Украина давно стала одним из важнейших инструментов в процессе попыток сдерживания России со стороны Запада. Немаловажную роль в данном случае играет позиция стран Прибалтики и Польши, которые являются прямыми проводниками американских интересов в Европе. Начавшаяся 24 февраля российская специальная операция по оказанию помощи ЛНР и ДНР стала катализатором для активизации действий Варшавы, а с ней Вильнюса, Риги и Таллина. Именно эти страны оказались в ЕС на острие русофобии, пытаясь реализовать свои собственные цели за счет развернувшегося в регионе кризиса.
Для большинства наблюдателей абсолютно очевидно, что ни Литва, ни Латвия, ни Эстония в настоящее время не действуют в соответствии с национальными интересами. Включение этих прибалтийских республик в экономическую войну против России вряд ли можно назвать адекватным шагом. Сегодня можно говорить лишь об интересах их политической элиты, которая пытается выслужиться перед своими заокеанскими хозяевами и решить вопросы внутриполитической борьбы, попутно набивая себе карманы. Координатором происходящего выступает Польша, где стремятся использовать момент для усиления собственных позиций в регионе. Это в очередной раз подтвердил недавний визит глав четырех государств в Киев.
«Президент Анджей Дуда в сопровождении президентов Литвы, Латвии и Эстонии находится в Украине», — заявлялось в Польше накануне поездки, что уже ставило прибалтов в подчиненное положение.
Сам по себе визит не стал чем-либо выдающимся и скорее напоминал церемониальное действие с заученными заранее фразами, которые только подтверждали тот факт, что у прибалтов и поляков есть свои интересы в затягивании украинского кризиса. В частности, было заявлено, что «наши страны выражают поддержку братской Украине и ее президенту Владимиру Зеленскому» в «этот решающий момент», а поездкой лидеры четырех государств хотели направить «четкий сигнал о политической поддержке и военной помощи» Киеву. Кроме того, сообщалось, что президенты рассчитывают на предоставление Украине «своего рода „плана Маршалла“, который когда-то помог Западной Европе оправиться от Второй мировой войны». По всей видимости, в Варшаве, Таллине, Риге и Вильнюсе очень хотели бы поучаствовать в его освоении.
Вместе с тем лицемерие Эгила Левитса, Гитанаса Науседы, Алара Кариса и Анджея Дуды и в этот раз было на самом высоком уровне. Говоря о необходимости восстановления украинской экономики и скорейшего достижения мира, они в один голос заявили, что обсуждали в Киеве поставки вооружения, так как «Украина борется за нас и это наша обязанность». Правда, прозвучали и весьма неоднозначные слова со стороны латвийского и эстонского лидеров, которые то ли пожаловались, то ли похвалились тем, что уже потратили треть своего годового военного бюджета, чтобы помочь украинским властям. По всей видимости, в Риге и Таллине всерьез рассчитывают на то, что взамен отправленного украинским военным хлама НАТО предоставит прибалтам новое вооружение или как минимум поможет деньгами, так как «забота» об Украине — это «наше общее дело».
Не стало неожиданностью и прямое указание «союзников» Киева на то, что они крайне заинтересованы использовать нынешний кризис в своих интересах. В частности, глава Латвии Эгил Левитс заявил, что его страна готова помочь Украине «с экспортом зерновых, чтобы поток пошел через латвийские порты». Правда, как это возможно сделать, он не сказал, но его желание в условиях разрыва отношений с РФ и Белоруссией, обеспечивавших загруженность морских гаваней Латвии, найти им замену было очевидно. В свою очередь, литовский лидер Гитанас Науседа снова заговорил о необходимости полной торгово-экономической блокады РФ, прекрасно понимая, что литовская экономика сегодня уже находится в кризисе и только показная русофобия может помочь вытянуть из Брюсселя средства на ее дальнейшее содержание. Эти заявления делались на фоне ничего не значащих на практике, но громких для СМИ слов о «преклонении перед каждой смертью, перед каждой потерей жизни», о «свободной, суверенной и независимой Украине, которая станет частью Евросоюза», о «мощи украинской нации» и прочем. Однако, по сути, все это является лишь ширмой, за которой прячутся настоящие интересы «партнеров» Киева, и в первую очередь Польши, которая сегодня пытается играть ключевую роль в объединении русофобов всех мастей в Европе.
