Шведская прокуратура отличается особым отношением к преступникам — зачастую она к ним снисходительнее, чем к жертвам преступлений. Это не новость и в некотором роде — неизбежная обратная сторона «гуманизма», который является шведской государственной идеологией. Но раньше это никак не мешало шведским гражданам обращаться в полицию и в прокуратуру с заявлениями о преступлениях.
Даже наоборот, в Швеции с 1950—1960-х годов существовала хорошая традиция «стукачества», когда даже государственные служащие при приёме на работу подписывали особое обязательство сообщать в органы о замеченных ими нарушениях и преступлениях, в том числе если они совершены их начальством. Это правило в 1990-е годы однажды сработало против короля: на него донесла… собственная охрана, когда он на своём авто превысил скорость на обычной дороге и оторвался от их автомобиля. Полицейские из королевской охраны потом печально констатировали, что не могли не сообщить о нарушении, так как при поступлении на работу письменно согласились сообщать «куда надо» обо ВСЕХ нарушениях и преступлениях, даже о нарушениях короля.
Но наступили новые времена — времена, когда шведским гражданам работник прокуратуры внезапно запрещает сообщать об одном конкретном типе преступления и мало того: прокурор грозит им за такие доносы тюремным сроком!
Произошло это странное событие 17 сентября 2019 года прямо в совете коммуны города Варберг (Varberg). Депутаты обсуждали наболевший вопрос о беженцах, которые выдают себя за детей и прикрываются новым «гимназическим законом» (Gymnasielagen) 2017−2018 годов ради получения пособия. Многие жители жалуются на поведение таких «детей с бородой» в школах, где их дети должны учится со взрослыми 20−30-летними дядями, которые утверждают, что им меньше 18-ти. Обсуждалась конкретная инициатива депутата Эрика Хеллсборна (Erik Hellsborn) из партии «Шведские демократы» (Sverigedemokraterna) о заявлениях в полицию на тех «одиночно въехавших беженцев-детей», у которых совершенно очевидно надо проверить возраст, а в случае обмана привлечь их к ответственности по статье «мошенничество» при получении статуса беженца, бесплатного жилья и пособия.
На трибуну вышла получившая свои 2 минуты представительница левой (Vänsterpartiet — бывшей коммунистической) партии Ингела Свенссон (Ingela Svensson) и начала угрожать депутатам (конкретно — «шведским демократам») за предлагаемые ими законные действия по выявлению мошенников.
Ингела Свенссон начала свою речь напоминанием депутатам коммуны о 6 параграфе из 15 главы шведского УК, где речь идёт о «заведомо ложном доносе» и о «необоснованном доносе». За «заведомо ложный донос» в Уголовном Кодексе Швеции прописано суровое наказание: от 6 до 24 месяцев тюрьмы. Далее Ингела напомнила, что она является действующим прокурором соседнего города Халмстад (Halmstad). Потом она перешла к самой теме обсуждения — к проверке возраста «детей с бородой» — и сказала самое важное:
«Некоторые не осознают, как, наверное, не осознают это „шведские демократы“, что если у человека были весомые основания о невиновности обвиняемого, то такого доносчика тоже ждёт наказание за „необоснованный донос“ — в виде штрафа или до 6 месяцев тюрьмы… Мне очень трудно поверить, что какой-нибудь прокурор в этой стране возбудит дело по вот такому заявлению, когда мы знаем то, что мы все знаем из полученной нами информации — как вы все слышали и как рассказал нам депутат Бьорн Меллквист об этих тестах по определению возраста: как это проходит, какие сомнения есть вокруг этих тестов… Я сама никогда не открою дело по такому вопросу и наоборот: я скорее могу подумать о том, чтобы вместе с неплохим расследованием открыть дело по необоснованному доносу против того, кто написал заявление такого рода, вот с такой информацией».
Конечно, странно, что по закону в Швеции прокуроры могут не только быть членами и активистами политических партий, но и быть депутатами от этих партий. Но вдвойне странно, когда такие «забывшиеся» прокуроры прямо в местном совете угрожают своим политическим противникам в возбуждении против них уголовных дел и тем более не за какие-то уголовные действия или бездействия, а за выполнение своего гражданского долга: за информирование государственных органов о преступлении против государства.
Депутаты не оставили без ответа эти угрозы политически ангажированного прокурора и подали на неё заявление в министерство юстиции. При этом они сослались на этические правила поведения прокуроров.
