Турция одной из первых признала независимость Украины и рассматривает Киев в качестве стороны, которая будет следовать в фарватере турецкой политики в Черноморском бассейне, Причерноморье и Азово-Керченской акватории в противовес позициям России. Это важно для Анкары и с точки зрения поддержания имиджа главной опоры «южного фланга» НАТО, что долго было ее ценным внешнеполитическим активом. В Крыму Турция активно укрепляла татарскую общину при помощи гуманитарных связей и финансово-экономического сотрудничества. Казалось, что, после того как Крым и Севастополь вернулись в родную гавань, Анкара, ввиду взаимодействия с Россией по ряду вопросов, займёт нейтральную позицию в крымском вопросе. Но уже 27 марта 2014 года в ходе голосования на заседании Генассамблеи ООН по резолюции «Территориальная целостность Украины» Турция, солидаризируясь со странами — членами НАТО, проголосовала за эту (в целом антироссийскую) резолюцию. В 2019 году Эрдоган однозначно заявил о своей поддержке борьбы за «независимость Украины». С началом острой фазы конфликта на Украине стратегия Турции на данном направлении приобрела новое измерение. Недавний визит Владимира Зеленского в Турцию и переговоры с турецким лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом вновь актуализировали данную проблематику, в частности в свете возвращения командиров «Азова»* (организация запрещена в РФ) на Украину, несмотря на прежние договоренности. Каковы основные интересы Анкары на украинском направлении? Как можно охарактеризовать позицию Турции в отношении нынешнего кризиса на Украине? Почему Анкара отказывается признавать Крым российским? Об этом корреспондент EADaily поговорил с младшим научным сотрудником отдела Ближнего и Постсоветского Востока ИНИОН РАН тюркологом Разилем Илшатовичем Гузаеровым.
Р. И. Гузаеров. Иллюстрация: личный архив Р. И. Гузаерова
— Исторически зона Причерноморья входила в сферу геополитических интересов Османской империи. Нельзя не отметить также рост геополитических активов Турции на постсоветском пространстве, традиционно считавшемся зоной особых интересов России. Анкара также играет активную роль в контексте украинского кризиса. Разиль Илшатович, задам простой и одновременно сложный вопрос: каково состояние отношений между Турцией и Украиной? Каковы их основные константы и интересы Анкары на украинском направлении?
— Турция и Украина стремятся продемонстрировать тесные и дружеские отношения. События 2014 года дали определенный импульс турецко-украинским отношениям. Киев нуждался в иностранной помощи для решения экономических проблем и усиления обороноспособности, а Анкара, недовольная переконфигурацией сил в Черноморском регионе, могла использовать Украину для решения собственных задач.
В Стратегии национальной безопасности Украины от 2020 года Турция обозначена в качестве страны, с которой Киев будет развивать стратегические отношения. А в одном из пресс-релизов МИД Турции Украина упоминается как стратегический партнер. На декларативном уровне государства подчеркивают особую значимость отношений друг с другом. Чего только стоит недавнее заявление Реджепа Тайипа Эрдогана о том, что «Украина достойна стать членом НАТО». Однако на деле между государствами существует ряд противоречий. Так, Киев часто выражал обеспокоенность тем, что Турция демонстрирует лояльную политику по отношению к России и не вводит против нее санкции.
По большей мере Анкара активно использует положение Киева для удовлетворения своих потребностей. Так, в 2022 году между странами было подписано соглашение о зоне свободной торговли. При этом исследование Федерации работодателей Украины показывает, что для Украины эффект от данного соглашения будет незначителен и приведет к замедлению темпов роста ВВП.
Особую важность для Турции имеет военно-техническое сотрудничество с Украиной. В первую очередь турецкий ВПК активно закупает украинские двигатели, которыми оснащаются знаменитые турецкие БПЛА. Также с 2020 года Турция выиграла тендер на строительство корветов для Украины, модернизировала украинское ПВО и даже проводила совместную разработку боевого модуля Serdar. Так, Турция получала доступ к военным технологиям, а Украина становилась донором, что позволяет Анкаре закрывать слабые точки в своем собственном ВПК.
Поэтому отношения Турции и Украины остаются двоякими. Несмотря на некоторое углубление отношений между странами, наблюдается явный перевес в сторону интересов Анкары, которая активно пользуется положением своего партнера.
