. Благодаря дружбе с Узбек-ханом Иван Калита получил Московский удел, а затем и особые права — его наследники вместе с великим княжением закрепили право собирать дань с русских князей. Москва начала расцветать на глазах, поскольку все финансовые потоки были централизованы, а вместо татарской дани Москва от имени всех князей платила «выход». Сколько оставалось самой Москве, один Бог знает. При больших деньгах волей-неволей задумаешься о державности.
Хотя формально Русь становится Россией только после присоединения татарских ханств, тем не менее идеология зарождается в Москве, как в неотъемлемой части Золотой Орды. До этого существовала Русь, состоявшая из славянских (далеко не русских) княжеств. Общим у них было православие, но оно не смогло остановить междоусобицу, которая прекратилась только при татарах.
Здесь видно, что Хакимов и Казанский кремль транслируют бредни польского псевдоэтнографа Франтишека Духинского, который считал славянами лишь украинцев и белорусов, коих он хотел вернуть под польское ярмо, а великороссов считал смесью финно-угров и татар, принявших один из славянских языков. Эти бредни мы уже разбирали (см. «Украина как инструмент для уничтожения России», «Мусульмане Белоруссии между польским орлом и турецким волком » и «Осторожно, белорусская оппозиция!»).
В других местах мы тоже увидим подыгрывание противникам России со стороны Хакимова и его покровителей из Казанского кремля. Так, он пишет следующее:
Российская империя использовала массовую эмиграцию в качестве идеологического обоснования дальнейшей русификации Новороссии. В результате российской политики в течение двух столетий крымские татары стали меньшинством в Крыму. По мере того как крымские татары покидали родные места, российское правительство поощряло заселение полуострова русскими, украинцами и другими славянскими этническими группами. Эта политика продолжилась и в СССР.
Здесь видно транслирование пропаганды крымско-татарских экстремистов и их союзников из Турции и Азербайджана, которые хотят превратить Крым в территорию, подконтрольную Меджлису крымско-татарского народа* (организация запрещена в РФ) , где прочие народы станут жителями второго сорта или будут изгнаны (см. «Украина под турецким крылом: исторические причины»). По сути СМИ, подконтрольное Казанскому кремлю, занимается скрытым разжиганием межнациональной розни между русскими и тюркскими народами России.
Местами Хакимов прямо не скрывает целей политики Казанского кремля:
Окончательную точку в непростой судьбе ногайцев поставил знаменитый Александр Суворов, выступивший в роли карателя. Российское правительство разработало программу по переселению ногайцев за реку Урал (Яик), а также в Саратовское и Тамбовское наместничества. Как пишет историк Петрушевский, «большинство ногайцев было переселением недовольно; уральская незнакомая степь их страшила». Руководство операцией поручили Суворову, который отдал приказ: «Войскам отдыха нет до решительного поражения, истребления или плена неприятеля». Как пишут очевидцы, «дело было кровавое», т. е. шло откровенное истребление народа — то, что сегодня называется геноцидом. В ответ на принудительную депортацию ногайцы упорно сопротивлялись. Во время кровавой бойни 1783 г., по разным данным, погибло порядка 500 тысяч ногайцев, более миллиона были вынуждены эмигрировать в Османскую империю. Когда Екатерине II рассказали о результатах экспедиции, она пришла в восторг от того, что «ногайская проблема» была полностью решена. На очищенные от тюрков территории расселили славян и немцев-колонистов.
Как видим, снова русские оказываются извергами, унижающими тюрок. Ну а про угон в рабство русских, практиковавшийся крымскими татарами и ногайцами, Хакимов просто не пишет.
Оторвать Крым, Поволжье и Северный Кавказ Хакимову недостаточно. И тут всплывает история вхождения Сибири в состав России:
Получается, что не по приказу царя, а спасаясь от правительственных войск и наказания, казачья банда Ермака ушла за Урал, где Ермак возомнил себя местным царьком, но, чтобы получить видимость легитимности и откупиться от гнева государева, посылал награбленное царю. Так продолжалось в течение 4−5 лет, пока татары полностью не перебили казаков. Важно отметить, что «Сибирь», до присоединения к Руси, прошла очень непростой путь. После нашествия Ермака она не сразу стала губернией России.
Налицо конъюнктурное очернение казаков и их предводителя, призванное оправдать активистов из числа сибирских татар, стремящихся к уничтожению любой памяти о Ермаке в Западной Сибири.
