Когда председатель КНР Си Цзиньпин отправился в середине января в Мьянму подписывать соглашения по новым инфраструктурным проектам, казалось, ничто не может помешать поступательному движению Поднебесной и ее флагманского мегапроекта «Один пояс, один путь» (BRI). Тогда вдали только-только начали появляться маленькие тучки, которые, однако, очень быстро превратились в мощнейший грозовой фронт. Ураган бросил в пучину кризиса глобальную экономику, включая, естественно, вторую экономику планеты, китайскую, с любимым детищем товарища Си — BRI.
Мегапроект «Один пояс, один путь» уже не первый год считается, по крайней мере, на Западе, одним из главных орудий Пекина для расширения и усиления его влияния на планету. Сейчас коронавирус Covid-19 наглядно показывает, что вместе с инвестициями и кредитами китайский мегапроект способен экспортировать в другие страны и проблемы огромной страны.
Историки уже давно обратили внимание на любопытную закономерность: когда взаимодействуют рынки и культуры разных стран и народов, когда происходит обмен технологиями и начинает развиваться торговля, одновременно с товарами и знаниями происходит и обмен… болезнями. По тем же самым дорогам, по которым везут товары и технологии, за ними по пятам следуют и болезни. Эта закономерность неоднократно повторялась с незапамятных времен. Можно сказать, со времен Шелкового пути. Сейчас она произошла вновь, только уже с новым Шелковым путем, как иногда называют BRI.
«Одним из наиболее важных требований к историкам является мониторинг интенсивности и скорости, с которыми происходят обмены технологиями и товарами, — объясняет профессор истории Оксфордского университета и автор книги „Шелковые пути: Новая история мира“ Питер Франкопал. — Стоит помнить, что чем больше мы взаимодействуем друг с другом, тем сильнее и глубже взаимодействуют экономики. Следует также помнить, что человеческий опыт и жизнь — это значительно больше, чем просто покупка и продажа товаров. И так же, как при конкретных транзакциях товаров или обменах идеями, по пути, по которому передвигались наши предки, передвигались и другие вещи. Например, страшные болезни».
Пандемии прошлого, к примеру, Юстинианова чума (VI век), считающаяся первой пандемией в истории человечества; Черная смерть, Восточноазиатский грипп 50−60-х гг., атипичная пневмония и ближневосточный респираторный синдром прекрасно иллюстрируют, как люди, торгуя, совершая паломничества, путешествуя в научно-исследовательских или развлекательных целях, переезжая с одного места на другое для того, чтобы повидать родных и друзей, разносили патогенные микроорганизмы, менявшие ход истории.
Сейчас очередной критический случай обмена технологиями, идеями и товарами. Причем, интенсивность и скорость протекания таких обменов достигла в наши дни максимума, невиданного в истории планеты. Этим во многом и объясняется огромная скорость распространения эпидемии коронавируса Covid-19. Согласно компьютерной модели, созданной специалистами Центра безопасности Джонса Хопкинса в области здравоохранении, болезни типа коронавируса могут охватывать всю планету в течение шести месяцев и убить за полтора года порядка 65 миллионов человек.
Директор сингапурской инвестиционной компании Atlantic Partners Asia Арв Сридхар считает, что вирус может поменять акценты в работе китайских фирм.
«Китай находится под невероятным давлением текущей ситуации, — говорит он. — Приоритетной задачей Пекина сейчас являются деньги. Ему необходимо заключить приемлемое соглашение с США в торговой войне. Кроме этого, ему сейчас одновременно приходится бороться и с экономическими, и с финансовыми последствиями эпидемии коронавируса».
Спад в инвестициях и в консолидации уже вложенных в проекты средств, начавшийся еще до начала эпидемии коронавируса, получил в первые месяцы 2020 года дополнительный импульс от почти полной временной остановки второй экономики планеты.
Американский институт предпринимательства (AEI) и Heritage Foundation проанализировали приблизительно 3600 наиболее крупных транзакций китайских компаний после 2005 года и пришли к выводу, что инвестиции китайского бизнеса за границей в прошлом году составили всего лишь $ 68,4 млрд. Это самый низкий результат за десятилетие. Снижение по сравнению с 2018 годом составило 41%. Правда, следует иметь в виду, что официальный Пекин приводит куда более высокие цифры по заграничным инвестициям китайского бизнеса в 2019 году — $ 124,3 млрд.
