24 января 2022 года новый министр иностранных дел Швеции Анн Линде посетила штаб-квартиру НАТО в Брюсселе, где она вместе с министром иностранных дел Финляндии Пеккой Хаависто провела переговоры с генеральным секретарем НАТО Йенсом Столтенбергом. На последовавшей за встречей пресс-конференции Столтенберг заявил, что НАТО рада сотрудничать со Швецией и Финляндией и двери альянса открыты для обеих стран.
Линде, в свою очередь, заявила, что Швеции хорошо помогает то, что она находится вне НАТО. «У нас большой опыт работы с военным „альянсом свободы“, который хорошо служил нам в течение длительного времени, даже в очень сложных ситуациях. Мы убеждены, что он продолжает хорошо служить нам».
Таким образом, вступление Швеции в НАТО не актуально и не стоит в повестке дня. Политика Швеции после 1990 года заключается в том, чтобы приблизиться к НАТО как можно ближе, не становясь при этом членом альянса.
На пресс-конференции также присутствовал министр иностранных дел Финляндии Пекка Хаависто. Двойной визит в штаб-квартиру НАТО дал основание шведским СМИ на следующий день утверждать, что Швеция не присоединится к НАТО без Финляндии. Только в тот день, когда Финляндия сочтет выгодным для себя вступление в НАТО, это сделает и Швеция. Финляндия, безусловно, остается ближайшим партнером Швеции в области политики безопасности и останется им в обозримом будущем. На самом деле за подобными утверждениями скрывается факт: Швеция и Финляндия боятся потерять свободу действий и возможность избежать втягивания в большой конфликт.
Источник: AP
Новое правительство Швеции демонстрирует сдержанное отношение к вступлению в НАТО на фоне самого высокого уровня общественной поддержки вступления. Фактически шведы разделились в вопросе пополам. По последним данным шведского издания Aftenbladet/Demoskop, почти половина шведских избирателей — 48% - считают, что Швеция должна присоединиться к НАТО. В шведском парламенте половина партий, «буржуазных» по определению шведов, выступает за этот шаг. Таким образом, позиция Финляндии по вопросу дает слабому социал-демократическому правительству меньшинства Магдалены Андерссон дополнительную внешнюю опору для отказа от вступления в НАТО.
На уровне доктрины шведские социал-демократы до последнего времени демонстрировали свой традиционный сдержанный подход к НАТО и военной политике США.
В январе 2017 году левоцентристское правительство Швеции при премьере — социал-демократе Стефане Лёвене опубликовало свою новую «Стратегию национальной безопасности». В этом документе определены семь национальных интересов Швеции. И лишь в пятом пункте перечня этих национальных интересов определено стремление Швеции к укреплению трансатлантических связей и развитию двустороннего сотрудничества с Финляндией. НАТО поставлена в одном ряду сотрудничества Швеции вместе с ЕС, ООН и ОБСЕ.
И хотя в тексте в качестве потенциальной угрозы для Швеции названа «недавняя агрессия России против Украины», военная угроза Швеции определена как крайне маловероятная.
В документе признано, что в настоящее время идет глобальное перераспределение силы в пользу Азии и продолжается движение к более многополярному мировому порядку. В шведской «Стратегии национальной безопасности» ее авторы утверждают, что в обозримом будущем Соединенные Штаты останутся самым важным международным участником, но «США будут ожидать, что Европа сделает больше для своей собственной безопасности». При этом «прочная трансатлантическая связь жизненно важна для безопасности Европы».
Швеция не является членом какого-либо военного альянса, но будет продолжать активизировать свое двустороннее и многостороннее сотрудничество в области политики обороны и безопасности.
В интересах безопасности для Швеции крайне важно иметь собственный военный потенциал — боевые самолеты и подводные лодки шведской разработки и производства. Для обороноспособности Швеции важно, чтобы связанные с ней промышленные и технические навыки сохранялись и развивались рационально в соответствии с требованиями, предъявляемыми к военному потенциалу.
В геополитическом плане для Швеции важно, сообщает «Стратегия», что, в отличие от периода холодной войны, Балтийский регион стал одним из основных очагов трений между Россией и НАТО. И НАТО, и США увеличили свое военное присутствие в Балтийском регионе, особенно в Эстонии, Латвии, Литве и Польше. На этом фоне активизировалось шведско-финское сотрудничество по вопросам политики безопасности и обороны. Обе страны развили партнерство с НАТО, и теперь оно включает «стратегический диалог по безопасности Балтийского моря» с 28 государствами — членами НАТО.
