Новому немецкому правительству, которое будет сформировано после сентябрьских выборов в бундестаг и ухода в отставку Ангелы Меркель, с первых же дней работы предстоит бороться за сохранение роли безусловного экономического лидера Евросоюза, взятой на себя Германией в пятнадцатилетний период правления канцлера-ветерана. Вне зависимости от того, какая партия одержит победу на выборах, кто станет новым канцлером и каким будет персональный состав кабинета министров, общее направление экономической политики Германии вряд ли изменится — страна уверенно взяла зеленый курс и намерена задавать его стандарты и для Евросоюза, и за его пределами. Однако масштаб вызовов, стоящих перед немецкой экономикой, гораздо шире, чем повсеместный переход к зеленым технологиям, — в ближайшие годы Германии предстоит серьезная борьба за сохранение места в пятерке крупнейших экономик мира.
Первое правительство Германии после Ангелы Меркель изначально будет находиться в непростом положении, отмечают в своем недавнем докладе эксперты мюнхенского Института экономических исследований (Ifo) — одного из ведущих аналитических центров Германии. Еще до коронавирусного кризиса, напоминают они, перед страной стояли серьезные вызовы: старение населения, технологические изменения, в особенности цифровизация, и глобальное потепление; кроме того, постоянную проблему для Германии представляло смещение центра тяжести в глобальной экономике в направлении Азии и растущее влияние Китая. Некоторые из этих проблем усугубились пандемией, отмечают аналитики.
По мнению специалистов Ifo, новая повестка экономической политики на следующий избирательный цикл (2021−2025 годы) должна быть выдержана в духе социальной рыночной экономики — обеспечение процветания, равенства возможностей, устойчивого развития и экономической стабильности. Для этого, в частности, должны быть улучшены условия труда и инвестиций, система образования должна стать более продуктивной, фискальная политика должна способствовать восстановлению экономики, на европейском и международном уровне Германия должна противостоять растущему протекционизму, а в климатической политике акцент должен быть сделан на механизмах цен на выбросы углерода.
В какой степени потенциальные преемники Ангелы Меркель готовы воплощать в жизнь эти многочисленные долженствования? Пока предвыборные дискуссии о будущей экономической политике сводятся главным образом к тому, насколько быстро Германии следует переходить на новые технологии, способные остановить изменения климата. Например, представители Христианско-демократического союза (ХДС) и социал-демократы (СДПГ) считают, что к 2030 году выбросы углерода должны быть сокращены как минимум на 65% по сравнению с 1990 годом, а их оппоненты из партии «Зеленые» считают, что этот показатель должен быть доведен до 70%. В то же время все три партии соглашаются, что Германии нужно стремиться к достижению «климатической нейтральности» к 2045 году, на пять лет раньше, чем Евросоюз в целом. Более существенные разногласия возникают по поводу отношения к российскому газопроводу «Северный поток — 2», против которого категорически выступают «Зеленые», но в целом ни одна из ведущих политических партий Германии не ставит под сомнение магистральный курс на декарбонизацию экономики. Вариации могут быть разве что в деталях: например, лидер ХДС Армин Лашет как выходец из индустриального сердца Германии, земли Северный Рейн — Вестфалия, склоняется к более умеренной модели энергетического перехода, а его главный оппонент Анналена Бербок из «Зеленых», наоборот, продвигает радикальную версию зеленого курса.
Продолжение этого тренда и станет одним из главных моментов преемственности с эпохой Меркель, на исходе которой в Германии был разработан ряд основополагающих документов для будущего зеленого курса. Один из первых законопроектов, которые будет принимать новый состав бундестага, касается дальнейших темпов увеличения мощностей возобновляемых источников энергии в стране, которая и так является одним из мировых лидеров в этом направлении. Первоначально предполагалось, что в течение нынешнего десятилетия существующие мощности ветровых и солнечных установок (соответственно 54,4 и 52 ГВт) будут увеличены примерно в полтора раза, но в июне правительство Германии выступило с радикальной инициативой — довести к 2030 году мощность ветряной генерации до 95 ГВт, а солнечной — до 150 ГВт. Кроме того, законопроект предусматривает удвоение затрат на модернизацию немецкой промышленности с целью сокращения выбросов диоксида углерода.
