Простой анализ политических процессов в Грузии, всего, что сказано официальными властями, и что написано на «заборах», то есть плакатах оппозиции, а также всего того, что легко читается за кадром, показывает, что до гипотетически возможной эскалации грузино-осетинского конфликта остается совсем немного — ровно столько, сколько осталось до парламентских выборов в соседней стране.
Останется ли «Мечта» у власти, или победит оппозиция — Цхинвалу было бы неинтересно, как говорится, чума на оба их дома, если бы контекст Южной Осетии не стал использоваться нынешними грузинскими лидерами в качестве предвыборного фактора. Как следует оценивать этот трюк? Прежде всего, как глубокий кризис властей, зажатых в угол коллективным Западом до такой степени, что они впритык к выборам делают заявления, которые, по их мнению, консолидируют нацию вокруг них. Сейчас, когда слишком многое в регионе зависит от исхода грузинских выборов, которые, похоже, неизбежно ознаменуются очередной революцией, в Южной Осетии просчитывают все возможные сценарии развития ситуации в соседней очень беспокойной стране, чтобы строить свою стратегию, исходя из государственных интересов.
Предвыборные заверения властей «восстановить территориальную целостность» воспринимаются в самой Грузии скептически, поскольку такое «Мечта» обещает не в первый раз. В 2012 году только что создавшему свою политическую платформу Бидзине Иванишвили было легче манипулировать настроениями электората: «Национальное движение» проиграло войну 2008 года, бездумно начатую в расчете на западную поддержку, Саакашвили потерял популярность на фоне большого числа жертв и экономического ущерба стране, а Южная Осетия и Абхазия получили от России признание независимости. Обстоятельства сложились в пользу «Мечты». Идея, которую тогда нещадно эксплуатировали «мечтатели», снова всплыла в 2024-м, и вот опять:
«Грузинский народ ввели в заблуждение, это Саакашвили довел до войны, этот человек нерукопожатный для Кремля, где находятся ключи от урегулирования конфликта. А мы — политическая сила, делающая ставку на мирный путь восстановления территориальной целостности и имеющая перспективы».
Ну, примерно так. Сейчас для создания иллюзии якобы имевшего место некоего закулисного «договорняка» с Москвой команда Иванишвили к абстрактным обещаниям добавила и механизм осуществления плана: мол, мы наступим на горло собственной гордости и найдем в себе силы извиниться перед осетинами, а потом единой страной войдем в состав Евросоюза к 2030 году. Заявление босса испугало команду Иванишвили, они сначала опровергли, что он вообще это говорил, затем попытались интерпретировать, что именно он имел в виду. Оппозиция обвинила его в предательстве, на улицах появились красноречивые плакаты с лозунгами, напоминающими начало 1990-х годов, типа «Смерть сепаратистам!» и т. д.
В каких документах международного права нашел Иванишвили такой механизм урегулирования отношений: там извинились, а тут приняли, пожали руки и счастливы вместе? Прежде всего, совершенно очевидно, что в Грузии никуда не делась почва для нового витка радикального национализма, он заложен в грузинской идеологии и пестуется как национальная идея. Нынешним грузинским властям даже не нужно освежать память, они прекрасно помнят со времен Гамсахурдии, что радикальный национализм плюс образ врага в лице кого угодно — вот что безошибочно сплачивает грузинскую нацию, а не миролюбивые обращения к «братьям-осетинам». А в итоге — лицемерие и популизм властей только понижает их рейтинг.
Авторы заявления не считают нужным внести ясность в понятие «извиниться», приблизительное наполнение которого, как политического термина, представляется таким: признание независимости Южной Осетии, осуществление делимитации государственных границ между РЮО и Грузией, подписание сторонами юридически обязывающего договора о взаимном ненападении и признание геноцида осетинского народа со всеми вытекающими мерами. Понятно, что отношения с соседним государством рано или поздно должны быть урегулированы, но не из соображений политической конъюнктуры, выгодной руководству Грузии — его судьба меньше всего волнует Южную Осетию, и однозначно не в контексте какого-то государственного объединения, а только добрососедских отношений. «Мечта» в случае победы действительно может формально изобразить какие-то попытки начать разговаривать с осетинами, чтобы оправдаться перед избирателями. Но, скорее всего, уже на первом пункте предпочтет вернуться к привычному для страны радикальному национализму. И это, по крайней мере, будет честно.