В шведской Стратегии национальной безопасности определено, что Швеция стремится к «практическому сотрудничеству» с Россией при условии, «если и когда» их интересы совпадают, например в Арктическом совете, Совете Баренцева Евро-Арктического региона и Совете государств Балтийского моря.
Такова позиция социал-демократического руководства Швеции в отношении безопасности своей страны и НАТО. Проблемой в случае со Швецией является то, что апеллирующий к национальному консерватизму президент РФ Владимир Путин не находит сочувствия у большинства политических левых, в том числе и у шведских социал-демократов, которые в остальном были всегда более скептически настроены по отношению к НАТО. И наоборот — при правительстве правоцентристской коалиции Alliansen (2006−2014 годы) в Швеции, которую возглавлял премьер-министр Фредрик Райнфельдт, значительно снизился градус критики в отношении внешней политики США, что всегда было типично для правительств шведских социал-демократов. В результате Швеция стала теснее сотрудничать с НАТО и США, в том числе приняв участие в военных операциях в Афганистане и Ливии.
Что более существенно — для шведской политики является хрестоматийной концепция т. н. дилеммы безопасности, сформулированной в 1950 году американским исследователем международных отношений и права Джоном Х. Герцем (1908−2005). Согласно Герцу, государства в международной системе стремятся максимально повысить свою собственную безопасность и через это создают угрозу безопасности для других государств, которые также стремятся максимально повысить свою собственную безопасность. Это создает порочную спираль. Дилемма возникает тогда, когда другое государство также воспринимает «защиту» соседа как угрозу для себя и, следовательно, вооружается. Раскручиваемая спираль ведет к росту взаимного недоверия. Подобный процесс и может создавать кризисы. Следовательно, шведские «реалисты» вполне понимают логику действий руководства России в рамках дилеммы безопасности, тем более что они руководствуются региональным историческим опытом — Зимней 1939−1940 годов Советско-финской войной. В этом конфликте и в «войне-продолжении» обе стороны руководствовались глубоким взаимным недоверием, которое пришлось оба раза преодолевать как раз при посредничестве Стокгольма.
С 1990-х годов последовательными сторонниками вступления Швеции в НАТО являются шведские либералы (партия «Либералы», швед. Liberalna). Ее представители в шведском парламенте дважды — в 2020 и 2021 годах — подавали петицию о присоединении Швеции к НАТО, указывая при этом на существующий в парламенте межпартийный консенсус по этому вопросу.
«Либералы» настаивают на членстве в НАТО уже более двадцати лет. Первоначально они были одиноки в этом стремлении среди политических партий Швеции. Вопрос о членстве Швеции в НАТО был частично изучен партийными экспертами в рамках большого исследования о зарубежном сотрудничестве Швеции в области обороны. Вот последние доводы Либеральной партии в пользу вступления Швеции в НАТО:
1. Швеция вступила в ЕС. Одновременно с расширением ЕС расширялась и НАТО. НАТО стала более широкой организацией, чем раньше. Три из четырех стран ЕС являются членами НАТО. Девять из десяти граждан ЕС проживают в странах, входящих в НАТО. Соседи Швеции — Польша и страны Прибалтики вступили в НАТО. Если Швеция вступила в ЕС, то ей следует вступить и в НАТО. Вступление Швеции в НАТО стало бы лишь следующим логичным изменением парадигмы шведской оборонной политики, заданной вступлением в Евросоюз. Членство в НАТО создало бы условия для более глубокого и доверительного сотрудничества Швеции с другими государствами Северной Европы и Прибалтики.
2. Швеция давно сотрудничает с НАТО, с государствами — членами НАТО и располагает оборонным потенциалом, совместимым с НАТО. Вступление Швеции в НАТО идет в логике ее отношений с НАТО.
3. Швеция в настоящее время не является членом НАТО и, следовательно, лишена полного влияния в этой организации и права принимать решения. Вступление Швеции в НАТО создаст ее компетенции в альянсе.
4. Швеция — маленькая страна с уязвимым геостратегическим положением. Россия достигла регионального военного превосходства в Северной Европе. Швеция не может в одиночку защитить себя от враждебной сверхдержавы. Растущий военный потенциал России и жестокость российского руководства являются фактором риска. В частности, Швеция обладает низкой способностью защищать свое воздушное пространство. Шведский остров Готланд является слабым местом в национальной обороне в ситуации, когда НАТО должна защищать государства Прибалтики.
5. Ценностный аспект. НАТО является военным союзом, который отстаивает ценности либеральной демократии.
