5 сентября 2016 года исполнилось два года с момента заключения первых Минских соглашений, призванных урегулировать военный кризис на Донбассе — на границе Украины и Российской Федерации. На момент второй годовщины наметился и поворот вокруг политики Минских соглашений. Крымский инцидент с украинскими диверсантами продемонстрировал попытки Киева сторон тем или иным образом с выгодой для себя и ущербом для противника выйти из Минских соглашений. После крымского инцидента Россия пригрозила, что она сведет до минимума или прекратит само участие в переговорах, правда, при условии формального продолжения Минского процесса. Президент РФ Владимир Путин отказался тогда провести предложенную другой стороной встречу в «нормандском формате» на полях саммита G20 в Ханчжоу, Китае. Одновременно российский президент открыто поставил под сомнение потенциальные возможности «нормандского формата» урегулировать проблему из-за невыполнения украинской стороной условий Минских договоренностей. Однако в Ханчжоу 4 сентября на проведенных на полях саммита переговорах с каждым по отдельности европейским партнером по «нормандскому формату» Путин обсудил возможность выполнения Минских договоренностей с президентом Франции Франсуа Олландом и канцлером Германии Ангелой Меркель. В частности, тогда обсуждалось дальнейшее взаимодействие в рамках «нормандского формата». После переговоров Путин в ответ на вопрос журналистов о будущем «нормандского формата» подтвердил, что «хорошо это или плохо, но другого варианта хотя бы предпринять попытки урегулирования нет. И поэтому, конечно, Россия этот формат будет поддерживать». Крымский инцидент был сведен на нет.
Спустя десять дней после этого сделанного в Ханчжоу заявления российского президента, на 14 сентября был назначен визит в Киев министра иностранных дел Германии Франка-Вальтера Штайнмайера и его французского коллеги — Жана-Марка Эйро. Официально в Киеве они будут заниматься подготовкой возможной встречи в «нормандском формате» глав внешнеполитических ведомств Украины, России, Франции и Германии или, может быть, даже саммита с участием глав государств и правительств. Очевидно, что для того, чтобы мероприятие на самом высоком уровне состоялось, необходима хоть какая-то подвижка со стороны Киева в готовности выполнять Минские соглашения. Для начала могло бы быть выполнено разведение воюющих сторон от линии соприкосновения на Донбассе. Но пока президент Украины в своей речи перед новой сессией Верховной Рады 6 сентября подтвердил, что подвижек со стороны Украины по выполнению политической части Минских соглашений не будет. Порошенко по-прежнему продвигает собственную интерпретацию статей Минска-2, не совпадающую с буквой договора. Кроме того, Киев настаивает на развертывании полицейской миссии ОБСЕ для обеспечения безопасности до, во время и после выборов в «особых районах». По замыслу, миссия ОБСЕ должна получить полный доступ ко всей территории ДНР-ЛНР и на всем протяжении к украинско-российской границе. Москва, в свою очередь, соглашается поддержать развертывание вооруженных личным стрелковым оружием наблюдателей ОБСЕ, но лишь вдоль линии военного соприкосновения.
В пятницу, 9 сентября, для зондажа предстоящей встречи в Киеве с министрами иностранных дел состоялся телефонный разговор федерального канцлера Германии Ангелы Меркель с президентом Украины. Меркель и Порошенко пытались согласовать шаги по реализации Минских договоренностей. Под эти переговоры Порошенко с его европейскими союзниками министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявил о возможности внесения определенных корректировок в текст Минских соглашений, но с существенной оговоркой — лишь при согласии представителей ДНР и ЛНР.
Пока что можно с уверенностью предполагать, что восстановление контактов в рамках «нормандской четверки» на самом высоком уровне до конца 2016 года маловероятно. Поэтому вместе с тем очевиден и вопрос: если и после визита Штайнмайера и Эйро в Киев не удастся достичь каких-либо подвижек, то какова будет дальнейшая судьба этих самых зашедших в окончательный тупик Минских договоренностей? Ведь срок их выполнения истекает 31 декабря 2016 года.