«Грузинская мечта» рассчитывает не просто выиграть выборы, она хочет получить конституционное большинство для того, чтобы внести в конституцию изменения по «территориальной целостности», а также ликвидировать партию «Единое национальное движение», своего злейшего врага, а это может сделать только Конституционный суд. Это означает, что руководство планирует внести в конституцию некие новые основания для ликвидации партий в целом. Когда же «Нацдвижение» будет ликвидировано, «Грузинская мечта» собирается судить каждого причастного к развязыванию войны против России. Устранив непримиримого политического конкурента, «Мечта» объявит народу и миру, что Грузия отныне цивилизованная страна, возможно, даже провозгласит внеблоковую политику, как Азербайджан. Таким образом, это вроде бы не США лишат Грузию шанса стать членом НАТО, а она сама откажется. С Евросоюзом же Грузия будет стремиться установить не ассоциативные отношения, а, скажем, стратегическое партнерство. Это всего лишь наше предположение, да и там все планы сейчас носят краткосрочный характер и корректируются прямо на ходу. Отказаться от стремления в Евросоюз грузинам все-таки не так просто, так что этот вектор сохранится надолго в ожидании подходящей комбинации звезд на небе.
«Грузинская мечта» продолжает демонстрировать полный контроль над ситуацией, хотя гордиться нечем. Незадолго до выборов наблюдается усиление критики правительства Грузии со стороны Запада. Европарламент, германский Бундестаг, аккредитованные в Грузии дипломаты, БДИПЧ ОБСЕ заявляют о предвыборной ситуации, несовместимой с демократией. Эти оценки даются заранее на тот случай, если что-то пойдет не так и придется помогать оппозиции спровоцировать обоснование для отмены итогов выборов.
Кстати, российская Служба внешней разведки предупреждала еще в сентябре, что Госдеп США планирует использовать БДИПЧ ОБСЕ как инструмент вмешательства в парламентские выборы в Грузии, опубликовав еще до выборов заключение о несоответствии электорального процесса нормам демократии, что даст повод прозападной грузинской оппозиции «для запуска массовых акций протеста с прицелом на захват власти в стране силовым путем».
Что же, БДИПЧ опубликовало свой отчет, однако в нем не оказалось разгромной критики, способной спровоцировать протесты, но кое-что все-таки можно использовать, когда акции начнутся. Бюро подчеркивает шантаж избирателей со стороны правящей партии, которая позиционирует выборы как выбор между войной и миром. Кстати, «Грузинская мечта» действительно использует термин «партия глобальной войны» в отношении Запада. Отмечается углубление общественного недовольства, вызванного принятием закона «О прозрачности иностранного влияния», о фактах насилия и запугивания участников протестов, гражданского общества и журналистов. Но все это, как говорится, естественная среда обитания грузинского электората, и особого шока не вызвало.
Почти одновременно с ОБСЕ Европарламент принял резолюцию по Грузии, которую назвал «Откат от демократии и угрозы политическому плюрализму в Грузии», в которой настоятельно требует от ее руководства введения санкций против России, освобождения экс-президента Михаила Саакашвили, отмены «пророссийских» законов об иноагентах и против пропаганды ЛГБТ*, призывает ЕС заморозить все финансирование правительства Грузии и ввести санкции против всех ответственных «за подрыв демократии» лиц. Власть обвиняется в тесной связи с Россией, примером чего европарламентарии называют растущий в Грузии культ Сталина и ностальгию по советскому периоду. С особым возмущением отмечается отход от политики «непризнания оккупированных регионов». «Всем этим претензиям грош цена», — таков был ответ грузинского руководства. Видимо, все-таки их сильно задело то, что премьер-министра страны не пустили на прием к Байдену, а, как известно, минуты унижения рождают Робеспьеров.