Все эти доводы уязвимы для критики оппонентов. Так, например, военные расходы Швеции составляют в настоящее время 1,1−1,2% от ВВП. При этом в августе 2019 года правительство Швеции вынуждено было ввести банковский налог для финансирования своих военных расходов. В случае вступления Швеции в НАТО от Стокгольма США потребуют их увеличения до 2%, т. е. почти в два раза.
Швеция имеет развитый военно-промышленный комплекс. В случае вступления Швеции в НАТО от Стокгольма на каком-то этапе потребуют закупок американских вооружений. При крайних сценариях Швеция может утратить свои собственные технологичные вооружения.
От имперского периода Швеция сохраняет некоторые лидерские амбиции в регионе Скандинавии. Благодаря своей относительной экономической мощи, которая, в свою очередь, обеспечивает военный потенциал, Швеция может создать собственную систему коллективной безопасности на Севере Европы. С 2010 года Швеция тесно сотрудничает со своими ближайшими союзниками в регионе, являясь частью оборонного сотрудничества Северных стран NORDEFCO. В значительной своей территориальной части NORDEFCO охватывает пространство бывшей шведской короны — Норвегии и Финляндии. NORDEFCO уже прошло путь от оптимизации военных расходов своих участников до обсуждения в своем кругу вопросов безопасности. В случае вступление Швеции в НАТО самостоятельные устремления NORDEFCO, а вместе с ними и лидерская роль Швеции снизятся.
Возле NORDEFCO и развивается тесная оборонная интеграция в двустороннем формате Швеции и Финляндии. Дело здесь дошло уже до совместного военного планирования. Однако дело с принятием передовых шведских вооружений у партнеров Швеции по-прежнему не идет. В 2008 году Норвегия решила закупить американские F-35 вместо шведских JAS «Грипен». Сейчас, в 2021 году, по пути норвежцев решила пойти и Финляндия с ее контрактом на приобретение американских F-35.
Между тем в конце прошлого года шведская компания Saab представила первые шесть JAS «Грипен» новой улучшенной серии Е.
Теперь о шведском «нейтралитете». Здесь следует уяснить, что нейтралитет бывает двух видов: 1) заранее провозглашенный и постоянный, а также 2) объявленный в отношение какого-либо начавшегося вооруженного конфликта. Носителем постоянного нейтралитета в новейшее время в Европе является одна-единственная страна — это Швейцария. Швеция в ХХ веке являлась носителем второго типа нейтралитета — объявленного в отношении очередного крупного конфликта в Европе. В этой связи характерный пример: в 1939 году Швеция объявила о своем нейтралитете в начале Второй мировой войны. Но во время Зимней — Советско-финской — войны Швеция нейтралитета не объявляла. Она заявила о себе как о «невоюющей стороне». Это позволило шведам оказывать военную помощь финнам и посылать на финский фронт своих военнослужащих под видом «добровольцев».
На практике Швеция является «неприсоединившимся» к военному союзу государством. При этом Швеция не является, не была и не можем быть нейтральной. С 1814 года Швеция не участвовала в официально объявленных войнах. Но при этом шведские вооруженные силы в качестве своего потенциального противника с ХVIII века и до сегодняшних дней определяли российские вооруженные силы — все равно при царях или коммунистах. Поэтому Советский Союз в период холодной войны изначально предполагал, что Швеция будет сотрудничать с НАТО как в возможном общеевропейском кризисе, так и в военное время.
Во время Второй мировой войны Швеция вынуждена была грубо нарушать свой нейтралитет в пользу гитлеровской Германии и против СССР. В противном случае она была бы легко оккупирована нацистами.
На практике Швеция осуществляет сейчас сотрудничество в области политики обороны и безопасности в рамках ЕС. Вступление Швеции в ЕС продемонстрировало, что она не является нейтральным государством. Военные подразделения Швеции участвуют в Северной боевой группе ЕС, которой управляют и командуют шведские офицеры. Штаб-квартира Северной боевой группы в настоящее время находится в Энчёпинге, Швеция.
Швеция на протяжении десятилетий сотрудничает с НАТО и странами НАТО. Шведская оборона полностью подготовлена и адаптирована к тесному сотрудничеству со странами НАТО.
Швеция подписала с НАТО так называемое соглашение о принимающей стороне.
Великобритания, Швеция и Финляндия являются частью военного объединения из 10 стран, называемого Объединенными экспедиционными силами, включающими силы из стран Северной Европы, которые могут действовать совместно или в рамках операции НАТО.