Под угрозой многие миллиарды долларов и годы планирования
Стремительно распространяющая по всем континентам эпидемия коронавируса Covid-19, которую Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) на прошлой неделе официально признала пандемией, что в числе многого прочего разрешает компаниям отказываться от исполнения контрактов на основании форс-мажорных обстоятельств, не могла не затронуть такой громадный проект как «Один пояс, один путь». Она вызвала многочисленные задержки и срывы в работе над многими проектами BRI и поставила под угрозу годы планирования, а также десятки и сотни миллиардов долларов экономической дипломатии, уже потраченные на претворение грандиозного замысла Си Цзиньпина в жизнь.
Работа остановилась в Китайско-пакистанском экономическом коридоре (CPEC), стоимость проектов которого оценивается более чем в 60 млрд долларов; в камбоджийской Сихануквильской особой экономической зоне (SSEZ), на большой угольной электростанции Пайра в Бангладеш. Приостановлены или отложены многочисленные проекты на Шри Ланке, в Индонезии, Малайзии, Мьянме и других странах.
Поскольку родиной нынешней пандемии так же, как большинства пандемий прошлого, является Китай, то больше всего от коронавируса досталось проектам в странах, граничащих с ним или расположенных от него на незначительном удалении. Конечно, проблемы с проектами, входящими в BRI, сейчас не только в азиатских странах, но и в странах Европы, Африки, Океании и Австралии, но в Азии этих проектов и проблем больше и проявляются они из-за близости Китая нагляднее.
Карантины и ограничения на передвижения людей физически отрезали десятки тысяч китайских рабочих от строительных площадок. Эту проблему, хотя и не без потерь и издержек, еще можно было бы попытаться хоть как-то решить, заменив китайцев зачастую уступающей им в квалификации местной рабочей силой, но коронавирус разорвал еще и цепи поставок, то есть ударил по перемещению не только людей, но и товаров. Между тем, Пекин по понятным причинам обеспечивает подавляющее большинство проектов BRI в той или иной мере не только рабочей силой и финансированием, но и строительными материалами, технологиями и многим другим.
Один из высокопоставленных китайских чиновников, отвечающих за BRI, рассказал агентству Bloomberg в начале марта, что неудача в остановке распространения пандемии за границами Китая неизбежно скажется на проектах, входящих в BRI. Другой китайский чиновник уверяет Bloomberg, что влияние коронавируса на главные проекты BRI ограниченное и что серьезные задержки носят исключительно краткосрочный характер.
Задержки и прекращение работа на проектах BRI обнажили или, вернее, очередной раз подчеркнули растущую зависимость региона от Поднебесной в развитии инфраструктуры. Несмотря на то, что в самом Китае эпидемия явно пошла на спад и число заражений с каждым днем снижается, правительства стран региона, участвующих в BRI, очень боятся новых вспышек болезни. Основания для таких опасений очень весомые и их достаточно. Достаточно назвать страны, где коронавирус сейчас превратился в общенациональную проблему. Это Иран, Италия, Южная Корея и ряд других стран. Причем, список их вне всяких сомнений будет в ближайшие недели и месяцы расти. Эти страны служат наглядным предупреждением соседям Китая о том, с какой скоростью, на первый взгляд, несерьезная болезнь может выйти из-под контроля и стать угрозой целым народам и странам.
«Кроме рисков задержек и отмен проектов, не следует забывать и о рисках преждевременного возобновления работы, — говорит советник правительства США Бонни Глейзер, которая возглавляет в вашингтонском Центре стратегических и международных исследований (CSIS) программу China Power Project. — Си, похоже, намерен сейчас продемонстрировать, что жизнь возвращается в нормальное русло. Он хочет вновь запустить экономику на полную мощность. Возобновление проектов BRI, скорее всего, входит в список его первоочередных задач. Причем, не только по экономическим причинам, но еще и потому что осуществление мегапроекта помогает Китаю распространять и усиливать свое политическое влияние».
