Власти Татарстана предлагают министру просвещения России Ольге Васильевой дополнить школьный курс «Родной язык» новым предметом — «Государственные языки республик Российской Федерации». В отличие от строго добровольного предмета «Родной язык», Татарстан предлагает сделать госязыки национальных регионов предметом обязательным. Еще одно отличие образовательной инновации «по-казански» — родители учеников не вправе решать, надо ли их детям изучать второй государственный язык региона их проживания. Самый главный момент: на госязыке республик, по замыслу инициаторов, надо преподавать детям не только грамматику языка и литературу, но и другие школьные предметы — включая алгебру, геометрию, физику и химию.
«Мы предлагаем в национальных школах преподавать предметы на родных языках. Без этого я не представляю, например, будущее татарского народа. Откуда у нас появится новое поколение татарских писателей, ученых, историков, учителей, если в наших школах преподают историю, обществоведение, географию, математику и другие предметы не на родном языке? Двух-трех часов татарского языка в неделю для этого явно мало. Нужно, чтобы все предметы изучались на родном языке. Без этого мы не сможем сохранить татарский народ. Если не будем учить школьные предметы на татарском, то тогда у нас не станет своих ученых, писателей, лингвистов. Невозможно, изучая язык лишь два-три раза в неделю, этого достигнуть. Мы также предложили российскому Министерству просвещения предусмотреть возможность сдавать ЕГЭ на национальных языках», — заявил депутат Госсовета Татарстана Разиль Валеев.
Валеев, кроме как депутат, еще и народный поэт, представитель творческой гуманитарной элиты Татарстана. С этой элитой накануне встречался министр образования Татарстана Рафис Бурганов. Атмосфера встречи была деструктивной: татарские националисты от культуры до сих пор негативно заряжены суицидом удмуртского общественника-язычника Альберта Разина. Что, в частности, констатировал даже казанский ресурс «Бизнес-Онлайн» (БО), фактический официоз Казанского кремля:
«Видимо, чиновники решили лишний раз показать лидерам мнений в национальной среде, что в Татарстане в этой сфере все выглядит намного благополучнее, чем в той же Удмуртии. По словам очевидцев, во время разговора между участниками не раз завязывались споры, а кто-то даже переходил на крик».
А именно, националы-интеллектуалы кричали на министра Бурганова, что тот не защитил «суверенитет» Татарстана от федерального закона «О языках», с 2018 года сделавшего изучение татарского языка в республике исключительно добровольным.
«Если кто-то сжигает себя ради языка, мы не должны молчать! Сегодня в Поволжье татары самый многочисленный народ. На нас все смотрят с надеждой: и чуваши, и марийцы, и удмурты. Недавно я съездил в Казахстан и пришел к такому выводу: если у тебя нет своей государственности, если твои дети в школе не обучаются на родном языке, чтобы ты ни говорил, когда вокруг все на русском… Дети должны обучаться на двух языках. Пока мы татары не возродим национальное образование, не откроем свои институты, не сможем сохранить родной язык. Мы скоро не сможем защитить свою историю, и ее присвоят другие народы», — заявил на встрече с Бургановым председатель Союза писателей Татарстана Данил Салихов.
«Мы за последние 20 лет полностью ликвидировали преподавание на татарском языке в средних специальных заведениях, не готовим специалистов со знанием татарского. Дети переступают порог дома, и вокруг все говорят на русском: в больнице, магазине — везде! В колледжах нужно ввести татарский язык. Уроки музыки, физкультуры, рисования, технологии должны проходить на татарском», — поддержала Салихова вице-президент Академии наук Республики Татарстан Дания Загидуллина.