За этим громадьем зеленых планов важно разглядеть текущие проблемы, с которыми сталкивается экономика Германии. Наиболее явная из них — всплеск инфляции: в июле, по данным Федерального статистического ведомства, товары и услуги в Германии в среднем подорожали на 3,8% к тому же месяцу 2020 года. Это максимальный темп роста потребительских цен в стране с 1993 года, а предшествующие прогнозы оказались более оптимистичными, чем официальные данные. Профсоюз работников сферы услуг Verdi в связи с этим незамедлительно потребовал от работодателей значительного повышения заработной платы, и это заявление может оказаться не единственным — некоторые экономисты утверждают, что пик инфляции еще не пройден. К концу года она может достичь небывалого по недавним временам уровня 5% — именно такую цифру недавно назвал глава Центрального банка Германии Йенс Вайдманн.
Основной причиной роста цен немецкие эксперты называют отложенные последствия антикризисных мер, которые правительство страны предпринимало в ответ на пандемию год назад. В частности, для поддержки потребительского рынка было принято решение снизить налог на добавленную стоимость на ряд товаров и услуг, что привело к снижению их стоимости, но теперь цены отыгрывают этот эффект. Воспользоваться классическим инструментом борьбы с инфляцией — повышением учетной ставки ЦБ — Германия не может: комментируя текущую ситуацию, Йенс Вайдманн выразил беспокойство тем, что ЦБ Евросоюза намерен сохранять свои ставки на очень низком уровне еще долгое время. Эта политика еще до кризиса привела к тому, что немецкие коммерческие банки стали вводить для своих вкладчиков отрицательные процентные ставки по депозитам, а теперь фактически играет на руку инфляции.
Кроме того, как бы Германия ни бежала впереди всей Европы в политике энергетического перехода, ее зависимость от традиционных энергоносителей по-прежнему высока, поэтому рост мировых цен на нефть также вносит свою лепту в разгон инфляции. Однако вместо поиска механизма сдерживания цен на бензин и дизельное топливо правительство Меркель принимало прямо противоположные меры. В начале этого года в механизме образования цен на нефтепродукты в Германии вступила в силу новая надбавка на выбросы двуокиси углерода, после чего стоимость горючего незамедлительно выросла. В конце июля, по данным крупнейшей немецкой общественной организации автомобилистов ADAC, литр бензина Super E10 стоил в среднем 1,547 евро — последний раз на таком уровне цена находилась в июле 2014 года, когда стоимость нефти заметно превышала $ 100 за баррель.
При сохранении цен на нефть на нынешнем уровне (порядка $ 70 за баррель) дальше топливные цены в Германии будут только расти, поскольку размер надбавки за выброс углекислого газа планируется увеличивать до 2025 года. Такая политика стимулирует немцев к переходу на электромобили и гибридные модели, тем более что их приобретение довольно щедро субсидируется — при покупке новой машины можно получить бонус до 9 тысяч евро, а также освобождение от уплаты транспортного налога в течение десяти лет с момента первой регистрации. В этой сфере Германия в нынешнем десятилетии также собирается совершить «большой скачок». В июле количество электромобилей в стране превысило миллион экземпляров, но уже к 2030 году, чтобы достичь климатических целей Евросоюза, необходимо довести их парк до 14 млн штук, заявил недавно министр транспорта и цифровой инфраструктуры Германии Андреас Шойер.
Автопром — флагман немецкой промышленности и экономики в целом — сейчас ощущает себя вполне уверенно. В июле, по данным исследования Ifo, производственные мощности в отрасли были загружены на 85%, тогда как во время локдауна в апреле прошлого года этот показатель падал до рекордно низкой отметки 44,1%. Кроме того, аналитики отмечают значительное улучшение ожиданий автопроизводителей и их поставщиков — индикатор Ifo, оценивающий ситуацию в отрасли, находится на самом высоком уровне с середины 2018 года.
Однако общее восстановление немецкой экономики после прошлогоднего падения на 5% пока не произошло. За первые три месяца этого года ВВП Германии сократился на 2,1% к последнему кварталу прошлого года, в следующие три месяца органы статистики зафиксировали рост на 1,5%, но в сравнении с последним периодом до пандемии — четвертым кварталом 2019 года — немецкая экономика все еще находится на 3,4% ниже. Дополнительные проблемы создает распространение нового дельта-штамма коронавируса, особенно беспокоящие потребительский и туристический сектора.