С BRI трудно конкурировать
Еще перед вспышкой эпидемии коронавируса Си Цзиньпин внес в свое детище серьезные коррективы. Он, к примеру, решил несколько понизить поставленные перед BRI задачи в связи с серьезным замедлением развития китайской экономики и нарастающей волной критики в странах-партнерах, недовольных предоставляемыми Пекином условиями и, в первую очередь, естественно, ценами.
В прямом смысле слова сильно постарались и Соединенные Штаты, развязавшие против «Одного пояса, одного пути» своего рода войну, которая, впрочем, сильно не дотягивает по накалу, по крайней мере, пока, до в буквальном значении этого слова нездорово-бешеной реакции Вашингтона на «Северный поток-2». Главным доводом США является трогательная забота об азиатских странах, которые из-за китайских займов и кредитов попадают в так называемую «долговую ловушку». Беспокоясь на словах из чисто альтруистических побуждений о государствах региона, Вашингтон, конечно, не забывает и о собственных стратегических интересах.
Американцы создали государственный фонд «Корпорация по финансированию международного развития США» (DFC), который, надеются в Белом доме, сможет стать серьезным конкурентом китайскому BRI. Многие американские специалисты считают его наиболее важным инструментом мягкой силы Америки более чем за десятилетие.
В прошлогоднем исследовании Американо-китайской комиссии в сфере экономики и безопасности (USCESRC) говорится, что в 2019 году Пекин предпринимал огромные усилия по продвижению BRI. В исследовании подчеркивалось, что проект втягивает на китайскую орбиту десятки стран в Азии, Африке и Латинской Америке, а также отдельные государства в центре и на востоке Европы.
В США все эти годы уделяли BRI явно недостаточное внимание. Ситуация начала меняться в прошлом году. Министр торговли Уилбур Росс подтвердил в ноябре 2019 года, что для противодействия китайскому мегапроекту США намерены увеличить инвестиции в азиатские экономики и расширить торговлю с ними. Росс также упомянул об инициативе «Сеть голубых точек» (BDN), которая оценивает инфраструктурные проекты. Через несколько дней после выступления министра предшественник DFC — Корпорация частных зарубежных инвестиций (OPIC) объявила о новом совместном с Транстихоокеанской сетью (TPN) проекте прокладки самого длинного в мире подводного телекоммуникационного кабеля в Индо-Тихоокеанском регионе. Этот проект — вызов китайскому телекоммуникационному гиганту Huawei.
«По многим аспектам нас можно считать инвестиционным банком, — объясняет директор OPIC Эдвард Барриер. — Мы принимаем решения по инвестициям, мы занимаемся кредитами и изучаем способность возвращать займы…»
Американские правительственные организации типа OPIC и USAID играли важную роль в оказании помощи частным американским компаниям, которые хотят инвестировать в инфраструктурные проекты в развивающихся странах. Одними из последних примеров такой деятельности служат компании Anadarko и AES Corporation, сделавшие большие инвестиции в крупные проекты в Мозамбике и Вьетнаме соответственно. Однако бороться с китайским BRI с учетом громадных масштабов этого мегапроекта тяжело.
«DFC — очень положительный шаг, мощный пример межпартийного сотрудничества, которое, надеюсь, продолжится и поможет сформировать долгосрочную стратегию для работы с Китаем, — комментирует старший сотрудник Центра стратегических и международных исследований (CSIS) Джонатан Хиллман. — Эффективность работы DFC будет зависеть от того, удастся ли ему снять преграды на пути финансирования частного сектора, где и находятся главные ресурсы».
Не хватает рабочих и материалов
Проекты, которые остановил коронавирус, можно перечислять долго. Среди наиболее крупных, например, строительство высокоскоростной железной дороги в Индонезии со сметой $ 6 млрд, которая должна связать Джакарту с Бандунгом на индонезийском острове Ява.
«Конечно, имеются препятствия на пути торговли и инвестиций между Китаем и странами, входящими в „Один пояс, один путь“», — заявил журналистам 21 февраля в Индонезии посол КНР при АСЕАН Дэн Сицзюнь.
