Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) справедливо считается наиболее успешной и продвинутой интеграционной группировкой в арабском мире. В самом уставе совета, созданного в 1981 г., отмечено, что ключевой целью его деятельности станут «координация, интеграция и взаимосвязь» в различных сферах между странами-членами (Саудовской Аравией, ОАЭ, Катаром, Бахрейном, Кувейтом и Оманом).
В том же 1981 г., в ноябре, страны подписали Единое экономическое соглашение, которое закладывало основу для активизации шагов по фактической унификации национальных хозяйственных законодательств и экономической политики. Однако, несмотря на заключённый уже в 1983 г. договор о создании ЗСТ в рамках ССАГПЗ, государствам-членам понадобилось 20 лет на то, чтобы добиться его реализации.
Не менее проблематичным стал процесс формирования таможенного союза. В условиях наличия противоречий между доминирующим игроком в лице Саудовской Аравии и одной из ключевых стран в лице ОАЭ интеграционное движение затормозилось. Эр-Рияд не разделял либеральные подходы Абу-Даби во внешней торговле и отстаивал политику так называемого закрытого регионализма, предполагающего сохранение нетарифных и тарифных барьеров по внешнему контуру таможенного союза.
Однако стороны сумели выработать единую позицию на основе компромисса, что всегда отличало ССАГПЗ от любых других форматов сотрудничества в арабском мире. Сегодня в планы ССАГПЗ входит создание полноценного экономического союза к 2025 г., а объёмы совокупного товарооборота в рамках совета в 2018 г. достигли $ 1,3 млрд при сохранении положительного сальдо внешнеторгового баланса в целом.
Несмотря на доминирование экспорта углеводородов среди стран — членов ССАГПЗ, анализ динамики их ВВП демонстрирует укрепление тренда на сближение и конвергенцию национальных экономик. Более того, и в нефтегазовой сфере, в особенности в области инвестиций за рубеж, аравийские монархии сумели выработать более или менее единые подходы к взаимодействию. Фактически государства — члены ССАГПЗ определили границы региональной специализации: КСА и Катар фокусируются на рынке США, ОАЭ — Испании и Франции, а Кувейт — Скандинавии и стран Бенилюкса.
В то же время сохраняются политические разногласия между странами-членами, которые вносят деструктивные элементы в процессы интеграции. Ярчайшим примером стал упомянутый ранее дипломатический кризис вокруг Катара 2017 г. Недовольный усилением региональной роли Дохи Эр-Рияд запустил бойкот Катара, что де-факто парализовало нормальное и полноценное функционирование ССАГПЗ.
Несмотря на объективные экономические преимущества от сотрудничества, политическая компонента для Саудовской Аравии оказалась важнее. Более того, даже с учётом того, что Эр-Рияд закономерно считался и считается лидером в рамках ССАГПЗ, результаты политического противостояния с Дохой не столь очевидны и однозначны.
Периодически политические разногласия вспыхивают и между двумя странами — локомотивами интеграции совета — Саудовской Аравией и ОАЭ. Так, Абу-Даби не разделял излишне воинственный курс Эр-Рияда в отношении Ирана, а также стремился к поддержке сил юга в йеменском конфликте, что шло вразрез с саудовской стратегией на поддержку сил, лояльных Хади. Это, в свою очередь, влияло на динамику интеграционного взаимодействия в рамках ССАГПЗ.
Подводя итоги, стоит признать, что арабский мир в целом до сих пор остаётся одним из наименее интегрированных регионов мира. Огромный пласт внутренних проблем, носящих как сугубо экономический, так и политический характер, объективно препятствует полноценной интеграции в рамках всего арабского мира. На сегодняшний день единственным успешным примером интеграции среди арабских стран считается ССАГПЗ.
Таким образом, очевидным трендом является субрегиональное развитие интеграционных процессов. В условиях сохранения высокой конфликтогенности, политической дестабилизации и войн, перспективы эффективной общеарабской интеграции представляются незначительными. Арабским государствам, возможно, будет выгоднее предпринять шаги по интеграции на локальном и/или субрегиональном уровне либо же сконцентрироваться на конкретных точечных областях сотрудничества (например, транспорте).
Дефицит политического доверия, а также региональная конкуренция и противоречия выступают в качестве наиболее болезненного препятствия для интеграции арабских стран. Отсутствие политической воли в среде арабских элит приводит к нежеланию выстраивать реальные интеграционные планы.
В то же время арабские государства сохраняют высокий интеграционный потенциал, особенно в рамках субрегионов. Для их сближения существуют объективные факторы, способствующие конвергенции. В условиях нарастания экономической конкуренции в мировой экономике именно интеграционные процессы могут обеспечить конкурентоспособность арабских стран.