Заявление депутатов было неожиданно поддержано прокуратурой. Начальник Ингелы государственный прокурор Петра Лунд (Petra Lundh) 4 ноября 2019 тоже накатала заявление в генеральную прокуратуру Швеции на свою подчинённую. В заявлении чётко выделена главная проблема Ингелы Свенссон: «…использует роль прокурора для укрепления своего политического положения». В заявлении указывается, что к виновнице надо применить дисциплинарное взыскание.
У прокурора Свенссон и раньше было одно дисциплинарное наказание (выговор) от 2005 года за волокиту по делу о запрете обвиняемому контактировать с пострадавшими. Второе должно было быть строже — это мог быть вычет из зарплаты (штраф). Увы, быстро выяснилось, что прокурор Ингела Свенссон собралась на пенсию уже 31 января 2020 года. Также выяснилось, что она уже много лет ведёт в Сети (в своем Facebook-профиле) пропаганду против партии «Шведские демократы» и даже написала пару статей за «детей-беженцев» и против «шведских демократов» в крупных либеральных газетах «Афтобладет» и «Экспрессен».
Интересно, успеет ли генеральная прокуратура со своим дисциплинарным наказанием до увольнения прокурора? И сколько ещё таких прокуроров (до поры до времени не проявивших себя публичными угрозами) притаилось в шведских прокуратурах? Надо отметить, что несмотря на то, что в Швеции за последний год активистами и недовольными родителями обычных учеников гимназий были поданы десятки заявлений о мошенничестве со стороны «одиночно въехавших детей-беженцев» в плане возраста, информации о возбуждении против них дел и передаче материалов следствия в суд пока нет.
Первые заявления в полицию о подобного рода мошенничестве были сделаны в коммуне города Мариестад (Mariestad) ещё в июне 2017 года, но о результатах до сих пор не сообщалось. СМИ Швеции стараются избегать репортажей на эту тему. Ведь неудобный вопрос о «детях с бородой» давно уже расколол шведское общество, и потому лево-либеральная его часть, которая находится у власти, всеми силами стремится защитить своё безумное решение о предоставлении таким «детям» всех льгот беженцев и любой ценой скрыть факты их прямого мошенничества и дальнейших преступлений.
Справка: одиночно въехавшие в Швецию беженцы-дети
В течение 2015 года в Швецию въехало более 35 тысяч иммигрантов, которые претендовали на статус «одиночно въехавших беженцев-детей» (ensamkommande flyktingbarn). Они не имели с собой никаких документов, подтверждающих свой возраст и/или гражданство, выдумывали и то, и другое. На собеседованиях в миграционной службе они утверждали, что приехали из стран, где идёт война и/или где им угрожает смерть (большинство указывало Афганистан, Ирак, Сирию), называя нереальный, но выгодный для получения льгот возраст (вплоть до случаев, когда 32-летние мужчины утверждали, что им по 15−16 лет). Затем около 4−6% въехавших в Швецию «детей» просто пропали в никуда. Они были зафиксированы на границе или в соседних странах, им купили билеты, они сели на поезд, но не появились в ожидающих их приютах и нигде не зарегистрировались. Аналогичная доля пропавших детей-беженцев зафиксирована и в некоторых других странах ЕС, а в Великобритании она достигала 10%.
Справка: «Закон о гимназии»
«Закон о гимназии» (Gymnasielagen) от 2017-го был принят шведским парламентом в мае 2017 года по инициативе министра образования и депутата Густава Фридолина (Per Gustav Edvard Fridolin) от экологической партии Швеции (шведские «зелёные» — Miljopartiet). Инициатива защищала право беженцев-детей на достойное шведское образование — гимназией в Швеции называется среднее образование для детей от 11 до 16 лет (gimnasieskola), эквивалентно 4−9 классу российской средней школы. Соблюдение декларированного государством права на образование должно обеспечить им статус беженца, если они получили отказ миграционной службы до своего 18-летия. Для иммигрантов открывалась ещё одна лазейка для получения статуса беженца, бесплатного жилья и пособий. Но только 130 человек сумели ей воспользоваться.
