EADaily продолжает цикл бесед с рижским краеведом Александром Ржавиным, который занимается розыском забытых памятников и могил советских солдат и партизан на территории Прибалтики и старается восстановить истории похороненных в них людей. Ржавин рассказывает, что его особенно возмутило то небрежение, в котором ныне пребывают многие могилы советских воинов, нашедших упокоение на православном кладбище литовского города Шауляй — неухоженные, повреждённые памятники, сбитые таблички с именами. Вину за это краевед возлагает на российские консульские учреждения, в обязанность которых входит поддержание советских воинских захоронений в должном порядке.
— Можете ли подробно рассказать о ком-либо из воинов, похороненных в Шауляе?
— Ну вот, скажем, гвардии капитан технической службы Сергей Владимирович Лиситченко (2.9.1916 — 11.3.1957). Участник Великой Отечественной войны. Награды: медаль «За боевые заслуги» (1943), медаль «За оборону Москвы» (1944), орден Красной Звезды (1944), медаль «За взятие Кенигсберга» (1945), медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг.» (1945), медаль «За боевые заслуги» (1947), орден Красной Звезды (1954). Вот текст из наградного листа: «Гвардии техник-лейтенант Сергей Владимирович Лиситченко, старший авиационный механик 122-го гвардейского Гомельского ближнебомбардировочного авиационного полка 3-й гвардейской бомбардировочной авиационной дивизии, делу партии Ленина-Сталина и Социалистической Родине предан. Свою преданность доказал на фронте Отечественной войны против германского фашизма, где участвует с 22.6.1941 по 5.7.1941 и с 5.10.1941 по настоящее время. Работая механиком самолета ПЕ-2 лично обеспечил 296 самолёто-вылетов, из них: 250 на боевое задание, не имея случаев выхода из строя матчасти по его вине. Во время работы по восстановлению матчасти показал трудовой героизм. 21.09.1941 после бомбардировки аэродрома противником на его самолете был пробит блок цилиндра, два бензобака и обшивка самолета. Тов. Лиситченко приложил все усилия для того, чтобы ввести самолет в строй и на следующий день самолет был выпущен на боевое задание. 6.10.1941 на самолете в центроплане была пробита тяга посадочных щитков и водорадиатор при выполнении боевого задания. Самолёт был восстановлен в этот же день и вышел на выполнение боевого задания. Тов. Лиситченко принял непосредственное участие в смене 17 моторов, 3-х блоков цилиндров и 20 средних восстановлений матчасти. С работой справляется хорошо, к своим обязанностям относится добросовестно. В работе инициативен и находчив, проявляет рационализацию, так: 5.9.1943 после полета в моторе были перебои в работе, причиной чего оказалось заедание всасывающего клапана цилиндра. На устранение чего требовалось 4 часа работы, им этот дефект был устранен в течение 20 минут. Матчасть самолета и мотора знает хорошо и грамотно эксплуатирует. Своим личным примером учит подчинённых образцовой работе и подготовке матчасти к боевым вылетам. Является волевым и решительным командиром. Дисциплинирован. Политически развит. Принимает участие в партийно-массовой работе подразделения. За отличное обеспечение матчасти 260 вылетов без отказов и проявленную при этом инициативу и самоотверженность представляется к правительственной награде медалью „ЗА БОЕВЫЕ ЗАСЛУГИ“».
Гвардии капитан технической службы Сергей Владимирович Лиситченко (2.9.1916−11.3.1957). Участник Великой Отечественной войны. Награды: медаль «За боевые заслуги» (1943), медаль «За оборону Москвы» (1944), орден Красной Звезды (1944), медаль «За взятие Кенигсберга» (1945), медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг.» (1945), медаль «За боевые заслуги» (1947), орден Красной Звезды (1954).
— Один из скромных героев великой войны…
— Упомяну ещё несколько имен. Гвардии капитан Леонид Васильевич Похазников (5.4.1923 — 3.3.1956). В Краcной Армии в 1941 года. Награды: медаль «За боевые заслуги» (1952), орден Красной Звезды (1954), орден Красной Звезды (1954), орден Ленина (1955). К слову, сейчас мало кто знает, но орден Ленина, кавалером которого являлся Похазников, был высшей наградой Советского Союза.
