Москва и Анкара смогут договориться по вопросу статуса Крыма, если Москва признает независимым государством Турецкую Республику Северного Кипра (ТРСК), заявил профессор турецкого университета Малтепе Хасан Унал. Эксперт призвал Россию стать лидером движения по признанию ТРСК, что помешает вступлению объединенного Кипра в НАТО, а это, по его мнению, — в интересах Москвы.
Унал добавил, что в этом случае Турция откажется от заявлений по признанию Крыма территорией Украины, а местные авиакомпании возобновят прямые рейсы на полуостров.
Предложение турецкого ученого вызвало в России нешуточный резонанс — на интервью Унала молниеносно отреагировали в Кремле. Как заявил пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков, регионы России никогда не будут предметом сделок с другими странами.
«Вряд ли уважаемый профессор из Турции может олицетворять официальную точку зрения Анкары», — добавил он.
Не менее категоричен оказался глава комитета крымского парламента по народной дипломатии и межнациональным отношениям Юрий Гемпель.
«Проводить какие-либо аналогии по признанию Крыма и Северного Кипра совершенно неуместно. Торг в этом вопросе исключен. Крым фактически и юридически является неотъемлемой частью России, и предшествовало тому свободное волеизъявление крымского народа. С Северным Кипром же несколько другая ситуация», — заявил политик.
Тем не менее сам тот факт, что Москва отреагировала на самом высоком уровне на слова, по выражению Пескова, человека, который «вряд ли может олицетворять официальную точку зрения Анкары», говорит о том, что российскую сторону это «задело». Навряд ли пресс-секретарь Кремля стал бы комментировать каждое заявление каждого турецкого профессора, тем более, что оно, по его же словам, неприемлемо.
Или все же приемлемо? Может, в Москве были бы готовы в теории рассмотреть подобное предложение, поступи оно официально? Или же слова Пескова — это намек Западу, что, мол, будете продолжать давить, может случиться и такое?
О том, что часть российского политикума готова рассматривать возможность реализации данного сценария, говорят слова члена международного комитета Совета Федерации Сергея Цекова, который в комментарии «Ленте.ру» заявил, что такая сделка может обсуждаться лишь теоретически. А от теоретически, как мы знаем, до практически — один шаг.
«Разумеется, мы слышим эту позицию, но реагировать и отвечать можно только тогда, когда она исходит от официальных лиц республики. Но очень хорошо, что такая тема в принципе начала появляться, признание Крыма составной частью России, разумеется, является крайне положительным для нас вариантом», — заявил он.
Несмотря на то, что сенатор признал негативные последствия такой сделки в плане отношений с Кипром, он считает ее интересной. По его словам, такие решения нужно принимать взвешенно и осторожно.
«Неразрешенные территориальные вопросы должны решаться в комплексе мировым сообществом. И все же время для этого постепенно подходит», — подчеркнул Цеков.
Если анализировать исторические предпосылки, то можно прийти к выводу, что не прав Гемпель, говоря о неуместности сравнения двух ситуаций. На самом деле история Кипра и история Крыма очень похожи.
Напомню, на Кипре летом 1974 года греческие национал-радикалы из организации EOKA-Б, выступавшей за присоединение острова к Греции при поддержке материковой военной хунты, устроили государственный переворот, свергнув и изгнав из страны президента Макариоса. В ответ на это, несмотря на заверения путчистов в том, что турецкому населению острова ничто не угрожает, Анкара ввела войска и заняла северную часть полуострова, что привело к полноценной войне, продлившейся около месяца.
Не напоминает украинский «Майдан», попытки пришедших к власти националистов подавить сопротивление в Крыму и последующие события? С той лишь разницей, что российские войска уже присутствовали на полуострове совершенно легально, и этим удалось избежать кровопролития. И в том, что Россия присоединила к себе полуостров, в то время, как Турция образовала на севере Кипра отдельное государство, которое сама же признала независимым. И то, и другое действие не признал остальной мир.
