11 марта знаменитый голливудский продюсер Харви Вайнштейн был приговорен к 23 годам тюрьмы за изнасилование. 67-летнего Вайнштейна, недавно перенесшего операцию, привозили на процесс в кресле-каталке или специальных ходунках. Репортер журнала New Yorker Ронан Фэрроу решил рассказать «настоящую историю жертв, положившую начало судебному процессу, который способен перевернуть американскую киноиндустрию». «Шокирующие истории домогательств и изнасилований» рассказывали журналисту, естественно, сами женщины. Они же признавались, что так или иначе продолжали пользоваться знакомством с Вайнштейном и снимались в его фильмах.
1. Со времен самых первых киностудий, учрежденных около ста лет назад, лишь немногие их руководители отличались столь же властным, если не сказать деспотичным характером, как Харви Вайнштейн. Он являлся соучредителем компаний Miramax и компания Weinstein, помогая создавать шаблон независимого кино с помощью таких фильмов, как «Секс, ложь и видео», «Жестокая игра»,» «Криминальное чтиво», «Английский пациент», «Влюбленный Шекспир» и «Король говорит». За пределами Голливуда он использовал свое влияние с целью изыскания средств для кандидатов от Демократической партии, в том числе Барака Обамы и Хиллари Клинтон. Вайнштейн сочетал в себе чутье на перспективные сценарии, режиссеров и актеров с агрессивным и даже пугающим стилем ведения бизнеса, внушая одновременно страх и благодарность. Его фильмы получили более трехсот номинаций на «Оскар», а на ежегодных церемониях его благодарили больше, чем практически любого другого деятеля в истории кино.
Уже более двадцати лет ходят слухи, что Вайнштейн, которому сейчас 67, замешан в случаях сексуального домогательства и насилия. Для многих в Голливуде и за его пределами его поведение уже давно перестало быть секретом, но все предыдущие попытки различных изданий, включая The New Yorker, провести расследование данной истории и опубликовать ее наталкивались на недостаток доказательств. Слишком немногие были готовы говорить об этом и уж тем более разглашать свои имена, а Вайнштейн с партнерами прибегал к помощи соглашений о конфиденциальности, «откатов» и угроз привлечения к юридической ответственности. Итальянская актриса и режиссер Азия Ардженто сказала, что до сих пор молчала —Вайнштейн, как она рассказала, принуждал ее к оральному сексу — поскольку боялась, что Вайнштейн «раздавит» ее.
«Я знаю, что он поступал так со многими, — сказала Ардженто. — Вот почему эта информация — в моем случае, двадцатилетней давности, а у некоторых и того больше — никогда не разглашалась».
В одной из статей New York Times от 5 октября Джоди Кантор и Меган Туохи обнародовали многочисленные обвинения Вайнштейна в сексуальных домогательствах, что привело к отставке четырех членов правления компании Weinstein и увольнению самого Вайнштейна.
Однако в этой истории не все так просто, и многое еще предстоит узнать и понять. На протяжении десятимесячного расследования тринадцать женщин сообщили мне, что в период с 1990-х по 2015 год подвергались сексуальным домогательствам и насилию со стороны Вайнштейна. Их обвинения подтверждают, а где-то и совпадают с разоблачениями New York Times, а также включают гораздо более серьезные заявления.
Три женщины — среди них Ардженто и бывшая многообещающая актриса по имени Люсия Эванс — поведали мне, что Вайнштейн насиловал их, принуждал к оральному и вагинальному сексу. Четыре женщины заявили, что он прикасался к ним без их на то согласия, что можно классифицировать как насилие. В аудиозаписи, изъятой Департаментом полиции Нью-Йорка во время операции с использованием подставного агента в 2015 году, Вайнштейн признает, что щупал филиппино-итальянскую модель по имени Амбра Баттилана Гутиеррез, назвав это привычным для себя поведением. Четверо из тех женщин, с которыми я беседовал, говорили о том, как на встречах с Вайнштейном тот раздевался или мастурбировал перед ними.
Шестнадцать бывших и нынешних руководителей и ассистентов компаний Вайнштейна рассказали, что были свидетелями нежеланных заигрываний и прикосновений во время мероприятий, связанных с фильмами Вайнштейна, и на рабочем месте. Они, как и другие, описали схему его деловых встреч, служивших лишь предлогом для сексуальных домогательств в отношении молодых актрис и моделей. Все шестнадцать человек заявили, что данное поведение было широко известно как в Miramax, так и в компании Weinstein. В своих посланиях Эмили Нестор, одной из тех женщин, что обвиняли Вайнштейна в домогательствах, топ-менеджер компании Ирвин Рейтер называет «жестокое обращение с женщинами» вечной проблемой, с которой компания борется на протяжении последних лет. Другие описали то, что является, по сути, соучастием: многие сотрудники принадлежащих ему компаний были в курсе поведения Вайнштейна на его деловых встречах, но либо поддерживали его, либо делали вид, что ничего не замечают. Некоторые сотрудники заявили о том, что их вовлекали в махинации с целью убеждения жертв чувствовать себя в безопасности. Одна из топ-менеджеров описала схему, согласно которой помощники Вайнштейна и другие сотрудники работали «приманкой», присутствуя на встречах Вайнштейна с интересовавшими его женщинами, а затем по приказу оставляя их с ним наедине. (10 октября члены правления компании Weinstein опубликовали заявление, в котором называют эти утверждения неожиданностью. Любые предположения о том, что правление знало об подобного рода поведении, являются ложными.)
Практически все люди, с которыми я разговаривал, сказали мне, что боятся возмездия.
«Боюсь, что, если Харви узнает, что я с вами говорил, он разрушит мою жизнь», — сказал мне один из бывших сотрудников.
