Президент Российского конгресса народов Кавказа (РКНК) Алий Тоторкулов, в прошлом году безуспешно пытавшийся выставить свою кандидатуру на выборы депутатов Госдумы в Карачаево-Черкесии, несколько дней назад заявил о готовности поддержать на президентских выборах 2018 года весьма неожиданную кандидатуру — Сергея Бабурина, весьма яркого в прошлом политика, ныне возглавляющего Международный славянский совет.
«Псевдооппозиция, приватизировавшая право говорить от имени народов России, получает реального конкурента. Сергей Николаевич известен как истинный русский патриот и человек, глубоко уважающий интересы всех народов многонациональной России. Уверен, что на Кавказе он найдёт широкую поддержку, в отличие от того же кандидата от ЛДПР — партии, имитирующей русскую национальную идеологию». — заявил Алий Тоторкулов на своей странице в Facebook.
Решение Тоторкулова сделать ставку на кандидатуру Бабурина практически совпало по времени с появлением документа под заголовком «Воззвание карачаевских старейшин к общественности народов Северного Кавказа» (сам Алий Тоторкулов тоже является представителем карачаевского народа). Ключевым пунктом этого воззвания стало предложение к старейшинам и общественности СКФО «высказаться по вопросу возврата практики прямых выборов руководителей субъектов». Как известно, на сегодняшний день только в двух регионах СКФО — Ставропольском крае и Чечне — глав выбирают напрямую, а в остальных — по парламентской схеме.
Почин карачаевских старейшин быстро получил отклик от Совета тейпов Ингушетии. «На Кавказе издревле права и свободы граждан неприкосновенны и священны, покушение на них в древности каралось смертью, — говорится в заявлении этой организации. — Совет тейпов Ингушского народа полностью согласен со старейшинами Карачая (так в тексте — EADaily) и в том, что назначение руководителей регионов в результате непрямых выборов привело к негативным последствиям, и уверен, что эти негативные явления будут только нарастать, дискредитируя власти как региональные, так и федеральные. Руководители регионов после принятия данного закона перестали оглядываться на народ, перестали считаться с мнением простых людей, их волнует только мнение лиц в высоких кабинетах Москвы. Мы также полностью согласны и поддерживаем мнение старейшин Карачая о необходимости вернуться к практике прямых выборов глав всех уровней исполнительной власти — от местного до республиканского, от местных представительных органов до республиканского парламента».
В заявлении Совета тейпов Ингушетии содержалась и встречная инициатива: сформировать новое общественное объединение — «Независимый совет Старейшин народов Северного Кавказа». «Совет, который от имени всех народов СКФО требовал бы от местных властных структур соблюдения норм Конституции, согласно которым, носителем власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ, и этот народ требует восстановления в полном объеме незаконно попранных, узурпированных избирательных прав граждан России», — говорится в обращении ингушских старейшин.
Все эти заявления прозвучали на волне нашумевшего визита на Северный Кавказ с недавних пор главного общественника страны — нового председателя Общественной палаты РФ, бывшего главного редактора журнала «Эксперт» Валерия Фадеева. Пробыв на Кавказе (а именно на Ставрополье) всего несколько часов, Фадеев выступил в своем любимом жанре «программного высказывания», заявив, в частности: «Мы должны работать с бюрократией, учить, объяснять и иногда „давить“». Любопытным было высказывание Фадеева и относительно общественных советов, в предыдущие годы массово создававшихся при различных органах власти. Эти структуры, по мнению руководителя ОП РФ, «должны быть более дерзкие». Похоже, что эти призывы кавказские активисты услышали практически сразу. Во всяком случае, сложно вспомнить, когда прежде в декларациях местных общественников звучали столь дерзкие выражения, как «узурпация» и «незаконное попрание».
Безусловно, главы, назначенные по парламентской схеме, на Северном Кавказе далеко не всегда бывают эффективными управленцами. Пресловутая стабильность, которая закрепляется в регионе форматом назначений первых лиц, в условиях Кавказа зачастую поощряет такие негативные явления, как коррупция, кумовство и фальсификация народного волеизъявления на выборах разных уровне. Особенно ярко это проявилось в Дагестане в период управления республикой Рамазаном Абдулатиповым.
Однако заявление карачаевских активистов как раз льет воду на мельницу тех, кто полагает, что Кавказ «наказан» отсутствием прямых выборов в силу своей «дикости и недоразвитости». «Народы Северного Кавказа стали гражданами с ограниченными правами, — гласит текст воззвания карачаевских старейшин. — Мы стали жертвами амбиций разного рода политических „деятелей“, которые, не надеясь на собственный авторитет среди населения, предпочитали делать упор на кулуарное решение судьбоносных для республик вопросов, каким, безусловно, является вопрос того, кто будет руководить целым регионом со своей конституцией. В республиках Северного Кавказа получилось так, что мы граждане Российской Федерации, как в 30-х годах прошлого века, стали раскулаченными, „лишенцами“ без основополагающих конституционных прав. Глав республик больше не заботит мнение простого народа, им приходится оглядываться на мнение лиц в высоких кабинетах. Главным показателем стало не мнение населения, а десятки далеких от реальности рейтингов, которыми и отчитываются лидеры северокавказских субъектов. Между главами регионов и народом образовалась пропасть».