Конечно, тот факт, что Крым стал частью России, а не очередным непризнанным государством, несколько облегчает его положение. Региону, как части страны, не требуется политическое признание, в том смысле, что если вы имеете с той или иной страной дипломатические отношения, вы уже признаете ее территориальную целостность, в то время как для отдельного государства наличие иностранных посольств — ключевой момент.
От отсутствия чьих-либо консульств, включая турецкое, крымчане особо не страдают. Страдают они от экономических аспектов, санкций и т. д. С той же Турцией у Крыма была интенсивная морская торговля, даже ходил грузовой паром, было пассажирское сообщение. При этом сообщение было приостановлено не в 2014-м, когда Крым вошел в состав России, чего Турция не признала, а в 2015 году, после того, как турки сбили над Сирией российский бомбардировщик. Впрочем, спустя год, сообщение было восстановлено, однако в 2017-м Анкара вновь перестала принимать корабли под любым флагом, прибывающие из портов Крыма.
Все это можно списать на неустойчивость российско-турецких отношений, однако интересен тот факт, что непризнание полуострова российским не мешало Анкаре время от времени возобновлять сообщение, что можно назвать ярким проявлением политического лицемерия.
Напомню, что в 2019-м президент Турции Реджеп Эрдоган заявил, что Анкара никогда не признавала «незаконной аннексии Крыма» и не сделает этого. А что, если мы признаем ТРСК, то позиция Эрдогана изменится? В экономическом плане это Турции много не даст. ТРСК находится на ее содержании, и от того, что Москва начнет с ней торговать, ее экономика не станет самостоятельной. Но для Эрдогана лично это будет огромный политический бонус — прорыв блокады, которая длится вот уже почти полвека.
Вот азербайджанские СМИ уже сообщали, что Баку может признать Северный Кипр. Конечно, Эрдоган может серьезно надавить на Алиева — тот его должник после 44-дневной войны. Однако признание со стороны Баку не даст каких-либо серьезных политических очков: Азербайджан — это не тот игрок, к мнению которого чутко прислушиваются в мире. К тому же Турция понесет определенные издержки — ей придется компенсировать Азербайджану потери от неизбежных санкций со стороны Запада, которые в любом случае приведут к снижению влияния Анкары в этой стране. А Греция или даже Франция могут признать Нагорный Карабах.
Совсем другое дело, если признает Россия. Наша страна имеет совсем иной политический вес, и ее не надо будет защищать от Запада. Более того, это будет идеальная «дуля» этому самому Западу, мол, вы нас не уважаете, а мы назло вам взяли и объединились с русскими, и мы ломаем ваш миропорядок об колено.
В общем, звучит красиво, и сторонники российско-турецкой дружбы за такую инициативу обязаны ухватиться (уверен, что слова профессора — это зондирование почвы со стороны официальной Анкары, сам бы он такое вряд ли сказал, да и Песков не стал бы реагировать).
Но есть куча поводов скептически отнестись не только к конкретной «сделке», но и в целом к пресловутой российско-турецкой дружбе (у нас вообще-то 11 войн было за последние 3 века, мы являемся соперниками в борьбе за влияние в ряде регионов, дважды за последние 6 лет оказывались на пороге реальной войны), а учитывая, что эта дружба не «за», а «против», она тем более бесперспективна.
Да, наши интересы в какой-то момент совпали. Взять те же С-400, покупка которых для Эрдогана во многом все та же «дуля» США. И для нас тоже — утерли нос, продали оружие стране НАТО, которой до этого имел право продавать только наш главный конкурент. И еще, кстати, продавать планируем. Как заявили недавно в «Рособоронэкспорте», уже сформирована финансовая модель и программа технологического сотрудничества в этом проекте, проводятся завершающие консультации.