Многие говорили, что видели, как сподвижники Вайнштейна спорили и запугивали тех, кто переходил ему дорогу и боялись стать следующими жертвами. Четыре актрисы, в том числе Мира Сорвино и Розанна Аркетт, поведали мне, что после того, как они отвергли приставания Вайнштейна или пожаловались на них представителям компании, Вайнштейн тут же вычеркнул их из проектов и стал отговаривать других людей от работы с ними. Несколько источников сообщили, что Вайнштейн часто хвастался тем, что передавал СМИ компромат на тех, кто выступал против него. Некоторые указали на случай Гутиеррез: после того, как она обратилась в полицию, в рубриках со сплетнями тут же начали появляться негативные отзывы в связи с достоверностью ее истории. (В записанном на диктофон разговоре, частично опубликованном в интернете газетой The New Yorker, Вайнштейн просит Гутиеррез отлучиться с ним на «пять минут» и предупреждает: «Не разрушьте за эти пять минут нашу с вами дружбу.»)
Несколько бывших сотрудников рассказали, что заговорили о поведении Вайнштейна только сейчас потому, что надеялись защитить женщин в будущем.
«Это не были единичные случаи, и продолжалось это довольно долго, — сообщил менеджер, который много лет работал на Вайнштейна. — Это было продолжающимся хищническим поведением по отношению к женщинам, независимо от их согласия».
Вполне вероятно, что женщины, говорившие со мной, в последнее время набрались смелости поведать о своих переживаниях, поскольку в вопросах секса и власти мир изменился. Изложенная ими информация следует в кильватере историй о противоправном сексуальном поведении некоторых общественных деятелей, в том числе Дональда Трампа, Билла О’Рейли, Роджера Эйлса и Билла Косби. В октябре 2016 года, за месяц до выборов, появилась запись интервью Трампа, в котором тот говорит:
«Когда ты звезда, они позволяют тебе делать это. Хватать их за интимные места, ты можешь делать все, что угодно».
В апреле этого года ведущий Fox News О’Рейли вынужден был уйти в отставку после того, как компанию Fox изобличили в выплате миллионов долларов пяти женщинам в обмен на молчание по поводу их обвинений в сексуальных домогательствах. Эйлс, бывший глава Fox News, ушел в отставку в июле 2016 года, после выдвинутых против него обвинений аналогичного характера. Косби этим летом предстал перед судом по обвинению в одурманивании женщины с помощью наркотиков и изнасилованиях. Присяжные прийти к согласию не смогли.
В статье New York Times Вайнштейн частично признал свою вину, сказав:
«То, как я вел себя с коллегами в прошлом, вызвало много боли, и я искренне извиняюсь за это».
В интервью New York Post он сказал:
«Я должен работать над собой, должен копать глубже. Я знаю, многие люди хотели бы, чтобы я отправился в соответствующее учреждение, и я вполне могу сделать это — я отправлюсь в любое место, где смогу больше понять самого себя. В прошлом я делал людям комплименты, и некоторые считали это домогательствами, такого больше не повторится».
В своем письменном заявлении New York Times Вайнштейн утверждал, что направит этот гнев на борьбу против руководства Национальной стрелковой ассоциации. Он также заявил о том, что учреждение им фонда женщин-руководителей в Университете южной Калифорнии не является случайным. «Он будет носит имя моей матери, и я ее не разочарую». (Университет, кстати, его запрос отклонил.)
Пресс-секретарь Вайнштейна Салли Хофмайстер выступила с новым заявлением в ответ на озвученные здесь обвинения. В нем говорится следующее:
«Господин Вайнштейн безоговорочно отклонил обвинения по вопросу сексуальных домогательств. Он также заявил, что никогда не совершал актов возмездия против женщин, проигнорировавших его знаки внимания. Господин Вайнштейн обратился за психологической помощью, прислушался к мнению общественности и делает все, чтобы встать на правильный путь. Господин Вайнштейн надеется, что в случае прогресса ему будет предоставлен второй шанс».
Хотя Вайнштейн и его представители заявляли о том, что все инциденты происходили по обоюдному согласию, были немногочисленны и не отличались агрессивностью, женщины, с которыми я говорил, имеют совершенную иную точку зрения.
2. К Люсии Столлер, ныне Люсии Эванс, Вайнштейн подошел в нью-йоркском клубе Cipriani Upstairs летом 2004 года, как раз перед ее выпускным годом в Миддлбери-колледже. Работающая на данный момент маркетологом Эванс хотела быть актрисой, а потому дала Вайнштейну свой номер, хотя о нем и ходили разные слухи. Вайнштейн или его помощник стали звонить ей поздно вечером с просьбаами встретиться. Она отказывалась, но говорила, что днем пройдет пробы у менеджера по кастингу. Вскоре один из помощников позвонил и назначил дневную встречу в офисе Miramax в Трайбеке сначала с Вайнштейном, а затем с менеджером по кастингу, женщиной.
«Я подумала: слава богу, женщина, с ней я точно буду в безопасности», — рассказала Эванс.
Когда Эванс приехала на встречу, в здании было полно людей. Ее привели в офис с тренажерами, где находился один только Вайнштейн. Эванс он показался, по ее словам, пугающим.
«От него прямо-таки веяло желанием все контролировать, — сказала она мне. — Меня пугало одно только его присутствие».
Эванс вспоминала, что на встрече «он одновременно льстил мне, унижал меня и заставлял испытывать угрызения совести». Вайнштейн сказал ей, что она прекрасно будет смотреться в «Проекте подиум» — шоу, премьера которого состоялась в том же году и где Вайнштейн выступал в качестве одного из продюсеров — при условии, что похудеет. Он также рассказал ей о двух сценариях: фильме ужасов и подростковой лав-стори, добавив, что один из его ассистентов обсудит ее возможное участие в них.
«После этого он напал на меня, — сказала Эванс, — и хотел принудить заняться с ним оральным сексом».
В ответ на ее возражения, Вайнштейн вытащил пенис и просто притянул ее за голову.
