Исламскую Республику Иран, которая часто представляется как своего рода консервативный бастион стабильности, поддерживаемый мощным аппаратом спецслужб и витиеватой системой безопасности, уже несколько дней сотрясают протесты. Нынешняя волна протестов в Иране имеет ряд особенностей, несмотря на то, что в стране и ранее неоднократно вспыхивало народное недовольство.
16 сентября в Тегеране скончалась молодая девушка курдского происхождения Махса Амини. Как сообщается, она была арестована так называемой полицией нравов якобы за ношение недостаточно закрытого хиджаба. По официальной версии властей, у Амини в участке случился инфаркт, после чего она впала в кому и умерла, так и не придя в сознание. В то же время ряд очевидцев сообщили о том, что девушка подверглась жестоким избиениям, что и стало причиной ее гибели. Как отмечает российский исследователь востоковед Мария Кича, данный инцидент стал прямым следствием очередного ужесточения правил ношения хиджаба, который продвигал нынешний президент Ибрахим Раиси, считающийся представителем консервативных кругов в иранском руководстве.
Организация Amnesty International выступила с заявлением о подозрительном характере гибели девушки, не поверив официальной версии властей: «…условия, приведшие к её подозрительной смерти, в том числе пытки и другие виды жестокого обращения в следственном изоляторе, должны быть расследованы в уголовном порядке».
Первые протесты вспыхнули в городе Саккез на западе Ирана в провинции Курдистан. Стоит отметить, что сами протесты не были организованы на основе этнических и национальных лозунгов, несмотря на наличие традиционной курдской проблемы. В то же время курдский вопрос в Иране не носит столь сложный характер в отличие от Турции, Ирака или Сирии. Наибольшая опасность протестов изначально крылась в том, что основные их лозунги опираются на универсальные требования.
В социальных сетях появились ролики, на которых женщины обрезали волосы и жгли хиджабы в знак протеста против ужесточения правил их ношения. На первом этапе протестующие выкрикивали лозунг «Женщина, жизнь, свобода!». В административном центре иранской провинции Курдистан городе Сенендж, где абсолютное большинство населения составляют курды (более 90%), протестующие срывали с себя платки и кричали: «Смерть Хаменеи!» Напомним, аятолла Хаменеи является верховным лидером — рахбаром — Исламской Республики. Протестующие также начали срывать портреты аятоллы Рухоллы Хомейни, лидера Исламской Революции 1979 года.
Постепенно протесты распространились на другие провинции и города Ирана: различного рода демонстрации захлестнули около 20 останов (провинций) из 31. Одной из наиболее опасных тенденций стали протесты в провинции Восточный Азербайджан (в городах Тебриз, Казвин, Зенджан). Напомним, в самом Иране проживает, по разным данным, до 20−30 миллионов азербайджанцев; примечательно, что сам аятолла Хаменеи является этническим азербайджанцем. В Тебризе сторонники пантюркистских идей устроили беспорядки и скандировали лозунги сепаратистского характера: «Да здравствует Азербайджан! Те, кто не хочет, пусть ослепнут!». В городе Амоль провинции Мазендаран на севере страны протестующие сожгли мэрию.
Нынешние демонстрации в Иране впервые в широком масштабе носят сугубо антиправительственный характер с лозунгами против самой системы и жесточайшей критикой и недовольством в отношении правоохранителей, мулл и других представителей правящего режима, которых протестанты называют «бесчестные!». Ряд протестующих также скандировал имя нового потенциального лидера — оппозиционно настроенного иранского спортсмена Али Карими. Фарах Пехлеви, вдовствующая жена бывшего иранского монарха Резы Пехлеви, и представители бывшей правящей династии также призвали народ страны бороться за свои права и сопротивляться «режиму аятоллы».
