Ряд стран бывшего Советского Союза ведут отсчет своей независимости с августа 1991 года. События того времени на долгие годы определили путь развития республик, появившихся на современной карте после распада СССР. Исключением не является и Белоруссия, для которой августовский путч под руководством Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) открыл новые возможности и коренным образом изменил ее судьбу.
Несмотря на важность событий 1991 года, в отличие от иных постсоветских республик, в Минске за последние десятилетия на официальном уровне не проводились торжественные мероприятия, посвященные 25 августа. Именно в этот день Верховный совет БССР проголосовал за придание статуса конституционного закона Декларации о государственном суверенитете, которая была принята 27 июля 1990 года. Дата 25 августа никогда не была в Белоруссии красным днем календаря. В начале девяностых Днем независимости страны стало 27 июля, а с приходом к власти Александра Лукашенко он был перенесён на 3 июля. В отличие от, например, Украины, где 24 августа является государственным праздником, а в нынешнем году состоялись широкомасштабные торжества, в Белоруссии всегда мало внимания уделяли событиям августа 1991 года. Так произошло и сейчас. Государственные СМИ в массе своей отметились лишь небольшими заметками о событиях того времени, а Александр Лукашенко уехал в Минскую область, где посетил торжественное мероприятие по случаю 25-летия «революции в комбайностроении».
Подобное отношение белорусских властей к событиям августа 1991 года совершенно не случайно. Александр Лукашенко неоднократно отмечал, что распад СССР был трагедией, а процессы децентрализации власти, которые наблюдись в последние годы его существования, он считает катастрофическими. Исходя из подобной позиции белорусского лидера, в общественно-политическом дискурсе и идеологии Белоруссии всегда старались, как минимум, нейтрально говорить о событиях тридцатилетней давности. Даже в учебниках истории этому периоду уделялось крайне небольшое внимание, а общим знаменателем для описания происходившего тогда было: «События 19—21 августа 1991 году в Москве ускорили процесс распада СССР».
Более того, после августа 2020 года в Белоруссии все чаще стали сравнивать события начала девяностых годов с нынешней попыткой государственного переворота после президентских выборов. В этой связи говорить о возможности проведения каких-либо торжеств по поводу даты, когда Белоруссия официально стала независимым государством, не имеет смысла. Тем более, что и в белорусском обществе давно нет запроса на подобные мероприятия. За последние десятилетия в республике выросло не одно поколение, которое не помнит тех событий. Поэтому многое из того, что происходило тогда, воспринимается значительной частью общества не как катастрофа, а как совершенно органичный процесс, в котором не было ничего трагичного. Нет сегодня и четкого понимая того, что именно ГКЧП и его действия стали одним из катализаторов не только распада Советского Союза, но и оформления белорусской независимости.
Необходимо напомнить, что к моменту распада СССР Белоруссия являлась одной из самых консервативных с точки зрения общественно-политической жизни республик. Здесь выступали за сохранение Советского Союза, позиции Компартии были довольно сильны, а местная оппозиция, состоявшая в основном из представителей националистически настроенной интеллигенции, не имела широкой поддержки среди населения. Граждан республики пугала шоковая терапия в экономике, неопределенность будущего, а также невнятные призывы различного рода реформаторов порвать с прошлым. На фоне долгих лет отстранённости большинства общества от политической жизни простые белорусы не проявляли особой активности в процессах трансформации государства, что позволяло Компартии Белоруссии более или менее успешно контролировать ситуацию. Вся общественно-политическая жизнь за пределами этого контроля была сосредоточена, в основном, в Минске и некоторых крупных городах БССР. Именно здесь проходили различные акции и митинги под руководством националистов и иных противников коммунистов. В то же время деятельность руководства республики, которое старалось не замечать происходящее как внутри БССР, так и в Москве, была крайне медленной и нерешительной. Именно поэтому августовский путч поверг белорусских коммунистов в шок, а на первый план вышли местные националисты, которые на протяжении нескольких лет являлись самыми активными участниками общественной жизни республики.
