Почему Рамзан Кадыров прощает своих врагов: мнение

Первая неделя ноября в Чечне ознаменовалась двумя громкими событиями. Первое: в Аргуне была разоблачена группа молодых адептов ваххабизма, готовивших, по сведениям МВД Чечни, покушение на главу республики Рамзана Кадырова.

Второе событие по значимости оказалось не менее громким: Рамзан Кадыров встретился со своими неудавшимися убийцами и после продолжительного разговора — простил.

Для более четкого понимания картины стоит напомнить, в какой атмосфере проходила подготовка заговора против чеченского лидера. По данным правоохранительных органов Чечни, салафитский проповедник Ильяс Хизриев проповедовал в Аргуне нетрадиционный для Чечни ислам джихадистского толка и настраивал своих последователей из числа молодых чеченцев против российских властей. Хизриев читал свои проповеди втайне, собирая последователей в котельной мечети Аргуна. На одном из подпольных собраний, как говорят чеченские правоохранители, было принято решение убить Рамзана Кадырова.

Заговор был разоблачен. Все последователи Ильяса Хизриева были задержаны. А 1 ноября Рамзан Кадыров лично прибыл в Аргун, чтобы встретиться с заговорщиками. Свои впечатления от встречи Кадыров ярко и эмоционально выразил в Instagram: «Мозги им засорил так называемый имам-недоучка. Они не имели даже отдалённое представление о личности Абу Бакра аль Багдади и его покровителях. Им внушалась ненависть к Главе ЧР, как главному врагу ваххабизма». Впечатления Кадырова в комментариях не нуждаются: глава Чечни воспринял своих несостоявшихся убийц как школьных хулиганов, которые по своей мальчишеской дури решили устроить в школе бунт против строгого директора. Кстати, Кадыров повел себя как типичный школьный директор: провел комплексную воспитательную беседу с родителями и родственниками, спросив у них, почему их сыновья докатились до такой жизни. Как водится, после воспитательной присмиревшие хулиганы (то бишь, участники «аргунского заговора») заявили, что осознают свои ошибки, раскаиваются и, как сказал глава Чечни, встают на путь истины. «Родители заверили, что будут жестко контролировать их поведение», — написал глава Чечни. Так выражается не диктатор, как обычно изображают Кадырова в западных СМИ, а опытный школьный педагог.

Обстоятельная беседа Кадырова с горе-террористами из Аргуна стала достоянием не только СМИ России, но и Украины. Средства массовой информации нашей западной соседки ограничились перепечатками с либеральных изданий (к примеру, с сайта телеканала «Дождь»). Отзывы оказались непривычно сдержанными. Скорее всего, украинцы не знали, как и комментировать такой поступок Кадырова. Слишком уж непохож оказался реальный Кадыров на того Кадырова, которым киевские власти привыкли пугать доверчивых громадян.

Не меньший эффект аргунское прощение произвело на российскую общественность. Многим трудно понять, почему осторожный и бдительный глава Чечни решил не упредить ситуацию в зародыше, то есть не привлечь группу Хизриева к ответственности, а простить. Среди российских экспертов есть мнение, что Кадыров зря понадеялся на сознательность молодых чеченцев, которые заявили, что «больше не будут». В рассуждениях скептиков (среди которых есть уважаемые эксперты по исламу) есть резон. Криминалистическая практика России знает достаточно случаев, когда серийные убийцы, маньяки или насильники оказывались вчерашними малолетними преступниками, которые при первом столкновении с законом прикрывались юным возрастом и «школьным» «я больше не буду».

Попытка насильственного свержения государственной власти в Чечне путем убийства Кадырова, которую задумали ребята из окружения Хизриева — это не намерение вытащить из чужой машины магнитолу. Это даже не попытка изнасилования. Это терроризм, который карается в России очень жестко даже на стадии попытки совершения теракта. Даже компетентные люди задаются вопросом: не совершил ли Рамзан Кадыров ошибку, отпустив на все четыре стороны без пяти минут террористов?

Рассуждая на тему, правильно ли сделал Кадыров, стоит опереться на одно стопроцентное «не». А именно: поведение главы Чечни не было эмоциональным и спонтанным, как кажется. В действиях Кадырова был продуманный расчет. Этот расчет строится на следующей предпосылке. Повинившиеся ваххабиты из Аргуна в будущем вряд ли что-то смогут сделать против стабильности и правопорядка в Чечне, а взявшие их на поруки родственники, в случае чего, не станут покрывать своих младших сородичей. Во-первых, бесславные подражатели Доку Умарова не просто выразили чистосердечное раскаяние, а дали Кадырову байят — публичную клятву при свидетелях. Родственники горе-боевиков присутствовали на этой клятве, следовательно, несут равную ответственность за соблюдение условий договора. Учитывая широкую огласку «аргунской встречи», раскаявшиеся ваххабиты и их родня стали ответственны не только перед Кадыровым, но и перед всем чеченским народом. Чеченский этический кодекс по поводу верности словам говорит, что каждый настоящий чеченец всегда выполняет данное им другим людям слово и никогда, даже ценой собственной жизни, не нарушает данной им клятвы. Если такое случается, чеченец становится для своего народа «хийра» — посторонним, чужаком. Такого наказания любой чеченец опасается больше, чем Уголовного кодекса РФ, поэтому клятвы держит.

