Встреча Владимира Путина и Александра Лукашенко 14 сентября прошла на фоне продолжающихся протестов в Белоруссии. Стороны, в частности, достигли договоренностей о новом кредите для РБ и обсудили вопросы поставок энергоносителей. Известно также, что Владимир Путин поддержал намерение Лукашенко провести конституционную реформу. О том, насколько достигнутые договоренности оправдали ожидание от встречи и как они повлияют на ситуацию в Белоруссии, в интервью EADaily рассказал политолог член верхней палаты белорусского парламента с 2005 по 2008 годы Александр Зимовский. Кроме того, он проанализировал текущее состояние белорусских протестов, которые, по его оценке, «вместо радикализации имеют тенденцию к карнавализации», все больше превращаясь в «супермассовый конкурс художественной самодеятельности».
— Насколько серьезными оказались договоренности по итогам встречи двух лидеров накануне в Сочи?
— Поскольку стороны отказались что-либо обнародовать, договоренности могут быть либо очень серьёзными, либо никакими. На момент нашего разговора не вижу повода ни для алармистских настроений в духе «всё пропало, гипс снимают, клиент уезжает», ни для эйфории в духе «завтра мы все увидим небо в алмазах». Единственная конкретная цифра публично прозвучала при упоминании государственного кредита России на сумму 1,5 миллиарда долларов, предназначаемого для Белоруссии.
Для читателей, вероятно, следует пояснить: предоставление госкредитов регулируется Бюджетным кодексом РФ (в частности, ст. 122 и ст. 125), который определяет, что деньги на госкредиты должны быть заранее заложены в соответствующую Государственную программу. Поэтому Путин и перекинул эту тему на министров финансов. То есть детали г-н Силуанов, очевидно, объяснит непосредственно своему белорусскому коллеге. А чтобы туземные белорусские аналитики не расслаблялись, напомню, что законы РФ допускают погашение госкредита страной-заёмщиком в имущественной форме возврата долга. Конкретно — передачей страной-заёмщиком в пользу России собственности, пакетов акций ключевых производственных объектов, ну, и так далее. Всё по Вергилию, timeo Danaos, что в вольном переводе означает «заходи — не бойся, выходи — не плачь». Впрочем, Песков уже дал самые общие пояснения по кредиту, я лишь говорю о специфических банковских и финансовых аспектах.
— Оправдали ли договоренности ожидания от встречи?
— Опять же, зависит от сути самих ожиданий. Кредит, о котором уже говорили, это фактор психологический, в первую голову. Белорусы за месяц народных гуляний просадили полтора миллиарда долларов из кассы местного нацбанка. Сегодня в Белоруссии валюты и золота осталось на 11 недель импорта (в национальном масштабе). Информация о кредите отодвигает белорусский рубль от очередного громкого краха — девальвации, которую мы с вами прогнозировали именно на этот поствыборный период.
В самой Белоруссии «гулящие люди» от этого визита ожидали публичного унижения Лукашенко. Визуального материала для «фотожаб», вроде, должно хватить на потребу публике. Физиономисты оживились, гадатели на картофельной шелухе, эксперты по дрожанию рук и слабости колен. Это всё пена, конечно. Лукашенко выглядит не более утомлённым, чем солдат, ночующий месяц на передовой с автоматом в обнимку. Вот отвели в Сочи на передышку, уже полегче стало. На войне, как на войне, и вся лексика Лукашенко говорит, что он полностью перешёл на военные рельсы. Но об этом пусть волнуются протестующие.
Позволю себе сделать одно допущение: Путин, вероятно, ожидал от Лукашенко гарантий, что тот удержит власть. Не ситуацию, а власть, здесь тонкость. Гарантии, возможно, прозвучали, но вот убедительные ли? Граница России с Белоруссией осталась закрыта по-прежнему.
— О чем сигнализируют итоги встречи с точки зрения отношений Лукашенко и Путина, и как они повлияют на ситуацию в Белоруссии?
— Ловлей «сигналов» кормятся специальные люди, и я считаю, что у нищих красть — грех. Мы с вами и раньше чётко и ясно исходили из того, что Путин персонально Лукашенко, как частного человека, не сдаст, не по понятиям это. Что до текущей, с виду тупиковой ситуации в Белоруссии, то Путин чётко указал направления действий для руководителя республики: диалог и работа по совершенствованию белорусской политической системы в рамках конституционных изменений. Эту политическую работу, по мысли Путина, должен возглавить именно Лукашенко, причём в задачу последнего входит и точный выбор партнёров для диалога. Только при таком условии у Лукашенко будут шансы стать бенефициаром прогнозируемых Путиным внутрибелорусских перемен.
