10 отставных турецких адмиралов оказались арестованы по подозрению в госизмене, поскольку подписали письмо, в котором высказали обеспокоенность в связи со строительством канала «Стамбул» и возможностью выхода Турции из конвенции Монтрё, регулирующей статус ныне действующих каналов в проливах Босфор и Дарданеллы.
Напомню, разговоры о перспективах строительства нового канала в 100 км к западу от Стамбула начались десять лет назад, когда президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган анонсировал проект, который планировалось завершить к столетию Турецкой республики в 2023-м году.
Проект имеет весьма спорное экономическое значение. Действительно, канал через Босфор в значительной степени обмелел и зачастую не справляется с нагрузкой. Полагаю, недавние события в Суэцком канале должны были еще больше укрепить уверенность авторов проекта в его необходимости. В любом случае, новый канал снимал бы значительную часть нагрузки с Босфора, который пропускает около 53 тысяч судов в год.
При этом несомненный плюс нового канала для Турции — возможность зарабатывать на нем. Согласно конвенции Монтрё, Анкара не может брать денег за проход по существующим каналам, довольствуясь лишь оплатой лоцманских и буксировочных услуг.
Новый канал будет подчиняться исключительно турецким законам, и за проход по нему Анкара сможет установить плату. Другой вопрос, многие ли судовладельцы захотят платить, когда есть возможность пройти бесплатно, если не происходит форс-мажорной ситуации в Босфоре?
Так или иначе, вопрос окупаемости канала остается дискуссионным. Кроме того, споры ведутся вокруг экологического вреда, который тот может причинить Стамбулу, — предполагается, что канал пройдет через водохранилища, питающие город пресной водой. По этой причине против канала активно выступают власти города.
Другой вопрос в том, что большинство экспертов сходится во мнении, что новый канал поможет увеличить влияние Турции.
«Турция хочет стать хабом, который объединяет Север и Юг, Запад и Восток, — уверен старший научный сотрудник ИМЭМО РАН, доцент Дипломатической академии МИД России тюрколог Владимир Аватков. — Для этого ей необходимо создавать различные инфраструктурные проекты, которые позволяли бы ее использовать свое геополитическое положение. Одним из таких проектов как раз и является канал „Стамбул“, который будет приносить экономические выгоды Турции и геополитически повышать ее самостоятельность».
В любом случае ясно, что завершить проект в установленные изначально сроки — нереально. В прошлом году его не только не начали строить, еще даже не было тендера на строительство, так что предварительные сроки сдвинуты уже на 2025—2026 годы и, судя по всему, будут сдвинуты еще.
Повторю, экономическое значение канала — вопрос крайне спорный, и не исключено, что он вообще не будет построен. Некоторые эксперты считают, что это исключительно пиар-проект турецкого президента.
События вокруг письма дают основание предположить еще и то, что ситуация используется турецким лидером для сведения счетов с оппонентами — в первую очередь с оппозицией в лице военных, от которой турецким лидерам всегда исходила наибольшая опасность. Военные в Турции всегда прозападно настроены и считают себя хранителями заветов Мустафы Кемаля. Они трижды свергали правителей, которых подозревали в отходе от этих заветов. Четвертым чуть не стал сам Эрдоган летом 2016-го.
Очевидно, что ему выпала хорошая возможность «дозачистить» тех, кого не успел тогда.
«Те, кто выступают против реализации проекта, являются врагами Ататюрка и Турецкой республики», — заявил ранее Эрдоган.
Однако те, кто выступают против, как раз считают, что это Эрдоган разрушает систему, созданную Кемалем Ататюрком. Подписавшие письмо адмиралы считают, что необходимо сохранить действующую конституцию Турции на фоне инициативы Эрдогана о разработке новой конституции. Впрочем, похоже на то, что какой-то крупной «зачистки» все же не будет.
«На мой взгляд, связывать данный проект с тем, что он нарушает заветы Кемаля Ататюрка, не обосновано, ввиду того, что заветы относительно каналов и прочего, Ататюрк не оставлял», — отмечает турецкий эксперт Икбаль Дюрре. — Большинство этих адмиралов, да, являются приверженцами светских взглядов, но во время попытки военного переворота 2016 года, все же встали на сторону Эрдогана. Недавно в турецкой прессе была опубликована фотография одного действующего адмирала в облачении, принадлежащем одной из влиятельных религиозных сект в стране. Все это произошло на фоне горячих споров вокруг строительства канала «Стамбул», реализация которого может повлечь за собой серьезные геополитические изменения в регионе. Видимо, все эти факторы вызвали озабоченность у этих отставных адмиралов, которые подписали данное письмо.
