Планы НК «Роснефть» по развитию гигантского проекта «Восток Ойл» на Таймыре, представленные на днях главой компании Игорем Сечиным президенту РФ Владимиру Путину, предполагают, что в долгосрочной перспективе Россия должна делать ставку на значительное расширение предложения нефти на мировом рынке, а не на ограничение добычи. В своей презентации Сечин не случайно сделал акцент на потенциальном эффекте от «Восток Ойл» для российского ВВП: сдерживание роста добычи нефти в рамках сделки ОПЕК+ существенно сокращает инвестиции нефтяных компаний в новые проекты, а это, в свою очередь, негативно сказывается на динамике экономического роста и препятствует увеличению доли России на мировом нефтяном рынке. Предстоящая в марте очередная встреча министров энергетики стран-участниц соглашения ОПЕК+ даст ответ на вопрос, насколько убедительны аргументы нефтяников для российского правительства.
Плюс 2% ВВП
Как сообщил Игорь Сечин, ресурсная база проекта «Восток Ойл» на данном этапе составляет порядка 5 млрд тонн нефти, общий объем инвестиций в проект будет равен 10 трлн рублей (на первом этапе потребуется около 2 трлн рублей). Для сравнения, согласно представленной год назад оценке Минприроды РФ, совокупные запасы российской нефти на конец 2017 года составляли чуть более 9 млрд тонн, их стоимость была оценена в 39,6 трлн рублей.
В рамках проекта «Восток Ойл» планируется создать 15 промысловых городков, два аэродрома, порт, магистральные трубопроводы длиной примерно 800 километров, внутрипромысловые трубопроводы протяженностью порядка 7 тысяч километров, 3,5 тысячи километров электросетевого хозяйства, 2 тысячи МВт электрогенерации. Количество новых рабочих мест, которые потребует проект, составит около 100 тысяч.
В целом реализация проекта позволит увеличить годовой ВВП страны на 2% ежегодно, заявил Игорь Сечин, приведя расчеты Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН, согласно которым каждый вложенный в проект «Восток Ойл» рубль приведет к увеличению спроса на товары и услуги, производимые в стране, на 9 рублей.
«Это позволяет нам реализовать самый крупный в настоящее время в глобальном секторе, мощный, стабильный проект, который, конечно, будет влиять и на мировые рынки», — резюмировал глава «Роснефти».
Одним из ключевых условий реализации проекта является предоставление для него налоговых льгот, за которые сейчас ведет борьбу «Роснефть». Еще в июне прошлого года стало известно, что руководство компании рассчитывает на льготы в объеме 2,6 трлн рублей. В дальнейшем глава департамента налоговой и таможенной политики Минфина РФ Алексей Сазанов сообщал, что если компания будет инвестировать собственные средства в создание инфраструктуры для новой нефтегазовой провинции, то эти расходы можно будет частично вычесть из налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ», который она уплачивает с Ванкорского блока месторождений.
В начале прошлого ноября «Коммерсантъ» со ссылкой на копию протокола совещания с участием вице-премьеров Антона Силуанова, Дмитрия Козака и Юрия Трутнева сообщал, что «Восток Ойл» получит десятилетний вычет в размере 600 млрд рублей из НДПИ Ванкорского кластера, причем лишь в том случае, если цена нефти превысит заложенную в бюджете — $ 42,4 за баррель марки Urals. Поддержка, которую высказал в адрес проекта Владимир Путин, может дать «Роснефти» аргументы для получения дополнительных льгот. 18 февраля комитет Госдумы по бюджету и налогам рекомендовал принять в первом чтении законопроект о предоставлении вычета по НДПИ для Ванкорского кластера «Роснефти» при условии инвестирования в инфраструктуру.
Сразу же после встречи Сечина с Путиным стало также известно, что ООО «Восток Ойл» получил на баланс первую лицензию — на Западно-Иркинский участок в Красноярском крае. Кроме того, ожидается, что к «Восток Ойл» отойдут месторождения Ванкорского кластера «Роснефти», участки Пайяхской группы, которые принадлежат «Нефтегазхолдингу» бывшего главы «Роснефти» Эдуарда Худайнатова, участки на Восточном Таймыре, активы ООО «Ермак Нефтегаз» — совместного предприятия «Роснефти» и британской BP и т. д. В итоге ожидается, что в десятилетней перспективе арктический кластер «Роснефти» сможет выйти на уровень добычи до 100 млн тонн в год. Согласно последним данным, за 2019 год «Роснефть» добыла 195 млн тонн нефти. На Ванкорском кластере добыча нефти и газового конденсата в 2018 году достигла уровня 21,8 млн тонн.
