Перед Россией сейчас в плане экономики стоит задача, эквивалентная той, которую в 1929 году поставил Иосиф Сталин. Об этом заявил профессор МГИМО полковник СВР Андрей Безруков на Петербургском экономическом форуме.
«Как мы с нашей 150-миллионной экономикой будем конкурировать с двумя монстрами [США и Китаем]? Перед нами стоит задача, эквивалентная той задаче, которую в 1929 году поставил Сталин. Либо мы проводим индустриализацию любой ценой, либо нас сомнут. Вот так же стоит задача сейчас. Либо мы за следующие 10 — 15 лет выстраиваем наше независимое от англосаксонского и китайского блока технологическое и экономическое пространство, достаточно большое, чтобы на нем можно было отбивать инвестиции в новую инфраструктуру, выстраивать глобальные корпорации, или нас сомнут», — сказал профессор.
Однако это нужно будет делать с союзниками, у которых та же проблема, поскольку выстроить данное пространство в одиночку мы никак не можем. А у всех остальных та же самая проблема — критической массы нет ни у Индии, ни у Ирана, ни Западной Европы, Бразилии, Японии. Всем им нужно искать союзников для создания рынка в блоке под миллиард людей, чтобы это было самодостаточно. И это главная задача России с точки зрения экономики.
«А в это время идет борьба за новое цифровое пространство, где ничего не определено. Мы уходим от глобальных экономических цепочек, поскольку идет деление на блоки. Например, если дизайн айфона делался в Калифорнии, чип производился на Тайване, сборка в Китае, а продавался он в Москве, то теперь все поменялось. Дизайн делается в Калифорнии, а чипы из Тайваня сейчас утекают, потому что TSMC строит завод в Аризоне. И как только этот завод будет закончен, Тайвань китайцам отдадут, поскольку он больше никому не нужен. А в это время из Китая выводится сборочное производство — в Индию, Вьетнам, Малайзию, больше там его не будет. Ну и в Москве перестали продавать айфон, кроме серых схем. И так будет со всеми цепочками, которые представляют критический интерес для США и Китая, они будут их зацикливать на себя. Это и называется цифровой суверенитет», — отметил Безруков.