Конфронтация между Соединёнными Штатами и Ираном неуклонно принимает военные контуры. С момента прихода в Белый дом в январе 2017 года Дональда Трампа стороны приближаются к черте прямого вооружённого конфликта, вероятность которого за последние дни значительно выросла. Накануне, 8 апреля, Вашингтон и Тегеран обменялись беспрецедентными решениями. Зачинщиком очередного витка эскалации, как и во всех предыдущих случаях, стал американский лидер. Действия же иранского военно-политического руководства носили ответный и строго симметричный характер.
Трамп объявил о внесении иранского Корпуса стражей Исламской революции (КСИР) в список зарубежных «террористических организаций». По его словам, принятое решение «признаёт реальность», которая заключается в том, что Иран является «государством — спонсором терроризма» и КСИР выступает «активным участником» этой политики иранского режима. Считаные часы спустя Высший совет национальной безопасности (ВСНБ) Ирана отреагировал добавлением в свой «террористический список» Центрального командования ВС США (CENTCOM), в зону ответственности которого входит Ближний Восток.
Это отнюдь не означает, что США и ИРИ незамедлительно перейдут к боевым операциям против взаимно признанных «террористическими» структур. Однако шаг на пути к возможной большой войне в регионе сделан. Никогда прежде США не помещали в свой чёрный список государственную структуру другой страны. Выведение подчиняющегося напрямую верховному руководителю Ирана аятолле Сейиду Али Хаменеи элитной военизированной структуры в «законные мишени» для нанесения ударов чревато самыми непредсказуемыми последствиями.
КСИР курирует ракетную программу Тегерана, представлен на антитеррористических фронтах в Ираке и Сирии, оперирует в зоне Персидского залива. Все указанные потенциальные точки и зоны военного столкновения США и ИРИ налицо. После запланированного частичного вывода своих войск из Сирии Пентагон сохраняет здесь военное присутствие в виде контингента из 400 солдат и офицеров. Американские базы в Ираке также остаются, несмотря на настойчивые призывы из Багдада об их выводе с территории арабской республики. Зона Персидского залива, куда периодически входят авианосцы Пятого оперативного флота ВМС США и на постоянной основе дежурят быстроходные катера и части береговой охраны КСИР, представляет из себя отдельную взрывоопасную точку.
Как отмечают источники ведущих американских СМИ в Белом доме, идею с признанием КСИР «террористической организацией» продавили два нынешних «ястреба» в окружении Трампа. Это госсекретарь Майк Помпео и советник президента по национальной безопасности Джон Болтон. При этом указывается, что руководства Минобороны и Объединённого комитета начальников штабов ВС США выступали против такого шага. Оно и понятно — американскому генералитету теперь придётся непосредственно решать множество задач, вытекающих из вчерашнего громкого объявления верховного главнокомандующего страны.
Схожие проблемы теперь стоят и перед иранскими военными. Главный вопрос — насколько жёсткой должна быть ответная реакция КСИР и вооружённых сил ИРИ в целом (Корпус и армия являются отдельными госструктурами внутри силового блока Ирана) на вероятные атаки со стороны американских сил в регионе?
По мнению экспертов, острие крайне неоднозначного демарша американских «ястребов» в отношении КСИР направлено на входящие в его состав силы спецназначения «Кодс» и их командующего — легендарного иранского генерала Касема Сулеймани. Отныне именно военнослужащие «Кодс», действующие в Ираке и Сирии в статусе военных советников, могут стать «законными мишенями» для ударов США.
Госсекретарь США Майк Помпео считает, что командующий «Кодс» Касем Сулеймани — «такой же террорист», как и главарь группировки ДАИШ («Исламское государство»*, ИГ*, ИГИЛ* — запрещена в РФ) Абу Бакр аль-Багдади. «Да, он террорист», — заявил Помпео 8 апреля в интервью телеканалу Fox News, отвечая на вопрос журналиста, можно ли приравнять Сулеймани к аль-Багдади.
«У Касема Сулеймани на руках кровь американцев, также как и у сил, которые он возглавляет», — заявил глава Госдепа.
Нет сомнений, что решение Трампа по КСИР готовилось задолго до его публичной презентации и оно является одним из этапов в общей американской стратегии «сдерживания Ирана». Ещё осенью 2017 года ходили упорные слухи о планах Трампа официально наклеить на КСИР ярлык «террористической организации». Но тогда дело обошлось введением новых санкций против корпуса и связанных с ним физических и юридических лиц в Иране и за его пределами.
КСИР, как известно, представляет собой не только военизированную структуру, но и своеобразную бизнес-корпорацию и даже экономическую мини-империю внутри Исламской Республики. Впрочем, корпус прежде всего — военная сила, отличающаяся повышенной боеготовностью и набравшаяся за годы проведения антитеррористических миссий в Ираке и Сирии ценного опыта. КСИР состоит из главного командования, объединённого штаба, сухопутных, аэрокосмических и военно-морских сил. В нём служат около 125 тысяч солдат и офицеров.