Известно, что Польша никогда не рассматривала Украину в качестве самостоятельного игрока не только на международной арене, но и даже в Восточной Европе. В Варшаве предпочитали смотреть на своих восточных соседей, в том числе и на белорусов, как на людей, не равных полякам, чему есть вполне простое объяснение, которое кроется в идеологической составляющей польской политики. Именно идеология является центральным стержнем всех интересов Польши, а также ее действий в отношении ближайших соседей.
В частности, Варшава уже достаточно давно доказывает всему западному миру, что именно она является главным экспертом по постсоветскому пространству, и в первую очередь по республикам бывшего СССР. Объясняется это просто: у Польши продолжительная совместная история с Россией, а также с Белоруссией и Украиной. При этом в Варшаве никогда особо и не скрывали, что среди политической элиты и отдельной части простых граждан сохраняется идея Речи Посполитой, которая бы распространялась «от моря и до моря». И в данную концепцию Польша за последние годы пыталась втиснуть самые различные проекты, среди которых «Инициатива трех морей», охватывающая центральную и восточную части Европы, и «Люблинский треугольник» в составе Литвы, Польши и Украины.
В каждом из них, открыто или косвенно, продвигалась идея единения европейских стран под эгидой Польши, которая таким образом пыталась собрать «исконно польские земли», расположенные в западных частях Белоруссии и Украины. Правда, если обратиться к статистике, то оказывается, что сколько бы Варшава не раздавала «карт поляка» (на Украине более 200 тыс., а в Белоруссии порядка 130 тыс.), поляками жители этих регионов так и не стали. Более того, на Украине польская этничность находится практически на уровне статистической погрешности: самым «польским» регионом является Житомирская область (3,53%), в то время как в других областях численность тех, кто считает себя поляком, колеблется от 0,03% в Сумской до 1,73% в Хмельницкой областях. Примечательно в данном случае то, что даже в Белоруссии подобные показатели больше: в Гродненской области поляков насчитывают более 20%. Однако все это никак не смущает официальную Варшаву, которая предпочитает жить историческими категориями прошлых веков.
Отсюда возникает еще одна особенность польской политики в отношении Украины и России. В польской столице сохраняется чувство потерянных возможностей из-за Москвы, которую в Польше уже не один век считают главным конкурентом за влияние в Восточно-Европейском регионе. С учетом того, что Варшава в последние десятилетия не могла развивать свою экспансионистскую политику, она старалась создать из Белоруссии, Украины и стран Прибалтики серую зону своего влияния. Поэтому Польша активно занималась продвижением в Белоруссии и на Украине своих негосударственных и культурно-просветительских организаций, СМИ и прочего инструментария. Развитие украинского кризиса привело к тому, что Варшава и вовсе стала считать себя проводником Киева в «дружную семью» Европы, попутно стимулируя развитие на Украине русофобии в нужном себе направлении.
Поэтому не стоит удивляться, что сегодня из уст польских политиков можно услышать тезис о том, что «поляк и украинец — братья навек, потому что страдают из-за русских», а трагедия в Буче схожа с расстрелом в Катыни. Все это имеет свои определенные цели, главной из которых является создание необходимого базиса для реализации Варшавой своей идеологической модели развития Восточной Европы, в центре которой лежит русофобия. Это недавно прямо подтвердил польский премьер-министр Матеуш Моравецкий.
«Польша устанавливает определенные стандарты. То, что раньше называлось русофобией, сегодня уже мейнстрим, то, что принято как очевидность, в которой мы и функционируем», — заявил он.
