Автократии торжествуют: в то время как Владимир Путин заявляет о смерти либерализма, а Китай заполняет Африку и Азию своей «мягкой силой», Запад находится в унынии и нерешительности. В мире идет новое «геоидеологическое» противоборство, считает шеф-редактор швейцарской либерально-демократической Neue Zürcher Zeitung Эрик Гуйер.
На сегодняшний день едва ли кто-то из западных политиков отважится сделать набросок картины мира или философии истории. По версии Гуйера, они предпочитают заниматься деталями и текущей повесткой, но Владимир Путин с такими трудностями незнаком.
В интервью Financial Times президент России затронул важные вопросы. Он рассказал, что либерализм себя изжил, а мультикультурализм, гомосексуализм и предательство традиционных ценностей вызывают непонимание в обществе западных стран. Мигранты могут безнаказанно убивать, грабить и насиловать — так Владимир Путин описал положение дел в Европе. Подобные высказывания он делал ещё несколько лет назад, однако они только сейчас стали находить отклик, сожалеет Эрик Гуйер. «Запад — и в особенности Европа — лишились уверенности», а в такой ситуации критика падает на благодатную почву.
Запад смущён и растерян. Начались новые «геоидеологические» дискуссии, как это было в холодную войну, когда за право мирового первенства боролись коммунизм и капитализм, пишет главред NZZ. Бывшие победители лишились уверенности, бывшие проигравшие ходят с козырей. После падения Берлинской стены Запад верил в «конец истории»: казалось, что альтернативы либерализму и рыночной экономике быть не может. Действительно, после 1990 года резко увеличилось количество стран, которые хотя бы на бумаге стали демократиями. Однако маятник качнулся в обратную сторону, отмечает Гуйер.
«Уверенность в себе превратилась в боязливое самолюбование», — подчёркивает NZZ. Особенно активно дискуссии по поводу того, устарел ли либерализм, ведутся в США и Великобритании, где с Трампа и Брексита резко пошла на спад вера в превосходство собственной модели общества. Есть признаки, что либерализм пребывает в упадке, — так, демократические свободы за последние 13 лет соблюдаются всё меньше.
В качестве примера говорящие об этом общественные организации приводят ситуацию в Венгрии или победу Жаира Болсонару на выборах в Бразилии. Сюда же относится «поражение американцев и европейцев в сирийской войне против России и Ирана», а также самоуверенность, с которой лидер Китая Си Цзиньпин объявил о глобальном превосходстве своей страны в сфере разработки искусственного интеллекта к 2025 году. Пекин с удовольствием заполнит пробелы, образовавшиеся после ухода США из международных организаций. Китай пытается задавать тон в институтах ООН, а африканские влиятельные лица и другие «авторитарные властители» часто голосуют за китайские резолюции, отмечается в статье.
Самоуверенность Китая основана на его экономической мощи, но вот Россия не годится на роль противовеса западной модели. Элиты слишком открыто живут за счёт народа, достижения постсоветской экономики слишком незначительны, а Москва слишком эгоистично выступает на мировой арене, утверждает швейцарский аналитик.
Однако главное, что путинская Россия опирается на идею, которая никогда не станет популярным экспортным товаром, надеется Эрик Гуйер. Историк Тимоти Снайдер называет историческое мышление российского президента «политикой вечности». Владимир Путин рассматривает историю России как единый процесс — вместе с царями, Советским Союзом и православной церковью. Российская империя вечна, а Кремль является её неоспоримым центром. Обожествление московской империи приобретает мистические черты, а российское государственное мышление тяготеет к христианским священно-историческим основам, фантазирует главред NZZ.
«Такие обращённые в прошлое и неприкрыто националистические представления в остальном мире едва ли популярны среди масс, даже если некоторые старые левые и новые правые почитают сильную личность Путина», — пугает швейцарцев Эрик Гуйер.
Таким образом, США и Западная Европа всегда чувствовали, что им бросают вызов, — особенно в холодную войну. Сомнения в том, можно ли остановить наступление коммунизма в Азии, Африке и Латинской Америке, никогда не утихали. Однако способность к самокритике и изменениям помогли Западу защититься от угрозы. Правда, сначала Москве удалось отправить спутник в космос. Это шокирующее событие стало исходным пунктом космической программы президента Кеннеди и высадки на Луну через 50 лет, полагает журналист. Открытое общество оказалось сильнее его врагов и это верно и сейчас, стремится ободрить читателей Эрик Гуйер.
Китай может миллиардами долларов купить поддержку своей инициативе «Один пояс — один путь». Он может стремиться к гегемонии в Центральной Азии и работать над расширением евразийской сферы влияния от Владивостока до Роттердама в ущерб ЕС. Но в то же время такие амбиции вызывают сопротивление ближайших соседей, а также Индии, Европы и, конечно, США. Страны, участвующие в проектах развития инфраструктуры вместе с Китаем, сближаются с ним, исключительно руководствуясь своими интересами, а не образуют крепкие союзы. Мир вовсе не ждал возможности уступить авторитарной модели общества, убеждён Гуйер. Пекин и Москва сталкиваются с демократическими протестами на собственной территории. «Маленькие автократы», такие как Эрдоган, тоже порой терпят неудачи. Так, на выборах мэра Стамбула победил кандидат от оппозиции, напоминает Эрик Гуйер.
Запад может быть растерян и расколот, но это само по себе не делает его противников привлекательнее, настаивает автор статьи. Россия полагается на мощь своего оружия, Китай — на силу денег. Их «мягкая сила», напротив, не столь велика. В этой сфере демократия и рыночная экономика могут предложить больше, даже если относиться к ним критически и считать их продуктами культурного империализма.
Между тем десятилетия непреложного доминирования США остались позади, признаёт швейцарский журналист. Даже небольшие государства понимают, что эра «гуманитарной интервенции» с военными операциями во имя ценностей и экономических интересов уже не вернётся. Наивные ожидания, будто свободная экономика может автоматически привести к свободному обществу, также улетучились.
Однако те, кто жалуется на упадок либерального миропорядка и винит в нём Трампа, должны понять, что этот порядок невозможно поддерживать без США в качестве его гаранта, подчёркивает NZZ. Те, кто выступает против Вашингтона и подрывает трансатлантические торговые отношения, особенно нуждаются в Америке — хотя бы для сохранения ослабевшего либерального миропорядка, твердит Эрик Гуйер. По его мнению, это объясняется не только политическими, военными и экономическими инструментами, доступными Вашингтону.
Сама идея, на которую, в отличие от России и Китая, опираются США, не потеряла своего очарования, считает швейцарский журналист. Свобода, индивидуальное и экономическое самоопределение, а также ценности просвещения, вошедшие в американскую конституцию, повлияли и на формирование современного швейцарского государства. Однако всем этим идеалам было бы намного труднее утвердиться в мире без активной ведущей роли США. Германия как передовая европейская сила не обладает сопоставимым влиянием. Немецкий министр иностранных дел может сколько угодно призывать к формированию альянса единомышленников, но никто не хочет за ним следовать.
«Америка остаётся маяком свободы, хотя сейчас он светит тускло», — пишет Эрик Гуйер. Трамп порой делает такие заявления, как будто Путин и Си для него ближе, чем американские отцы-основатели. Но самое позднее через пять лет Трамп уйдёт в прошлое, и США смогут избрать новый путь. Соперничество идей требует терпения и веры в собственные силы — однако в этом Москва и Пекин явно лучше, заключает главред NZZ.