«Я по почте регулярно получаю „Российскую газету“, при этом ни разу на нее сам не подписывался — государство бесплатно выписывает ее очень многим семьям. А сколько татарских семей выписывают сегодня газеты с журналами и сколько из них татарские? Никто не выписывает! Мы нефтяная республика, республика-донор, мы кормим и Ивановскую область, и Костромскую. Неужели не можем бесплатно раздать всем желающим семьям детские журналы и газеты на татарском языке? Можем! Для Татарстана это пустяк! Но мы подобного не делаем», — эмоционально высказался поэт Ренат Харис.
«Необходимо государственное унитарное предприятие по производству татарских игрушек. Это не так сложно и не требует огромных инвестиций», — сказал на встрече с Бургановым гендиректор Татарского книжного издательства Ильдар Сагдатшин. В беседе с коллегами по творческому цеху он вспомнил о фиаско идеи создания в Татарстане промышленного производства кукол, говорящих на татарском языке — с целью популяризации татарского языка и культуры в России. На этот нацпроект президент Татарстана Рустам Минниханов в 2018 году выделил 2 млн. рублей. Но грант в Татарстане никто не смог освоить, вследствие чего местным властям пришлось работать «как все» — объявлять открытый федеральный тендер. В крахе кукольного нацпроекта директор Татарского театра имени Галиасгара Камала Ильфир Якупов упрекнул Минниханова: «Это невозможно сделать на отдельные гранты, такие игрушки нужно выпускать тиражом не менее 1 миллиона штук, они должны быть во всех магазинах и быть доступными не только для татар».
Драматург и по совместительству депутат Госсовета Ркаиль Зайдулла указал, что говорящие на татарском куклы это несерьезно: «На первом месте у нас не игрушки, не песни с плясками и не журналы, а школа! Школа и детский сад! Татарский нужно изучать как государственный. Это фундаментальная вещь».
Идея с преподаванием на татарском языке в школе точных и естественных наук напоминает анекдотическую историю, как на заре 1990 годов в запрещенной в России УНА-УНСО* проводили курсы молодого бойца для новобранцев. Костяк старой УНА-УНСО* тогда составили люди, имевшие опыт службы в Советской Армии на командных должностях. Главарь УНСО* Дмитрий Корчинский демобилизовался как ротный старшина, соратник Корчинского Валерий Бобрович был в прошлом офицером ВМФ СССР, воином-интернационалистом. А среди новобранцев-националистов была масса тех, кто в армии не служил, в том числе «белобилетников». В УНСО* же хотели, чтобы каждый боец движения умел не только стрелять из автомата и метать гранату, но управляться с более сложным вооружением: танками, БТР, ракетными комплексами. На беду «отцов- командиров», все учебные пособия по военному делу, которыми в УНСО* обзавелись, оказались на русском языке. Попытки перевода описаний матчасти танка Т-80 или автомата Калашникова на украинский язык закончились провалом. Этих на скорую руку сделанных переводов курсанты-украинцы не могли понять, или же «переклады» просто вызывали у аудитории истерический смех. Пришлось ненавистникам «клятых москалей» обучаться военному делу на «москальском» языке.
Вероятнее всего, татаризация всей школьной программы, которую проталкивают татарские националисты через Минобразования республики, будет чем-то вроде этих не столь давних украинских казусов. Замечено, что татарин из Финляндии или Израиля, оказавшись в Татарстане, с трудом понимает татарина казанского. Эти люди выросли в разных культурных средах. И татарский язык, выражаясь словами Эриха Марии Ремарка, их не объединяет, а разъединяет.
В этом вопросе важен и другой момент. Для татар зарубежья, особенно молодых, татарский язык — инструмент самоидентификации с родиной, часть личного «я». А для их молодых сверстников из Татарстана — память о ненавистных в школе обязательных уроках татарского, на которых у школьников считалось за честь валять дурака. Корень зла в этом вопросе — не «происки Москвы», а то, что в годы «регионального суверенитета» Казанский кремль сделал все возможное, чтобы татарский язык в республике стал непривлекательным даже для самих татар.
Муса Ибрагимбеков
*Экстремистская организация, запрещена на территории РФ