Майор Петр Михайлович Багнюк (22.3.1914 — 10.9.1958). Участник Великой Отечественной войны. Награды: медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг.» (1945), медаль «За боевые заслуги» (1946), орден Красной Звезды (1951), орден Красного Знамени (1956).
Майор Д. А. Чесноков (24.10.1911 — 1.1.1950). Точнее пока ничего не могу сказать. Возможно, это Дмитрий Александрович Чесноков, который День Победы встретил в звании инженер-майора во 2-й запасной истребительной авиационной Краснознамённой бригаде.
Алексей Николаевич Садовой (1912 — 22.6.1951). Звание на табличке не указано. Возможно, речь о подполковнике Алексее Николаевиче Садовом, кавалере медали «За боевые заслуги» (1944), ордена Красной Звезды (1945) и ордена Красного Знамени (1951).
Гвардии подполковник Александр Михайлович Щербаков (1911 — 1951). В Красной Армии с 1933 года. Награды: медаль «За боевые заслуги» (1944), орден Красной Звезды (1945), медаль «За победу над Японией» (1945), орден Красной Звезды (1947), орден Красного Знамени (1951). Пока не могу сказать, считается ли гвардии подполковник участником Великой Отечественной войны, как я предположил изначально. Но однозначно он участвовал в советско-японской войне 1945 года — заключительном событии Второй мировой войны. К слову, если на медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг.» товарищ Сталин смотрит на Запад, то на медали «За победу над Японией» он глядит на Восток. Лица, награждённые медалью «За победу над Японией», впоследствии имели право на получение юбилейных медалей в память Победы в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг.
— Хотелось бы ещё услышать что-то о воинах, похороненных на православном кладбище Шауляя из их наградных листов…
— Пожалуйста. Гвардии подполковник Филипп Дорофеевич Яскевич (20.10.1917 — 16.7.1956). Участник Великой Отечественной войны. Награды: орден Красного Знамени (1945), медаль «За взятие Берлина» (1945), медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг.» (1945), медаль «За боевые заслуги» (1947), орден Красной Звезды (1953). Надгробное фото Яскевича, возможно, сделано до 1947 года, так как медали «За боевые заслуги» на груди офицера ещё нет. Выдержка из наградного листа: «Начальник штаба 83-го гвардейского стрелкового Краснознамённого ордена Суворова полка 27-й гвардейской стрелковой Новобугской Краснознамённой ордена Богдана Хмельницкого дивизии гвардии капитан Филипп Дорофеевич Яскевич в наступательных боях 14.4−16.4.1945 при прорыве сильно укреплённой обороны противника в р-не с. Альт-Тухенбанд на западном берегу р. Одер умело организовал управление боем. Обеспечил бесперебойную связь с подразделениями в бою, благодаря чему последние имели чёткие задачи в наступлении. Все это способствовало успешному выполнению поставленных задач перед полком. 16.4.1945 перед полком была поставлена задача прорвать оборону пр-ка и занять высоту в р-не фл. Людвигслуст. После прорыва линии обороны пр-ка полк, подходя к высоте и встретив сильное огневое сопротивление пр-ка, залег. Создалась напряжённая обстановка, тов. Яскевич перейдя в боевые порядки личным примером отваги поднял подразделения в атаку и с криком „ура“ повёл их на штурм высоты. Противник, понеся значительные потери убитыми, ранеными и пленными, поспешно отступил, выгодный рубеж был занят и закреплен. Поставленная перед полком задача была успешно выполнена. В этом бою тов. Яскевич был ранен. Достоин правительственной награды ордена „КРАСНОГО ЗНАМЕНИ“».
Надгробное фото Филиппа Яскевича, возможно, сделано до 1947 года, так как медали «За боевые заслуги» на груди офицера ещё нет.