Свечку не держал, но вы знаете, я не удивлюсь, если завтра выяснится, что за рабочим ужином президентов фраза Путина «Если, Александр Григорьевич, этого не сделаешь ты, за тебя это сделает кто-нибудь другой. Тебе это надо?» имела место быть.
— Что касается ситуации с продолжением манифестаций в Белоруссии. Есть ли какие-то существенные изменения, если сравнивать начало протестов и их нынешнее состояние, пройден ли пик протестной активности?
— Протесты продолжаются второй месяц, обе стороны явно устали, и обе стороны испытывают тяжелые проблемы с креативом. Организаторам протестов всё время приходится придумывать, как назвать очередную массовую акцию. Натурально, в основе всегда лежит несанкционированное шествие по Минску и другим городам республики. Но для СМИ его подают под разными заголовками: «марш свободы», «марш героев», «женский марш», «марш велосипедистов/скейтбордистов» ну, и в таком духе.
Лукашенко вынужден отвечать, и он отвечает. То водомёты поставят впереди оцепления, то позади. То пять БТРов завезут к президентскому дворцу, то десять. То девушек тащат в «воронки», то не тащат. Сегодня оцепление с колючей проволокой, завтра без колючей проволоки, ну, и в таком духе.
Обе стороны не в ладах с арифметикой, учёт уличных остроконечников и уличных тупоконечников сильно запущен. Правда, среди независимых наблюдателей есть консенсус — считается, что с начала протестов, то есть с 9 августа по сегодняшний день на улицы выходил миллион белорусов или 10,5% населения. Лет восемь тому назад вышло в Колумбийском университете исследование, где утверждалось, что для включения механизма смены власти достаточно участия в протестах 3,5% населения. Опыт сегодняшней Беларуси показывает, что авторы исследования были посрамлены.
Если же сравнивать начало протестов и их нынешнее состояние, сразу заметно, что и участники протестов, и силы охраны порядка забыли, для чего они туда ходят.
— Видите ли вы тенденцию к радикализации протестов, или же они идут на спад?
— Для того, чтобы видеть спад протестов, нужны розовые очки с очень сильным увеличением. А таких очков в Белоруссии немного, и они все выдаются под роспись только наиболее заслуженным белорусским полководцам и главнокомандующему ex officio.
Серьёзные люди относятся к протестам серьёзно, хотя сам-то я склонен видеть вместо радикализации тенденцию к карнавализации протестов, чисто по Бахтину. Этакий супермассовый конкурс художественной самодеятельности. Люди состязаются в рисовании оскорбительных плакатов, едких речёвок, в создании унизительных карикатур на действующего президента, мастерят обрядовые чучелки и куколки-вуду, и т. д.
Сегодня Минск это Рио-де-Жанейро времён карнавала, где каждая минская фавела (в хорошем смысле) идёт на очередной массовый марш протеста со своей оригинальной антипрезидентской задумкой. Такой весёлый фестиваль антилукашенковских народных самородных талантов. А приз фестиваля — попадание авторов плаката/чучелка/перформанса/песни/речёвки в кадр, который потом уйдёт в ленты телеграм-каналов-миллионников и в СМИ, часто даже в мировые СМИ. Можно, конечно, и в КПЗ, но статистика показывает, что в мировые СМИ чаще. А это очень сильный стимул.
В такой ситуации ответить протестующим белорусским информационно-идеологическим госресурсам просто нечем. Не потому, что там одни идиоты сидят, там ещё есть вполне боеспособные люди. А потому, что у бойцов белорусского идеологического фронта нет установки на веселье, они без души «воюют». Тогда как победить радостный визг протеста можно только ещё более радостным визгом.
— Что Вы думаете в свете последних событий, будет ли Москва делать ставку на развитие отношений с Лукашенко или попытается налаживать контакты с альтернативными лидерами?
— Развитие отношений с Лукашенко для Москвы невозможно, он сам несколько лет занимался заборостроительством на путях развития отношений, не будет же он его сносить, проще пару досок оторвать, на случай отхода. Поэтому Москва законсервирует нынешнюю белорусскую ситуацию до тех пор, пока не начнут выкристаллизовываться реальные лидеры протестов. Сейчас таких просто нет, а есть белорусские белой акации цветы эмиграции. Без носков, без ключей, без квартир, и без денег.
Москве не нужен на заднем дворе какой-нибудь немытый белорусский presidente proclamado, а нужен вменяемый партнёр в серой фланели, с аккуратным маникюром и без склонностей к ненужной вышиваночной патетике. Я бы присмотрелся к вице-премьерам белорусского кабинета и к руководителям президентской администрации. Может, из кого и выйдет толк. Кстати, выходцы из КГБ на должностях президентов дают отличные результаты, это же общеизвестно.