Одно из возможных решений конфронтационного политического характера было озвучено после саммита НАТО в Варшаве. Вместо «нормандского» предлагается создать новый переговорный формат из США, Германии, Франции, Италии и Украины, но без участия России. В этом случае Минские договоренности якобы будут заменены неким «планом Суркова-Нуланд», якобы уже согласованным в Москве. По неподтвержденной Москвой информации, в значительной степени этот вариант якобы совпадает с нынешними требованиями Киева в части допуска полицейской миссии ОБСЕ на территорию «народных республик» и передаче Украине контроля над границей до проведения выборов в «отдельных районах» по украинскому законодательству. Амнистию полагается дать только в качестве последнего пункта.
Однако признаков выхода из минского тупика по этому неочевидному варианту пока не видно. Тем не менее, идея создания нового переговорного формата с решающим подключением США остается. Но подобное решение может быть реализовано лишь после избрания нового президента США — в конечном итоге, после всех возможных согласований и чисто гипотетически — не ранее середины лета 2017 года. Украинское руководство заранее рассчитывает на то, что новый президент США либо заставит Россию принять украинскую интерпретацию Минска-2, либо поможет отказаться от Минских соглашений с перекладыванием ответственности за их срыв на Москву. Можно констатировать: на текущий момент Минский процесс стал заложником смены администрации Белого дома в США.
Что касается предложений российской стороны, то они исходят из окончательного признания факта, что разрешения конфликта посредством выполнения Минских договоренностей из-за обструкции украинской стороной не случилось. Конфликт так и не перешел в режим политического урегулирования, а контактная группа в Минске не стала переговорной площадкой, которая дает хоть какой-либо результат. В рамках работы Контактной группы украинская сторона так и не признала своих партнеров по переговорам в качестве легитимных политических субъектов. В итоге украинская сторона нарушила принятые на себя обязательства по Минску-1 и по Минску-2. Кроме того, Киев в одностороннем порядке 18 марта 2015 года предъявил миру собственную интерпретацию Минских соглашений и не был за это наказан.
Вслед за этим 14 июля 2015 года Верховная Рада приняла несогласованный в Контактной группе с представителями Донбасса закон о местных выборах, а 17 июля назначила их на подконтрольной украинскому правительству территории. Украина отказалась рассматривать замечания республик к проекту закона о выборах в то время, как Париж и Берлин поддержали версию законопроекта, предложенного Киевом, хотя он и противоречил букве Минских договоренностей. И после этого Германия и Франция неоднократно демонстрировали, что они склонны поддержать именно украинскую интерпретацию Минска-2. Заявление российских официальных лиц о якобы наращивании давления на Киев в части выполнения Минских соглашений со стороны руководства Германии и Франции, похоже, остались благими пожеланиями, не выполненными Берлином и Парижем.
Не выполнена Киевом и дорожная карта реализации Комплекса мер, определенных на встрече «нормандской четверки» в Париже 2 октября 2015 года. Однако этот случай создал нежелательный прецедент пересмотра буквы соглашения, когда выборам был отдан приоритет по сравнению с конституционной реформой. Парижские договоренности выявили, что Россия из-за давления ее противников может уступать и допускать пересмотр Минских договоренностей. Это дает им надежду пересмотреть весь пакет. В финале политики обструкции Париж и Берлин предложили даже отказаться от работы Контактной группы и решать политические пункты Минских соглашений на уровне политических директоров МИДов стран «нормандской четверки». Но подобный формат, согласись на него Россия, оставлял бы за рамками переговоров представителей «народных республик». Теперь после всего российская сторона надеется, что в случае успеха в разведении враждующих сторон на линии соприкосновения в Донбассе Париж и Берлин потребуют от Украины конкретных шагов по введению в действие особого статуса и проведения выборов. Однако, учитывая накопленный опыт нечестного маклерства Германии и Франции, рассчитывать только на это было бы наивным. Попутно заметим, что недавняя провокация в Крыму продемонстрировала достаточно высокую степень консолидации на антироссийской основе Европы.