«Я снова и снова говорила: я не хочу, остановитесь, не надо, — вспоминала она. — Я пыталась убежать, но вырываться нужно было сильнее. Я не хотела бить его или драться с ним».
А в конце она добавила: «Он крупный мужчина и просто одолел меня. А я вроде как сдалась. Именно это ужаснее всего, и именно поэтому он так долго творил это с другими женщинами: люди сдаются, а потом чувствуют себя виноватыми».
Вайнштейн, казалось, от этой встречи в восторг не пришел.
«Для него это было в порядке вещей, — сказала Эванс. — Эмоций на его лице не было».
Впоследствии он вел себя так, будто ничего не произошло. Она не могла понять, как так получилось, что сотрудники Вайнштейна не знали, что происходит.
После это она встретилась с менеджером по кастингу, приславшей ей сценарии, а несколько недель спустя посетила занятие по актерскому мастерству. (Эванс не верит, что женщина-менеджер была в курсе поведения Вайнштейна.) Вайнштейн, по словам Эванс, снова начал названивать ей по ночам, и выглядело это как нечто вполне для него привычное.
«Процесс был налажен, — поделилась она. — Сначала женщина-менеджер, потом Харви предлагает встретиться. Все ради того, чтобы заставить меня почувствовать себя комфортно. А позор от случившегося должен был вынудить меня помалкивать».
Эванс сказала, что после инцидента она «просто затолкала это в дальний угол своей памяти и заперла туда дверь». Она продолжала винить себя за то, что не смогла отбиваться сильнее. «Я всегда была виновата в том, что не остановила его, — сказала она. — На протяжении многих лет у меня было расстройство пищевого поведения. Я была противна сама себе. Забавно, но я сделала это, чтобы наказать себя за ту ошибку». Эванс рассказала друзьям об этом, но далеко не все, поскольку чувствовала, что не в состоянии говорить об этом. «Из-за этого разрушилось несколько действительно хороших отношений. Определенно пострадала и моя успеваемость в колледже, а соседи по комнате посоветовали обратиться к врачу, потому что думали, что я хочу убить себя».
В последующие годы Эванс несколько раз сталкивалась с Вайнштейном. Однажды она гуляла с собакой в Гринвич-Виллидж и увидела, как он садился в машину.
«Я видела его очень четко и установила с ним зрительный контакт, — сказала она. — Я помню как от этого по спине побежали мурашки. Мне было так страшно! А кошмары мучают меня до сих пор».
3. Уроженка Рима Азия Ардженто сыграла роль гламурного вора по имени Беатрис в криминальной драме «Би Манки», вышедшей на экраны американских кинотеатров в 1999 году. Прокатчиком была компания Miramax. Во время наших долгих и зачастую эмоциональных разговоров, Ардженто рассказала, что Вайнштейн неоднократно приставал к ней за время их сотрудничества.
На тот момент Ардженто был 21 год, и она дважды становилась обладателем итальянского эквивалента премии «Оскар». По ее словам, в 1997 году один из продюсеров Вайнштейна пригласил ее на вечеринку Miramax в отеле Дю Кап Эден-Рок на французской Ривьере. С профессиональной точки зрения Ардженто считала свое присутствие там обязательным. Когда продюсер повел ее в тот вечер наверх, никакой вечеринки там не было, только гостиничный номер, а в нем — один лишь Вайнштейн.
«Я спросила, мол, где чертова вечеринка? А продюсер ответил: „О, мы просто приехали слишком рано“», прежде чем оставить ее наедине с Вайнштейном. (Продюсер отрицает, что в тот вечер привел аргентинку в номер.) Поначалу Вайнштейн был великодушен и хвалил ее работу, а потом вышел из комнаты и вернулся уже в халате и с бутылкой лосьона в руках. «Он просил меня сделать ему массаж, а я говорю: что я, дура что ли?— поведала Ардженто. — Но теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что была полной идиоткой. И все еще пытаюсь смириться с произошедшим».
По словам Ардженто, после того, как она нехотя согласилась сделать Вайнштейну массаж, он задрал ей юбку, заставил раздвинуть ноги и стал целовать ее там, хотя она просила его остановиться. Вайнштейн «пугал меня, он был просто огромен, — говорила она. — Это никак не заканчивалось, просто кошмар».
В какой-то момент она перестала говорить «нет» и притворилась, что получает удовольствие, поскольку считала это единственным способом все закончить.
«Я не хотела этого и все повторяла ‘нет, нет, нет'… Все это ненормально. Огромный толстяк хочет тебя съесть — просто какая-то страшная сказка».
Ардженто, настаивавшая на том, чтобы рассказать свою историю со всеми подробностями, сказала, что годами чувствовала вину за то, что не оказала ему должного физического сопротивления.
«Став жертвой, я почувствовала ответственность, — сказала она. — Ведь если бы я была сильной женщиной, то ударила бы его по яйцам и убежала. Но я не стала. И поэтому чувствовала себя в ответе за произошедшее». Она описала инцидент как «ужасную травму». Даже сейчас, спустя десятилетия не может заниматься оральным сексом. «Это сломило меня. Меня трясет даже сейчас, когда я просто говорю об этом».
Ардженто вспомнила, как после сидела на кровати, ее одежда была разбросана, а макияж — размазан. Она сказала Вайнштейну: «Я не шлюха», а он начал смеяться и сказал, что закажет футболку с этой фразой. Затем, по словам Ардженто, он продолжал названивать ей, предлагая дорогие подарки.
Что усложняет историю, так это то, что Ардженто в конечном счете уступила Вайнштейну и даже сблизилась с ним. Вайнштейн приглашал ее на обеды и познакомил со своей матерью.
«Он притворился, что мы друзья, и что он действительно меня ценит». Она сообщила, что в течение следующих пяти лет несколько раз вступала с ним в сексуальные отношения по обоюдному согласию, хотя и описывала те встречи как односторонние и «с присутствием онанизма».