Кроме норм обычного права, горе-боевиков и их родню сдерживает местное государственное: в Чечне (как и в целом в РФ) действует закон, по которому за преступления террористов отвечают их родственники. Если поклявшиеся Кадырову молодые аргунцы вдруг повернут назад… Как говорят чеченцы, лучше им и их родственникам вообще тогда не родиться на свет. За укрывательство террористов в Чечне могут не только уничтожить дом, где прятались враги российского государства (это регламентировано принятым в 2013 году федеральным законом), но и осуществить к укрывателям другие меры воздействия. Самое малая и «вегетарианская» мера — привлечение родных к уголовной ответственности за пособничество по УК РФ. Самая жесткая мера — ответственность по нормам адатов (которые в Чечне соблюдаются строже, чем нормы УК РФ). Чечня — уникальный субъект РФ в смысле того, что местные адаты в ряде жизненных вопросов в приоритете перед федеральными законами. Хорошо это или плохо, но такая система регуляции отношений пока еще работает и обеспечивает в регионе стабильность. В ряде случаев федеральное антитеррористическое законодательство допускает, чтобы в отдельных регионах РФ раскаявшихся террористов брали на поруки их родные или соплеменники. Эта практика с 2011 года действует практически во всех регионах Северного Кавказа: для ее обеспечения при правительствах республик СКФО работают специальные комиссии по адаптации бывших боевиков. Не везде такой механизм действует; в частности, дагестанскую комиссию по адаптации многие обвиняют в том, что та осуществляет бизнес-интересы местных властьимущих и «отмазывает» особо рукопожатых террористов. Но в Чечне, где есть только один центр силы, проводить чьи-то интересы, минуя Кадырова, невозможно. А глава Чечни заинтересован в искоренении терроризма в своей республике не на словах, а на деле. Хотя бы потому что у Кадырова свой личный счет к джихадистам.

В случае с прощением Кадыровым своих убийц нужно отметить и следующее. Кадыров знает об этих индивидуальных психологических особенностях обитателей «леса», пожалуй, лучше всех. Поэтому глава Чечни старается показать членам чеченского бандподполья, что их претензии к нему, Рамзану Кадырову, несостоятельны. В марте 2015 года чеченское телевидение передало сюжет, где Кадыров ведет откровенную беседу с джихадистом Зелимханом Магомадовым — членом бандгруппировки известного деятеля «Имарата Кавказ» Беслана Битюкаева. Вкратце подробности беседы таковы: чеченский лидер доказал боевику то, что Кадыров для вайнахского народа — это не зло. «Ты видишь, что тысячи людей трудятся на благо республики, соблюдаются все социальные гарантии, строятся школы, детские сады, больницы, спортивные комплексы. Мы мусульмане, а у вас какая цель? Взорвать вон ту мечеть, в которой молятся тысячи людей, потому что ее построил Кадыров. Вы выбираете неверный путь, а в итоге, ваши односельчане сами выселяют ваши семьи за то, что вы примкнули к бандитам, как этого требует наш старинный обычай. Что я тебе сделал?», — заявил Кадыров Магомадову. В разговоре с террористом надо обратить внимание на следующее. Разговор велся по-чеченски, и в конце фразы Кадыров произнес: «Что я тебе сделал?». Глава Чечни говорил с Магомадовыми как со «своим». В ходе беседы, как было видно, главе Чечни удалось убедить своего Магомадова, что претензии того к Кадырову, выражаясь юридическим языком, не имеют достаточного правового основания. Бандиту осталось только сдаться. Поскольку за Магомадовым ранее не числилось убийств и взрывов, Кадыров простил горе-боевика и сдал его на поруки родным.

О созданном Кадыровым прецеденте публичного прощения неудавшихся террористов можно говорить много, благо фактологический материал этого плана по Чечне обширен. Стоит только указать на два важных факта. Первый: Кадыров не является изобретателем этой практики. Второй: озвученная практика, увы, будет работать только в Чечне. В других регионах РФ она, скорее всего, будет обречена на провал.

Наджмудин Алиев, специально для EADaily