— Есть же, наверное, в Прибалтике и ухоженные воинские кладбища…
— Есть, конечно. Но и на них порою не обходится без странных казусов. Вот один из примеров. 8 октября 1944 года части 257-й стрелковой дивизии и 3-го гвардейского танкового полка освободили от нацистов литовский город Тельшяй. На воинском кладбище в парке у школы покоятся 532 красноармейца. Кладбище отреставрировали в 2004 году на средства Российской Федерации. Памятник очень красивый — особенно по сравнению с тем порою диким полётом фантазии, что воплощали скульпторы на мемориалах в послесталинское время. Памятные плиты с именами установлены вокруг площадки у монумента, а также на стенах позади памятника. Что интересно, имена указаны как на русском, так и на литовском языках. При этом на старых плитах нелитовские фамилии просто транслитерированы, без добавления литовских окончаний (Белов — Belov, Косов — Kosov, Тимошенко — Timošenko). А вот на новых памятных плитах к фамилиям добавлены литовские окончания существительных мужского рода в именительном падеже. Например, Баталов стал Batalovas, Бузаев — Buzajevas, Зеленский — Zelenskis. В свою очередь, Бондаренко оказался Bondarenka, Давыденко — Davidenka. Непонятно, зачем была проведена такая насильственная литуанизация имён погибших красноармейцев. Это при том, что современное литовское законодательство в данной сфере ещё довольно либеральное (скажем, по сравнению с латвийским): позволяет людям выбирать, добавлять ли в именительном падеже пресловутое «-as» к своей фамилии или нет. Например, человек сам решает, писаться ли ему в литовском паспорте как Ivanov или Ivanovas. Здесь же всё решили за погибших.
— Можно какие-то примеры того, как местные жители помогали сохранить память погибших?
— В конце июня 1941 года по территории Земгале, в центральной Латвии, отступала группа бойцов Красной армии — более ста человек. Командованием Северо-Западного фронта они три дня как уже были списаны со счета. Дивизия, в которой служило большинство из них — 90-я стрелковая — погибла вместе со своим командиром полковником Голубевым в западной Литве: на её части пришелся главный удар группы армий «Север». Но выжившие солдаты не сдавались. С прибившимся к ним бойцами из 10-й, 48-й и 98-й стрелковой, а также 23-й танковой дивизий они стали прорываться к Риге. 29 июня в районе хуторов Вайтенес и Сниедзес их окружили немцы и предложили сдаться. На месте окруженных этому совету последовал бы любой цивилизованный европеец. Ну нет ведь никакого смысла сражаться — тем более за «ненавистные советы и колхозы», как твёрдо знает любой современный российский либерал. А вместо этого советские парни заняли оборону и приняли в чистом поле свой последний бой. Вряд ли он был долгим. Уже к вечеру погибшие в бою и расстрелянные после боя пленные лежали в могиле на кладбище Вайтеню. Вряд ли они нанесли врагу серьёзный урон. Это не кино, а реальная жизнь… Но сотня красноармейцев честно выполнила свой долг. До конца. Наверное, так и остались бы эти солдаты безымянными, если бы не заведующая местной школой Эмма Ансовна Шпиллере.
— Что именно она сделала?
— Шпиллере была сторонницей советской власти, уже после войны, в 1947-м она заслужила знак «Ударник образовательного труда» Латвийской ССР. А вечером 29 июня 1941 года Эмма Ансовна пришла на кладбище Вайтеню, где закопали погибших красноармейцев. На свежих могилах она увидела разбросанные нацистами документы. Это были красноармейские книжки, комсомольские и профсоюзные билеты, пропуска, разного рода справки (например, направление к зубному врачу). Шпиллере собрала эти документы, полтора года хранила на своей квартире, расположенной в здании школы. А затем закопала их в жестяной коробке под деревом напротив окна квартиры. В сентябре 1944 года, после освобождения центральной Латвии от нацистов, Эмма Шпиллере сообщила об этом сотрудникам НКГБ. По словам Шпиллере, собрать и хранить документы она «сочла своим человеческим долгом — для того чтобы после окончания войны можно было бы известить родных о судьбе этих бойцов и командиров».
Пень дерева, под которым Эмма Шпиллере сделала тайник. Фото Александра Ржавина, 2009 год.