Первый случай произошел спустя несколько месяцев после изнасилования, прямо перед релизом «Би Манки». «Я чувствовала, что должна это сделать, так как выходил фильм, и я не хотела его злить». Она считала, что в случае несогласия Вайнштейн разрушит ее карьеру. Спустя годы, когда она осталась одна с ребенком на руках, Вайнштейн предложил ей оплатить няню. Она сказала, что чувствовала себя «обязанной» подчиняться его ухаживаниям.
Ардженто, по ее словам, осознает, что эту связь будут использовать против нее в контексте правдоподобности всей истории. То изнасилование заставляло ее чувствовать себя опустошенной при каждой встрече с Вайнштейном, даже многие годы спустя.
«Одно лишь его тело, его присутствие, его лицо снова делали меня той двадцатилетней девочкой, — рассказала она. — При взгляде на него я чувствую себя глупой и слабой. — Она запиналась, пытаясь объяснить это. — После изнасилования он победил».
В 2000 году в прокат вышел фильм «Пурпурная дива», где Ардженто выступила в роли режиссера и автора сценария. По сюжету грузный продюсер загоняет Анну, сыгранную самой Ардженто, в угол номера отеля, просит сделать ему массаж и пытается изнасиловать. После выхода фильма к Ардженто стали подходить женщины и говорить, что узнали в этом персонаже Вайнштейна.
«Люди расспрашивали меня о нем из-за сцены в фильме», — сказала она.
Некоторые поведали ей о случившихся с ними схожих ситуациях: перемещение встреч и профессиональных мероприятий в гостиничные номера, банные халаты, просьбы о массаже и, в некоторых случаях, оральный секс по принуждению.
Вайнштейн, по словам Ардженто, увидел фильм после релиза в кинотеатрах США, и, видимо, узнал в нем себя.
«Ха-ха, очень смешно», — сказал он ей, добавив при этом, что сожалеет о случившемся. Главным отличием фильма от реальной жизни была концовка сцены в номере отеля. «В моем фильме, — сказала Ардженто, — главная героиня убежала».
Другие женщины побоялись дать мне разрешение на использование их имен, но все их истории необыкновенно схожи с этими утверждениями. Одна из них работала с Вайнштейном и объяснила это нежелание следующим образом: «Он смешает ваше имя с грязью, а затем станет преследовать с целой толпой адвокатов».
Подобно другим свидетельницам, эта женщина рассказала, что Вайнштейн привел ее в свой номер под видом профессиональной необходимости, переоделся в халат, и, по ее словам, принудил к сексу, несмотря на неоднократное и четкое «нет». Впоследствии она испытала «ужас, отрицание и стыд» и думала обратиться в полицию. «Я представила, как это будет происходить, подумала о том впечатлении, которое производит его юридическая команда и о том, сколько могу потерять, а потому приняла решение просто двигаться вперед», — сказала она. После предполагаемого изнасилования женщина продолжила поддерживать отношения с Вайнштейном и признавала, что впоследствии они были не более чем профессиональными. «Я была в уязвимом положении и не хотела потерять работу, — сообщила она мне. — Но это лишь усиливает чувство стыда и вины».
4. Мира Сорвино, снявшаяся в нескольких фильмах Вайнштейна, рассказала, что за весь период их совместной работы он сексуально домогался ее и пытался вынудить вступить с ним в физическую близость. По ее словам, на Международном кинофестивале в Торонто в сентябре 1995 года она оказалась в гостиничном номере с Вайнштейном, продюсировавшим тот фильм, который она представляла и за который позже получила «Оскар» — «Великая Афродита».
«Он начал массировать мне плечи, из-за чего я почувствовала себя очень неудобно, а затем стал ходить за ней по пятам, стараясь прикоснуться», — вспоминала она.
Она пыталась оттолкнуть его, сказав, что религия не позволяет ей встречаться с женатыми мужчинами. (На тот момент Вайнштейн был женат на своей бывшей ассистентке Ив Чилтон.) Потом она вышла из номера.
Через несколько недель в Нью-Йорке ночью ей позвонил Вайнштейн, сказав, что у него есть новые маркетинговые идеи для фильма и попросив о встрече. Сорвино предложила встретиться в ночном кафе, но он сказал, что приедет к ней домой, и повесил трубку. Она испугалась, позвонила другу и попросила его прийти и прикинуться ее парнем. Но тот не успел доехать до прихода Вайнштейна.
«Харви удалось обойти моего швейцара, — сказала она. — Я в ужасе открыла дверь, держа на руках своего метиса чихуахуа, как будто это могло как-то помочь».
Когда она сказала Вайнштейну, что вот-вот приедет ее новый парень, он расстроился и ушел.
Сорвино сказала, что в течение многих лет никак не решалась рассказать свою историю, отчасти потому, что та была не так серьезна, как пережитое другими женщинами, в том числе Софи Дикс, актрисы, с которой она тогда говорила. (Дикс сказала мне, что заперлась от Вайнштейна в ванной комнате отеля и что он мастурбировал перед ней. Она назвала это «классическим случаем», когда человек не понимает слова «нет». «Я говорила „нет“ где-то около тысячи раз».) Тот факт, что Вайнштейн играл весьма значимую роль в успехе Сорвино, подливал масла в огонь ее сомнений:
«Я с большим уважением отношусь к Харви как художнику, и в долгу перед ним и его братом за ранние успехи моей карьеры, в том числе за свой „Оскар“».
После инцидента она на протяжении многих лет находилась в профессиональных отношениях с Вайнштейном, а сейчас остается близким другом его брата и делового партнера Боба Вайнштейна. (Бобу о поведении брата она не рассказывала никогда.)
