Грузинская оппозиционная партия «Гирчи» представила парламенту проект акта об амнистии, и, принимая во внимание, что нынешний год — это год парламентских выборов, парламентское большинство, как поговаривают, может поддержать представленный документ в процессе его обсуждения и голосования.
В соответствии с внесенным законопроектом, данный акт амнистии распространяется также и на лиц, осужденных на пожизненное заключение. Авторы документа предлагают смягчить им меру наказания от пожизненной до лишения свободы на 30-летний срок, из которого будут вычтены годы, которые преступник уже отбыл в тюрьме. Этим же проектом предусматривается освобождение из заключения лиц, совершивших преступления, подпадающие под действие статей 273/1 и 265. Кроме того, наполовину будет сокращен срок наказания лицам, обвиненным по статьям Уголовного кодекса, включающим менее тяжкие и служебные преступления, а также преступления, связанные с наркотическими веществами. На одну четверть будет смягчен срок отбытия наказания для лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления.
Естественно, у читателя, прежде всего, возникает вопрос: а каких именно преступлений касаются статьи 265 и 273/1?
Статья 265 «Незаконный посев, выращивание, культивирование растений, содержащих наркотические вещества», наказывается штрафом или лишением свободы на срок от двух до пяти лет.
Статья 273/1 «Незаконное приобретение, хранение, транспортировка, пересылка и/или реализация конопли или марихуаны». Безусловно, у этой статьи имеются подпункты, в которых детально расписано, что и какому подлежит наказанию, однако интересно тут совсем другое.
В статье 265 ясно сказано, что наказанию подлежит «незаконный посев, выращивание, культивирование растений, содержащих наркотические вещества». Иными словами, в ней не уточняется, о каких посевах идет речь — марихуаны или, скажем, мака, из которого вырабатывают гораздо более сильный наркотик. А в статье 273/1 указано, что наказывается «незаконное приобретение, хранение, транспортировка, пересылка и/или реализация конопли или марихуаны». Означает ли реализация продажу? Естественно, означает, и таким образом получается, что помилование коснется и распространителей наркотиков. Как бы парадоксально не воспринималось, но и это не самое опасное. Опасно то, что… Дабы не нарушать принцип презумпции невиновности, дальше перечислим часть лишь тех нашумевших дел, по которым уже вынесены приговоры и преступники отбывают справедливое наказание.
Яго Небиеридзе, обвиненный в изнасиловании и убийстве в Гори 9-летней девочки — вина доказана, и преступник осужден на пожизненный срок. Шалва Абуладзе, Шалало, лишивший жизни нескольких полицейских — получил пожизненный срок. Малхаз Кобаури, уничтоживший семью американцев Смитов, перед этим изнасиловавший хозяйку семьи и убивший выстрелом в голову их 4-летнюю дочь… Магда Папидзе, совершившая убийство мужа и ребенка, — вина доказана, осуждена бессрочно… Интересно и то, что Небиеридзе и Абуладзе требовали смягчить пожизненное наказание в случае раскрытия других нашумевших дел, то есть срок для них был неважен — лишь бы он не был пожизненным. А теперь получается, этим лицам наказание смягчат, снизят до 30 лет, часть из которых они уже отсидели. То есть они таким образом в любом случае выйдут на свободу, и в данном случае, думаю, не имеет значения, случится это через 20 или 25 лет. Кто-нибудь может объяснить, чем кто-то из них стал лучше? Или чем стала лучше женщина, пошедшая на убийство собственного мужа и ребенка? С чего вдруг авторы законопроекта решили, что больше никого не убьет выродок типа Кобаури, уничтоживший целую семью и выстреливший из охотничьего ружья в голову 4-летнего ребенка?.. Или тот же Шалало, про которого говорят, что его отличает агрессия в отношении сотрудников правоохранительных органов, которых он убивал только за то, что они были одеты в форму полицейских? А Небиеридзе, снявший на телефон, как он насиловал и душил 9-летнюю девочку, чтобы потом увидеть это на экране?! А Георгий Берозашвили, перебивший своих родителей, а затем, чтобы сокрыть следы, спаливший дом? На прошлой неделе апелляционный суд оставил в силе вынесенный ему пожизненный приговор…
Да, именно эти люди выйдут на свободу после принятия упомянутого акта об амнистии. Я уже ничего не говорю о тех, кому пожизненное заключение было присуждено за реализацию наркотиков. Эти преступники торговали смертью, продавая ее нашим детям и внукам… И кто же, по-вашему, будет за все это отвечать? Ведь через 20−25 лет людей, утвердивших рассматриваемый нами акт об амнистии, явно уже не будет в политике. Где при этом окажется справедливость? Или она так и будет продолжать спать сладким сном, как спит все последние 30 лет? И что произойдет, если эти люди совершат очередное тяжкое преступление? Кто-нибудь просто скажет: мы поторопились и допустили ошибку. И все?!