Но тут возникает множество вопросов. Как ни крути, Турция остается членом НАТО, т. е. вражеского блока. Против кого она будет применять наши комплексы? Зачем турки столь настойчиво ставят условием новых заказов свое участие в сборке? Кроме того, греческие СМИ писали, что турецкие инженеры пытались влезть в систему «свой-чужой». Если это так, то зачем? Не выйдет ли так, что мы на свою голову вооружим одну из самых сильных армий региона, как в 1920−1930 годы, когда СССР интенсивно развивал военно-техническое сотрудничество с немцами? С ними мы, напомню, после Рапалльского мира тоже дружили «назло Западу»…
Кстати, нелишним будет напомнить, что Турция, несмотря на «дружбу», активно вооружает Украину — понятно, против кого. В Киеве не скрывают, что отлично зарекомендовавшие себя в войне против Армении «Байрактары» планируется использовать не только против ополчения Донбасса, но и против нашего флота в Крыму.
И это далеко не все.
Как стало известно, турецкая корпорация TUSAŞ подписала с украинской компанией «Мотор Сич» контракт на поставку двигателей для разрабатываемого ударного вертолёта следующего поколения T-929. В общей сложности Турция приобретёт 14 украинских двигателей, чем серьезно поддержит загибающийся украинский ВПК. Кроме того, Турция выразила готовность направить на Украину военных инструкторов для подготовки ВСУ. Наконец, недавно появилась информация, что Анкара построит для нужд ВСУ два корвета класса Ada.
Кстати, тот же профессор Унал прямым текстом говорит, что Москве стоит смириться с тем, что Анкара поставляет оружие Киеву. По его словам, из-за поставок пары десятков турецких беспилотников Украина не станет превосходить Россию по военной мощи.
«Западные страны, Соединенные Штаты и другие, будут лишь натравливать Украину на Россию. А нам незачем провоцировать Украину, мы просто стремимся поддерживать наши отношения на хорошем уровне. Это большая разница», — заявил он.
А почему бы туркам не смириться, если мы будем поставлять оружие курдам? От пары беспилотников они же не начнут превосходить турецкую армию…
Слова Унала в чем-то смахивают на шантаж. Мол, признаете наш Кипр, и у Украины не будет современного оружия. И Кипр в НАТО не возьмут. Последнее явно должно согреть душу российским политикам. Странно, правда, что звучит это от представителя страны НАТО.
Но если бы дело было только в Украине. После прошлогодней карабахской войны турки начали активное продвижение не только в Закавказье, но и в Средней Азии.
Из Азербайджана Россию практически «выперли». Еще совсем недавно мы доминировали на рынке вооружений этой страны, а турки безнадежно отставали. Но уже в текущем году турецкий военный экспорт в Азербайджан увеличился на 850,4% по сравнению с первым кварталом 2020 года! Помимо этого, подписано важное соглашение о сотрудничестве в оборонной промышленности, согласно которому турецкие оборонные предприятия смогут разворачивать свою деятельность на территории Азербайджана и создавать новые производства.
Я уже не говорю о том, что последние несколько лет из руководящего состава азербайджанской армии активно вымываются кадры советской закалки, на их место приходят выпускники турецких военных вузов. Многократно увеличилось количество совместных учений. Так, на днях Турция провела очередные совместные учения «Мустафа Кемаль Ататюрк», в которых было задействовано до 600 военных, 40 единиц танков и другой бронетехники, 20 установок и минометов артиллерийских снарядов разного калибра, 7 боевых транспортных вертолетов, 3 беспилотных летательных аппарата и транспортные средства численностью до 50 машин.
Наконец, президент Азербайджана анонсировал новое масштабное перевооружение армии и увеличение её численности. Сами понимаете, с чьей подачи. А вчера российские СМИ и вовсе широко растиражировали заявление главы турецкого парламента Мустафы Шентопа о том, что «Азербайджан и Турция создают «тюркскую армию». Правда, оказалось, что это не совсем так. На самом деле, в ответ на вопрос о том, будет ли сформирована объединенная тюркская армия, спикер сказал, что Турция и Азербайджан пока лишь продолжают переговоры о военном сотрудничестве.
Но ведь дыма без огня не бывает. Еще совсем недавно и в Баку, и в Анкаре уверяли, что ни о каком военном блоке не может быть и речи. А что такое тогда Шушинская декларация, которая фактически создает что-то вроде мини-НАТО, где стороны обязуются воевать друг за друга? И даже тогда протурецкие пропагандисты уверяли нас, что никакой речи о появлении в Азербайджане турецкой военной базы не идет. Но вскоре сам Эрдоган заявил, что это не так.
