Одно из первых постановлений правительства Михаила Мишустина, облегчившее культивирование в России мака и конопли в промышленных и медицинских целях, вряд ли откроет некий ящик Пандоры. Возможность выращивать мак в медицинских целях будет строго лимитироваться с помощью лицензий — любой желающий заниматься этим точно не сможет, а необходимость снять ряд прежних ограничений была связана с тем, что России давно приходится импортировать продукцию, в производстве которой используется опийный мак. В случае же с коноплей ни о каких подвижках в сторону ее легализации как минимум для медицинского употребления речи не идет — конопля в России по-прежнему остается технической культурой с широкими возможностями использования в промышленности.
Однако давление конопляного лобби будет нарастать, поскольку сегодня это один из наиболее динамичных глобальных рынков: по некоторым оценкам, в ближайшие годы мировой оборот только медицинской марихуаны достигнет десятков миллиардов долларов. Мировая практика показывает, что быстрый рост этого рынка сопровождается ползучей легализацией легких наркотиков, которая в той или иной форме уже состоялась во многих странах, где коноплю выращивают в промышленных масштабах.
«Разрешить культивирование сортов мака снотворного для производства используемых в медицинских целях и (или) в ветеринарии наркотических средств и психотропных веществ и культивирование сортов конопли и сортов мака снотворного в промышленных целях, не связанных с производством или изготовлением наркотических средств и психотропных веществ, внесенных в Государственный реестр селекционных достижений, допущенных к использованию, с учетом районирования мест произрастания мака снотворного и конопли», — говорится в постановлении правительства РФ № 101, которое премьер-министр Михаил Мишустин подписал 6 февраля.
В рамках этого же документа признается утратившим силу принятое еще в 2007 году постановление правительства РФ «О запрете культивирования конкретных сортов конопли на территории Российской Федерации». В нем разрешалось культивирование в промышленных целях (за исключением производства и изготовления наркотических средств и психотропных веществ) только тех сортов конопли, которые внесены в Государственный реестр селекционных достижений РФ. Условием попадания в этот список было содержание в сухой массе листьев и соцветий верхних частей растения не более 0,1% тетрагидроканнабинола (ТГК).
Теперь же для производства используемых в медицинских целях и (или) в ветеринарии наркотических средств и психотропных веществ в России разрешается выращивать сорта снотворного мака с неограниченным содержанием объемных долей наркотических средств и психотропных веществ. А для промышленных целей, не связанных с производством или изготовлением наркотических средств и психотропных веществ, разрешается выращивать коноплю с содержанием ТГК до 0,1% и снотворный мак с содержанием кодеина, морфина, орипавина и тебаина до 0,6%. Ограничением для подобной деятельности, прописанным в недавнем постановлении правительства, является запрет на использование для посева семян сортов конопли четвертой и последующих репродукций и снотворного мака второй и последующих репродукций. Такое же ограничение для конопли, впрочем, содержалось и в отмененном постановлении правительства 2007 года.
В целом, недавнее постановление правительства не стало сенсационным, поскольку заявленные меры предполагались в рамках поправок в федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» в части совершенствования порядка культивирования наркосодержащих растений, принятых Госдумой летом прошлого года. В нем, в частности, сказано, что выращивание наркосодержащих растений для медицинских целей будет осуществляться государственными унитарными предприятиями, имущество которых находится в федеральной собственности, при наличии лицензии.
В пояснительной записке к законопроекту было сказано, что в России зарегистрированы 13 лекарственных препаратов на основе опия, причем 9 из которых включены в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов (ЖНВЛП), которые производятся ФГУПами из импортируемых фармацевтических субстанций. Международный рынок фармацевтических субстанций для производства препаратов опия, отметили депутаты Госдумы, контролируется группой из 10 компаний, 9 из которых находятся в юрисдикции государств, применивших к Российской Федерации санкции по политическим мотивам. Исходя из этих соображений, импортозамещение в сегменте обезболивающих лекарственных препаратов было признано необходимым для обеспечения национальной безопасности страны.
