Американские военные часто говорят об уроках, которые они извлекли из специальной военной операции России на Украине.
Военно-воздушные силы США с февраля 2022 года пытались оценить методы украинских военных по обнаружению беспилотников, в то время как сухопутные войска ведущей силы НАТО переделали свои программы обучения, принялись активно брать на вооружение новые беспилотные летательные аппараты и провели переоценку своих артиллерийских запасов. Всё это происходило на основе наблюдений за почти трехлётними боевыми действиями, самыми масштабными и интенсивными в Европе после Второй мировой войны.
Как отмечают американские эксперты, различные аналитические издания армии США подготовили отчёт за отчётом по данной теме за авторством кадровых офицеров, сотрудников аналитических служб разведывательных ведомств, а также конфликтологов. Между тем складывается впечатление, что в некоторых ключевых военных центрах США по изучению боевых действий профильные службы, «по-видимому, рассматривают изнурительную, но технологически продвинутую войну с главным потенциальным противником НАТО как всего лишь одну из многих тем», отмечал 29 сентября специализирующийся на военной тематике портал Defense One. Очевидно, что под таким «главным потенциальным противником» подразумевается Россия.
Согласно обзору кадрового состава указанных служб, проведённому американским изданием, «лишь немногие аналитики получают задание изучать войну на Украине на постоянной основе».
Так, представитель Объединённого управления по извлечённым урокам (Joint Lessons Learned Division, JLLD*) при Объединённом комитете начальников штабов ВС США не имеет «рабочих групп или отдельных лиц», которые занимались бы исключительно Украиной.
В Армейском центре усвоенных уроков (Center for Army Lessons Learned, CALL), по данным на июль текущего года, только четыре аналитика в двух командах сосредоточены на Украине. Это из примерно 45 аналитиков, работающих в данном центре.
Обзор отчётов на общедоступном сайте CALL показал, что лишь немногие из них освещают исключительно уроки, извлечённые из продолжающегося вооружённого конфликта в непосредственной близости от восточного фланга НАТО. По крайней мере один такой отчёт был посвящён управлению боевыми действиями с командных пунктов, составленный с использованием данных от руководства ВСУ. При этом в CALL отмечали, что при составлении данного аналитического доклада также опрашивались представители рядового и командирского составов (нижнего и среднего звена) войск киевского режима.
Другие американские военные структуры, располагающие штатом аналитиков, выделяют ещё меньше ресурсов на изучение уроков СВО на Украине.
В Центре доктрины ВВС и образования им. Кертиса Э. Лемэя (Curtis E. LeMay Center for Doctrine Dev. & Education), который привлечён к исследованиям по разработке тактики и стратегии проведения воздушных миссий, нет ни одного аналитика, специализирующегося на Украине. В самом центре этот «нонсенс» объяснили тем, что «каждый член нашей организации работал над оценкой уроков Украины и центр в целом работал с другими организациями над более чем пятью (исследовательскими) усилиями, направленными на Украину».
У Корпуса морской пехоты США (USMC) также нет отдельной структуры, которая бы занималась исключительно оценкой уроков, извлечённых из боевых действий в зоне СВО, хотя имеются группы, занятые «изучением войны наряду с другими темами». Корпус провёл четыре исследовательских проекта, направленных на сбор соответствующих данных и планирует продолжить подобные изыскания в 2025 финансовом году, заверили там. Представитель USMC сообщил, что сотрудники корпуса не проводили прямых опросов украинских военнослужащих, полагаясь вместо этого на другие службы, а также на союзников и партнёров США для сбора информации из первых рук.
Картина с ВМС США более туманная, отмечает Defense One. Аналитическая служба американского флота вовсе не смогла описать свой подход в этом вопросе после запросов, отправленных порталом в июле и сентябре текущего года.
Энтони Тингл, бывший директор программы в Институте будущих конфликтов (IFC) Военно-воздушной академии США, а теперь независимый исследователь, который провёл некоторое время на Украине, признаётся, что не может сказать, достаточно ли, например, четырёх аналитиков в CALL, так как этот центр может работать с другими академическими учреждениями для анализа СВО. Однако «любые наблюдения США за ходом войны в конечном итоге ограничиваются минимальным присутствием американских военных на Украине», подчёркивает он.
«Сколько государственных служащих США были на Донбассе, записывая электромагнитный спектр или сидя с операторами беспилотников, чтобы спросить: „Ну ладно, как они перескакивают частоты? Как они пытаются помешать нашим беспилотникам?“. Всё это нам придётся переучивать в первую неделю войны с кем угодно», — сетует аналитик.
Администрация Джо Байдена неоднократно уверяла, что не будет отправлять американских военных советников на Украину для их участия в полевых миссиях, не говоря уже о направлении в зону СВО боевых групп ВС США. Также утверждалось, что американская сторона якобы сохраняет в настоящее время даже меньшее присутствие своих военных офицеров в Киеве, чем до начала вооружённого конфликта. В это верится с трудом. Так или иначе, но Пентагон ранее ввёл ограничения на поездки представителей ВС США по Украине, которые «не позволяют по крайней мере некоторым сотрудникам приближаться на определённое расстояние к линии фронта», согласно январскому отчёту генерального инспектора Минобороны США.