Завершая обзор русофобско-сепаратистских идей Казанского кремля, выражаемых Хакимовым, укажем на тот факт, что сей «историк» поливает грязью императора Петра Великого, а также обращает внимание на Прутский поход 1711 года и неудачные итоги войны с Османской империей . Всё это напыщенно и натужно противопоставляется ордынскому периоду, который по сравнению с петровским периодом якобы был раем. Причина такого внимания к российскому императору со стороны татарских этнократов заключается в том, что им во что бы то ни стало нужно принизить основателя Российской империи, занимавшего почётное место в российском историческом пантеоне до 1917 года, в Советском Союзе и в Российской Федерации. Что касается целей данной политики, то они состоят в том, чтобы сделать Татарстан лидером всех тюркских народов России для борьбы с русским населением. О безумии таких проектов говорит реальная ситуация в Татарстане, где татары составляют 53,2% населения, причём эта цифра достигается за счёт приписывания кряшен, сибирских и астраханских татар. Не стоит также забывать, что большинство татар живёт за пределами Татарстана.
СМИ, подконтрольные Казанскому кремлю, отражают культурные предпочтения этнократов. Так, в материале на «Бизнес-онлайн», посвящённом проверкам театральных постановок на предмет соответствия национальной безопасности России и традиционным ценностям, советник министра культуры Татарстана и театральный критик Нияз Игламов раскритиковал идею проверки театров и поставил под вопрос термин «национальная безопасность» . В данном случае характерно, что даже писатель Ркаил Зайдулла считает, что государство имеет право проверять репертуар государственных театров, а драматург Мансур Гилязов прямо сказал, что страна не может жить без идеологии, а также отметил связь искусства с идеологией. Получается, что татарская интеллигенция оказалась лучше и умнее этнократов!
Анализируемые СМИ очень хорошо раскрывают фронду Казанского кремля по отношению к Москве. Например, «Бизнес-онлайн» разместил у себя опубликованную в «Новых Известиях» статью политолога Дмитрия Шушанина, посвящённую «репрессиям против элиты» . Кроме того, одно из ведущих СМИ Татарстана взяло интервью у снятого с парламентских выборов Павла Грудинина . То есть в преддверии голосования 19 сентября этнократы пытаются опять давить на Москву с помощью заигрывания с оппозицией.
Иное дело, когда СМИ, подконтрольные Казанскому кремлю, начинают делать выпады против третьих стран. 25 июля на «Бизнес-онлайн» вышел материал казанского востоковеда Азата Ахунова, посвящённый беспорядкам в иранской провинции Хузестан, населённой арабами . Формально материалы Ахунова являются его личным мнением и могут не совпадать с мнением редакции «Бизнес-онлайн». Однако есть подозрения, что мысли Ахунова отражают точку зрения Казанского кремля. Вот что он пишет:
Протесты в Хузестане высветили ряд системных проблем Ирана. Нетитульные этносы всегда находились в роли падчерицы. Этнических персов в Иране 60−65%, оставшаяся часть — представители иных народов: азербайджанцы, курды, туркмены, талышы, арабы и др. До последнего времени они не имели возможности получать образование на родном языке. И это несмотря на то, что в статье № 15 Конституции Ирана прописано: «Местные национальные языки могут свободно использоваться наряду с персидским языком в прессе и иных средствах массовой информации, а также для преподавания национальной литературы в школах». Реально впервые, например, азербайджанский язык был введен в школьные программы лишь в 2019 году. И это было реализацией одного из пунктов предвыборной программы уходящего с поста Рухани.
В 2015 году, будучи в Тебризе, я пытался разговаривать с местным населением по-турецки, но люди (в подавляющем большинстве своем азербайджанцы) избегали говорить с незнакомцами на родном языке и сразу переходили на персидский, и это несмотря на то, что сам верховный лидер, аятолла Хаменеи, является этническим азербайджанцем…Сам регион (Хузестан — П. М.) имеет исключительное стратегическое значение, поскольку в нем сосредоточено до 85% месторождений нефти, 90% газа и других полезных ископаемых. Кроме того, на долю провинции приходится значительная часть производства сельхозпродуктов (хлопок, зерновые, цитрусовые, сахарный тростник, финики, оливки и др.), а также около 35% водных запасов Ирана.
Все эти богатства не доставались самим арабским жителям региона, а уходили в «закрома родины.