При этом стоит обратить внимание, что арестованы лишь некоторые из них. Сначала 10 из 103. Потом четверых отпустили. Думаю, и других отпустят. Шумиха вокруг письма с подписями отставных адмиралов дала возможность правящей партии сменить повестку дня и отвлечь общественность от экономических и прочих проблем, которые сегодня остро стоят в турецком обществе. Не секрет, что партия власти переживает не лучшие времена, и подобные вещи дают хорошую возможность для консолидации своего электората».
Ведущий эксперт Центра военно-политического анализа МГИМО доктор политических наук Михаил Александров думает, что весь этот скандал с адмиралами организован, скорее всего самим Эрдоганом:
«Его задача — привлечь международное внимание к теме строительства канала и найти инвесторов. Чтобы такие инвесторы появились, Эрдогану нужно заинтересовать западные государства и прежде всего США. Для этого он поднял тему, о возможности пропуска через канал кораблей НАТО и выходе из конвенции Монтрё. Он надеется, что Запад клюнет на эту удочку и даст денег. Однако, когда канал будет построен, контроль над ним будет полностью в руках Турции. То есть она будет решать, пропускать ли ей НАТОвские корабли и подводные лодки, в каком количестве и за какие деньги».
При этом эксперт уверен, что отказываться от конвенции Монтрё турки не будут, поскольку она дает им права контроля над Черноморскими проливами, в то время как все другие проливы в мире регулируются Конвенцией по морскому праву, которая лишила бы Турцию тех привилегий, которая она имеет сейчас.
«Действительно, пускать — не пускать военные корабли третьих стран в обычных проливах никто не может, а Турция в своих проливах может», — поясняет он.
Владимир Аватков также уверен, что с созданием нового канала, конвенция Монтрё не будет ставиться под вопрос.
«Она продолжит свое существование, но при этом можно будет создавать условия по обходу этой конвенции через соответствующие каналы. Не обязательно в 21 веке выходить из конвенции чтобы менять среду международно-политического и регионального сотрудничества. Она сама изменится со строительством каналов, будут обеспечены абсолютно новые условия прохождения через каналы. Здесь очень важно то, что Турция пытается продемонстрировать России, что этот проект — это повышение самостоятельности в рамках системы международных отношений. В то же время США Турция хочет продемонстрировать, что может подорвать интересы России в Черноморско-Каспийском бассейне».
Так или иначе, повод для разговоров о возможном выходе из конвенции в конце 2019 года дал сам Эрдоган, заявив, что морское сообщение через новый стамбульский канал не будет подпадать под действие конвенции Монтрё.
«Стамбульский канал не имеет отношения к конвенции Монтрё. Мы проектируем новый канал как альтернативу для морского сообщения через Босфор. Только за последние два года на Босфоре произошла 41 авария с судами. Да и нельзя забывать катастрофы прошлого», — сказал тогда турецкий президент.
Напомню, конвенция Монтрё гласит, что через Босфор и Дарданеллы могут проходить беспрепятственно любые торговые суда любых государств. А вот для военных кораблей режим различается. Корабли черноморских государств также имеют право беспрепятственного прохода, а вот для кораблей не черноморских стран установлен лимит по тоннажу, водоизмещению, а главное — сроку пребывания в Черном море.
Учитывая, что Турция — член НАТО, да и в прошлом отношения с Россией были не самыми дружественными, для нашей страны Конвенция имела и имеет особое значение, в ней есть свои плюсы минусы. Во-первых, согласно ей, Турция не может взять и перекрыть проливы, за исключением случаев вовлеченности в войну. А во- вторых, наложенные на нечерноморские государства ограничения исключали, к примеру, появление в Черном море американского авианосца.
«Конвенция Монтре, действительно ограничивает общий тоннаж нечерноморских стран в Черном море, общим водоизмещением 45 000 тонн», — поясняет Михаил Александров. — Для примера, это 5 американских эсминцев класса «Арли Берк». Довольно внушительная сила. В этом плане строительство канала ничего не меняет. Однако есть другие ограничения, имеющиеся в Конвенции, которые не будут распространяться на канал. Это касается авианосцев и подводных лодок. Сейчас нечерноморские государства не могут проводить их через проливы, а со строительством канала теоретически смогут. И если современный американский авианосец не сможет войти в Черное море из-за своего тоннажа, то атомные подлодки класса «Вирджиния» вполне. Наличие в Черном море американских подводных лодок может создать серьезную угрозу безопасности России».