— Да, очень важное дело она совершила…
— Чекисты откопали коробку, переписали все данные и отправили список бойцов с их данными для дальнейшего розыска в наркомат обороны. Кроме того, представители государственных органов считали «необходимым этот факт широко осветить в латвийской (а возможно, и в центральной) печати, как акт человеческого отношения к людям — советским воинам (и их родственникам), героически сражавшимся за нашу Родину, как акт веры латышской учительницы в неизбежность разгрома гитлеризма даже в тяжелые июньские дни 1941 года». Действительно, какая история! Вот только странно, что в прессе она не нашла продолжения. Но ещё печальнее, что присланный чекистами в Наркомат обороны список так и не был должным образом обработан. Многие бойцы из списка продолжали числиться пропавшими без вести вплоть до наших дней. Но теперь документы о последнем бое тех солдат и подвиге учительницы находятся в открытом доступе на сайте ОБД «Мемориал»*. И мы можем доделать то большое дело, которое начала Эмма Шпиллере еще в 1941 году. Конечно, дело это не простое. На некоторых бойцов данные очень точные, их личность легко идентифицировать. Например, среди погибших были 33-летний уроженец Вологодской области лейтенант Николай Васильевич Большаков, начальник планово-финансовой службы 98-го стрелкового полка 10-й стрелковой дивизии, и 19-летний уроженец Полтавской области красноармеец Валентин Гаврилович Буряк, боец 1-й батареи 96-го артиллерийского полка 90-й стрелковой дивизии.
Мемориал в посёлке Залениеки, где увековечены некоторые красноармейцы, погибшие 29 июня 1941 года у хуторов Вайтенес и Сниедзес. Фото Александра Ржавина, 2014 год.
— Ещё кого-либо удалось опознать? — Да, по неполным, но особенным сведениям. Так, Ага-Али Акмедович Русташиев, «уроженец города Нока» — это азербайджанец Агали Алиакмед оглы Рустамов, которого призвали в армию в городе Нуха (ныне Шеки). И даже досадные ошибки не мешают. Скажем, в списке есть «уроженец Абренского уезда» Сергей Перцев. Но проверкой легко устанавливается, что он на самом деле родился в 1918 году в Ибресинском районе Чувашии. Или, к примеру, «Пётр Пракулевич Киселев, уроженец Мулибурской области» — это красноармеец Пётр Прокопьевич Киселев, 1920 года рождения, связист 173-го стрелкового полка 90-й стрелковой дивизии, родившийся в Молотовской области (ныне — Пермский край). В ряде случае, к сожалению, всё не так просто. Например, очевидно, что именуемый в разных документах то «Левно Тодосиевичем», то «Леонтием Федотовичем Вовком из Винницкой области» — это якобы пропавший без вести в Литве 26 июня 1941 года (согласно донесениям о потерях) красноармеец Левко Теодосеевич Вовк, ездовой 96-го артиллерийского полка 90-й стрелковой дивизии. А вот Лейб Исакович Вовк из той же Винницкой области — это тот же самый боец или другой?
— Возможно, данные получится уточнить в будущем…
— Ещё интереснее, что по крайней мере один солдат из списка оказался жив! Двадцатилетний боец 44-го отдельного разведывательного батальона 90-й стрелковой дивизии Василий Ефимович Синев не погиб в том бою. В конце войны его освободили из плена. Очень интересно, оставил ли он хоть какие-то воспоминания? Вдруг не он один выжил, были и другие? Но, увы, по документам пока выходит, что это только один из 79 (плюс-минус) человек, чьи имена фигурируют в документах, сохраненных Эммой Шпиллере. Что ещё огорчает: из всех имён на памятных плитах увековечено всего несколько. На кладбище Вайтеню нет никакой обозначенной могилы, но пара имен есть на ближайшем мемориале в поселке Залениеки. Возможно, могилу перенесли, ведь укрупнение мемориалов — дело обычное. В любом случае это всё можно выяснить, было бы время и желание. Будем надеяться, что к восьмидесятилетию начала войны мы сможем идентифицировать если не всех, то подавляющее большинство этих бойцов. И увековечить их на воинском мемориале, где будет обязательно указано, что имена сохранены латышской учительницей Эммой Шпиллере. Вечная всем им память!
