29 мая 2017 года ведущее американское издание Washington Post сообщило о том, что в администрации президента Дональда Трампа обсуждаются планы «возобновления мирного процесса» на Украине. Еще в марте на встрече с канцлером Германии Ангелой Меркель президент Трамп говорил ей о том, что кризис на Украине является зоной ответственности Европы, и что Соединенные Штаты не будут активно участвовать в его разрешении. Однако спустя два месяца планы администрации Трампа в отношении военного кризиса на Украине меняются.
Washington Post пишет, что сейчас «закулисной деятельностью» на Украине «руководит» новый госсекретарь США Рекс Тиллерсон. Предлагаемая идея состоит в том, чтобы возобновить серию собственных двусторонних «мирных» переговоров, которые попутно с усилиями европейцев в рамках Минского процесса начала еще администрация Барака Обамы. По-видимому, речь идет о дипломатических контактах по схеме Нуланд — Сурков, Нуланд — Карасин, начавшихся в 2015 году. По сообщению Washington Post, в администрации Трампа имеются скептики, которые полагают, что проведение любого рода «перезагрузки» отношений с Россией в сложившейся внутриполитической обстановке в США, где доминирует тема расследования вмешательства России в американскую политическую систему, является «глупым делом». Очевидно, что внутриполитические реалии США будут препятствовать действенности американского дипломатического участия. У президента Трампа нет кредита доверия на их проведение. Но если предлагаемые контакты все-таки возобновятся, то следует признать, что преемственность дипломатических усилий между прежней действующей американской администрацией и нынешней будет установлена. В частности, стало известно, что Тиллерсон намерен назначить нового специального посланника в Государственном департаменте для управления и руководства новыми усилиями по урегулировании кризиса на Украине.
Вовлечение США стало заметным 10 мая, когда президент Трамп встретился с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым, а потом и с министром иностранных дел Украины Павлом Климкиным. Во внешнеполитической деятельности по Украине участвует и офис вице-президента Майка Пенса. Пенс мог бы занять на украинском направлении ту же позицию, что занимал его предшественник на этом посту — вице-президент Джо Байден.
Бывший посол США на Украине Джон Хербст предположил, что Трамп может использовать угрозу или даже введение новых санкций в качестве рычага, чтобы дать российскому президенту Владимиру Путину больше стимулов для уступок.
Американское издание сообщило, что министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль приветствует намерения новой президентской администрации в США заняться украинским вопросом. Новый президент Франции Эммануэль Макрон заявил о намерении возобновить переговоры с российским президентом на встрече в рамках «нормандского формата».
В преддверии «новых инициатив» по Украине со стороны Запада было бы полезным рассмотреть логику его действий в рамках Минского процесса. Здесь следует признать, что к весне 2017 года на Западе сложился своего рода консенсус в оценке Минских договоренностей и их перспектив. К этому моменту, по существу, содержательная сторона Минского процесса была пересмотрена на Западе в сторону отхода от буквы соглашения в сторону собственной их трактовки.
К настоящему времени этот процесс, очевидно, создал дестабилизирующую ситуацию, в которой Европа как бы представляет коллективную позицию Запада на переговорах с Россией, а США контролируют Киев, по-прежнему держа в своих руках многие важные козыри, которые могут дать Москве «стимулы» продолжать участвовать в Минском процессе. Соединенные Штаты способны создать важные побуждения, чтобы убедить Россию поддержать предъявленную ей дорожную карту по реализации Минских соглашений. Для этого американцы могли бы увязывать каждый шаг их выполнения с конкретными мерами по ослаблению санкций, т. е. предпринимать то, что еще в 2015 году предлагали немецкие социал-демократы, управляющие германским МИДом — т. е. поэтапное снятие санкций.
Например, за подтвержденным выводом с Донбасса тяжелых вооружений могла бы последовать отмена мер, запрещающих американским финансовым институтам предоставлять среднесрочные и даже долгосрочные кредиты российским компаниям и предприятиям. За подобной мерой могли бы последовать аналогичные действия европейцев. После того, как граница на Донбассе была бы передана Украине, Вашингтон мог бы отменить запрет на сотрудничество американских и российских компаний в сфере углеводородной энергетики. А после того, как будут реализованы дальнейшие шаги по политическому урегулированию, Соединенные Штаты могли бы отменить заморозку счетов российских компаний и граждан, а также визовые запреты.