Риски для России приобретают особую серьезность сегодня, когда три из шести (не считая Абхазии) причерноморских страны уже члены НАТО, а две — стремятся туда вступить. Впрочем, тут есть еще ряд нюансов.
Во-первых, помимо Босфора, связывающего Черное море с Мраморным, есть еще и Дарданеллы, связывающий Мраморное море со Средиземным — и на этот пролив также распространяется действие конвенции. То есть туркам придется прорыть два канала, чтобы пускать в Черное море суда в обход Конвенции. А во-вторых, конвенция Монтрё, помимо использования проливов, регулирует и сам статус Черного моря. То есть, какими бы способами корабли не попадали в Черное море, правила конвенции действуют в любом случае!
Единственный способ изменить это для Турции — выйти из конвенции. Несмотря на то, что большинство экспертов не рассматривают такой сценарий, сам Эрдоган ранее давал понять, что это все же не исключено.
«Если цель состоит в том, чтобы внести свой вклад в дискуссию о конвенции Монтрё, нет смысла в публикации каких-либо документов, стоит дать возможность высказать свое мнение академическим кругам. Мы не пытаемся, и даже не думаем выходить из конвенции Монтрё. Но если эта потребность возникнет в будущем, мы не постесняемся пересмотреть любой договор, противоречащий нашим интересам», — заявил он недавно.
Есть еще одна опасность для России — война — единственный случай, при котором Турция имеет право закрыть существующие пролив. Правда, согласно конвенции, речь должна идти исключительно о войне с участием самой Турции, но Турция — член НАТО, а нападение на одну страну альянса означает вступление в войну всех остальных. То есть формально война России с НАТО, даже если Турция реально не будет участвовать в ней, будет означать войну между нами, и это даст Турции право закрыть проливы для нас, зато пускать в Черное море корабли тех же США. В этом случае, наверное, придется вспомнить слова Андрея Громыко, который говорил, что в случае закрытия каналов для СССР наш флот проделает новые — на месте Стамбула.
Остановить допуск НАТОвских кораблей через новый канал мы тоже можем.
«Этот канал Россия вполне сможет „закрыть“ пуском ракет комплекса „Бастион“, — уверен Михаил Александров. — Затопление даже одного судна в этом канале заблокирует его на достаточно длительный срок. И НАТОвские подводные лодки через него не пройдут».
Кроме того, эксперт считает, что Россия вполне может снабжать свою группировку в Сирии, не имея права на проход военных кораблей. А в случае враждебных действий со стороны Анкары — перекрыть движение турецких судов через проливы изнутри Черного моря. Тогда Турция лишится морского сообщения со своими причерноморскими областями и партнерами на постсоветском пространстве».
«Это, однако, не значит, что российская дипломатия должна сидеть сложа руки. Мы должны настаивать, чтобы положения конвенции Монтрё распространялись и на канал», — подчеркивает он.
Владимир Аватков также не верит в возможность радикального сценария. По его мнению, Турции выгоден нынешний правовой статус Черного моря:
«Что реально связывает Россию и Турцию и может послужить положительным моментом в рамках дальнейших консультаций по изменению ситуации после строительства канала „Стамбул“ — это то, что Турция также не заинтересована в усиление внерегиональных акторов в Черном море. Кроме того, очевидно, что Россия может участвовать в тендере на строительство этого канала, может участвовать в управлении этим каналом совместно с Турцией. Если что-то невозможно остановить, а при нынешнем режиме остановить строительство практически невозможно, значит, этот процесс нужно возглавить…»
«К чему может привести строительство канала, выйдет ли Турция после этого из конвенции Монтрё, и как это может повлиять на отношения с Россией — все это будет зависеть от того баланса сил, который будет складываться на тот момент в регионе, — уверен Икбаль Дюрре. — Но, конечно, не сложно догадаться, что в этом проекте заинтересованы Великобритания и США, потому что появление нового канала как минимум в будущем даст возможность манипуляции вокруг конвенции Монтрё, которая в своём нынешнем виде их не устраивает.
Выйдет ли Эрдоган из конвенции? Конечно, теоретически может, но другой вопрос, останется ли он у власти к тому времени? И вообще, как изменится баланс сил до этого времени в регионе? И будет ли проект нового канала реализован в принципе? Я думаю, что, если он его построит, то может и выйти из Монтрё. Эрдогану, как он уже неоднократно об этом заявлял, не то что Монтрё, но и Лозаннский договор не устраивает, а Монтрё и есть продолжение Лозаннского договора».
Что ж, если турецкий эксперт не преувеличивает и Эрдоган и впрямь захочет пересмотреть Лозаннский договор, то тут уже и не до проливов будет…