Сорвино сказала, что чувствует себя напуганной и что инциденты оказали на нее значительное влияние. Когда она рассказала сотруднице Miramax о преследованиях, женщина пришла «в шок и ужас от того, что я об этом упомянула». После этого Сорвино снялась в нескольких других фильмах Вайнштейна, но чувствовала, что отказ и донесение о домогательствах повредили в конечном счете ее карьере. Она сказала: «возможно, были и другие факторы, но я определенно чувствовала, что меня избегают и что с этим как-то связан мой отказ Харви».
5. В марте 2015 года Амбра Баттилана Гутиеррез, ставшая однажды финалисткой конкурса красоты «Мисс Италия», встретила Харви Вайнштейна на приеме в концертном зале «Радио-Сити» в честь мюзикла New York Spring Spectacular, продюсером которого он выступал. Вайнштейн познакомился с Гутиеррез, которой было на тот момент 22 года, и неоднократно отмечал, что она похожа на актрису Милу Кунис.
После мероприятия модельное агентство Гутиеррез отправило ей по электронной почте сообщение о том, что Вайнштейн хотел бы как можно скорее организовать деловую встречу. Гутиеррез прибыла в офис Вайнштейна в Трайбеке следующим вечером со своим модельным портфолио. Они с Вайнштейном сидели на диване и просматривали портфолио, он начал пялиться на ее грудь, спрашивая, настоящая ли она. Позже Гутиеррез сообщила офицерам специального отдела Департамента полиции Нью-Йорка по работе с жертвами насилия, что Вайнштейн против ее воли набросился на нее, стал щупать грудь и пытался задрать юбку. Потом он, наконец, отстал и пообещал достать ей билеты на бродвейский мюзикл «Волшебная страна», который продюсировал. А затем сказал, что они встретятся на шоу.
Но вместо мюзикла Гутиеррез отправилась в ближайший полицейский участок и сообщила о нападении. Тем же вечером ей позвонил раздраженный ее отсутствием на шоу Вайнштейн. Она ответила на звонок, сидя со следователями отдела по работе с жертвами насилия, а те прослушали разговор и разработали план: Гутиеррез согласится прийти на шоу завтра, а затем встретится с Вайнштейном. на ней будет прослушивающее устройство, и она попытается выбить из него признание или какое-либо уличающее заявление.
На следующий день Гутиеррез встретилась с Вайнштейном в баре одного из отелей Трайбеки, а полицейские под прикрытием направляли ее действия. На записи, которую я прослушал от и до, Вайнштейн перечисляет актрис, карьере которых он помог и предлагает Гутиеррез услуги репетитора английского языка. Затем он убеждает ее составить ему компанию в душе своего номера в отеле. Гутиеррез несколько раз отказывает, Вайнштейн упорствует, а через некоторое время она соглашается подняться с ним наверх. Но уже перед дверью номера она отказывается идти дальше. Он все больше настаивает на том, чтобы она вошла внутрь. Гутиеррез говорит: «Я не хочу», «Я хочу уйти» и «Я хочу спуститься вниз» и напрямую спрашивает, почему позавчера он трогал ее за грудь.
— Прошу простить меня, а теперь заходите, пожалуйста, — говорит Вайнштейн. — Я так привык. Пойдемте, прошу.
— Привыкли?— недоверчиво спрашивает Гутиеррез.
— Да, — говорит Вайнштейн и добавляет: «Больше я так делать не буду».
Спустя почти две минуты разговора в коридоре Вайнштейн наконец соглашается отпустить ее.
По данным источника в правоохранительных органах, в случае предъявления Вайнштейну обвинения судить его будут, скорее всего, по статье «сексуальное насилие третьей степени», что карается лишением свободы максимум на три месяца. Но, по мере продвижения полицейского расследования и огласки обвинений в адрес продюсера в таблоидах начали появляться подробности прошлого Гутиеррез. В 2010 году в качестве участницы конкурса красоты «Мисс Италия» Гутиеррез посетила одну из печально известных вечеринок премьер-министра Италии Сильвио Берлускони в стиле «бунга-бунга». Она утверждала, что не знала о характере вечеринок, а затем стала свидетелем по делу о взяточничестве в отношении Берлускони, которое продолжается по сей день. Согласно сплетням, Гутиеррез, будучи подростком, заявляла о сексуальных домогательствах со стороны пожилого итальянского бизнесмена, но затем отказалась сотрудничать со следствием.
Два источника, близких к полицейскому расследованию по делу Вайнштейна, заявили, что не имеют оснований сомневаться в рассказанном Гутиеррез. Согласно одному из них, доказательств для преследования Вайнштейна было собрано более чем достаточно. Однако другой сказал, что заявления Гутиеррез о своем прошлом усложнили дело с точки зрения офиса окружного прокурора Манхэттена Сайруса Вэнса-младшего. После двухнедельного расследования прокурор решил не выдвигать обвинения. Управление отказалось комментировать эту историю, но указало на сделанное в то время заявление: «Дело воспринималось серьезно с самого начала, и наш отдел, занимающийся преступлениями против половой неприкосновенности, провел тщательное расследование. Проанализировав все имеющиеся доказательства, в том числе многочисленные допросы представителей обеих сторон, мы решили уголовное обвинение не поддерживать».
«У нас были доказательства, — поведал мне один из членов операции. — Это дело разозлило меня сильнее, чем я мог себе представить, а ведь я работаю в полиции уже долгое время».
Гутиеррез, когда ее попросили дать показания, заявила, что не может говорить об этом. Близкий к данному делу источник рассказал мне, что после того, как офис окружного прокурора решил не выдвигать обвинения, Гутиеррез, столкнувшись с командой адвокатов Вайнштейна подписала за некоторое вознаграждение весьма ограничительный договор о неразглашении, включая заявление о том, что действий, в совершении которых он признается на записи, никогда не было.