Из-за дефицита угроз Швеция периодически искусственно взбадривает себя. Так, например, Швеция, следуя тренду, создала у себя собственное агентство по борьбе с фейковыми новостями. Ее власти периодически демонстрируют своим гражданам внимание к проблемам безопасности. Из-за этого периодически возникает много шума из ничего. В территориальных водах Швеции шведам периодически чудятся потенциально враждебные подводные лодки. В этом плане из последнего: сейчас шведская контрразведка исследует инцидент с появлением неизвестных беспилотников над тремя шведскими атомными электростанциями. Беспилотные летательные аппараты были описаны в средствах массовой информации Швеции как машины «военного класса» с большими крыльями. Шведская полиция обратилась с просьбой предоставить дополнительную информацию, а местные СМИ сообщили о других подозрительных беспилотниках, появившихся вблизи двух северных аэропортов, а также возле парламента, правительственных зданий и королевского дворца в Стокгольме.
После вхождение в Балтийское море двух российских десантных кораблей, способных перевозить целый батальон морской пехоты, шведское оборонное ведомство направило на остров Готланд целую роту в 150 человек из состава шведских сил быстрого реагирования. В шведских СМИ это мероприятие назвали «крупной переброской войск с материковой части Швеции на остров Готланд». Официально этот шаг шведские военные определили как «корректировку на случай непредвиденных обстоятельств». При этом руководство шведских вооруженных сил заявило, что означенное развертывание не означает усиления угрозы территории Швеции со стороны России. Хотя до этого министр обороны Швеции заявил, что нельзя исключать нападения на Готланд. При этом министр, разумеется, предусмотрительно не назвал «нападающего». Шведские войска вернулись на Готланд в 2018 году после многих лет де-факто полностью демилитаризованного острова.
Вооруженные силы Швеции — Силы обороны — состоят из трех родов войск: армии, ВВС и шведского военно-морского флота, а также резервных сил — ополчения. Ополчение является частью Вооруженных сил Швеции и составляет почти половину личного состава Вооруженных сил Швеции.
С 1974 года короля Швеции лишили прерогатив главнокомандующего. Была введена должность верховного главнокомандующего — генерала, который является главой агентства Вооруженных сил Швеции и высшим офицером на действительной службе. Он подотчетен через министра обороны правительству и парламенту Швеции.
После 1990-х годов Вооруженные силы Швеции были значительно сокращены. Мобилизационная готовность деградировала. В середине 1995 года шведская армия состояла из 15 маневренных бригад и 100 отдельных батальонов — артиллерии, инженерных войск, коммандос и т. д. Ее мобилизация занимала от одного до двух дней. После серии сокращений и преобразований в 2009 году шведское командование поставило задачу достигнуть полной мобилизации в течение одной недели после ее объявления. Но мобилизационная проблема не решена до сих пор. В 2018 году стало известно о казусе: два шведских полка в случае объявления мобилизации будут мобилизованы в течение года.
Причина подобного упадка ясна. В 2000-х шведские власти начали преобразование своих вооруженных сил, до этого ориентированных на территориальную оборону от вторжения, в новые меньшие по численности и более мобильные силы, предназначенные для «миротворческих» экспедиций. Подобную программу подвергли критике, поскольку после завершения преобразования Вооруженные силы Швеции смогли сражаться в территориальной обороне не более недели.
Вопреки подобной критике в 2010 году в Швеции был отменен воинский призыв и заменен добровольной службой по контракту. Однако в 2017 году призыв был восстановлен под предлогом якобы недостатка добровольцев. После 2014 года в Швеции был взят курс на восстановление территориальной обороны. Новая система призыва на военную службу была распространена и на женщин. Но при ежегодном количестве очередных годных призывников — 50 тыс. юношей и 50 тыс. девушек — в армию призывают всего 4 тыс. новобранцев. К 2024 году в Швеции намерены удвоить численность призывников до 8 тыс. в год. К 2025 году запланировано создать три постоянные маневренные бригады. А пока основным подразделением в Сухопутных войсках Швеции остается полк.
В настоящее время, по одним данным, численность Вооруженных сил Швеции составляет 22 тыс. в строю и 31,8 тыс. в резерве. Когда-то многочисленное ополчение, ответственное за территориальную и гражданскую оборону, сократилось до 22 тыс. человек.
Таким образом, шведские вооруженные силы значительно меньше финских. Особенно это касается вопроса подготовленных резервов. При этом Швеция имеет значительно больший потенциал и в людских, и в технических ресурсах, чем Финляндия. И было бы лучше, если бы она этот потенциал не задействовала бы в полной мере.