Кстати, вопрос Шентопу был задан явно не просто так.
«Заявление спикера парламента Турции Мустафы Шентопа, „которого не было“, наделало много шума. При этом не исключено, что таким образом Анкара проверила реакцию общественности на интересующий Эрдогана вопрос. Получив нужную информацию, инцидент списали на ошибку в переводе, что также вполне возможно, — пишет ТК „Дежурный по Закавказью“. — Анкаре ничего не стоит „прощупать почву“ на перспективу. Опровержение состоялось, и ситуация замялась, но общество получило сигнал, который очень напоминает, как говорится, оговорку по Фрейду».
И да, явно не просто так прозвучало именно «тюркская армия», а не «турецко-азербайджанская». Это намек, отсылающий к Великому Турану, в который, помимо Турции и Азербайджана, должны войти также страны Средней Азии.
После 44-дневной войны ряд российских СМИ уже обращал внимание на резко возросшее военно-техническое сотрудничество между Турцией и Узбекистаном, Киргизией, Казахстаном и даже Туркменией. Конечно, тогда большинство экспертов заявили, что это еще не говорит о создании «тюркской НАТО».
Но ведь в том, что в Азербайджане не будет турецкой базы, тоже уверяли. Как и в том, что «Великий Туран» — это миф, утопический проект. Но вот миф начинает обрастать вполне реальными чертами…
Анкара активно начинает инвестировать в экономики стран региона. В начале месяца с Узбекистаном были подписаны документы на почти $ 700 млн — немалые деньги для этой страны. А перед этим в Турцию ездил президент Киргизии, как многие считают — за деньгами.
Кстати, тюрки живут не только в странах Закавказья и Средней Азии, но и в России. И нелишне вспомнить, что именно среди российских пантюркистов зародился сам термин «Великий Туран». Тюрками являются, к примеру, те же крымские татары, которых Турция активно поддерживала все годы пребывания полуострова в составе Незалежной. Она и сейчас продолжает открыто содержать крымско-татарских экстремистов, бежавших на Украину, да и затаившихся на полуострове. Среди местных радикалов немало тех, кто видит в Турции защитника и покровителя.
Но самый большой друг Турции в России — это Татарстан (800 км от Москвы, между прочим). На днях II Международный экономический саммит «Россия — Исламский мир: KazanSummit 2021» посетил исполнительный директор крупнейшего информационного агентства Турции «Анадолу» Бора Байрактар. Обратите внимание на восхищение, с которым описывает главред республиканского официоза «Татар-информ» Ринат Билалов встречу с турецким коллегой. А ведь «Анадолу» — это крупнейшая пропагандистская машина Анкары. Каковы реальные цели приезда в Россию этого «придворного журналиста» Эрдогана, остается за кадром.
А недавно в республике побывал уже упомянутый Мустафа Шентоп, который рассказал о том, что «турецкий бизнес проявляет интерес к Татарстану». Да что там интерес! На республику уже приходится четверть турецких инвестиций в Россию. А президент Татарстана Рустам Минниханов давно называет турков братским народом и даже в период российско-турецкого кризиса в 2015—2016 годах из Казани в адрес «братьев» не прозвучало ни одного осуждающего заявления.
Стоит напомнить, что Турция начала внедрять свою «мягкую силу» в Татарстане еще в 1990-м, когда Казань рвалась к полной независимости, а власти республики активно пытались заручиться поддержкой Анкары как «единственного внешнеполитического союзника». Тогда негативного сценария удалось избежать, однако Турция все эти годы последовательно укрепляла свои позиции в республике, в том числе в среде духовенства, влияющего на умы молодежи. И как знать, повторись события начала 1990-х, удержатся ли турки от соблазна воспользоваться ситуацией…
Нет никакого Турана, говорите? Дружба и партнерство, говорите?
Дмитрий Родионов,
директор Центра геополитических исследований Института инновационного развития