Индийские мотивы
Основными международными партнерами «Восток Ойл» выступают компании из Индии — страны, с которой «Роснефть» имеет длительный опыт успешного сотрудничества. Еще в 2001 году индийская компания ONGC Videsh Ltd. вошла в состав проекта «Сахалин-1», одним из участников которого является «Роснефть», а в 2016 году эта компания вместе с Oil India Limited, Indian Oil Corporation и Bharat Petroresources стала владельцем 49,9% АО «Ванкорнефть» — дочерней структуры «Роснефти», ведущей разработку крупнейшего в Восточной Сибири Ванкорского нефтегазоконденсатного месторождения. Новые месторождения проекта «Восток Ойл» — Пайяхское и Западно-Иркинское — находятся на Таймыре, к северу от Ванкора. «Роснефть», в свою очередь, вошла в индийскую нефтепереработку — российской компании принадлежит 49,13% акций компании Nayara Energy, крупнейшим активом которой является второй по величине индийский НПЗ Essar Oil в городе Вадинаре мощностью 20 млн тонн в год.
За несколько дней до встречи с Владимиром Путиным Игорь Сечин подписал в Нью-Дели контракт с Indian Oil Corporation Limited (IOC) на поставку в Индию до 2 млн тонн нефти до конца 2020 года. В ходе встречи главы «Роснефти» с министром нефти и газа Индии Дхармендрой Прадханом последний сообщил, что индийской стороной принято принципиальное решение об участии в проекте «Восток Ойл». Для согласования параметров вхождения в него индийских компаний в кратчайшие сроки было решено создать постоянно действующую двустороннюю рабочую группу.
В сообщении «Роснефти» о встрече Сечина с индийским министром было отмечено, что конкурентным преимуществом «Восток Ойла» является его близость к Северному морскому пути, что возможность поставок нефти сразу в двух направлениях: на европейские и азиатские рынки. Нефть, законтрактованная для IOC будет отгружаться по традиционному маршруту — из порта Новороссийска. В прошлом октябре, когда в правительстве России обсуждались условия предоставления льгот для «Восток Ойл», заместитель министра энергетики РФ Павел Сорокин говорил, что проект останется рентабельным даже при цене на нефть $ 35−40 за баррель, если государство будет финансировать строительство инфраструктуры. Расходы на инфраструктуру и обустройство новых месторождений оцениваются примерно в половину стоимости проекта.
Мировые СМИ уделили новому соглашению «Роснефти» с Индией немалое внимание.
«Этот контракт, который рассматривается всеми в качестве инициативы Индии по снижению ее зависимости от поставок нефти через Ормузский пролив, скорее всего приведет к дальнейшему развитию российско-индийских отношений в сфере энергетики, — отмечает в своей статье для портала OilPrice специалист по закупкам нефти MOL Group, эксперт Российского совета по международным делам Виктор Катона. — Подавляющую часть необходимой ей нефти — 60 процентов — Индия получает с Ближнего Востока, и если в этом регионе возникнет какой-либо конфликт, который приведет к закрытию Ормузского пролива, Индия лишится примерно 2,7 млн баррелей сырья в день… Таким образом, можно ожидать, что в 2020—2021 годах увеличится экспорт нефти в Индию из России и США, причем причины этого выходят за рамки чисто финансовых соображений: во внешней политике Нью-Дели продолжает выдерживать очень осторожную линию равноудаленности от России и Соединенных Штатов».
Помимо IOC, добавляет Виктор Катона, возможность заключения контрактов на поставку сырья с «Роснефтью» рассматривают еще два индийские нефтеперерабатывающие компании — Hindustan Petroleum и Bharat Petroleum (BPCL). Сейчас «Роснефть», добавляет аналитик, имеет интерес к государственному пакету второй из этих компаний, что напоминает ситуацию с приобретением доли в НПЗ Essar Oil за $ 12,9 млрд — этой сделке также предшествовало соглашение на поставку сырья.
Если «Роснефть» хочет получить Bharat Petroleum, ей придется побороться за это с национальными нефтяными компаниями стран Ближнего Востока, поскольку свой интерес к этому индийскому активу уже обозначили саудовская Saudi Aramco и компания ADNOC (Абу-Даби), считает Катона. Исходно индийское правительство хотело, чтобы в намечающейся сделке поучаствовали и западные нефтяные мейджоры, однако французская Total не проявила интереса к индийской нефтепереработке, британская ВР колеблется, а для американских компаний приоритетными, видимо, остаются внутренние инвестиции.
«Учитывая тесные связи „Роснефти“ с российским государством, компания может предложить адекватный размен, предоставив Индии более значительную долю в „Восток Ойл“, своем самом новом проекте, для которого „Роснефть“ стремится получить громадные налоговые льготы. Кажется, это справедливая цена за три НПЗ, принадлежащих BPCL, с совокупным объемом переработки в 35,3 млн тонн сырья в год», — резюмирует аналитик.
Не исключено, что для участия в «Восток Ойл» подыскиваются и другие партнеры. В конце прошлого года Reuters со ссылкой на собственные источники сообщало, что Игорь Сечин встречался с руководством крупнейших японских корпораций (Mitsubishi, Inpex, Mitsui, Itochu, Japan Petroleum Exploration Company Ltd (Japex) и Marubeni) для обсуждения перспектив этого проекта — по данным агентства, им предлагались доли в диапазоне 10−40%.