Поэтому 6 августа 2017 года у шведского парламента и королевского дворца собрались тысячи афганских беженцев, якобы детей, которые уж подвергались депортации или боялись её. Они устроили сидячую забастовку прямо на площади и требовали изменить закон для них так, чтобы они все смогли остаться в Швеции со статусом беженца, с пособиями и жильем. Уже на следующий день их фотографии на площади вызвали удивление в соцсетях: «И где же среди них дети?!». Утверждалось, что таких «детей-беженцев», якобы «афганцев» или «хазареев», всего около 9000, но при более подробном разборе выяснилось что: 0% из них имели при регистрации документы, 99.4% из них мужчины, причем только 7000 из них сумели притвориться и были зарегистрированы как дети (остальным все-таки не поверили), 49% из них спокойно жили более года и до десяти лет в Иране и уже получили статус беженцев там, а 5% — в Пакистане. А 13,5% из них вообще родились не в Афганистане! Медицинское тестирование для определения возраста к концу мая 2017-го провели лишь для 581 из них и 76% из них оказались совсем не детьми.
Эта многотысячная толпа настаивала на удобном им законе и протестовала под руководством самоуверенной девочки Фатимы Хавари (Fatima Khawari), которая как-то раз заявила, что хотела бы быть премьер-министром Швеции. Они ходили демонстрациями по центру города с криками «Jalla, jalla, Sverige för alla!» — «Быстрее, быстрее (на арабском) Швеция для всех! (на шведском)» и полиция молча позволяла им это, выдавая задним числом разрешения на демонстрации, несмотря на многочисленные нарушения. В процессе бесконечной «сидячей забастовки» в конце августа 2017-го один из агрессивных «детей-афганцев» (вроде бы, 17-летний) нанес ножом ранение в плечо (целил в шею) случайно проходящему мимо полицейскому. В любой нормальной стране этого бы хватило, чтобы сделать вывод о судьбе таких «детей» раз и навсегда, но в Швеции предпочли их терпеть дальше. Их сидячая забастовка продолжалась до мая 2018 года, и их требования становились все наглее и наглее.
Парламентская демократия Швеции пошла на поводу у этой бузящей в центре столицы толпы из нескольких тысяч мошенников-мигрантов, врущих о своем возрасте. Депутаты после многих обсуждений, голосований и взаимных интриг изменили закон в угоду этой ничтожной доле мигрантов, не имеющих шведского гражданства, не платящих налоги и не уважающих другие шведские законы. И только затем депутаты приготовились искать в бюджете 5 миллиардов крон на покрытие расходов по проживанию этих «детей с бородой» в Швеции.
Известное во всем мире движение «спасения климата» Греты Тунберг во многом использовало опыт сидячей забастовки «одиночно въехавших афганцев»: Грета начала свой вариант сидячей забастовки ровно через год, тоже в центре Стокгольма. Хорошим стимулом и примером для Греты стал успех косноязычной «девочки» Фатимы Хавари, руководившей многотысячной толпой из горячих «афганских детей», уверенно выдвигающих требования и с помощью своих союзников во власти прогибающей под свои желания шведский парламент.
В мае 2018 года под давлением тех демонстраций в Стокгольме и других городах закон (Gymnasielagen 2018) был расширен и изменён — право получить статус беженца и пособие досталось всем, кто до ноября 2015 года был зарегистрирован как 18-летний и подал заявление на получение такого статуса (при условии, что они прождали 15 и более месяцев до первого решения и получив его были ещё 18-летними). Вид на жительство, жилье и пособие выдавались сначала на 13 месяцев, а потом продлевались до постоянного вида на жительства, если такой претендент начинал учится.
По новому варианту «закона о гимназии» иммигранты, которые уже получили отказ в виде на жительство и в статусе беженца, всё равно могут жить в Швеции, если им было менее 18 лет (и это не успели опровергнуть)! Эта лазейка позволила остаться в Швеции тем, кто наврал насчёт своего возраста. И другие иммигранты тоже стали утверждать, что им меньше 18 лет, ради получения статуса беженца они шли в школу, где сидели за партой с настоящими 15−16- летними, что вызывало и вызывает понятную озабоченность родителей обычных учеников. Тем более, что поведение таких «детей с бородой» далеко не идеально, и не только в школах.
Закон был настолько нечетко и непонятно написан, что он начал действовать только в сентябре 2018 года, пока миграционная служба и миграционный суд выясняли как же все-таки этот закон должен работать. К апрелю 2019 года 6400 человек из тех 9000 получили статус беженца, жилье и пособия благодаря этому закону, 2800 получили отказ (но не были высланы из страны), а 2400 ещё ждали решения.
Павел Тяпкин