По словам Дэна Сицзюня, Пекин ни в коем случае не собирается отказываться от проектов BRI и обязательно поможет восстановить их нормальную работу. Однако в тот же день министр по координации морских и инвестиционных проектов Индонезии Лухут Пандджайтан признал, что многомиллиардная высокоскоростная железная дорога между столицей и Бандунгом, которая считается одним из ключевых проектов всего мегапроета, скорее всего столкнется с существенными задержками. Свой пессимистичный прогноз он объяснил тем, что более 300 китайских специалистов, строивших дорогу, застряли в Китае или из-за карантина, или из-за ограничений в передвижении, которые власти на местах начинают медленно ослаблять только сейчас.
Госкомпания China Railway International Group, являющаяся главным подрядчиком строительства железной дороги, создала специальную комиссию, которая следит за ситуацией с вирусом. Она настоятельно советует всем китайским рабочим не возвращаться на работу в Индонезию.
По этой же причине — отсутствия китайских строителей, кстати, остановилось и строительство 510-мегаваттной плотины в местечке Батанг Тору на острове Суматра, которая по плану должна дать первые киловатты уже в 2022 году. С каждым днем все реальнее перспектива срыва сроков.
К проблемам с рабочей силой на строительстве железной дороги в Индонезии прибавились и не менее крупные проблемы со строительными материалами, как минимум половина из которых поставляется из КНР. Так что сейчас современную скоростную железную дорогу, которую в Индонезии ждут с огромным нетерпением, не только некому, но и нечем строить.
Из-за коронавируса остановлены никелево-кобальтовые проекты компаний Tsingshan Holding Group, GEM Co. Ltd. и Zhejiang Huayou Cobalt общей стоимостью $ 11 млрд.
К слову, аналитики крупнейшего индонезийского банка — Bank Indonesia сделали прогноз, что вирус Covid-19, в этом году снизит ВВП Индонезии как минимум на 0,1% от ВВП. По оценкам Министерства туризма Индонезии, убытки казны от сокращения количества только китайских туристов превысят $ 4 млрд.
По тем же причинам пандемия остановила строительство железной дороги на восточном побережье в соседней с Индонезией Малайзии, оцениваемой в $ 10,4 млрд. Из приблизительно 200 китайских рабочих на работу после затянувшихся новогодних праздников вернулись менее 10 человек. Остальные рабочие, если и захотят выйти на работу, смогут сделать это лишь после отбытия 14-дневного карантина.
В Пакистане, где особенно много проектов BRI, причем, подавляющее большинство в области энергетики и строительства, компании Engro Polymer & Chemicals Ltd. и Pakistan Oxygen Ltd. заявили о больших задержках, вызванных серьезными проблемами китайских подрядчиков в Китае.
Много новостей о задержках приходит и из Шри Ланки. Там главным проектом BRI является модернизация и расширение столичного порта, которое проводит китайская компания China Communications Construction Co. Коммерческая палата Шри Ланки сообщила, что почти половина из ста опрошенных компаний жаловалась на проблемы, связанные с распространением коронавируса. По словам генерального секретаря Строительной палаты Шри Ланки Ниссанки Виджерате, особенно сильно пострадали от пандемии проекты по строительству жилья и дорог.
Китайские рабочие, возвращающиеся в Коломбо, в обязательном порядке проходят двухнедельный карантин. Глава отдела развития и планирования расширения порта Коломбо Тулси Алювихаре утверждает, что коронавирус пока не особенно сильно затронул строительство, но на самом острове многие называют его слишком большим оптимистом.
Угольную электростанцию Payra в Бангладеш, на которой работали более 2000 строителей из Китая, должны были сдать еще в начале февраля, но, как нетрудно догадаться, не сдали. К концу февраля на работу вернулись после 14-дневного карантина менее 1% рабочих, лишь два десятка человек.
Китайское руководство, включая Си, утверждает, что страна сможет выполнить поставленные перед китайской экономикой еще перед вспышкой эпидемии задачи на 2020 год. Говоря обо всей экономике, китайские власти имеют в виду, конечно, и проект «Один пояс, один путь». Сделать это будет крайне трудно и, на первый взгляд, невозможно. И все же неисчерпаемые ресурсы Поднебесной и упорство, с которыми китайцы добиваются поставленных целей, дают основание говорить, что порой они могут делать даже невозможное.