Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил 9 марта, что закупаемые его страной российские зенитные ракетные комплексы (ЗРК) С-400 «Триумф» никак не связаны с безопасностью НАТО, Соединённых Штатов, а также истребителей F-35, которые Анкара рассчитывает приобрести у Вашингтона. Поэтому, подчеркнул турецкий лидер, союзникам Анкары не стоит беспокоиться ни за собственную безопасность, ни за сохранность своих военных технологий*.
«Закупаемые нами С-400 никак не связаны с безопасностью НАТО, США или F-35. Причины, по которым мы покупаем эти комплексы, очевидны», — отметил глава Турецкой Республики.
Вновь вернувшись спустя несколько дней к теме С-400, которая в последнее время прочно заняла место одной из наиболее популярных в турецких СМИ, Эрдоган пресёк остающиеся у американцев надежды на то, что турки всё же откажутся от сделки.
«Мы закончили с покупкой. О том, чтобы сделать шаг назад, не может быть и речи. Россия начнёт поставки в июле этого года. Я сказал об этом (президенту США Дональду) Трампу», — сообщил 14 марта в интервью телеканалу Haberturk глава государства.
Эрдоган не стал вдаваться в подробности, популярно объясняя, в чём именно выражается интерес его страны приобрести у России, с которой у НАТО традиционно сложные отношения, передовые оборонительные системы, вызвавшие столь бурное отторжение у западных партнёров. Впрочем, составляющие этого интереса в целом хорошо известны. Другой вопрос, что причины крайне болезненной реакции США на российско-турецкий контракт по С-400 не столь очевидны, хотя и их существо, если немного расширить рамки анализа, вполне понятно. Но обо всём по порядку.
Итак, попробуем сначала представить общую мотивацию Анкары на одном из самых сложных для неё этапов отношений с Вашингтоном пренебречь назойливыми призывами последнего и довести резонансную оружейную сделку с Москвой до конца.
Турецкая армия испытывает острый дефицит эффективных противовоздушных и противоракетных средств дальнего действия. По сути, их просто нет на её вооружении. Обладая одними из наиболее мощных военно-воздушными силами в регионе и среди стран НАТО в целом, до настоящего времени Турция фактически не может самостоятельно защитить себя от потенциальной ракетной атаки или массированного авианалёта. Подобный зонтик на первых этапах сирийской войны Турции предоставили натовские союзники, прикрыв её южные рубежи системами Patriot американского производства. За прошедшие годы турецкая сторона поднимала вопрос о приобретении данных комплексов ПВО-ПРО у США, однако её претензии на получение технологий их производства и частичной локализации сборки «Пэтриотов» на территории ближневосточного фланга НАТО были категорически отвергнуты американской стороной.
Надежды Анкары на то, что с приходом в Белый дом президента Дональда Трампа ситуация в этом вопросе претерпит качественные изменения, остались несбыточными. США сами признают, что уступают России в оперативности принятия решений по заключению оружейных контрактов с иностранными государствами, даже если они состоят вместе с ними в одном военном блоке. От длительной процедуры утверждения военных контрактов в Госдепартаменте, Пентагоне и Конгрессе зачастую страдают интересы военно-промышленного комплекса страны. В свою очередь, это повышает конкурентоспособность других поставщиков вооружений и военной техники. Так и произошло в случае с российско-турецким контрактом по С-400.
Далее следует указать непосредственную мотивацию Эрдогана отдать предпочтение российским ЗРК. Помимо того, что таким образом он «ставит на место» уверовавшего в свою исключительность американского партнёра, он посылает ещё и другой месседж. Турецкий лидер до сих пор испытывает подозрения по поводу возможной замешанности США в попытке его устранения от власти в 2016 году, когда в Турции в ночь с 15 на 16 июля был предпринят оказавшийся неудачным военный путч. Напомним, в авангарде путчистов были высшие чины ВВС Турции, основной ударной воздушной силой заговорщиков стала 4-я авиабаза «Акынджи» к северо-западу от Анкары, где находился один из командных пунктов управления госпереворотом, а поднятые противниками Эрдогана в воздух боевые машины нанесли удары по правительственным зданиям. Ночью и утром 16 июля в столице страны истребители F-16 совершили авиаудары по президентскому дворцу и зданию парламента. Сторонники президента в армии не сбивали самолёты путчистов, а только пресекали их «боевые» взлёты. Так, рано утром 16 июля истребители со 2-й авиабазы из Эскишехира нанесли бомбовый удар по главной взлётно-посадочной полосе 4-й авиабазы «Акынджи».
Эрдоган оказался тогда как «на ладони» у путчистов, не имея сколь-нибудь эффективных возможностей обеспечить в оперативном порядке поражение в воздухе «вражеских целей». Как можно предположить, с тех пор у него есть признаки определённой психологической травмы, которая показала президенту и всему турецкому руководству уязвимость воздушного пространства страны.
В июле 2016-го в Белом доме ещё пребывал предшественник Трампа, но это не внесло существенные коррективы в указанные подозрения Эрдогана. Его злейший враг исламский проповедник Фетхуллах Гюлен, которого официальная Анкара назвала одним из организаторов и идейным вдохновителем путча, продолжает постоянно проживать в американском штате Пенсильвания, и нынешняя американская администрация даже не думает экстрадировать его в Турцию. Раз так, резонно полагает Эрдоган, то союзник по НАТО абсолютно не заслуживает того, чтобы его системы Patriot стали бы для Анкары предпочтительнее российских С-400. Если хотите, в понимании турецкого лидера, крупнейший контракт с Россией — это его своеобразная военно-политическая «вендетта» в сложных взаимоотношениях с США.
