В минувшую субботу по России прокатилась волна радикальных протестов, связанных с арестом «главного оппозиционера современности» Алексея Навального. К его возвращению в Россию было приковано внимание зарубежной прессы, которая наверняка ждала «беспощадного русского бунта» и революции. Однако этим явно завышенным ожиданиям не суждено было оправдаться, поскольку Навальный хоть и является сейчас самым заметным в России оппозиционером, погружать страну в смуту ради него люди, у которых еще остались свежими воспоминания о 90-х, явно не готовы.
Лично я поддерживаю право народа на уличный протест: демонстрации, манифестации, митинги, одиночные пикеты. Протестная активность полезна тем, что держит власть в тонусе, заставляет ее осторожнее принимать те или иные социальные законы, чтобы не усугублять ситуацию и не расширять базу протестных настроений. Поэтому никогда не стоит злорадствовать по поводу задержаний, арестов и уголовных дел против протестующих. За исключением тех случаев, когда люди в действительности виновны в нанесении вреда здоровью своих визави по ту сторону полицейских щитов или идейных баррикад.
Но дело в другом. Я не доверяю Навальному. Еще задолго до донбасских событий я не доверяла Навальному, с 2010 года, наблюдая его выступления на всех проходящих в Москве митингах. Я не доверяла Навальному на «Русском марше», я не доверяла Навальному на «белоленточных акциях»; его выступления в рамках избирательной кампании перед выборами мэра Москвы тоже не вызывали доверия, потому что Навальный везде играл роль и находил те слова, которые пришлись бы по душе людям той социальной страты, представители которой ожидаемо могли собраться на площади.
Навальный на окраинах Москвы, в Люблино, и Навальный в центре столицы были совершенно разными людьми. Еще тогда, 10 лет назад, это натолкнуло меня на мысль о его лицемерии и стремлении к власти ради самой власти.
Еще задолго до Донбасса и событий «Русской весны» в целом я стала воспринимать его исключительно как популиста, перебежчика, недонационалиста и недолиберала. После Донбасса этот человек стал мне нравиться еще меньше. Уж очень много друзей у меня там, и меньше всего я желаю, чтобы им устроили этнические и идеологические чистки, а это будет неизбежно в случае прихода к власти Навального, который однозначно сдаст Донбасс. Он неоднократно подтверждал это, заявляя о том, что Россия должна в одностороннем порядке выполнить Минские соглашения, выведя с Донбасса свои войска (интересно, а что он предлагает сделать с народной милицией ДНР и ЛНР, которая в действительности сейчас собственными силами охраняет рубежи республик) и отдав границу с ЛДНР под контроль Украины. Его позицию по Крыму даже в либеральном лагере характеризовали как неустойчивую и зыбкую, что было видно и по его уклончивым ответам на вопросы Алексея Венедиктова во время знаменитого интервью на «Эхе Москвы», где Навальный заявил, что Крым — «это не бутерброд с колбасой, чтобы его туда-сюда отдавать», за что его подвергли критике на Украине. Позже все чаще из уст оппозиционера можно было услышать о незаконной аннексии и незаконном референдуме в Крыму.
Кроме того, я помню заявления Навального на «Русских маршах», и я более чем уверена, что при нем будут проблемы на Кавказе. Еще в 2011 году он поддерживал лозунг «Хватит кормить Кавказ», за которым вполне могут последовать и популистские призывы отказаться от Северного Кавказа ради построения национального европейского государства. А его оскорбительные заявления в адрес Грузии, хоть и связанные с военными событиями в Южной Осетии, говорят о нем как о человеке, который абсолютно лишен дипломатических качеств.
В результате реализации его идей мы можем получить заведомо проигрышную для Донбасса партизанскую войну, которую ЛДНР, несомненно, продолжат вести в случае передачи границы под контроль Украины, этнические (или идеологические) чистки на Донбассе, а также полыхающий Кавказ и, соответственно, нестабильное Закавказье, где наверняка не заставит себя долго ждать и новая эскалация в Карабахе.
По мере того как Навальный в последние годы все больше набирал популярность на Западе как «икона перемен» в России, возникает ассоциация его персоны с персоной Михаила Горбачева, — пожалуй, только его на Западе принимали так же радушно, как теперь Навального.
С внешнеполитическими планами Навального все более-менее понятно, а что касается внутренней повестки, то она держится исключительно на критике — он очевидно хватается за все темы, где можно сыграть на социальном недовольстве. Эдуард Лимонова писал по этому поводу, что Навальный «без мыла лезет во все дыры»: «К дальнобойщикам пристроиться не удалось, от мусорных бунтов погнали, теперь попробует „защитить пенсионеров“», — говорил Лимонов.
Что касается позиции Навального по повышению пенсионного возраста, то она, пожалуй, лучше всего характеризует ситуативность и эфемерность его убеждений. Навальный поначалу поддерживал повышение пенсионного возраста, а как только на эти непопулярные меры пошла действующая власть, быстро сориентировался и стал противником пенсионной реформы.
«Навальному до лампочки пенсионеры на самом деле и их судьба, но мозги у него не креативные, потому он подворовывает политические идеи то слева, то справа всё, что плохо лежит», — писал проницательный Лимонов по этому поводу.
Вместе с тем нужно понимать, что протестные настроения будут неизбежно расти, так как из-за последствий пандемии социальных проблем стало больше. И здесь тревогу вызывает перспектива «монополизации протеста» Навальным. Уверена, что многие и сейчас выходят не за Навального, а просто «против», и это «против» у каждого свое. Ну а что касается стремлений Навального к власти, то эта история больше про дворцы, но вот только не в Геленджике, а где-то за пределами России.