Кроме того, в пояснительной записке отмечалось, что в настоящее время импортируется весь объем (от 8 до 13 тысяч тонн ежегодно) семян опийного мака, необходимых для пищевых целей. В связи с этим возникла необходимость урегулировать систему правоотношений, связанных с культивированием наркосодержащих растений, для их использования в промышленных целях. Культивирование и переработку опийного мака также было предложено возложить на лицензированные ФГУПы — на момент принятия поправок этим требованиям соответствовали два подведомственных Минпромторгу России предприятия.
«Федеральным законом в целях обеспечения производств отечественных обезболивающих лекарственных препаратов вводится государственная монополия на культивирование наркосодержащих растений для производства используемых в медицинских целях и (или) ветеринарии наркотических средств и психотропных веществ», — однозначно сказано в заключении Совета Федерации по законопроекту, поступившему из Госдумы.
В то же время правом на культивирование наркосодержащих растений в промышленных целях, не связанных с производством или изготовлением наркотических средств и психотропных веществ, за исключением культивирования опийного мака, были наделены юридически лица, в том числе ГУПы, государственные учреждения и унитарные предприятия. Из контекста понятно, что речь идет о конопле, однако эта деятельность не возбранялась и прежде — промышленное коноплеводство в России никто не запрещал, так что рассматривать последние новеллы в законодательстве как некую победу «наркотического лобби» явно не приходится.
Однако прошлогодние поправки в закон «О наркотических средствах» и открывающее возможности для их реализации февральское постановление правительства, несомненно, задают поле для дальнейших дискуссий о потенциале соответствующих рынков, прежде всего продукции из конопли. Исторически Россия является чуть ли не старейшим мировым игроком этого рынка — еще в 16−17 веках российская конопля стала незаменимым товаром для европейского кораблестроения. Но сейчас значение этого сегмента в российской экономике близко к нулю: по оценкам 2016 года, площадь промышленных посевов конопли составляла порядка 2,6 тысячи га — минимальный уровень в сравнении с советским периодом, когда техническая конопля занимала существенно большие территории. Причина сокращения площадей в последние десятилетия вполне понятна: в силу предельно жестких норм антинаркотического законодательства все связанное с коноплей априори находится под подозрением государства.
Сторонники возрождения культивирования этой культуры со своей стороны приводят такие аргументы, как ее высокая рентабельность и большой потенциал в промышленном производстве — от легкой промышленности и полиграфии до автомобилестроения. Как и в случае с опийным маком для медикаментов, отмечается прежде всего значительный импортозамещающий потенциал конопли в таких направлениях, как производство волокон и растительных масел. В последние два-три года площади под техническую коноплю в России заметно увеличились. В ходе состоявшегося в прошлом сентябре в Минсельхозе РФ совещания по перспективам развития коноплеводства отмечалось, что за предшествующий год посевы технической конопли в России выросли на 30%, до 10,2 тысячи га, в госреестр внесено уже 28 сортов этой культуры.
Мировой рынок конопли сейчас переживает настоящий бум. В материалах третьего Международного форума коноплеводов, прошедшего в Москве в декабре прошлого года, отмечалось, что промышленную коноплю в коммерческих целях выращивают уже более 30 государств, как высокоразвитых наподобие Канады, Дании и Израиля, так и периферийных типа Монголии, Марокко и Малави. Особые амбиции на этом рынке проявляют США. После того, как в 2018 году Дональд Трамп подписал закон «О фермах», количество выданных лицензий на производство конопли сразу же выросло почти в пять раз (с 3,5 тысячи в 2018 году до 16,5 тысячи в 2019 году), а площадь посевов за это же время увеличилась втрое — с 78 тысяч до 225 тысяч акров.
