Количество отзывов банковских лицензий в нынешнем году существенно уступает статистике предшествующих пяти лет, когда ЦБ РФ вел настоящую охоту на недобросовестные кредитные организации. Массовая чистка банковских рядов определенно завершена, но следующий цикл сокращения количества банков, скорее всего, не за горами. Усиливающееся доминирование на рынке крупных банков, прежде всего с государственным участием, будет способствовать уходу небольших игроков, которые не переживут оттока клиентуры.
По данным портала «Банки.ру», с начала года ЦБ отозвал всего 17 лицензий коммерческих банков и три лицензии небанковских кредитных организаций (НКО), еще 10 банков и одна НКО были ликвидированы их собственниками. По сравнению даже с прошлым годом, когда кампания по отзыву лицензий уже подавала признаки замедления, «улов» совсем небольшой. Для сравнения, на середину сентября 2018 года лицензии были отозваны у более чем 40 банков.
При этом существенно поменялся масштаб банков, к которым регулятор применяет «исключительную меру наказания» — теперь это, как правило, мелкие региональные игроки, уход которых практически никак не сказывается на общем состоянии рынка финансовых услуг. Самым крупным банком, лишившимся лицензии с начала 2019 года, пока является Роскомснаббанк из Башкирии, занимавший 130-е место по размеру активов в России. Еще два почивших игрока из второй сотни — московский Тройка-Д Банк и банк «Ассоциация» из Нижнего Новгорода. Остальные выведенные с рынка банки были гораздо меньше.
Соответственно, снизились и масштабы нарушений, выявляемых после отзыва лицензии — «дыры» в балансе в размере десятков миллиардов рублей определенно остались в прошлом. Определенным исключением на общем фоне выглядит Роскомснаббанк. Отрицательная разница между размером его активов и величиной обязательств перед кредиторами составила 18,7 млрд рублей; как установила назначенная ЦБ временная администрация, в уфимском банке проводились операции, направленные на вывод активов путем кредитования заемщиков, неспособных исполнить свои обязательства. Аналогичные нарушения были обнаружены и в Тройка-Д Банке: «дыра» в его капитале на момент банкротства составляла 5,1 млрд рублей. От остальных банков, лишившихся лицензий, остались гораздо меньшие убытки.
В определенном смысле завершение массовой банковской чистки носило плановый характер. В феврале 2017 года председатель Банка России Эльвира Набиуллина сообщила, что в кампании по оздоровлению банковского сектора пройдено «больше половины пути» и в дальнейшем ЦБ намерен «прийти к той ситуации, когда количество отзывов лицензий будет измеряться единицами в год». «Основная работа по оздоровлению банковской системы завершена», — сообщила Набиуллина спустя год на встрече руководства ЦБ с топ-менеджерами банков — членов ассоциации «Россия». Несмотря на то, что после этого с рынка были выведены еще несколько десятков банков, действительно значимых игроков рынка среди них практически не было. Выбивающимся из общего тренда событием мог бы стать отзыв лицензии у Московского индустриального банка Абубакара Арсамакова, на начало этого года занимавшего 33-е место по размеру активов и накопившего большой объем проблемных кредитов («дыра» в этом банке оценивалась в 60−100 млрд рублей). Однако по нему было принято решение о санации.
Банки, у которых в течение последних нескольких лет отзывали лицензии, можно разделить на три категории, комментирует председатель комитета по финансовым рынкам «Опоры России», генеральный директор аналитического агентства «БизнесДром» Павел Самиев. Банки первой группы исторически накопили существенные проблемы с качеством активов, прежде всего из-за кредитования связанных сторон или покупки неликвидных бумаг, и были замечены в различных нарушениях вплоть до «рисования» баланса. Эти банки ушли с рынка в ходе первой волны отзыва лицензий 2014−2015 годов, когда массово выявлялись фальсификации отчетности, проблемы с качеством активов, недостаток капиталов и т. д. Сейчас таких игроков, если они еще остались, совсем немного, отмечает Самиев.
Вторая группа банков, попавших под отзыв лицензий, не имела таких масштабных проблем, но была очень уязвима к конъюнктуре отдельных рынков, на которых они специализировались, например, строительства. «Если такие банки ведут более рискованную политику, риски отзыва лицензии при ухудшении конъюнктуры этих рынков существенно повышаются. Хотя вряд ли представители этой группы есть среди розничных банков, в том числе монолайнеров, несмотря на опасения по поводу рисков розничного кредитования», — считает эксперт.
Третья группа лишившихся лицензии банков занималась сомнительными операциями (обналичивание, вывод активов, транзит и т. д.) — после мощной волны отзывов лицензий у таких банков их количество значительно сократилось. «Скорее всего, банков, которые специализировались исключительно на подобных операциях, уже не осталось», — говорит Самиев. В числе этих банков особое место занимают организации, участвовавшие в так называемой «молдавской схеме» — один из ее главных организаторов Александр Григорьев не так давно был приговорен к длительному сроку заключения.