Сразу подчеркнём: в Иране действительно негласно проводится политика персизации и шиитизации, о чём мы уже писали (см. «Иран в тюркско-суннитском кольце: выход в союзе с Россией?»). Обращает на себя внимание и другой момент: положение национальных меньшинств и суннитов Ирана очень интересует открытых врагов Тегерана — прежде всего США, Израиль и Великобританию. Также любят эту тему в Турции и Азербайджане. И хотя Анкара в настоящее время нуждается в Иране как союзнике в противостоянии с Израилем, турки при необходимости постараются использовать против аятолл иранских азербайджанцев. Учитывая ориентацию Казанского кремля на Турцию и Азербайджан, нетрудно догадаться, что татарские этнократы как минимум на информационном уровне участвуют в войне с одним из соседей России. Безусловно, у России с Ираном не везде, не всегда и не во всём совпадают интересы. Однако из-за своей этнической и религиозной оторванности от остального исламского мира Иран является наименее опасным для России. Аналогичная ситуация и с иранским влиянием в Татарстане. И не случайно исламовед Раис Сулейманов ещё в 2014 году писал:
Таким образом, иранское влияние в Татарстане осуществляется в трех направлениях: экономическом, гуманитарном (наука, образование, культура) и религиозном. Однако скромные успехи в сфере торговли между Казанью и Тегераном иранские дипломаты стремятся компенсировать за счет усиления своего присутствия в гуманитарной сфере, достигая в этой области неплохих результатов. В борьбе за влияние на Татарстан Иран, очевидно, проигрывает Саудовской Аравии и Турции, имеющим куда более развитые торгово-экономические отношения с Поволжьем и более сильное религиозное влияние (последнего удалось добиться путём активной миссионерской экспансии нетрадиционных для татар течений радикального ислама). Вот почему в религиозном плане задать свой идеологический курс иранцам удаётся лишь в попытках установить контроль за шиитской общиной Татарстана, численно небольшой и ограниченной преимущественно азербайджанской диаспорой, религиозные лидеры которой не стремятся к прозелитизму в отношении коренного населения региона, в первую очередь, татар. Последнее делает Иран более привлекательным по сравнению с арабскими или турецкими партнерами для Татарстана и более спокойным для национальной безопасности России, что, впрочем, не означает, что нет необходимости контроля за деятельностью иранской дипломатической миссии в Татарстане: бдительность нам нельзя терять никогда.
К этому стоит добавить, что за минувшие годы Турция полностью переориентировала на себя российских мусульман, некогда ориентировавшихся на Саудовскую Аравию. Теперь, когда речь идёт о зарубежном влиянии на российских мусульман, подразумевается именно турецкий фактор, многократно усилившийся после Второй Карабахской войны. То есть, фактически Казанский кремль участвует в информационной кампании, направленной против Ирана, что в корне противоречит внешней политике России. Обращает на себя внимание и другой момент: СМИ, подконтрольные Казанскому кремлю, как правило, не интересуются положением курдов в «братской» Турции, где в правящую коалицию входит Партия националистического движения Девлета Бахчели, по сути одно из политических крыльев пантюркистской организации «Серые волки», отличающейся резко враждебным отношением к курдам, армянам, грекам и евреям. Напомним, что в унитарной Турции нет Республики Курдистан, в которой детей турецкой, армянской и арабской национальностей заставляли бы насильно учить курдский язык. Меж тем в Татарстане до недавнего времени этнократы заставляли детей нетатарской национальности учить и сдавать татарский язык. И это не говоря уже о других проявлениях дискриминации по отношению к нетитульным национальностям Татарстана, в том числе по отношению к кряшенам.
Таким образом, власти Татарстана посредством СМИ продолжают политику, направленную на сохранение особого статуса среди других регионов России. Ради этой цели татарские этнократы не гнушаются пропагандировать ненависть к русским и пытаться вовлекать в свою деятельность другие тюркские народы. Кроме того, анализируемые СМИ наглядно показывают, что Казанский кремль в скрытой форме поддерживает Украину и белорусских змагаров, а также льёт воду на мельницу Меджлиса крымско-татарского народа*. Власти Татарстана по сути продолжают лоббировать интересы Турции в России, а также участвуют в информационной кампании, направленной против Ирана. В совокупности это позволяет сделать вывод о том, что медийная политика Казанского кремля, базирующаяся на этносепаратизме, радикально противоречит внешней политике руководства России.
*Экстремистская организация, запрещена на территории РФ