Наконец, следует отметить ещё один момент. Угроза ракетного и авиационного удара по Турции от соседних и отдалённых от её границ государств Ближнего Востока не будет актуальной ещё достаточно длительное время. При всей напряжённости в отношениях с Израилем и сохраняющейся подозрительности в сторону Ирана, ждать оттуда агрессии Турции явно не следует. Другое дело — негосударственные акторы в лице различных экстремистских группировок и сепаратистских движений, которые могут в перспективе разжиться ракетными системами нападения малой и средней дальности. В этом отношении турок может «вдохновлять» пример израильтян, под боком которых находятся палестинская ХАМАС и ливанская «Хезболла» и у которых достаточно внушительные (особенно у ведущей боевой силы ливанских шиитов) ракетные арсеналы. Израиль защитил себя системами ПВО-ПРО всех видов дальности, выстроив три эшелона обороны от воздушных атак (малой, средней и большой дальности). Подобное стремится реализовать у себя и Турция, находящаяся в перманетном конфликте с вооружёнными формированиями курдов внутри и за пределами своей территории.
Что касается упорства США, в сдерживающем Турцию от закупки С-400 лексиконе которых появилось даже слово «санкции», то у них один главный и несколько производных от него мотивов продолжать упорствовать до конца.
Основной заключается в риске «потерять» Турцию в качестве части НАТО. Тенденция нарастания противоречий между Анкарой и ведущими столицами Североатлантического альянса прогрессирует с каждым годом. В отношении Турции нарушено «золотое правило» евроатлантического блока, согласно которому вступившие в НАТО новые государства на европейском континенте непременно или в обозримой перспективе становятся и членами Евросоюза. Турция является частью НАТО с 1952 года, но её шансы пополнить ряды ЕС остаются мизерными с середины 1980-х, когда она подала официальную заявку на вступление в союз.
Будучи отвергнутой со стороны ЕС, Турецкая Республика по мере приближения к 100-летней дате своего образования (2023 год) может пойти на неоднозначные для НАТО шаги, вплоть до запуска процедуры выхода из блока. Безусловно, такая перспектива на нынешнем этапе носит строго гипотетический характер. Тем не менее подобный риск присутствует, и он сильно озадачивает США. Ведь дело далеко не только и не столько в С-400.
Между Турцией и Россией создан стратегический задел в виде пакета крупнейших совместных проектов и сопутствующих им контрактов. Оружейная сделка по С-400 стоимостью 2,5 млрд долларов дополняет проекты строительства «Росатомом» первой на турецкой территории АЭС «Аккую» на средиземноморском побережье страны и трансграничного газопровода «Турецкий поток» с потенциально мощным выходом на европейский рынок. АЭС, газопровод и С-400 в сумме выражают признаки «геополитического выбора» Турции со знаком минус и для НАТО, и непосредственно для самих США. «Триумфы» в турецком случае не просто оружейная сделка. Россия подписала по ним контракты лишь с тремя зарубежными партнёрами (Китай, Индия и Турция), и только ближневосточный член Североатлантического альянса выглядит в их ряду «обидным казусом» для американцев.
На кону также возможные издержки США на мировом оружейном рынке. Вслед за Турцией, создавшей «прецедент», потянулись платёжеспособные арабские страны Персидского залива — традиционные военно-технические клиенты американцев. Пока заявки Саудовской Аравии и Катара на покупку С-400 носят декларативный характер, но даже в таком виде они не могут не беспокоить американцев. Тенденция на диверсификацию поставщиков оружия у ближневосточных покупателей усиливается. Уже никто не желает «класть все яйца в одну корзину», тем более когда в Белом доме пребывает президент с чётким коммерческим подходом ко многим военно-политическим вопросам.
Поэтому США есть о чём призадуматься, но времени на внесение оперативных корректив в свои подходы им опять остро не хватает. Динамика процессов настолько высока, что за ними не может угнаться даже военная сверхдержава мира. Вот и Эрдоган, словно нащупав «болевую точку» у заокеанского союзника, начинает методично надавливать на неё, выражая готовность вслед за С-400 увидеть на боевом дежурстве турецкой армии и перспективные комплексы С-500.
Турецкое правительство рассмотрит возможность покупки у России систем нового поколения С-500 «Прометей», заявил ранее Эрдоган.
«Тема с С-400 завершена, мы ни в коем случае не откажемся от неё. Может быть, после С-400 мы также рассмотрим варианты с С-500», — сообщил 6 марта президент Турции в эфире национального телеканала 24 TV.
Впрочем, до этого ещё далеко**. Сперва турецкой стороне предстоит «переварить» С-400, выставив эффективную защиту против угрожающей жёсткими ответными санкциями американской администрации.
*Турция планирует закупить у США десятки многоцелевых истребителей F-35 и является ключевым производителем нескольких компонентов для этого самолёта. Но размещение С-400 и F-35 в одной стране может позволить России раздобыть ценные разведданные об американском истребителе пятого поколения. Интеграция С-400 в систему ПВО Турции также может ознакомить Россию с тактикой НАТО, ранее обращали внимание военные источники в странах альянса.
**ЗРК С-500 поступит в российские войска в ближайшее время, сообщил 1 марта начальник Военной академии воздушно-космической обороны РФ генерал-лейтенант Владимир Ляпоров. По его словам, в конце 2019 года в Гатчинском учебном центре состоится первый выпуск специалистов для «Прометеев».