То, что лицам, совершившим тяжкие и особо тяжкие преступления, срок сокращается на одну четверть, отдельная тема. Что мы скажем хотя бы матери безжалостно расстрелянного Нико Кварацхелии? Что скажем многим родителям, у которых убили детей, причем нередко абсолютно безо всякой причины? И знаете, что еще интересно? Есть люди, которым срок присужден заочно, так им его что, тоже сократят на одну четверть?
Как и следовало ожидать, радикальная оппозиция тут же поторопилась увязать законопроект об амнистии с Михаилом Саакашвили.
«Саакашвили является личным врагом и заключенным Путина, и мы не допустим, чтобы он погиб в тюрьме. Европарламент повторяет свой призыв — руководствуясь соображениями гуманизма, освободить бывшего президента Грузии Михаила Саакашвили, и призывает президента Саломе Зурабишвили использовать свое конституционное право на его помилование, что будет способствовать ослаблению политической поляризации в стране», — с таким заявлением выступила европарламентарий Анна Фотыга.
На что Зурабишвили по понятным причинам не могла не отозваться.
«Свободные и справедливые выборы не связаны с тем, где будет находиться Саакашвили. Он не является арестованным политическим оппонентом, это не Навальный. Он бывший президент, который в период своего президентства совершил много такого, чему я даже не в силах подобрать название. То, что мы сейчас наблюдаем, то, что мы видели в условиях различных режимов, тенденция нарушения автократными, авторитарными режимами прав человека в тюрьмах, имело место во времена правления Саакашвили, и мы с этим жили. Так что он находится в тюрьме по реальным обвинениям. В вопросе, что можно сделать, я согласна с вами: действительно, с репутационной точки зрения было бы гораздо лучше, чтобы Саакашвили находился где-нибудь в другом месте, и существует немало путей, которыми те или иные страны решали такого рода проблемы. Вон Украина показала, что готова к его экстрадиции. Со своей стороны, я располагаю на этот счет единственной возможностью, относительно которой неизменно воздерживаюсь от комментариев за пределами страны и ограничиваюсь небольшим комментарием внутри нее. Я не делаю комментариев, потому что это моральное решение, которое я могу принять только сама, неся затем ответственность за него только перед самой собой, и это совсем не то, чего можно добиться путем оказания внешнего или внутреннего давления», — заявила Зурабишвили.
Я потому так пространно передал слова президента (сохранив и ее стиль), что они служат, как говорится, ни вашим, ни нашим, но что особенно важно, Зурабишвили свела тему помилования Саакашвили к собственной моральной ответственности, то есть я, дескать, несу ответственность только перед самой собой. А это означает, что она готова к помилованию Саакашвили и лишь дожидается подходящего момента. Кто-нибудь готов утверждать, что Саакашвили погубил меньше людей, чем тот же Шалало? Или кто-то считает, что Миша и его режим уничтожали их с меньшей жестокостью, чем Кобаури? Или саакашвилиевскому режиму не сопутствовали изнасилования и контрольные выстрелы в голову? И мы не помним трупы вывезенных в море и утопленных в нем людей? Между тем Зурабишвили пытается свести все эти преступления лишь к своей моральной ответственности и утверждает, будто никто не сможет оказать на нее давление. Дело не в давлении, а в том, что освобождение Саакашвили равносильно провоцированию гражданской войны в стране, и если кто-нибудь, обозленный этим решением, призовет затем к ответу госпожу президента, как по-вашему, будет ли этот человек (или группа людей) прав перед собственной совестью?
«Амнистия не касается конкретных людей. Амнистия — это акт, касающийся конкретных статей, и его ошибочно увязывать с конкретными персонами. Европейский суд по правам человека рассматривал вопрос помилования, в том числе, по делу Гвиргвлиани, и он подтвердил, что амнистия должностных лиц, осужденных по статьям, которые объективно не подлежат амнистии, представляет проблему. А случай Михаила Саакашвили именно такой», — заявил председатель юридического комитета парламента Грузии Анри Оханашвили.
Кому-нибудь, возможно, показалось, будто Оханашвили вводит нас в заблуждение. Но разве Саакашвили «красное яичко», чтобы в случае, если всем лицам, совершившим тяжкие и особо тяжкие преступления, срок заключения будет сокращен на одну четверть, конкретно его такое послабление не коснулось? Коснется! Коснется так, как поручат, и Запад легко все это обеспечит.
Бесо Барбакадзе, «Грузия и мир»