«В результате интенсивность отзывов лицензий снизилась, хотя ожидания по дальнейшим отзывам присутствуют, — добавляет Самиев. — На рынке сейчас есть банки с высокими рисками, чье финансовое положение может резко ухудшиться. Также заметна тенденция, когда банкиры пытаются продать свои организации или сдать лицензии, она характерна для банков, которые несут убытки или работают на грани убыточности со слабыми перспективами дальнейшего развития и нормального финансового результата. Переговоры по продаже таких банков не могут вестись бесконечно, и в какой-то момент ухудшение качества портфеля становится необратимым, что может привести к утрате капитала и отзыву лицензии. Таких банков немало».
О том, что список потенциальных «кандидатов на вылет» достаточно велик, свидетельствуют показатели чистой прибыли банковского сектора. За первое полугодие он показал рекордную чистую прибыль в размере 1 трлн рублей (рост на 55% к первому полугодию 2018 года), однако распределена она крайне неравномерно. По данным «Банки.ру», по состоянию на август чистая прибыль Сбербанка составила 519,7 млрд рублей, ВТБ — 126,5 млрд рублей. Далее идет резкое снижение объемов: находящийся на третьем месте по этому показателю Газпромбанк на август имел чистую прибыль в 39,3 млрд рублей. Банков, чья чистая прибыль превысила 10 млрд рублей, на данный момент имеется всего десять (не считая Сбербанка и ВТБ), еще 59 банков показали на август чистую прибыль в диапазоне 1−10 млрд рублей. Убыточных банков в базе «Банки.ру» в настоящий момент насчитывается 99 (из 454 присутствующих на рынке), а еще 48 банков имеют символическую чистую прибыль в пределах 10 млн рублей.
Таким образом, почти треть российских банков сейчас либо имеют отрицательный финансовый результат, либо балансируют на грани рентабельности. В основном это мелкие региональные организации, которым все сложнее удерживать клиентуру. О больших проблемах в этой группе банков сигнализировало недавно опубликованное исследование агентства «Эксперт РА», где зафиксирован отток вкладов населения в 53% банков, главным образом небольших. На этом основании был сделан прогноз о том, что до середины следующего года возможен дефолт 45 банков. Наиболее высока вероятность дефолта для банков рейтинговой категории B и ниже — к этой группе, по оценке «Эксперт РА», относится 225 банков (53% расчетной базы индекса), включая шесть банков из первой сотни по размеру активов.
«Пока регулятор занят санацией отдельных крупных игроков, на рынке остается значительное число проблемных банков, финансовое состояние которых может создать угрозу интересам кредиторов в среднесрочной перспективе… Даже в случае замедления процесса отзыва лицензий регулятором большая часть ожидаемых дефолтов будет просто накапливаться и транслироваться на будущие периоды», — отмечено, в частности, в исследовании «Эксперт РА».
Аналитики агентства также указали, что почти половина российских банков демонстрирует более или менее выраженные признаки дефицита фондирования. С середины 2018 года по середину 2019 года 53% действующих банков столкнулись с чистым оттоком привлеченных средств населения, а 48% — с чистым оттоком ресурсов предприятий. При этом в первой десятке российских банков, где доминируют банки с государственным участием, совокупный объем средств населения за тот же период вырос на 15%, средств организаций — на 8%.
«В отличие от других сегментов, где у небольших банков еще остаются явные преимущества, конкурировать с крупными игроками на рынке депозитов они уже практически не могут, — говорит Павел Самиев. — Мелкие банки могут предлагать особый порядок обслуживания для VIP-вкладчиков, особенно если такие вкладчики лично знакомы с владельцами и топ-менеджерами банка, но, как показала практика, и это не является гарантией возврата вклада в случае проблем у банка. Зачастую вкладчики с большими депозитами оказывались без компенсаций (хотя и рассчитывали, что их-то предупредят заранее), а в ряде случаев VIP-клиенты обнаруживались в „тетрадочных“ вкладах, которые не проходили по официальной отчетности банка. Для массовых же вкладчиков с небольшими депозитами малые банки вообще не могут предложить никаких преимуществ, хотя в кредитовании и в сегменте гарантий они пока сохраняются».
В регионах, добавляет Самиев, действительно есть сильные игроки с узнаваемым брендом и широкой сетью офисов, зарплатными проектами и т. д., но таких банков очень мало. Региональный банковский ландшафт после завершения основного этапа массовой чистки в самом деле выглядит пустынно. Наиболее многочисленное «поголовье» региональных банков сохранилось в Татарстане (16 самостоятельных кредитных организаций, по данным «Банки.ру»), Свердловской области (9 банков), Самарской области, Краснодарском и Приморском краях (по 8 банков), Ростовской и Саратовской областях (по 7 банков), Челябинской области (6 банков). При этом самой распространенной является ситуация, когда в регионе остался всего один местный банк — такая картина наблюдается в 20 субъектах федерации, причем даже в таких экономически развитых, как Башкирия, Калининградская, Липецкая или Ульяновская области. В общей же сложности количество российских банков за последние пять-шесть лет сократилось примерно вдвое.
Николай Проценко