— Турция заняла довольно противоречивую позицию в рамках текущего российско-украинского конфликта. С одной стороны, Анкара не присоединилась к антироссийским санкциям. С другой — Турция поставляет Украине различные виды вооружений — от БПЛА до САУ. На ваш взгляд, как же можно охарактеризовать политику Турции в контексте нынешнего конфликта на Украине?
— Политику Турции в контексте СВО очень хорошо характеризует слово «двустулье». С одной стороны, Россию и Турцию связывают тесные отношения в различных сферах — от экономики до безопасности. Развитие совместных проектов с Москвой (АЭС «Аккую», газопроводы, план газового хаба и т. д.) позволяет Анкаре увеличивать свою роль в мировой арене.
Не стоит забывать, какую поддержку оказала Россия действующему турецкому президенту в ходе его предвыборной кампании в 2023 году. А принятие антироссийских санкций нанесет огромный ущерб самой Турции, чья экономика и так переживает не самые лучшие времена.
С другой стороны, Турцию связывают тесные отношения и с западным миром. Поэтому в ходе проведения внешней политики Анкаре необходимо учитывать интересы совершенно противоположных сторон. Поставку вооружений на Украину можно охарактеризовать как попытку «откупиться» от Запада и продемонстрировать, что Турция не лояльна России и все еще уважает интересы своих партнеров.
Турции скорее хотелось бы разрешить ситуацию мирным способом, предлагая свои услуги посредника. Так, можно вспомнить, как Анкара предоставляла переговорные площадки и принимает активное участие в реализации зерновой сделки. Турция формирует себе образ хаба, в том числе дипломатического, с чем и связаны попытки перетянуть на себя все переговорные треки.
Подытоживая, можно сказать, что в контексте данного конфликта главная цель Турции — максимизировать свои выгоды в отношениях со всеми сторонами и обеспечить свои национальные интересы.
— Позиция Анкары по крымскому вопросу также является примером геополитической изворотливости Турции и конвергенции внутренней и внешней политики. Крым традиционно воспринимался в Турции как одна из зон ее естественного влияния. Проникновение Анкары в регион через крымскотатарскую общину началось задолго до текущих событий. При этом Турция отказывается признавать Крым территорией Россией, равно как и Донецкую, Луганскую, Херсонскую и Запорожскую области. Разиль Илшатович, что, на ваш взгляд, движет Анкарой в данном вопросе?
— Здесь можно выделить несколько факторов. Во-первых, возвращение Крыма в состав России изменило баланс сил в Черноморском регионе, что не соответствует интересам Турции, которая стремится стать региональным лидером. Эксперты SETA, одного из крупнейших провластных think tank Турции, писали, что с геополитической точки зрения возвращение Крыма стало абсолютным усилением Москвы, позволяющим ей увеличить свое влияние и на соседние регионы, представляющие интерес в том числе для Турции.
Во-вторых, в годы нахождения Крыма в составе Украины Турция реализовывала многочисленные проекты, направленные на этнически близкий крымскотатарский народ. Турецкое агентство по международному сотрудничеству и развитию активно финансировало социальные и гуманитарные проекты на полуострове, молодые крымские татары обучались в турецких медресе, развивалась деятельность религиозных сект («Нурджулар»** (организация запрещена в РФ), «Сулейманджилар») в Крыму, а «Меджлис крымско-татарского народа»** (организация запрещена в РФ) и вовсе стал инструментом лоббирования турецких интересов. Сейчас же все эти инвестиции канули в Лету и часть проектов пришлось перевести на другие территории Украины.
Крымский дискурс также активно используется во внутриполитической повестке. Именно через нее националистической прослойке общества демонстрируется активная политика Турции в поддержке тюркских народов. Учитывая, что партия Реджепа Тайипа Эрдогана находится союзе с Партией националистического движения, властям необходимо заручаться поддержкой данной части турецкого социума. Понимая важность данного вопроса для Анкары, Зеленский в ходе своего недавнего визита в Турцию отдельно обратил внимание на то, что они ведут работы по освобождению из плена 130 крымских татар.
Более того, признание Турцией Крыма и ряда областей российскими вызвало бы негативную реакцию со стороны Запада. Учитывая тесные связи Анкары и западных партнеров, это создало бы для Турции большие проблемы. Поэтому для западного общества турецкая элита демонстрирует непримиримую позицию по данному вопросу, а в отношениях с Россией этот вопрос вовсе не затрагивается. И снова мы возвращаемся к турецкому «двустулью».
*Террористическая организация, запрещена на территории РФ
**Экстремистская организация, запрещена на территории РФ