Факт заключения Вайнштейном подобного рода сделок был обнародован в New York Times и подтвержден многочисленными свидетелями. Бывший сотрудник, не понаслышке знающий о двух случаях подобных переговоров по урегулированию, которые проходили в Лондоне в 1990-х, вспоминал:
«Создавалось ощущение битвы Давида с Голиафом… богатый и авторитетный мужик играет мускулами, опровергает все обвинения и избавляется от них».
6. В опубликованной New York Times истории говорилось о жалобе, направленной в декабре 2014 года в отдел кадров компании Weinstein от имени временной сотрудницы стойки регистрации по имени Эмили Нестор. Ее собственные показания о поведении Вайнштейна публикуются здесь впервые. Нестор было 25, когда она устроилась на работу и, закончив юридический факультет и поступив на экономический, стала подумывать о карьере в киноиндустрии. По словам Нестор, в первый день пребывания в должности два сотрудника сказали ей, что с физической точки зрения она вписывается в «типаж» Вайнштейна. Когда Вайнштейн приехал в офис, то стал комментировать ее внешность и назывл «симпатичной девушкой». Он спросил, сколько ей лет, а потом выпроводил из помещения всех своих помощников и заставил ее дать ему свой номер телефона.
Вайнштейн предложил ей пропустить с ним стаканчик тем же вечером. Нестор придумала какую-то отговорку. Когда он стал настаивать, она предложила выпить кофе следующим утром, не думая, что его это устроит. Но он согласился и назначил встречу в Беверли-Хиллз в гостинице Peninsula, где на тот момент остановился. Нестор рассказала, что разговаривала с друзьями по индустрии развлечений и сотрудниками компании, и те предупреждали ее о репутации Вайнштейна. «Я тогда одевалась очень безвкусно», — сказала она.
Нестор сообщила мне, что та встреча была «самым мучительным и неловким» моментом ее жизни. Предложив ей помощь с карьерой, Вайнштейн стал хвастаться своими сексуальными связями с другими женщинами, в том числе с известными актрисами.
«Он сказал: „Знаешь, мы могли бы повеселиться“, — вспоминала Нестор. — Я могу устроить тебя в свою фирму в Лондоне, ты будет работать там и станешь моей девушкой».
Она отказалась. Он попросил разрешения взять ее за руку, и она отказалась снова. А Вайнштейн сказал:
«Ну да, девочки всегда говорят „нет“. А потом выпьют пару пива и сами бросаются на меня».
Тоном, который Нестор окрестила «до странного горделивым», Вайнштейн добавил, что подобно Биллу Косби не вел себя никогда. Она предположила, что он имел в виду подмешивание женщинам наркотиков.
«Довольно странный повод для гордости, — сказала она. — Ведь это так далеко от реальности и нормальных правил обоюдного согласия».
«Учебник сексуальных домогательств» — именно так Нестор описала мне поведение Вайнштейна.
«Это довольно распространенный случай сексуальных домогательств, когда начальник просит одного из их подчиненных или временных сотрудников заняться с ним сексом в обмен, по сути, на наставничество». Она сказала, что отклоняла его ухаживания как минимум раз десять. «Для него „нет“ не значит „нет“. Я понимала, насколько это все неуместно, но чувствовала себя загнанной в угол».
На протяжении всего завтрака, Вайнштейн постоянно прерывал их разговор и орал в трубку своего телефона, взбешенный появившимися в прессе отзывами об Эми Адамс, звезде его фильма «Большие глаза». Затем Вайнштейн велел Нестор следить за новостями, похвастав, что они будут подаваться под нужным ему углом. И действительно, негативные новости о его соперниках стали появляться в тот же день, и Вайнштейн зашел к Нестор убедиться, что она их видела.
К этому моменту, вспоминала Нестор, она стала очень его бояться:
«Я знала о его связях и что если бы разозлила его, кинокарьеры мне было бы не видать».
И все же она рассказала об инциденте другу, а тот донес в отдел кадров, который с ней связывался. (Просьбу прокомментировать ситуацию друг проигнорировал.) Нестор пригласили на беседу с должностными лицами компании по этому вопросу, и те заявили, что будут информировать Вайнштейна обо всем, что она скажет — не редкость в таких крупных компаниях, как Weinstein. Несколько бывших сотрудников сказали мне, что отдел кадров компании был совершенно некомпетентен; одна женщина-менеджер описала его как место, где не решается ни одна проблема и что все члены правления были в курсе, поскольку абсолютно все перенаправлялось Харви. Она сказала, что типичный ответ отдела на обвинения в неправомерном поведении звучал так: «Это его компания. Не нравится — тебя никто не держит».
Нестор сказала, что некоторые люди в компании все же были обеспокоены происходившим. Старший менеджер Ирвин Рейтер, проработавший на Вайнштейна почти 30 лет, отправил ей несколько сообщений через LinkedIn.
«Мы считаем эту проблему очень серьезной, и лично мне очень жаль, что вам пришлось пережить такое в первый же рабочий день, — писал Рейтер. — В случае других нежелательных ухаживаний поставьте нас, пожалуйста, в известность».
В прошлом году, как раз перед президентскими выборами, он снова связался с ней, написав:
«Из-за всей этой истории с Трампом я снова подумал о вас».
Он назвал случившееся с Нестор лишь одним случаем ненадлежащего поведения Вайнштейна.
«Я говорил с ним по поводу жестокого обращения с женщинами за три недели до инцидента с вами. Я даже написал ему по электронной почте, за что он окрестил меня полицией нравов, — написал он. — Ссорились мы довольно эпично. Я сказал ему, что будь вы моей дочерью, он бы так просто не отделался».
(Рейтер отказался дать комментарии для этой статьи, но его адвокат Дебра Кац подтвердила подлинность вышеозначенных сообщений и сказала, что Рейтер приложил немалые усилия для решения этих вопросов, но безрезультатно. Кац также отметила, что Рейтер «готов в полной мере сотрудничать с любым внешним расследованием.»)