Как известно, кризис в СССР создал ситуацию при которой высшее руководство страны не нашло ничего лучшего, как провести трансформацию внутригосударственных отношений между союзными республиками. Глава Советского Союза Михаил Горбачев после долгих мучений решил подписать новый союзный договор, по которому планировалось создание Союза Суверенных Государств (ССГ), куда изначально отказались входить Армения, Грузия, Молдавия, Латвия, Литва и Эстония. БССР, с учетом позиции коммунистов и общей ситуации в республике, намеревалось стать частью ССГ, а подписывать документ 20 августа должен был председатель белорусского Верховного Совета (ВС) Николай Дементей, который, в конечном счете, так и не доехал в Москву. В качестве ответной реакции 19 августа 1991 года в столице РСФСР начался путч, который возглавили высшие государственные чиновники СССР: вице-президент Геннадий Янаев, председатель Совета министров Валентин Павлов, главы Минобороны Дмитрий Язов и МВД Борис Пуго, председатель КГБ Владимир Крючков и другие. Их действия сегодня рассматриваются по-разному, однако факт остается фактом: действия ГКЧП были антиконституционными, даже если и были попыткой сохранить страну.
В отличие от России и ряда других республик СССР, ситуация в Белоруссии в первые дни путча оставалась довольно спокойной, а центром событий стал Верховный Совет. Руководство БССР во главе с первым секретарем ЦК Компартии Анатолием Малофеевым было готовы поддержать путчистов, но старалось не форсировать развитие событий. Местные же партийные ячейки по всей республике выразили свою приверженность ГКЧП, хотя также не предпринимали никакой активной деятельности. Исключением стало постановление президиума Гомельского городского совета о неподчинении путчистам, в котором содержался призыв объявить независимость республики. Но это произошло только 20 августа. До того момента даже местные СМИ не знали, как подавать информацию. Например, печатные органы Верховного Совета «Народная газета», и ЛКСМБ «Знамя Юности» оказались не готовы к анализу событий и постарались подавать информацию дозировано и максимально нейтрально, находясь в ожидании развития событий. Подобное молчание в СМИ сыграло одну из важных ролей в том, что ситуация в Белоруссии оставалась спокойной. Правда, по словам очевидцев, в Минске ходили разговоры о том, что из одной из воинских частей в центр выдвинулись танки, но в реальности их никто не видел, а подобные слухи скорее были воспроизведением в общественном сознании происходящего в Москве.
Главные события августа развернусь в Верховном совете БССР, где инициативу в свои руки взяли националисты и те, кто называл себя оппозицией. Здесь уже 19 августа фракция Белорусского народного фронта (БНФ) во главе с Зеноном Позняком попыталась принудить Николая Дементея созвать внеочередную сессию. Однако тот отказался это сделать и заявил, что смещение Горбачева с должности президента СССР произошло законным путем, так как он подписал соответствующее заявление. Это не удовлетворило оппозицию, которая решила взять ситуацию под свой контроль. Руководство БНФ, Минский горсовет, Белорусская социал-демократическая Громада, Объединенная демократическая партия Белоруссии, Национально-демократическая партия Белоруссии и Минский стачком приняли заявление, в котором назвали события 19 августа «антиконституционным захватом власти хунтой» и поддержали призыв Бориса Ельцина начать бессрочную забастовку.
Вечером того же дня БНФ попытался организовать митинг у Дома правительства, однако на него собралось всего несколько сот человек. Правда, это не помешало сформировать на площади «национальную гвардию», которую разбили на «сотни» под руководством сотников. Ничем серьёзным этот митинг не закончился, а большинство белорусов тогда не поддержало БНФ, так как не обладало ни информацией о происходящем, ни особым желанием отрываться от повседневных забот на события в Москве.
В последующие дни ситуация стала меняться, что можно было связать с растущим противостоянием ГКЧП в столице СССР и реакцией на происходящее со стороны мировых и местных СМИ. К 21 августа в Белоруссии стало вырисовываться чёткая позиция относительно путча, что вылилось в митинги и уличные акции, которые организовались при непосредственном участии местных националистов. Именно они стали главным ядром сопротивления компартии и ГКЧП в Белоруссии. На улицах белорусской столицы стали появляться антикоммунистические плакаты, БНФ распространяло листовки с призывом поддержать демократию, а в СМИ стали критиковать путчистов, крах которых становился все более очевидным.