Для США стремительный выход на этот рынок во многом стал ответом на решение соседней Канады, которая в 2018 году легализовала употребление марихуаны, после чего сразу же подскочило количество желающих заняться ее выращиванием в стране. Этому решению предшествовал ряд мер. Еще в 2001 году в Канаде частично легализовали марихуану в медицинских целях, после чего доля употребляющих ее жителей страны стало постоянно расти, а заодно и вырос поток туристов, прежде всего из США, где при Джордже-Буше младшем марихуана оказалась под полным запретом (хотя затем ряд штатов легализовали медицинское и «рекреационное» ее использование). В 2015 году одним из главных пунктов программы нового премьер-министра Канады Джастина Трюдо стала полная легализация, что и было сделано спустя три года.
Похожий путь проделал Израиль — один из мировых лидеров в производстве медицинских каннабиоидов. В 1994 году там было разрешено употреблять марихуану при наличии разрешения врача при таких заболеваниях, как рак, болезнь Паркинсона, рассеянный склероз и т. д. В 2017 году власти Израиля пошли на очередное послабление: вместо уголовного преследования за употребление марихуаны в общественных местах был введен штраф, и только после трех нарушений этого режима можно было оказаться под полицейским наблюдением. Тогда же правительство Израиля рассматривало возможность разрешить фармкомпаниям заниматься экспортом лекарственных препаратов на основе марихуаны, исходя из возможности получить на этом значительную прибыли — эксперты оценивали потенциальную емкость мирового рынка медицинской марихуаны в $ 50 млрд к 2025 году.
Ползучая легализация марихуаны активно идет и на постсоветском пространстве. В январе прошлого года первой страной бывшего СССР, где употребление марихуаны было декриминализовано, стала Грузия, хотя еще за несколько лет до этого санкции за «травку» были очень жесткими. Основным лоббистом легализации выступила ультралиберальная партия «Гирчи», основанная бывшими соратниками Михаила Саакашвили. На Украине в октябре прошлого года представители партии президента Владимира Зеленского «Слуга народа» осенью прошлого года объявили о планах добиваться легализации медицинского каннабиса — утверждалось, что аудитория соответствующих препаратов может составить около 2 млн жителей страны.
Потенциал мирового «конопляного лобби» весьма внушителен. В 2018 году компания по производству медицинской марихуаны Curaleaf, основанная российско-американским бизнесменом Борисом Йорданом, в ходе IPO была оценена в $ 4 млрд.
«Мы знали, что рано или поздно это будет очень большая индустрия. Сейчас это самая быстрорастущая индустрия в мире», — заявил Йордан в прошлогоднем интервью Forbes, где привел ряд цифр, характеризующих нынешнее состояние рынка.
По словам Йордана, легальный объем рынка марихуаны в США составляет около $ 14 млрд, а на черный рынок приходится $ 75 млрд, но уже к 2021 году легальный американский рынок составит порядка $ 20 млрд.
Кроме того, Йордан сообщил о большом интересе к нему российских инвесторов:
«Вы даже не представляете, сколько русских денег сегодня в медицинском каннабисе. Я думаю, что каждая третья компания, работающая в США в этой сфере, имеет русских совладельцев. Куда я ни еду, встречаю русских, которые инвестируют в этот сектор. И я вам скажу почему. Потому что для них такой новый сектор, как каннабис, с трудностями регулирования и так далее очень напоминает Россию. Большой рынок — большие деньги. Из-за этого они вкладывают. Если честно, я горжусь этим».
Очевидно, что в процесс легализации конопли в той или иной форме будет включаться все больше стран. Помимо названных стран, на данный момент частичная легализация уже состоялась в Нидерландах, Чехии, Испании, Португалии, Австрии, Австралии, список государств, где разрешено употребление мариуханы в медицинских целях, еще больше. Для тех стран, включая Россию, где антинаркотическое законодательство остается жестким, это безусловный вызов, тем более, что возможность употреблять мариуану без уголовных санкций становится значимым фактором в мировом туризме — в последние годы каннабис-туризм стал устойчивым трендом. После того, как несколько дней назад мэр Амстердама Фемке Халсема предложила сократить количество торговых точек, реализующих каннабис, британская газета The Guardian опубликовала результаты исследования, которое показало, что для 57% гостей столицы Нидерландов в возрасте от 18 до 35 лет главным поводом в пользу посещения Амстердама стала именно доступность марихуаны.