Разумеется, для гарантии процесса США посредством НАТО продолжали бы сдерживать Россию от активных военных и политических действий, которые позволили бы ей выйти из Минского тупика с сохранением ее геостратегических позиций и интересов. Посредством этого сдерживания, гарантированного Минском-2, Россия становится все более ограниченной в военном отношении. По мере совершенствования военного потенциала Украины военные возможности России по отношению к ней снижаются. На Западе понимают, что российский военный инструмент опасен, но его полезность ограничена. Правильные шаги со стороны Украины и Запада уменьшают его значение. Так, например, украинская армия находится в гораздо лучшем состоянии, чем три года назад. Но в конечном счете на Западе единодушно признают, что Украине нужны вооруженные силы, способные вести высокоинтенсивную современную войну с использованием всех родов войск. Но пока что оперативный уровень украинского военного командования недостаточен. Для самостоятельного завершения конфликта в свою пользу Украине явно не хватает военной силы или поддержки со стороны Запада. В 2014 году США и ЕС отказались вооружать Украину летальным оружием. Это негласный пункт Минска-2. Однако подобные поставки до сих пор остаются в арсенале возможных мер давления на Россию.
В настоящий момент в трактовке Запада выполнение Минского соглашения 2015 года застопорилось из-за нарушений прекращения огня на местах, прежде всего силами, поддерживаемыми Россией. И лишь потом, вторым пунктом, называется отсутствие «политического процесса на Украине», как следующей причины срыва Минска-2. Т. е., с точки зрения Запада, в неисполнении Минска виновата прежде всего Россия, а действия Украины носят рефлективный характер.
В этой трактовке, Минские соглашения требуют от России передать контроль над границей и над «сепаратистскими территориями» Украине, т. е. на первый план выдвигается последний пункт соглашений. Требованиями «сепаратистов», полагают на Западе, можно пренебречь, поскольку Россия, в трактовке Запада, изначально создала «эрзац-гражданскую войну», пусть этот якобы «театральный конфликт» и стоил более 10 тыс. жизней и около 1,7 млн перемещенных лиц.
С точки зрения противников России на Западе, изображение донецких «сепаратистов» борцами за свободу абсурдно. Их лидеры — это беспринципные и приспособленческие кадры, которые руководствуются чисто меркантильными соображениями. И потом Донецкая и Луганская народные республики составляют всего 4% территории Украины и находятся в разоренном состоянии. Из-за невозможности предложить современный проект будущего «сепаратисты» культивируют у себя символы советского прошлого, что кажется недопустимым на Западе. Там понимают, что минимальная цель России — это заблокировать путь Украины на Запад. Но если эта цель окажется недостижимой, то самопровозглашенные республики потеряют свою полезность для России. Даже если Россия откажется от избранного ею пути чисто внешнего отказа от своего военного присутствия на Донбассе, то риски удержания территорий на востоке Украины в состоянии «замороженного конфликта» будут велики для нее. Поскольку Россия и так уже обременена «аннексией» Крыма, своим военным участием в Сирии и своей амбициозной долгосрочной программой модернизации вооруженных сил.
Поэтому цель военной деятельности России на Украине имеет чисто политический характер. Западу нужно блокировать эти политические цели. На Западе понимают, что конечной целью игры Москвы на Донбассе является подрыв самой Украины, подрыв доверия к ней на Западе через программу ее нейтрализации и «федерализации», сначала де-факто, а затем путем обязательного соглашения. Это недопустимо для Запада. Цель его геополитической игры на постсоветском пространстве в этой конкретной точке — полный контроль над Украиной. Поэтому проект федерализации Украины, с точки зрения Запада, совершенно недопустим. И потом принцип «прав человека» в случае с Украиной не работает. Для Запада этот принцип имеет чисто избирательный характер по схеме двойных стандартов. Отдельные действия украинских националистов могут встретить внешнюю критику, но никогда по существу. Поэтому подобного рода трактовки украинского конфликта исключает какое-либо давление на Киев из-за неисполнения им политических условий соглашения. Надежды на это отдельных кругов в Москве несостоятельны.
По словам бывшего высокопоставленного представителя Пентагона и НАТО Александра Вершбоу, сделка по Украине может быть возможной, только если Россия будет добиваться прекращения огня и удалит тяжелые вооружения с востока Украины. Все остальные пункты Минска-2 неинтересны Западу. Возможная неудача в переговорах по этим ключевым моментам, по замыслу американцев, также важна, поскольку позволит показать миру «истинные намерения Путина». И на повестку встанет вопрос о новых санкциях. После недавней встречи с российским президентом в Версале президент Франции Эммануэль Макрон заявил о намерении провести новый раунд переговоров в нормандском формате. Макрон в присутствии Путина заявил: «По поводу украинского вопроса. Я подтверждаю, что я говорил, что если понадобится, то нужно будет усилить санкции. Если будет деэскалация, то этого не будет». Таким образом, и один из европейских участников «нормандского формата» по урегулированию украинского кризиса стал открыто грозить новыми санкциями, если Россия откажется выполнять неформально «переписанные» Минские соглашения.
