В Пентагоне подсчитали территориальные потери Исламского государства (ИГ* или ИГИЛ*) с августа 2014 года. Согласно карте, опубликованной на сайте американского министерства обороны, ИГ* за восемь месяцев потеряла контроль над 25% территорий. Получившая широкое распространение карта должна была проиллюстрировать потери самопровозглашенного халифата, но на деле наглядно показала лишь одно — Запад зачастую выдает желаемое за действительное. Такое мнение озвучил известный британский журналист Патрик Кекберн на страницах The Independent.
К несчастью для Пентагона, ничто не ускользает от острого взора американских журналистов, пишет Кекберн. Вскоре после публикации они заметили что-то неладное: на карте были отмечены утерянные территории вокруг Багдада, но почему-то не были обозначены локации вокруг Дамаска в западной части Сирии, где боевики ИГ* успешно продвигались вперед.
Автор отмечает, что Пентагон выказал определенное смущение по поводу хитроумно составленной карты, но ему в значительной степени удалось достигнуть цели и убедить людей, что ИГ* отступает. «Многие мировые СМИ опубликовали карту в доказательство того, что авиаудары со стороны США и союзников по позициям боевиков и для поддержки иракской армии и курдских сил в Ираке и Сирии оказались успешными. Захват Тикрита в результате месячной осады преподносится в качестве дополнительного довода в пользу версии о восставшем иракском государстве, которое в один прекрасный день в совсем недалеком будущем вернет Мосул на севере, а также западную провинцию Анбар».
«Утешительные новости, но насколько они правдивы»? — полон скепсиса автор публикации.
Дело в том, пишет Кекберн, что утрата или сохранение территорий — не самый лучший показатель реальной силы, так как ИГ* использует квазипартизанскую тактику. Хорошая новость с точки зрения Багдада в том, что ему удалось вернуть маленький Тикрит. Однако город был отбит силами 20 000 бойцов шиитской милиции, а не иракской армии, которая задействовала в операции всего лишь порядка 3000 солдат. Глава Объединенного комитета начальников штабов ВС США генерал Мартин Демпси заявил, что для удержания Тикрита ИГ* предоставило всего-навсего несколько сотен бойцов. Таким образом, захват Тикрита не показателен, «это не был бой насмерть», — рассуждает автор статьи.
За успехом в Тикрите, о котором протрубили повсеместно, должно было последовать наступление иракской армии вглубь провинции Анбар и, возможно, через некоторое время — нападение на Мосул. Но незадолго до начала операции, боевики ИГ* атаковали крупнейший в Ираке нефтеперерабатывающий завод в Бейджи, а также столицу провинции Анбар город Рамади, чем доказали свою способность к атакующим действиям. По состоянию на прошлый четверг боевики ИГ* захватили большую часть нефтяных месторождений, общая площадь которых составляет 36 квадратных километров. Лишь несколько десятков бойцов иракской федеральной полиции и солдат удерживаются на боевых постах. Все они, по свидетельству одного из полицейских, думают о самоубийстве, поскольку страдают от голода и отсутствия боеприпасов. «Мы не в состоянии противостоять атакам террористов-смертников, снайперов, ракетным ударам», — цитирует полицейского Кекберн.
Таким образом, из последнего раунда борьбы вытекает следующее: ИГ* сохраняет свою наступательную мощь по большому периметру, а иракская армия сильно зависит от действий небольшого количества элитных подразделений, считает Патрик Кекберн. «Один источник в Багдаде сообщил мне, что численность профпригодных для проведения боевых операций специалистов — пять бригад, или около 15 000 человек. Согласно другим официальным данным, их и того меньше — 5000 человек из так называемой „золотой бригады“ — спецподразделения Министерства внутренних дел, а также подразделения, известного под названием „Скорпионы“. Эти небольшие, но очень эффективные боевые подразделения могут успешно противостоять атакам противника, но сил регулярной армии не хватает, чтобы закрепить успех», — говорится в публикации.
В свете того, что ИГ* захватила большую часть северного и западного Ирака, ключевой вопрос сегодня — сможет ли иракская армия прийти в себя и восстановиться после череды сокрушительных поражений, рассуждает Кекберн. «Судя по недавнему витку противостояния, этого не происходит, и неудачи здесь имеют серьезные политические последствия для Ирака и региона в целом. Это означает, что регулярная армия не в состоянии оттеснить силы ИГ* из наиболее важных бастионов. Как результат — ради усиления армии правительство Багдада готово в эти выходные отправить в суннитскую провинцию Анбар шиитских милиционеров», — пишет он, подчеркивая, что солдаты находятся под огромным давлением и сражаются на грани сил и человеческих возможностей.
Продвижение шиитских милиционеров в сторону западного суннитского Ирака, организованное и частично управляемое иранскими офицерами, создает дилемму для США. Американцы настаивали, чтобы милиция находилась под военным контролем Багдада, хотя на поверку все совсем не так. Вашингтон надеялся на повторение в миниатюре своего успеха в борьбе с джихадистами в 2006—2008 годах, когда он использовал силы настроенных против Аль-Каиды племен и сообществ. Повторить этот сценарий в современных условиях практически невозможно по той простой причине, что в Ираке больше нет 150 000 американских войск, ИГ* доказал, что уничтожит любого, кто встанет на пути, а страх и ненависть между суннитами и шиитами глубже и сильнее, чем когда-либо. 90 000 суннитских беженцев, бежавших из Рамади в Багдад, не могли пробраться в столицу из-за подозрений в шпионаже. Их судьба — мрачная иллюстрация того, что Ирака как единого государства больше не существует.
Провалы США и союзников в попытках сокрушить ИГ* за последние 10 месяцев обусловлены во многом военно-политической дилеммой, считает журналист. То, что представляется разумным с точки зрения военной, неприемлемо по политическим соображениям, и наоборот. Самой мощной военной силой, противопоставленной ИГ* в Ираке, выступают поддерживаемые Ираном милиционеры-шииты. Однако США необходимо ограничить влияние Ирана в Ираке, что означает, что Вашингтон не хочет оказывать ополченцам поддержку с воздуха.
В Сирии похожая ситуация. Сирийская армия, будучи самой мощной военной силой в стране, которая противостоит ИГ*, не получает тактической помощи с воздуха в боях против ИГ* и аффилированной с Аль-Каидой* структурой Джебхат ан-Нусра*, потому что для США приоритетом остается свержение президента Башара Асада. Как результат — ИГ* избегает серьезного военного давления в Сирии, а Абу Бакр аль-Багдади недавно отдал приказ о перемещении бойцов из Алеппо в Ирак.
Что касается мощи ИГ* и других группировок вроде Аль-Каиды, то тут не только зарубежным державам свойственно выдавать желаемое за действительное. Сами власти Багдада склонны больше верить в собственную пропаганду или же выставлять себя жертвами заговора. Прошлым летом шиитские лидеры в Багдаде убедили себя, что стали жертвами заговора курдов с ИГ*. Каким же шоком для них стало, когда в августе прошлого года уже курды стали жертвами военных атак ИГ*. «На прошлой неделе министр внутренних дел Муххамед Салем аль-Габбан собрал в Багдаде журналистов… чтобы взвалить на них вину за создание благоприятных условий для успешных действий ИГ»*, — пишет Кекберн.
Недостоверная карта Пентагона показывает всю глубину ложного оптимизма, который доминирует в мыслях и действиях внешних сил в Ираке, Сирии и остальной части Ближнего Востока, заключает британский журналист.
*Террористическая организация, запрещена на территории РФ