Кроме того, нельзя забывать и о политической составляющей польских интересов, которые идут нераздельно с идеологией, исходя из чего Варшава во внешней политике всегда стремилась использовать фактор «российской угрозы». Именно это стало одним их главных причин того, что Польша превратилась в своеобразный форпост западного мира, который на протяжении долгих лет накачивался европейскими субсидиями. Однако для Варшавы роль буферной зоны не была самоцелью, а потому польская власть всегда проводила активную политику в соседних с ней странах постсоветского пространства. Польша не просто создавала собственную зону влияния, которая отгораживала бы ее от РФ, но и формировала в ней антироссийскую повестку дня для реализации своих собственных интересов в регионе, в том числе и экспансионистского характера.
Неслучайно именно Варшава стала инициатором создания еще в 2014 году совместной польско-украинско-литовской военной бригады LITPOLUKRBRIG, а сегодня настаивает на отправке на Украину «миротворческой» миссии стран НАТО под своим контролем. Такая активная внешнеполитическая и военная активность Варшавы и в прошлые годы вызывала озабоченность, в том числе в Киеве, где прекрасно понимают, что, войдя на украинскую территорию, Польша не уйдет оттуда никогда. Польские власти продолжают грезить восточноевропейской интеграцией под своим руководством, а нынешний украинский кризис, как считают в польской столице, предоставляет для этого значительные возможности.
Нынешний конфликт на Украине используется польскими политиками и в рамках внутриполитической борьбы, где радикализм уже давно стал главным проявлением «патриотизма». В последние годы украинский вопрос удачно используется ныне правящей партией «Право и справедливость» (PiS) в качестве одного из главных инструментов достижения победы. Ее лидеры Ярослав Качиньский и Анджей Дуда уже начали готовиться к выборам, которые должны пройти в следующем году, вплетая в риторику вокруг Украины слова о защите национальных интересов. Развернувшаяся в Польше пропаганда, в основе которой миф об «агрессивной России», позволила перенести всю вину за происходящее и будущее в экономике страны на Москву. Даже планы по развитию Польши были представлены PiS как «Антипутинский щит», где одним из пунктов является «дерусификация» польской и европейской экономик.
В данном случае необходимо отметить и еще одну немаловажную деталь: на фоне громких заявлений об «агрессии» России, необходимости единения и прочего в Польше практически не скрывают, что очень хотели бы заработать на нынешнем украинском кризисе. И здесь интересы Варшавы ничем не отличаются от интересов Таллина, Риги или Вильнюса. Правда, в случае с прибалтами их возможная выгода выглядит крайне сомнительно и возможна только в случае получения финансовой помощи из Брюсселя.
Варшава же продвигает идею энергонезависимости ЕС от России за счет американского СПГ, главным хабом для которого в Европе и должна стать Польша. Кроме того, польская экономика всегда была заинтересована в дешевой рабочей силе с Украины. Поэтому в Варшаве долгое время с удовлетворением смотрели на поток украинских беженцев в страну, попутно планируя получить еще и компенсации со стороны ЕС. Моравецкий уже призвал Евросоюз выдать субсидирование на беженцев, напомнив, что в период наплыва мигрантов в 2015—2016 годах Турции было обещано $ 6 млрд евро.
В целом же интересы Польши в нынешнем украинском кризисе вполне очевидны, а их причины носят не только экономический и политический, но и идеологический характер. В отличие от стран Прибалтики, для которых конфликт на Украине может стать разрушительным в экономическом плане, для Варшавы происходящее выгодно по всем параметрам. Именно поэтому, объединив вокруг себя Литву, Латвию и Эстонию, поляки и собрались в очередной «крестовый поход» на восток, используя в качестве пушечного мяса украинцев.
Вопрос сегодня остается лишь в одном — поймут ли это в Киеве или и дальше будут следовать иностранным интересам, ведущим Украину в бездну.