Падение ГКЧП в Москве 24 августа стало настоящим шоком для руководства и компартии БССР. В этот день националисты сумели собрать на центральной площади Минска многотысячный митинг, а в зал, где проходило созванное по требованию БНФ внеочередное заседание Верховного Совета, был внесен бело-красно-белый флаг. Тогда же представители оппозиции не дали возможности руководителям парламента и республики высказать свое мнение и потребовали отставки Дементея. Параллельно по инициативе БНФ в парламенте приступили к рассмотрению десятков законопроектов, среди которых были постановления о придании Декларации о суверенитете конституционного статуса, о запрете деятельности компартии и национализации ее собственности, о подчинении МВД, КГБ и прокуратуры Верховному Совету и Совмину Белоруссии и т. п. Параллельно была создана парламентская комиссия для расследования поддержки ГКЧП во главе с депутатом от БНФ, полковником милиции Игорем Пырхом, а Зенон Позняк пробился на центральное телевидение Белоруссии, где в прямом эфире рассказал о видении будущего страны. Следующий день стал решающим для БССР и ее будущего, так как именно тогда решался вопрос об официальной независимости республики.
Примечательна в данном случае была позиция нынешнего президента, а тогда депутата от Шкловского избирательного округа № 310 Александра Лукашенко. 24 и 25 августа он неоднократно поднимался к трибуне, где выступал с критикой предлагаемых оппозицией решений, в том числе и касающихся вопроса о статусе Декларации о суверенитете. Тогда Лукашенко отмечал, что «не хочет быть соучастником преступления, которое может быть совершено сегодня в парламенте» и не голосовал за включение вопроса о придании Декларации конституционного статуса в повестку дня. Согласно имеющейся стенограмме, в те дни нынешний белорусский лидер отмечал, что решение о независимости грозит изолировать Белоруссию от России и Горбачева, «в результате чего мы окажемся на задворках формирования новых руководящих органов союза». За свою позицию он подвергся критике не только со стороны коммунистов, но и оппозиции, но не изменил ее.
25 августа 1991 года, по свидетельствам очевидцев и источников, Александр Лукашенко был в зале Верховного Совета. Однако после долгих дебатов он, как и еще 9 человек, не принял участия в голосовании по основному вопросу о придании Декларации о суверенитете статуса конституционного документа. Тогда «за» проголосовали 256 депутатов и никто «против» и «воздержался». Фактически с этого момента Белоруссия могла официально называться независимой, а ее первым руководителем стал нынешний противник Лукашенко Станислав Шушкевич, занимавший до того пост заместителя председателя ВС.
Тогда же Верховный Совет принял постановления «О временном приостановлении деятельности КПБ КПСС на территории Белоруссии» и «О департизации органов государственной власти и управления Белоруссии, государственных предприятий, учреждений, организаций и собственности Коммунистической партии Белоруссии и Ленинского Коммунистического Союза Молодежи Белоруссии». Кроме того, было принято постановление «Об обеспечении политической и экономической самостоятельности Белорусской ССР», по которому в собственность республики перешли все предприятия, организации и учреждения союзного подчинения в БССР, за исключением тех, руководство которыми было передано соответствующим органам СССР. Празднуя победу, вечером этого дня БНФ устроил в центре Минска факельное шествие с гробом, в котором символически похоронили коммунистическое прошлое республики с ее руководством.
В Белоруссии 25 августа 1991 года начался новый этап политической жизни, характеризовавшийся в течение последующих нескольких лет ростом популярности националистов, которые стали определять общественно-политическое развитие страны. Менее чем через месяц после августовских событий, 19 сентября, страна официально получила новое название — Республика Беларусь. Тогда же были утверждены просуществовавшие до июня 1995 года государственные символы: герб «Погоня» и бело-красно-белый флаг. Именно под ним принимал присягу нынешний глава Белоруссии, и именно этот флаг после событий 2020 года в республике был назвал фашистским. Сегодня правоохранительные органы республики выступили с предложением определить данный символ как экстремистский. В начале 1990-х именно бело-красно-белый флаг стал олицетворением «новой» Белоруссии, которая, по задумке националистов, должна была начать движение в сторону Запада и забыть свое совместное прошлое с Россией.
В целом же, события августа 1991 года для Белоруссии нельзя недооценивать. Они продемонстрировали не только кризис в коммунистическом руководстве республики, но и возможности местной националистически настроенной элиты. Именно период первой половины 1990-х годов вывел на арену новых политиков, многие из которых и в настоящее время играют не последнюю роль в жизни Белоруссии. Несмотря на то, что сегодня на официальном уровне в республике не принято вспоминать события того времени, а подписание в декабре 1991 года Беловежских соглашений оценивается негативно, их значимость для современной Белоруссии является решающей.