Большинство аналитиков указывает и на внешнюю природу протестов, несмотря на наличие объективных социально-экономических и этноконфессиональных противоречий в самом Иране. Одной из сил, стоящих за демонстрациями, считается курдская радикальная организация «Кумеле», которая пользуется поддержкой США и, предположительно, Израиля. Собственно, израильский МИД поддержал протесты в Иране, разместив в своем телеграм-канале на фарси пост с комментариями видео разгона демонстраций в Тегеране: «Пламя гнева иранского народа против преступного режима Исламской Республики не затушить этой водой». Директор Фонда защиты демократии Марк Дубовиц и вовсе призвал «развалить» Иран как «Советский Союз» и оказать всевозможную помощь со стороны Вашингтона для «краха Ирана».
О популярной версии «американского следа» намекнул и сам президент Исламской Республики Ибрахим Раиси, заявивший: «Пусть Америка знает, что сжигание нескольких мусорных баков в Иране не согреет их зиму».
В Государственном департаменте США официально отметили, что «иранское правительство боится собственного народа».
Таким образом, среди основных подстрекателей и поджигателей нестабильности в Иране называются вышеупомянутая радикальная организация «Кумеле», Демократическая партия Иранского Курдистана, террористическая Партия свободной жизни Курдистана («Пежак») и «Организация моджахедов иранского народа», а также американские, израильские спецслужбы и саудовские СМИ.
В то же время стоит указать на отсутствие какого-либо общепризнанного лидера протестного движения или координатора в самом Иране, а также какой-либо организационной структуры. В данном контексте исследователь Мария Кича также отмечает отсутствие жестокого подавления властями протестов, что должно было бы соответствовать тезисам о «народной революции» в Иране. Хотя симптоматичным стало изменение официального названия страны — Исламская Республика Иран — на протестных лозунгах на «Исламская Республика против Ирана», что вновь должно указывать на направленность протестов против собственно теократического режима в стране.
Определенную пассивность при подавлении протестов можно отчасти объяснить и угрозой силового пробития так называемого Зангезурского коридора: в то время как президент Азербайджана Ильхам Алиев неоднократно заявлял о неизбежности появления подобного коридора, премьер-министр Армении Никол Пашинян сообщил о неприемлемости каких-либо экстерриториальных транзитных путей по армянской территории. В КСИР же (Корпусе стражей Исламской революции) фактически предупредили Баку о неприемлемости изменения границ в регионе и подтянули дополнительные силы на север страны.
Примечательно, что среди лозунгов протестующих нет каких-либо тезисов против собственно нынешнего президента Ирана Ибрахима Раиси. В основе своей «народный гнев» направлен именно против фигуры аятоллы Хаменеи, а также его сына — возможного преемника на посту верховного руководителя Моджтаба Хосейни Хаменеи. Не исключено, что протестные силы нацелены на достижение внутриполитических задач, тем более что недавно сообщалось о плохом самочувствии рахбара.
В целом протесты в Иране не являются необычным и редким явлением: по различным причинам с той или иной степенью интенсивности в стране периодически вспыхивают демонстрации с 2011 года. Нынешняя фаза протестов усложняется непростой складывающейся геополитической ситуацией на северных границах Ирана, так как пробитие «Зангезурского коридора» де-факто сделает Тегеран зависимым в коммуникациях от Баку и Анкары. В данном контексте опасность может представлять потенциальное наращивание протестных настроений среди азербайджанского населения Ирана.
Для России гипотетическая дестабилизация ситуации в Иране и ослабление положения правящего режима с перспективой его смены, что на данном этапе представляется маловероятным, может означать прекращение активной помощи: Иран де-факто стал редкой страной, которая оказала военную помощь Москве в ходе специальной военной операции на Украине, поставив БПЛА «Шахед-2». Также Иран выступает одним из ключевых партнеров России с точки зрения выстраивания новых цепочек поставок, в том числе в рамках проекта «Север — Юг».
Протесты в Исламской Республике связаны с объективными причинами внутреннего характера. В то же время налицо явная заинтересованность внешних сил для максимально возможного ослабления Ирана и дестабилизации ситуации. Излишняя занятость подавлением протестов может, с одной стороны, привести к еще большей их радикализации, а с другой — к отвлечению ресурсов на фоне гипотетического возобновления боевых действий на северных границах, так как силовое пробитие пресловутого «Зангезурского коридора» неимоверно осложнит геополитическое положение Ирана, закрыв для него «северную форточку» общения с миром в виде Армении.