Итак, выполнить Минские договоренности не удается, из-за саботажа Киева и отсутствия на него давления. Не получается и другой желательный для Москвы вариант — заморозки конфликта на Донбассе по модели Приднестровья. На линии соприкосновения регулярно продолжаются вооруженные столкновения, и ситуация периодически демонстрируют тенденцию к эскалации военного конфликта. Вялотекущая война на Донбассе продолжается. Нужно какое-то новое решение, и оно было предложено в соответствии с духом высказываний президента Путина в конце августа 2016 года: минские договоренности не выполняются, но мы от них в принципе не отказываемся.
На состоявшемся 5 сентября в Москве на площадке ТАСС круглом столе, посвященном итогам выполнения Минских соглашений, придумана была еще одна приемлемая для Москвы перспектива Минских договоренностей — «заморозки переговоров» в рамках Минского процесса при условии его продления на 2017 год, т. е. ситуация вяло текущих военных действий продолжится и в следующем году. На практике, попав в тупик, в Москве сказали, что подобная ситуация не так уже плоха и ее надо использовать. Безнадежной ситуации вокруг Минска пытаются придать хоть какой-то стратегический смысл.
Примечательно, что в этом круглом столе ТАСС приняли участие полномочные представители ДНР и ЛНР в Контактной группе на Минских переговорах Денис Пушилин и Владислав Дейнего. Эти представители «народных республик» согласны с предложением российских экспертов из МГИМО «законсервировать» сам Минский процесс. Сутью дальнейшей игры вокруг Минска становится непризнание провала Минских соглашений при одновременном признании их невыполнимости в долгосрочной перспективе. До конца 2016 года должно последовать (от кого не определено) заявление о возможности продления Минских соглашений на 2017 год. Мирные переговоры могут продолжаться и дальше без какого-либо результата в следующем году как в военной, так и в политической части. Все достигнутые в рамках Контактной группы договоренности будут носить промежуточный характер, не фиксируя никаких окончательных результатов, которые были бы невыгодны сторонам конфликта. Это и гарантирует невыполнение этих промежуточных договоренностей, а по большому счету обрекает на пробуксовку весь Минский процесс. Минские соглашения будут продлеваться каждый год ввиду их безальтернативности. Их функция сведется к поддержанию относительного мира вдоль линии соприкосновения, а Контактная группа сосредоточится на подготовке периодических соглашений о прекращении огня и обмене пленными.
Авторы идеи «заморозки Минских договоренностей» полагают, что сам этот процесс, пущенный на самотек, со временем через несколько лет и приведет собственно к заморозке самого конфликта. Таким образом, из средства политического урегулирования Минский процесс превращается в инструмент заморозки конфликта. К оптимистичному сценарию в Москве относят возможность через стадию заморозки переговоров и стадию заморозки конфликта постепенно выполнить Минск-2 в течение будущих нескольких лет и тем самым решить кризисный вопрос.
Украину, в свою очередь, устраивает продолжение Минского процесса в варианте его бойкотирования, которое на практике ведет к заморозке переговорного процесса через его имитацию. Здесь заметим, что в этом содержательно и состояла стратегия украинского руководства, основанная на т. н. «плане Горбулина». Получается, что сейчас показавшие себя на круглом столе в ТАСС сторонники «заморозки переговорного процесса» в Москве приняли тактическую сторону «плана Гробулина» — стратегического плана украинских националистов. Такое совпадение можно объяснить тем, что возобновление крупномасштабных военных действий на Донбассе, хотя и вероятно, но остается абсолютно невыгодным в настоящий момент для обеих противоборствующих сторон. Последние недавние крупные маневры российских войск в приграничных областях с Украиной продемонстрировали, что нанесение военного поражения ДНР и ЛНР украинскими войсками в Москве не допустят. А у самих Киева и «народных республик» нет достаточных ресурсов для кардинального изменения военной ситуации в свою пользу. Далее в отношение самой России с ее наступательным военным потенциалом действует сдерживающая сила самого Минского процесса и угрозы новых санкций. Минские соглашения приобрели роль невоенного инструмента сдерживания России. Более того, сама Москва «забетонировала» их в таком качестве, когда предложила 17 февраля 2015 года на Совете Безопасности ООН резолюцию № 2202 со ссылкой в ее тексте на документы Минских соглашений.