Хотя изнасилования не было, и Нестор вскоре ушла из компании, случившееся оставило глубокий след в ее жизни.
«Я определенно получила некую травму из-за этих преследований и испуга, — сказала она. — Понимание того, что это происходит постоянно, невероятно меня разочаровало. Из-за этого инцидента я решила насегда уйти из индустрии развлечений».
7. Французская актриса Эмма-де Кон познакомилась с Вайнштейном в 2010 году на одной из вечеринок Каннского кинофестиваля. Несколько месяцев спустя он пригласил ее на обед в отеле «Ритц» в Париже. На той встрече Вайнштейн сказал-де Кон, что собирается выступить продюсером фильма известного режиссера, что снимать его планируется во Франции и что ему необходима актриса на главную женскую роль. Фильм должны были снимать по книге, название которой он, по его словам, припомнить не мог.
«Я могу дать ее вам, — сказал Вайнштейн-де Кон. — Она в моем номере».
Де Кон ответила, что ей надо бежать, так как она опаздывакт на ТВ-шоу, которое вела — гостем в тот раз был Эминем, а вопросы написать она еще не успела. Вайнштейн умолял ее сходить с ним за книгой, и она, наконец, согласилась. Когда они дошли до его номера, де Кон позвонил кто-то из коллег, а Вайнштейн ушел в ванную, оставив дверь открытой. Она предположила, что он моет руки.
«Когда я повесила трубку, то услышала, что в ванной включен душ, — сказала она. — Тогда я подумала: какого черта, он что, душ там принимает?»
Тут вышел Вайнштейн, голый и с эрекцией. «Что вы делаете?» — спросила она. на что он лишь велел ей лечь на кровать, добавив, что до нее так поступали многие другие женщины.
«Я была ошарашена, но не хотела показывать ему это, потому что чувствовала, что чем больше боюсь, тем больше он возбуждается».
По ее словам, «это напоминало охотника и дикого зверя. Страх заводил его». Де Кон сказала Вайнштейну, что уходит, и он запаниковал.
«Но мы же ничего не сделали! Как в фильме Уолта Диснея!»
«Я взглянула на него, собрала в кулак все свое мужество и сказала, что всегда ненавидела фильмы Уолта Диснея. А потом ушла, хлопнув дверью».
На лестнице по дороге в холл ее всю затрясло. Режиссер, с которым она работала на телешоу, подтвердил, что в студию она приехала сильно расстроенной и рассказала о случившемся. Вайнштейн названивал в течение нескольких часов, предлагая-де Кон подарки и повторяя, что ничего особенного не произошло.
Де Кон было на тот момент тридцать с небольшим, и она была уже устоявшейся актрисой, но не представляла, что может произойти в подобной ситуации с молодыми и более уязвимыми женщинами. По ее словам, подруги на протяжении многих лет рассказывали похожие истории.
«Я уверена, что все — буквально все — в Голливуде об этом знают, — сказала-де Кон. — Он ведь даже не прячется. Множество людей видят, что происходит, но все они слишком напуганы, чтобы делать публичные заявления».
8. Однажды вечером в начале девяностых актриса Розанна Аркетт должна была встретиться с Вайнштейном за ужином в отеле Beverly Hills, чтобы забрать сценарий для нового фильма. В отеле Аркетт сказали, что Вайнштейн ждет ее наверху, в своем номере.
Аркетт рассказала, что когда Вайнштейн открыл дверь, он был в белом халате и сказал, что ему нужно помассировать больную шею. В ответ она предложила ему хорошую массажистку.
«Тогда он схватил меня за руку, — сказала она, — и положил себе на шею».
Когда она отдернула руку, Вайнштейн снова схватил ее и потянул к своему заметно эрегированному пенису.
«Мое сердце колотилось как бешеное. Это был один из тех моментов, когда нужно драться или бежать», — поведала она.
А Вайнштейну она сказала, что никогда этого делать не станет. Вайнштейн ответил, что, отвергая его, она совершает огромную ошибку и назвал имена актрисы и модели, которые, как он утверждал, ответили на его сексуальные ухаживания, а взамен получили существенное содействие с своим карьерам. Аркетт ответила: «Я такой никогда не буду» и ушла.
После того случая карьера Аркетт пострадала. Однажды она даже потеряла из-за этого роль.
«В течение многих лет он усложнял мне жизнь», — сказала она мне.
При этом актриса появилась в одном из фильмов Вайнштейна — «Криминальном чтиве». Аркетт считает, что получила роль только ввиду незначительности последней и уважения Вайнштейна к режиссеру Квентину Тарантино. Аркетт сказала, что ее молчание стало результатом авторитета Вайнштейна и его репутации мстительного человека.
«Он всегда старательно выслеживает людей и заставляет их замолчать, — пояснила она. — Что он делает, так это доставляет людям неприятности».
Есть и другие примеры использования Вайнштейном подобной тактики. Актриса Джессика Барт, встретившая его на вечеринке «Золотого глобуса» в январе 2011 года, рассказала мне, что он пригласил ее на деловую встречу в отеле Peninsula. Когда она приехала, он по телефону попросил ее подняться к нему в номер. Вайнштейн заверил, что ничего особенного в этом не было — из-за своей известности он просто хотел конфиденциальности для проведения деловых переговоров. Придя в номер, она обнаружила, что Вайнштейн заказал шампанское и суши.
Барт сказала, что в последовавшем за этим разговоре Вайнштейн чередовал предложения о предоставлении ей роли в фильме с требованиями раздеться и сделать ему массаж в постели.
«Что если мы, скажем, выпьем шампанского, я сниму одежду, а ты сделаешь мне массаж?» — спросил он. «А я ответила: „ну уж нет“».
Когда она направилась к двери, Вайнштейн преградил ей путь, сказав, что если она хочет составить конкуренцию Миле Кунис, ей нужно будет похудеть», а затем в попытке, видимо, успокоить ее, пообещал устроить ей встречу с одной из его женщин-менеджеров.