Итак, не обнаружив ничего серьезного, что могло бы помочь им в запуске протестов, оппозиция активизировала действия. Неправительственные организации, созданные специально для мониторинга выборов, стали педантично фиксировать любые отклонения от «демократических норм». Наблюдая все это, власти заявили, что все идет по тому же сценарию, что и в период выборов 2020 года: вспоминают, что оппозиция тогда вышла на улицы с протестами, не собираясь врываться в парламент, но западные наблюдатели и прочие закулисные кураторы вынудили их вернуться и ворваться туда. Не остается сомнений, что причины для опротестования итогов выборов будут созданы специально, если даже их не окажется. В целом, прогноз по европеизации Грузии у грузинских экспертов пессимистичный, они не ждут от дальнейших саммитов ничего хорошего, искренне обижаясь на Запад:
«Нас обвиняют в пророссйской ориентации, но мы же знаем, что никакой российской ориентации у страны нет! Это просто политическая кампания, чтобы устроить в стране внутренний переворот».
В целом образ мирной, процветающей страны, ведущей прагматичную внешнюю политику в противовес опасности быть втянутыми Западом в войну с Россией — тот единственный козырь правящего руководства, которому грузинский электорат более или менее верит. Тем не менее, разрушительный для грузинского менталитета разрыв с США и Европой привели к дезориентации электората, даже к эффекту ампутации чего-нибудь. И теперь это новое поколение грузин, выросших при культе западных ценностей и благ, является опорой оппозиционных сил в готовящемся государственном перевороте в Грузии.
Оппозиционных партий так много, что не всех даже называют, когда перечисляют коалиции, в которые они вошли. Закон о выборах запрещает партиям объединяться в избирательные блоки, так что теперь они так — в скобках за названием партий-лидеров коалиций, в чьи партийные списки они вошли. Крупнейшие из них — «Грузинская мечта» («Грузинская мечта», «Сила народа») и «Единство — национальное движение» («Единое национальное движение», «Стратегия Агмашенебели», «Европейская Грузия»). Остальные партии тоже довольно известные или хотя бы скандально известные, но в парламенте всего 150 мест, из которых 113 собирается получить «Грузинская мечта» для нужного ей конституционного большинства. Есть, отчего волноваться оппозиционным партиям, у которых остается совсем мало пространства для маневра — то ли революция, то ли уход в небытие в случае победы «Мечты» и ликвидации неугодных ей партий.
Оппозиция последние пару месяцев готовит электорат к мысли, что власти без всяких исключений сфальсифицируют итоги выборов, так что, если даже все пройдет максимально честно и небывало прозрачно, госпереворот неизбежен. Термин «революция» уже не употребляется, потому что для революции требуются другие исходные данные — когда верхи не могут, а низы не хотят. Здесь «не хотят» совсем иные силы, которые очень активно участвуют в подготовке будущего госпереворота. «Грузинская мечта» называет вмешательство Запада в политические процессы страны беспрецедентным, но на самом деле оно таким было на протяжении последних трех десятков лет, просто тогда вмешательство называлось «помощью» Запада. Как говорится, Грузия виновата лишь в своем географическом местоположении, которым она гордится, как бесценным сокровищем. И внезапно пробудившаяся пророссийская ориентация Грузии на самом деле мало кого вводит в заблуждение.
Преодолеть мощный административный ресурс правящей партии оппозиция не сможет. Для этого европейские специалисты по революционным делам продумали комплексную программу по свержению власти. Она включает в себя мощную информационную атаку; маргинализацию партии Иванишвили на всех западных уровнях; отказ в финансировании и совместных программах; санкции в отношении представителей власти; приостановление процедуры приема в ЕС. А для работы на улицах — подготовку молодежных групп к протестным акциям, снабжение их экипировкой и почасовую оплату за участие в протестах; работу с мониторинговыми НПО, которые должны будут обнаружить «массовые нарушения и подтасовки», на основе чего сразу после выборов партии сделают заявление о тотальной фальсификации итогов. Цена вопроса настолько высока, что не исключены и «случайные» жертвы во время протестных акций, штурма парламента и нападений на офисы правящей партии.