Между тем как раз Карачаево-Черкесия является тем регионом, где выборы главы по парламентской схеме являются если не панацеей, то уж точно выбором наименьшего из двух зол. В этой республике прекрасно помнят, что 1999 году она оказалась на грани «войны всех против всех», пока шла борьба двух кандидатов в ее президенты — карачаевца Владимира Семенова и черкеса Станислава Дерева. Сползание ситуации в гражданскую войну в часе езды от Кавминвод тогда удалось остановить только волевым решением Москвы: главой КЧР стал карачаевец Семенов, бывший главком Сухопутных войск РФ, а за двумя другими титульными национальностями — черкесами и русскими — закрепили посты главы правительства и спикера местного парламента. С тех пор этот принцип соблюдается неукоснительно, и попытки отойти от него, как это было при бывшем главе КЧР Борисе Эбзееве, мгновенно вызывают вспышки межэтнической напряженности. Возможно, такой принцип этнического квотирования может показаться архаичным, но он так или иначе помогает сохранять стабильность в сложном регионе, по большинству социально-экономических показателей сильно отстающем от среднероссийского уровня.
Нынешний глава Карачаево-Черкесии Рашид Темрезов, безусловно, далеко не идеален. Однако при нем в КЧР прекратились регулярные убийства политиков и бизнесменов, еще недавно бывшие «фирменным стилем» в этой республике, а кроме того, стало значительно меньше конфликтов на межнациональной почве. В результате в прошлом году Темрезов оказался первым из пяти постсоветских глав КЧР, который смог продлить свои полномочия, пусть и по модели парламентского голосования.
Однако общественно-политическая среда в КЧР остается крайне конфликтной. Отчасти свою лепту в это волей или неволей вносят сами власти — можно, например, вспомнить недавнюю стычку Рашида Темрезова с главным налоговиком КЧР Хазретом Нировым. Но некоторые домыслы вокруг руководства региона как минимум наводят на мысль о недобросовестности его оппонентов. Чего только стоят слухи, что Темрезова якобы пролоббировала Русская православная церковь, которая будто бы хочет «присвоить под свои бизнес-интересы» весь Зеленчукский район республики, где возле села Нижний Архыз находятся христианские храмы X—XIII вв. еков времен государства Алания. Карачаевские националисты заявляют, что хозяйственная деятельность РПЦ уничтожит древние памятники аланской культуры в республики, ссылаясь на то, что свечная копоть, кадильный дым итд уже нанесли вред росписи Южного Зеленчукского храма — второго древнейшего действующего православного храма в России после керченского собора Иоанна Предтечи. Любопытно, что эта, по сути, русофобская волна поднялась в начале года, как раз в тот момент, когда из-за «аланского наследства» выясняли отношения Ингушетия и Северная Осетия.
В связи со всем этим не лишена оснований версия, что поднятая карачаевцами борьба за «попранные избирательные права» кавказцев хорошо ложится в русло очередной попытки Алия Тоторкулова войти в большую политику. Хотя, как пояснил EADaily источник, связанный с правительством КЧР, карачаевские старейшины отделяют свои интересы от интересов Тоторкулова: «При всем уважении к Алию Хасановичу его политические требования в глазах его народа не блещут оригинальностью и свежестью. Тоторкулов, когда выдвигался в Госдуму и до этого, озвучивал то, что и так известно всему Кавказу: коррупция, наркомания, уход молодежи к террористам… Чем это отличается от докладов и выступлений чиновников, силовиков, депутатов, экспертов, журналистов? Разве тем, что Алий Хасанович ставит проблему, не формулируя своих собственных путей ее решения. Но политический успех на Кавказе гарантирован, когда политик может представить людям не только слова, но и дела. Администрация КЧР, хоть ее и критикуют все кому не лень, может представить людям результаты реальных дел. Например, традиционно плохие в КЧР автодороги при Рашиде Темрезове стали едва ли не самыми лучшими по всему Северному Кавказу».
Сформированный общественным мнением в России статус Кавказа как «дикого региона», где можно действовать только методами царского генерала Алексея Ермолова — более реальная подоплека появления воззвания карачевских старейшин, считает собеседник EADaily: «Идея возврата прямых выборов в республике витает давно. Но она пока не получила мощной озвучки. Наверное, потому, что сама республика небольшая, как и процент ее городского населения, поэтому и гражданская активность соответствующая. Идея востребованная, и подписанты воззвания в силу востребованности этой идеи вполне могут обходиться без внешнего ресурса в лице Алия Тоторкулова и Российского конгресса народов Кавказа. Но возврат республике и Кавказу в целом прямых демократических выборов активистов из КЧР волнует куда больше, чем вопросы экономики и инфраструктуры. На съездах общественности у нас часто можно услышать, что до многих карачаевских аулов нельзя нормально доехать. Но прежде, чем там строить дороги, надо посмотреть на эти аулы. В силу жизненных обстоятельств большинство населения покинуло эти аулы навсегда. Прежде, чем строить до аула дорогу, надо там создать рабочие места, человеческие условия для проживания, привлечь туда людей, в конце концов».
Такая логика рассуждения, несомненно, выглядит более взвешенно, нежели лозунговые заявления в духе «Верните выборы немедленно!» И даже если представить, что завтра прямые выборы глав кавказских республик будут восстановлены, с практически стопроцентной вероятностью вокруг них тут же развернется привычная клановая борьба со всеми вытекающими последствиями с учетом неизбежного применения силового ресурса — и это, конечно же, даст очередной повод для порассуждать о том, что Кавказ, мол, до прямых выборов «не дозрел». Возможно, неким выходом из этого тупика станет назначение врио главы Дагестана Владимира Васильева — человека, который никак прежде не был связан с элитами республики и благодаря этому парадоксальным образом может оказаться искомым кандидатом, вполне подходящим для всенародного волеизъявления.
Северо-Кавказская редакция EADaily