Вскоре подходит к концу предоставленное Вашингтоном ряду его партнёров послабление в соблюдении санкций против Ирана, запрещающих покупать нефть у этой страны. Израиль ранее уже намекнул на некие свои «морские операции» против поставок иранского энергоносителя, главного источника пополнения доходной части бюджета ИРИ*. Испытательные пуски баллистических ракет, которые осуществляются Аэрокосмическими силами КСИР, также могут стать «мишенями», например для космической группировки войск США.
Эксперт Российского совета по международным делам Никита Смагин в беседе с EADaily отметил, что серьёзных изменений в прежней расстановке сил фактически не произошло.
«КСИР уже давно находится под санкциями США. Но признание структуры террористической легитимирует применение против неё любых методов борьбы. Думаю, в первую очередь это актуально не для самих США, а для Израиля, который регулярно наносит удары по позициям КСИР в Сирии. Однако, в случае обострения ситуации в заочном противостоянии Ирана и Израиля, теперь уже и американцы имеют формальные основания для применения односторонних военных средств, в обход резолюций Совета Безопасности ООН», — говорит аналитик.
По мнению Смагина, каких-то изменений «на земле» в ближайшее время ожидать всё же не приходится. «Шаг больше символический. Но он делает грань перехода к военному противостоянию менее чёткой», — добавляет наш собеседник.
Так или иначе, инициатива в настоящее время находится на стороне США и Израиля, Иран же только пытается реагировать.
«Намеренно обострять ситуацию в военном плане Тегеран не станет. Скорее, теперь задачей для иранских дипломатов будет лишний раз продемонстрировать, что действия администрации Трампа нелогичны, и за счет этого получить большее признание правоты Ирана на международной арене», — заключает эксперт.
«США играют лидирующую роль в распространении терроризма в мире. Америка сделала ошибку, признав КСИР террористической организацией. Популярность корпуса среди иранского народа только возрастёт», — заявил президент ИРИ Хасан Роухани.
Глава исполнительной власти ИРИ при этом указал, что давление США на его страну не приводит к результатам, которые ожидает Вашингтон.
«Что вы добиваетесь санкциями? Вы говорите, что они нужны, чтобы подорвать наше развитие, но это ложь. Доказательство этой лжи — наш прогресс в технологической области, в ядерных разработках, в вводе в строй новых центрифуг», — отметил Роухани.
По его словам, Иран продолжит производить центрифуги для обогащения ядерного топлива и «будет создавать продвинутые центрифуги модели IR8». Ранее президент и глава правительства Роухани лично отдал распоряжение запустить новый каскад центрифуг модели IR6 на ядерном объекте в Натанзе. По словам официальных лиц в Тегеране, решение согласуется с правилами Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ).
Таким образом, одним из последствий вчерашнего решения хозяина Белого дома может стать возобновление иранцами своей ядерной программы с удвоенной энергией. Ведь военные и политики в Тегеране только укрепились во мнении о том, что наличие собственного ядерного оружия является одной из лучших гарантий национальной безопасности.
Отнесение КСИР к «террористическим организациям» стало уже третьим по счёту «стратегическим подарком» Трампа ближайшему союзнику США в регионе — Израилю. Причём за день до очень важных персонально для действующего премьер-министра еврейского государства Биньямина Нетаньяху парламентских выборов. Первым была принятая в декабре 2017 года декларация о признании Иерусалима израильской столицей. Затем 25 марта этого года последовал указ Трампа «Об официальном признании Соединёнными Штатами Америки суверенитета Израиля над Голанскими высотами». Церемония подписания документа прошла в Белом доме. На ней присутствовал глава израильского правительства Биньямин Нетаньяху.
Пока можно только надеяться, что всё обойдётся лишь очередным «символическим подношением» Трампа Нетаньяху с целью привлечения на сторону последнего дополнительного числа голосов избирателей 9 апреля. Впрочем, маховик большой войны на Ближнем Востоке этими надеждами вряд ли остановить. Процесс американо-иранской конфронтации приобретает необратимый характер, красноречивым свидетельством чего стал очередной антииранский демарш Трампа 8 апреля.
*В настоящее время поступления от продажи чёрного золота формируют 33% всей доходной части бюджета ИРИ, общий размер которого составляет $ 112 млрд. В предстоящие двенадцать месяцев правительство страны планирует сбор от нефтеэкспорта в размере $ 21 млрд — спад почти на 30% по сравнению с показателем предыдущего финансового года (начинается в Иране 21 марта), когда нефть принесла доход в $ 27 млрд. Это прагматичный и одновременно умеренно пессимистичный прогноз кабинета Хасана Роухани, заложившего в бюджет 2019−2020 цену барреля нефти $ 50-$ 54 и суточный объём экспорта от 1 млн до 1,5 млн баррелей. До выхода США из ядерной сделки (8 мая 2018 года) и расширения американских санкций против ИРИ выставляемый ею на внешний рынок ежедневный объём в отдельные периоды превышал 2,5 млн баррелей.
*Террористическая организация, запрещена на территории РФ