Могила Эммы Шпиллере на Яунциемском кладбище в Риге, 6 августа 2020 года.
— Как можно найти воинские партизанские могилы и памятники человеку, который не является профессиональным краеведом?
— После недавней экспедиции по партизанским местам на северо-западе Латвии я заметил, что многие советские (как, впрочем, и дореволюционные российские) мемориальные объекты на картах Google и Яндекс отсутствуют. Решил, где получится, исправить этот недочёт самостоятельно. Начал с памятника, о котором я сам раньше ничего не знал, обнаружив его случайно — речь идёт о монументе советским партизанам в латвийском посёлке Стамериена. Также я проставил на картах три советских воинских кладбища в Литве, где довелось недавно побывать. Почта и аккаунт в Google у меня есть, так что там оставалось только зайти в раздел Maps и внести дополнения. Для «Яндекса» же пришлось сделать там почтовый ящик, заведя тем самым аккаунт — и уже после этого приступить к работе. Мои заявки были приняты к рассмотрению, прошло несколько дней, и вот теперь внесённые мной объекты видны всем на картах «Яндекс». Правда, почему-то пока нельзя к этим объектам добавить фотографии. Буду выяснять. Да, ещё модераторы зачем-то сократили название — с Piemineklis padomju latviešu partizāniem («Памятник советским латвийским партизанам») до Partizāniem («Партизанам»). Наверно, им это кажется не принципиальным, но вообще-то партизаны в Латвии были самые разные. Кроме того, оказалось, что в картах «Яндекс» нет отдельной категории «воинское кладбище», они включаются в общую с гражданскими кладбищами. На мой взгляд, это неверно. У разных видов кладбищ разный и правовой статус, и мемориально-символическое значение. Опять же, есть возможность внести своё предложение на эту тему разработчикам карт «Яндекс», что я и сделал. Google же тоже сообщил, что заявки одобрены. Это выглядело примерно так: «Ваша информация о месте „Советское воинское кладбище“ одобрена. Изменение появится в сервисах Google в течение 24 часов».
— Вы трудились над созданием карты, на которой отражён боевой путь советских национальных частей латышей, литовцев и эстонцев в Прибалтике. Не могли бы вы рассказать об этой работе?
— Идею создания этой карты в своё время выдвинула ныне покойная правозащитница из Литвы Оксана Бекериене, прилагавшая большие усилия для сохранения памяти о людях, сражавшихся с нацизмом. Немало работы проделали и её соратники Алексей Грейчус и Георгий Манчинский. Составляя карту, мы хотели наглядно показать, что Прибалтику освобождали не какие-то «пришлые оккупанты», а именно латыши, литовцы и эстонцы, боровшиеся за Отечество. К тому же, их число в составе Красной Армии было большее, нежели в частях вермахта. Мы занимались картой на собственные деньги и в свободное от основной работы время. Общими силами проследили и обозначили на карте боевой путь и историю прибалтийских частей Красной Армии — 130-го латышского стрелкового корпуса, 8-го эстонского стрелкового корпуса и 16-й литовской стрелковой дивизии. Мы старались сделать эту карту так, что, если у кого-нибудь возникнет желание повторить маршрут движения данных частей, то сделать это будет нетрудно. Вот вам — города, реки, другие ориентиры. Еще на карте отмечены мемориалы и места, где проходили самые большие сражения, влиявшие на ход войны в Прибалтике. Да, в специализированных источниках можно найти информацию по отдельным путям воинских частей в Прибалтике. Но чтобы все это перенести на карту и показать, как прибалтийские части Красной Армии шли по трем странам, где и в какое время пересекались в боях с врагом — такого раньше не делали. Карту издали в сентябре 2019-го. Изначально мы собирались окончить эту работу раньше, но карты спутала внезапная и безвременная смерть Оксаны…
*Организация, выполняющая функции иностранного агента