Сделка под вопросом
Последние новости о проекте «Восток Ойл» прозвучали на фоне очередного цикла падения цен на нефть под воздействием ситуации с коронавирусом в Китае. Спрос на нефть в КНР к началу февраля уже упал на 20%, в результате чего стоимость фьючерсов на нефть марки Brent снизилась до минимального уровня за последние 13 месяцев. По оценке Оксфордского института энергетических исследований, которую приводит Financial Times, в феврале среднесуточный спрос на нефть в мире может сократиться на 3−4 млн баррелей, что эквивалентно более чем 3% глобального суточного потребления.
На минувшей неделе в Вене состоялось экстренное совещание участников сделки ОПЕК+, на котором была принята рекомендация по дальнейшему уменьшению добычи нефти еще на 600 тысяч баррелей для удержания цен от дальнейшего падения. Очередная встреча министров энергетики стран, присоединившихся к соглашению, запланирована на 5—6 марта, и пока нет признаков того, что прозвучавшее предложение будет поддержано всеми. Россия, в частности, запросила время на внутренние консультации, прежде чем согласиться с новым снижением добычи.
«Россия внимательно следит за влиянием распространения коронавируса на мировые энергетические рынки. Ситуация продолжает оставаться крайне неопределенной. При этом Россия отмечает важность и актуальность работы, проделанной техническим комитетом ОПЕК+ для лучшей оценки ситуации и принятия решений, необходимых для обеспечения стабильности рынка. Сейчас Россия внимательно изучает рекомендацию технического комитета с целью оценки ситуации и определения взвешенного подхода, основанного на интересе рынка в целом», —
прокомментировал последнюю венскую встречу ОПЕК+ глава Минэнерго РФ Александр Новак, один из главных идеологов сделки.
По имеющимся данным, основным противником сохранения участия в сделке является «Роснефть». Такая позиция компании полностью соответствует одной из классических антикризисных стратегий: для поддержания своей позиции на падающем рынке нужно наращивать предложение. Суть проекта «Восток Ойл» как раз и состоит в том, чтобы как минимум удержать, а в долгосрочной перспективе и нарастить долю России на мировом рынке нефти в ситуации, когда свои интересы на нем активно продвигают не только традиционные конкуренты в лице арабских стран, но и США. Согласно представленному год назад прогнозу Международного энергетического агентства (МЭА), уже в 2021 году США могут стать нетто-экспортером нефти, а в 2024 году опередить Россию по объемам нефтяного экспорта. В июне прошлого года Америка уже примеряла на себя роль главного мирового экспортера нефти, и произошло это именно в результате сделки ОПЕК+, в момент, когда Саудовская Аравия сократила экспорт, а у России возникли проблемы с загрязненной нефтью в трубопроводе «Дружба».
О том, что участие в сделке ОПЕК+ может принести России лишь тактические успехи, но обернуться стратегически невыгодными результатами, некоторые аналитики предупреждали давно. В начале прошлого года Аналитическое рейтинговое кредитное агентство (АКРА) опубликовало исследования, где говорилось о том, что участие России в сделке об ограничении добычи нефти стало причиной замедления ввода в эксплуатацию новых месторождений. Определенные резервы у России еще есть — пик добычи нефти, по оценке АКРА, придется на 2021−2022 годы и будет достигать 575 млн тонн в год.
Однако в дальнейшем удержание доли мирового рынка зависит от расширения добычи, а это, соответственно, требует инвестиций уже сейчас — или даже вчера. Еще в конце 2018 года вице-премьер правительства РФ Дмитрий Козак предупреждал, что начиная с 2022 года добыча в России начнет снижаться, а к 2035 году уменьшится в два раза к текущему уровню. Для предотвращения такого сценария необходимо срочно принять соответствующие меры, заявил тогда Козак.
В качестве основной меры, направленной на предотвращение снижения добычи, все больше экспертов предлагают выход из сделки ОПЕК+ - именно исходя из необходимости сохранения доли на мировом рынке. Как отмечает в своей недавней статье для портала OilPrice глава фонда Creon Capital Фарес Кильзие, доля ОПЕК в мировой добыче нефти с четвертого квартала 2016 года, когда было подписано первое соглашение в формате ОПЕК+, по четвертый квартал прошлого года снизилась с 38,6% до 34,1%. В то же время доля стран ОЭСР, не связанных соглашением о снижении добычи, за этот же период выросла с 27,6% до 32,4%.
«Дальнейшее снижение своей доли рынка неизбежно сократит влияние ОПЕК на нефтяные цены, — прогнозирует эксперт. — Поэтому для России было бы обоснованным полностью сместить ответственность за сокращение добычи нефти на Саудовскую Аравию, которые в рамках существующих договоренностей может увеличить свою квоту по сокращению добычи на 400 тысяч баррелей в день. Подобное решение могло бы стать первым шагом к постепенной приостановке соглашений ОПЕК+, что позволит России конкурировать на глобальном нефтяном рынке, а не просто оставаться пассивным наблюдателем происходящего».