Но далее после этого Минские договоренности по части их невыполнения оказались выгодными Украине. Украинская сторона использует их не для разрешения конфликта, а для насильственного (в той или иной степени) возвращения контроля над восставшими территориями и для нанесения политического поражения России.
Правда, на круглом столе в ТАСС вполне серьезно рассуждали о том, что Минские соглашения являются победой российской дипломатии, поскольку их выполнение отвечает основным политическим требованием России в отношении Киева — федерализации Украины с перспективой сохранения ее внеблокового статуса. В качестве оптимистического сценария в Москве полагают успешный процесс «реинтеграции» Донбасса в Украину в соответствии с Минскими соглашениями до конца 2017 года. Однако при этом совершенно упускается из виду, что Минские соглашения предусматривают не интеграцию «народных республик», а их демонтаж и возврат под юрисдикцию Украины неподконтрольных ей территорий. В этих условиях подавление прежних сепаратистов и «проектируемых» промосковских автономистов на Донбассе могло бы быть чисто техническим решением, требующим только той или иной продолжительности временного периода, или той или иной степени насилия. Не будем забывать, что Германия и Франция от имени ЕС предлагают по одному из пунктов Минских договоренностей крупные инвестиции на восстановление Донбасса. Эти средства и стали бы тем инструментом, который подорвал бы влияние промосковских сил в «особых районах» Донбасса.
Здесь следует подытожить: если Киев не завершает конфликт по предложенной ему схеме Минских договоренностей, то значит это выгодно не только украинскому руководству, которому нужна только осязаемая победа во имя нации, но и его сюзеренам в США и ЕС. Отступление с сохранением лица не устраивает противников России. И вот здесь, заметим, что принятая Москвой стратегия «заморозки переговоров» плоха тем, что Россия полностью отказывается от политической и военной инициативы. Москва уходит в глухую оборону. Продолжение Минского процесса в подобном ключе грозит тем, что в какой-то самый нужный момент США и их союзники обвинят Россию в его срыве и накажут новыми санкциями. Ключевым вопросом в расширении санкционного режима против России становится уменьшение текущей энергетической зависимости ЕС от России. В этом деле Западу нужны несколько лет, которые в Москве собираются посвятить «заморозке переговоров».
Однако при ближайшем рассмотрении у избранной стратегии «заморозки переговоров» есть единственный положительный штрих. В последнее время в украинских СМИ стали выражать все большее сомнение в принятой Киевом стратегии бойкота выполнения Минских соглашений. Подобное направление украинской политической мысли явно опасается, что фактор времени работает больше против Киева и лишь потом против Москвы. Видимо, среди украинцев появилось новое понимание долгосрочных ресурсных и прочих возможностей России и трезвая оценка отсутствия оных у себя. Определенный расчет сторонников стратегии «заморозки переговоров» в Москве может основываться на ожиданиях в 2017 году внеочередных парламентских выборов на Украине, которые дестабилизируют в очередной раз ситуацию в этой стране. Однако подобные ожидания должны исходить и из известного общего правила радикальной националистической революции, когда власть в ходе нее сдвигалась в сторону более крайних элементов. Возможно, на подобный сценарий и рассчитывают в Вашингтоне и Лэнгли, когда ставят на фактор сдерживания России на Украине Минскими соглашениями. США уже использовали Минский процесс для вытеснения российского влияния из стран постсоветского пространства и ограничения евразийского интеграционного проекта. США под Минские договоренности не скрываясь формируют на Украине антироссийский плацдарм для всего постсоветского пространства с целью дестабилизации России и демонтажа российского политического режима во главе с президентом Путиным.
Против кого работает фактор времени, покажет история.
Аналитическая редакция EADaily