В одной недавней публикации влиятельного британского издания Economist признается, что «мирный договор Минск-2 — это обман, из которого ни одна из сторон не может выйти». Лидеры Запада продолжают одобрять соглашение, в то время как в частном порядке они признают, что содержательно оно мертво. Минск-2 был разработан, чтобы замаскировать действительное поражение украинской армии, нанесенное российскими войсками. Минские соглашения способствовали превращению хрупкого равновесия в эффективный сдерживающий фактор. Оба Минских соглашения были продуктом российского военного принуждения, а «не равноправного соглашения».
Пакет реализации Минска-2 содержит положения, которые отвечают российским интересам и интересам «сепаратистов». Поэтому выполнение его пунктов в соответствии с буквой Минских соглашений необязательно. Правда, и то, и другое обстоятельства не являются достаточным основанием для отказа от соглашений, которые предоставили Украине некоторую стабильность и сохранили основу политического единства на Западе по отношению к действиям России. Поэтому не стоит открыто ставить под сомнение приверженность реализации Минских соглашений. Запад должен твердо стоять на этой позиции. Для тех, кто на Западе требует дальнейшего компромисса, должен быть один ответ: Минск был и есть такой компромисс.
Нет оснований позволять России навязывать российскую интерпретацию того, что соглашения предоставляют «народным республикам» и требуют от Украины. Выполнять надо, в первую очередь, те пункты Минских соглашений, которые не содержат спорной двусмысленности, т. е. — полное прекращение огня, беспрепятственный доступ для специальной миссии ОБСЕ и восстановление полного контроля над государственной границей со стороны правительства Украины. Нынешние власти «республик» нелегитимны. Поэтому они не могут быть субъектом для переговоров и соглашения. Ведь они не избирались, а выборы в соответствии с соглашением блокируются Киевом. Ведь Минск-2 в пунктах о выборах и «особом статусе» не требует от Киева принятия диктата республик. Федерализация же вообще не упоминается в соглашениях. И главное — Минские соглашения не дают права «нынешним неизбранным властям» на Донбассе на содержание ополчения, ведущего текущую войну с Украиной на линии разграничения.
На Западе понимают, что в ходе украинского конфликта Россия отвергла принципы и соглашения, которые положили конец холодной войне. Вместо хельсинкской системы Россия выступила за ялтинскую систему и сохранение сферы влияния то ли в Европе, то ли в Евразии. Но какое-либо восстановление державного статуса России с ревизией Беловежских соглашений недопустимо для Запада, поэтому какие-либо промежуточные соглашения по Украине с Россией при условии нарушения последней постсоветского статус кво не будут исполняться. Сферы влияния на постоветском пространстве могут иметь США, НАТО и подчиненный им Евросоюз, но никак не Российская Федерация. С точки зрения Запада, признание российской повестки дня стало бы «предательством» не только Украины. Это повредило бы доверию США и управляемым ими институтам во всей Европе, т. е. речь идет о базовом внешнеполитическом принципе, по которому сделки с Москвой недопустимы. Россия не должна иметь легитимности на Украине или где-либо еще, пока она остается нарушителем «международного права». А гибридный характер объявленной Россией войны является главным основанием для невыполнения промежуточных с ней соглашений или их произвольным толкованием в пользу Запада.
И потом Крым не должен быть исключен из более широкой дискуссии по урегулированию конфликта. Пока Россия не начнет переговоры с Украиной по урегулированию правового статуса полуострова на основе взаимного согласия, санкции против нее должны оставаться в силе. В этой связи не очевидно, что при затягивании конфликта время однозначно благоприятствует то ли России, то ли Западу. Время не является стратегической константой. Его нужно использовать исключительно в собственных интересах Украины и Запада. Достижения «проевропейской» Украины далеки от прочности и могут быть отменены либо военными действиями, либо изнутри.
Если бы Украина была представлена сама себе, то она бы рухнула весной 2014 года. Но спустя три года после старта конфликта в 2017 году условия для обеспечения конечного результата, соответствующего украинским и западным интересам, стали более благоприятными. Вот только если консолидированная позиция Запада (США и ЕС) или внутри Евросоюза вокруг украинского вопроса не сохранится, то при таком раскладе время станет играть уже не на руку Украине и Западу, как это было до сих пор, а на пользу Российской Федерации.
9−10 июля 2017 года в Киеве состоится выездное заседание членов Североатлантического совета во главе с генеральным секретарем НАТО Йенсом Столтенбергом, которое должно будет продемонстрировать России консолидированную военно-политическую позицию Запада по Украине. Таковы текущие взгляды на Минские соглашения в США и Европе перед планируемым перезапуском переговоров с Россией по мирному урегулированию на Западе. Какие-либо иллюзии на их счет недопустимы.