Грешным делом даже приходят мысли о том, не изучают ли вышеуказанные специалисты персону Саакашвили на предмет хоть какой-то пригодности в революционный период: какую роль он может сыграть с наибольшим успехом — лидера или сакральной жертвы, способной сплотить массы. Оппозиция признает, что правоохранительные органы страны являются опорой руководства, они работают чрезвычайно эффективно и пробиться через сдерживающие кордоны будет непросто, поэтому никто не отменял много раз испытанные приемы «братания силовиков с народом», закидывания их цветами и прочее.
Если же «Грузинская мечта» потеряет контроль над ситуацией и окажется в угрожающем для нее положении, не стоит исключать и возможные провокации на югоосетинской государственной границе и тогда им уже можно будет вводить чрезвычайное положение и отменять выборы. Поэтому дополнительная перестраховка на нашей границе не помешает, чтобы не быть использованными в интересах одних или других.
Не исключено и то, что в сценарий событий октября заложены «конкретные факты» и для обвинения России во вмешательстве во внутренние дела Грузии: запись какого-нибудь телефонного разговора (сгенерированного искусственным интеллектом) или якобы задержание каких-нибудь «русских шпионов». Эффект усилится в случае, если потом Иванишвили будет предоставлено убежище в России, где он будет укрываться от уголовного преследования за что-нибудь. В случае прихода оппозиции к власти Нюрнберг будет устроен уже представителям нынешнего руководства, все извинения и прочие легкомысленные заявления будут объявлены бредом, а главной стратегией станет «деоккупация» страны и «восстановление территориальной целостности» с помощью Запада.
В этом разгромном для «Мечты» сценарии не учтен один важный момент, который может развалить все планы Запада: оппозиция раздроблена, и трещина в условно монолитной конструкции отталкивает от них избирателей. Этому способствовало не очень логичное изобретение президента Саломе Зурабишвили, которая рассматривается Западом как контактное лицо в Грузии на период подготовки к смене власти. Она призвала оппозиционные партии подписать Хартию, некий общий план действий на переходный период сразу после выборов (революции). Подписанты Хартии в случае победы на октябрьских выборах согласились сформировать временное непартийное правительство, провести реформы, вернуть Грузию к переговорам с ЕС и отказаться от мандатов через несколько месяцев. После чего в стране должны будут пройти внеочередные парламентские выборы — в свободных условиях и демократической среде. Читается это так: придя к власти путем госпереворота, сформировать временное правительство, которое подготовит страну к новым выборам, уже без «Грузинской мечты», члены которой к тому времени будут либо отбывать наказание за госизмену, либо безвозвратно задвинуты в дальний угол политики.
Не все оппозиционные партии согласны с текстом, потому что, по сути, Хартия это списочный состав будущего т.н. технического правительства, которое формирует Зурабишвили. Некоторые требуют огласить весь список до выборов. В «ЕНД» вообще скептически настроены в отношении технического правительства и, кроме того, они обижены на президента за то, что она не помиловала Саакашвили. Они хотят вернуть власть полностью, считая себя символом оппозиции и локомотивом революции. Электорату тоже интересно, что там за список, они видят, что оппозиционные политики делят власть заранее, и чувствуют обман. Если же оппозиция мирно победит без всякой революции, она будет помнить, что через год ожидаются выборы в местные органы власти, к которым проигравшая «Мечта» будет готова.
Итак, все роли расписаны, исполнители расставлены по местам, продуманы даже пути отхода (говорят, что Армения может стать убежищем для оппозиционных лидеров в случае провала операции, а желтая пресса даже свидетельствует о готовящихся провокациях в Самцхе-Джавахетии, которые могут осуществиться или нет в зависимости от того, как пойдут дела)… Все участники событий уже перешли свой Рубикон и движутся в сторону неизбежного столкновения.
Инга Кочиева, «Республика«
*Экстремистская организация, запрещена на территории РФ