«Настроения в экономике Германии ухудшились», — констатировал несколько дней назад президент Института Ifo Клеменс Фуэст, комментируя падение индекса делового климата в стране. Этому способствовала не только поднимающаяся новая волна пандемии, но и продолжающаяся нехватка комплектующих для промышленности, спровоцированная предыдущими сериями коронавируса. Почти две трети промышленных предприятий Германии, опрошенных Ifo, пожаловались на нехватку материалов. По оценке Кильского института мировой экономики, из-за дефицита сырья и сложностей с поставками Германия может потерять 25 млрд евро — уже во втором квартале из-за этих факторов темпы производства в стране упали на 1%.
В целом же коронавирусный кризис оказался для Германии не таким шокирующим, как, к примеру, для Великобритании, потерявшей 10% ВВП, и даже в сравнении с глобальным кризисом 2008 года потери были меньше — тогда немецкая экономика просела почти на 6%. Но главная проблема заключается в том, что за восстановительным периодом может не последовать устойчивый рост — достаточно вспомнить, что в предкризисном 2019 году крупнейшая экономика Евросоюза находилась на грани рецессии. И если нынешний кризис не приведет к существенному ускорению, перед страной вновь возникнут перспективы, обозначенные в прогнозах прошлого десятилетия: более динамичные азиатские экономики вырвутся вперед и оставят Германию позади.
Один из наиболее известных подобных прогнозов пару лет назад представил британский банк Standard Chartered. По оценке его аналитиков, к 2030 году Германия будет занимать лишь десятое место в мире по ВВП по паритету покупательной способности, тогда как в 2017 году она занимала по этому показателю пятую строчку. Среди стран, которые способны обойти Германию, были названы Индонезия, Турция, Бразилия, Египет и Россия. Уже по итогам 2019 года этот прогноз начал сбываться, когда российский ВВП по ППС ненамного превысил немецкий.
Все это, конечно, не означает, что немецкую экономику в обозримой перспективе ждет утрата ее преимуществ и привлекательности для инвесторов, — Германия, несомненно, еще очень долго будет оставаться высокоразвитой страной с предсказуемыми правилами игры для бизнеса. Но резкое усиление конкуренции в мировой экономике действительно требует от немецких политиков стратегических решений, основанных на понимании того, что бренд «Сделано в Германии» уже не настолько всемогущ, как еще несколько десятилетий назад. На том же рынке электромобилей немецкий автопром изначально уступил инициативу американской Tesla, а теперь ее главными конкурентами становятся китайские производители электрокаров. Серьезные вызовы ждут и немецкое технологическое лидерство — в этой сфере об амбициях того же Китая свидетельствует всего один факт: государственная программа КНР «Сделано в Китае — 2025» предусматривает вложение в развитие высоких технологий и промышленного производства порядка $ 300 млрд.
Тем временем публичная повестка кампании по выборам в бундестаг напоминает скорее импровизированное политическое шоу. Лидер «Зеленых» Анналена Бербок, похоже, переоценила значение проблемы климатических изменений для большинства избирателей — в последние месяцы на ее рейтинг сильно повлиял ряд скандалов: в декларации о доходах Бербок обнаружились нестыковки, ее выпущенную на старте кампании книгу заподозрили в плагиате и т. д. Лидеру христианских демократов Армину Лашету, который считается наиболее вероятным кандидатом на пост нового канцлера, недавно тоже пришлось оправдываться после того, как журналисты засняли его смеющимся во время выступления федерального президента Франка-Вальтера Штайнмайера в сильно пострадавшем от июльского наводнения городе Эрфтштадт.
Все эти эпизоды неожиданно сыграли на руку лидеру социал-демократов министру финансов Германии Олафу Шольцу, который за подчеркнутую неэмоциональность давно получил прозвище Шольцомат, — ряд недавних соцопросов продемонстрировал, что его персональный рейтинг заметно выше, чем у Лашета и Бербок. Но на выборах 26 сентября немцам предстоит голосовать за партии, а не за конкретных политиков, а в этой номинации пока лидируют христианские демократы — свежий опрос агентства INSA отдает им 27,5%, тогда как «Зеленые» и СДПГ имеют рейтинг 18%.