«Он дал мне ее номер, я вышла и разрыдалась», — рассказала мне Барт.
(Сразу же после случившегося она поговорила с двумя людьми; в разговоре со мной они подтвердили, что она действительно посвятила их в детали произошедшего.) Барт сказала, что обещанная встреча в офисе Вайнштейна казалась не более чем формальностью. По ее словам, она знала, что все это чушь. (Менеджер, с которой она встречалась, просьбы прокомментировать ситуацию проигнорировала.)
9. Поведение Вайнштейна сильно повлияло на повседневную деятельность его компаний. Нынешние и бывшие сотрудники описывали ту же схему встреч и сообщничества, о которой говорили многие беседовавшие со мной женщины. Сотрудники отвечали на вопросы только на условиях анонимности, потому что боялись, по их словам, за свою карьеру в Голливуде, а также из-за условий своих трудовых контрактов.
«Харви проводил с начинающими актрисами и моделями множество подобных встреч, — сообщила одна женщина-менеджер. — Он заманивал их вечерами в бары отелей или гостиничные номера, а с тем, чтобы они чувствовали себя более комфортно, начинать эти встречи просил менеджера или помощника женского пола». Ее неоднократно просили поучаствовать в таких встречах, но она, по ее словам, отказывалась.
Менеджер заявила, что ее особенно беспокоило вовлечение в эти схемы других сотрудников.
«Создавалось впечатление, что менеджеры и помощницы выступали в роли приманки для того, чтобы заставить этих женщин чувствовать себя в безопасности, — сказала она. — А затем он отсылал менеджера или помощницу, чтобы остаться с женщиной наедине. Такое поведение не было ни правильным, ни безопасным».
Одна из бывших сотрудниц сказала мне, что ее часто просят провести начало таких встреч, которые, по ее словам, во многих случаях переносились с дневного времени на вечернее и из лобби отелей в номера. Она сообщила, что на встречах Вайнштейн вел себя нагло. Во время одной из них он обратился к этой бывшей сотруднице и потребовал рассказать гостье, «насколько он хорош в постели». А когда она отказалась присоединиться к одной из таких встреч, Вайнштейн взбесился. Часто ее просили следить за женщинами, которые по традиции записывались в список контактов ее телефона как ПХ, что значило «подруга Харви». Она добавила, что схема встреч практически не менялась за годы ее работы на Вайнштейна.
«Должна сказать, что в определенный момент это ненадолго прекратилось, — сказала она мне, намекая на обращение Гутиеррез в полицию. — Но он не мог справиться с собой и через несколько месяцев данную практику возобновил».
Два сотрудника, содействовавших проведению таких встреч, заявили, что чувствуют за них моральную ответственность. Один из бывших сотрудников мужского пола отметил, что многие женщины, как представлялось, «не были в курсе характера этих встреч» и «определенно боялись». Он рассказал мне, что большинство встреч, свидетелем которых он был, проходили, казалось, по обоюдному согласию, но были и те, что приводили его в замешательство. Особенно беспокоили его воспоминания об одной девушке:
«Чувствуешь себя ужасно, потому что знаешь, что будет с этой молодой приезжей женщиной, ждущей его в номере, и что беспокоить их нам не велено».
Об организации подобных встреч с мужчинами его не просили никогда.
Ни один из бывших менеджеров или помощников, с которыми я поговорил, не уволились вследствие такого ненадлежащего поведения, но многие выразили вину и сожаление о том, что не сказали и не сделали больше. Они упоминали то, что считали «культурой молчания» в вопросах сексуального насилия в Miramax, компании Weinstein и всей индустрии развлечений в целом.
10. Вайнштейн, его адвокаты и пиарщики провели десятилетнюю кампанию, направленную на то, чтобы замять эти истории. В последние месяцы она расширилась. Вайнштейн и его соратники стали звонить многим упомянутым в этой статье женщинам. Вайнштейн просил Ардженто встретиться с частным детективом и дать показания от его имени. Одна актриса, которая изначально согласилась поговорить со мной, позже попросила вычеркнуть все ее показания.
«Мне очень жаль, — написала она. — Но с юридической точки зрения другого выхода у меня нет».
Вайнштейн и его юристы угрожали подать в суд на несколько СМИ, в том числе New York Times.
Кое-кто из упомянутых в этой истории бывших менеджеров и помощников сказал, что Вайнштейн звонил им и пытался выяснить, не говорили ли они со мной, и предупредил, что делать этого не стоит. Эти сотрудники продолжали участвовать в моем расследовании отчасти потому, что хотели справедливости и привлечения к ответственности таких высокопоставленных мужчин, как Косби и Эйлс.
«Полагаю, многие из нас думали — и надеялись, — что все это всплывет раньше, — сказал мне бывший менеджер, который был в курсе двух судебных урегулирований в Лондоне. — Думаю, в нынешней обстановке сейчас самое время для правды».
По словам одной женщины-менеджера, которая отказывалась от участия в неправомерных встречах, адвокат сообщил ей, что ее могут вынудить заплатить сотни тысяч долларов ущерба за нарушение договора о неразглашении, прилагавшегося к ее трудовому договору.
«Я считаю, это важнее соглашения о конфиденциальности, — сказала она. — Чем больше человек подтвердит слова этих женщин о произошедшем, тем быстрее свершиться правосудие. Я хотела бы сделать больше, хотела бы остановить это и поэтому говорю сейчас с вами».
«Он поступал подобным образом на протяжении очень долгого времени», — сказала мне бывшая сотрудница, не раз выступавшая в роли «приманки».
Она до сих пор часто думает о том, что Вайнштейн пробормотал себе однажды под нос. Ее это так обескуражило, что она достала телефон и слово в слово записала ту фразу: «Кое о чем не знает никто».