Тингл в связи этим добавляет, что академическое сообщество США в целом также ограничено в своих аналитических возможностях: военных экспертов, имеющих опыт работы на украинской передовой, ничтожно мало, таких единицы.
Собеседник Defense One полагает, что «военные ведомства, по крайней мере, частично списывают конфликт со счетов, исходя из предположений, что Соединённые Штаты не столкнутся с теми же проблемами, какие постигли Украину, например с установлением господства в воздухе в случае прямого конфликта с Россией». Подобные предположения могут быть верны, отмечает Тингл, но это не означает, что боевые действия впритык к восточному флангу НАТО ничему не учат.
«Из-за такого отношения мы не получаем уроков о современной войне в целом», — заключает он.
В апреле генинспектор Минобороны США объявил, что проведёт аудит успехов Пентагона в изучении и применении уроков войны в «доктрине, планировании, обучении и оснащении» ВС США. При этом высокопоставленный сотрудник военного ведомства до сих пор не представил соответствующий отчёт.
На фоне предполагаемой пассивности армейских аналитиков мировой державы, от военной помощи которой киевский режим зависит в критической степени, Конгресс США пытается как-то «расшевелить» американский генералитет. Одобренный ранее Сенатом закон о национальной обороне на 2025 финансовый год требует, чтобы военные регулярно предоставляли конгрессменам доклады об усилиях по «выявлению, распространению и внедрению знаний, полученных в ходе наблюдения за войной на Украине». Такие отчёты должны включать описание Пентагоном «процесса по изучению и распространению знаний, определять любые рабочие группы, связанные с этими усилиями». Доклады также должны содержать «подробное резюме рекомендаций, определять, какие организации Министерства обороны играют ведущую роль в реализации этих рекомендаций, и предоставлять временные рамки для их реализации».
Некоторые американские офицеры утверждают, что наблюдения за ходом СВО, хотя и полезны в общепознавательном плане, однако не всегда актуальны для армии США, которая рассчитывает вести многопрофильные операции при поддержке высококвалифицированных военнослужащих, «финансируемых из военного бюджета, во много раз превышающего валовой внутренний продукт Украины».
Намёк на якобы огромный технологический разрыв между ВС США и Российской армией, основанный на несопоставимых объёмах финансовых ассигнований на оборонные нужды, очевиден.
«Если посмотреть на борьбу, которая идёт на Украине, то у вас есть большая советская армия, сражающаяся с маленькой советской армией, верно? Это оборонительно ориентированная и артиллерийски ориентированная война», — утверждал командующий 101-й воздушно-десантной дивизией («Кричащие орлы») армии США генерал-майор Бретт Сильвия в августе.
«Это не наша борьба», — многозначительно констатировал он, по всей видимости подразумевая, что американская армия заточена на проведении вышеупомянутых «многопрофильных операций» с акцентом на воздушный флот, а не наземные войска.
К тому же в силу объективных географических условий — традиционная удалённость от театров военных действий, где они участвовали в боевых миссиях после Второй мировой войны (Юго-Восточная Азия, Ближний Восток) — Соединённые Штаты снискали себе статус военной сверхдержавы не только с опорой на самые мощные в мире ВВС. Американский флот остаётся мировым лидером при проведении зарубежных миссий за десятки тысяч километров от побережья США. Вызов могуществу их авианесущего флота, как полагают в Вашингтоне, в обозримой перспективе может бросить только Китай. Россию многие американские военные аналитики уже «списали со счетов» в плане возможности составить конкуренцию США в Мировом океане в целом и даже в отдельных регионах. В связи с этим часто озвучивается тезис о якобы нанесённом Черноморскому флоту России «непоправимом ущербе» после начала СВО.
Напрашиваются выводы. Многомиллиардная военная помощь США киевскому режиму сопутствует довольно скудному финансированию малочисленных аналитических групп, занятых «изучением уроков российско-украинской войны». Военные эксперты в Вашингтоне в связи с этим бьют тревогу, советуя не переоценивать «технологический разрыв» между США и их потенциальными противниками из числа мировых держав. Вместе с тем не следует недооценивать исследовательский потенциал в системе ВС США. Он остаётся значительным, американское аналитическое сообщество, включая работающих в силовых ведомствах экспертов, тщательно отслеживает изменения в тактике и стратегии ведения боевых действий в различных регионах мира и делает соответствующие выводы. Зона проведения СВО в этом отношении привлекает их особое внимание.
* Выполняет координационную работу межведомственного характера по формулированию политики сбора, проверки, систематизации и оценки данных, разработки и распространения на их основе рекомендаций для ВС США. Его основная цель — «повысить готовность и эффективность совместных сил путём содействия улучшению доктрины, организации, обучения, материальной части, руководства и образования, персонала, объектов и политики (DOTMLPF-P)».