Недавнее заявление главы Государственной казначейской службы Украины Татьяны Слюз о том, что предприятия ДНР и ЛНР («с оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей») продолжают уплачивать налоги и сборы в бюджет Украины, напомнило о главном и неизменном качестве экономики двух республик — ее принципиальной непрозрачности. Спустя два года после начала блокады Донбасса украинскими радикалами, которая повлекла за собой «национализацию» ряда ключевых предприятий ДНР и ЛНР и объявленный окончательный выход из украинской юрисдикции, связи с бывшей метрополией никуда не делись и поддерживаются в том числе, видимо, и через Россию. В силу отсутствия каких-либо открытых источников количественных данных и финансовых показателей судить о масштабах этих связей сложно, но их сохранение не вызывает никаких сомнений.
Конкуренция юрисдикций
«Эта сумма исчисляется миллиардами [гривен]. По государственному бюджету и по местным, если я не ошибаюсь, это порядка 7−8 миллиардов. Сумма полученных средств зачисляется на счета военно-гражданских администраций областей», — заявила Татьяна Слюз на прошедшей на прошлой неделе в Киеве пресс-конференции. Иными словами, речь идет о суммах в размере $ 260−300 млн, или 17−19 млрд рублей. Проводить сравнения этих цифр с доходами бюджетов ДНР и ЛНР затруднительно, поскольку эти документы остаются засекреченными, однако в любом случае ясно, что названные суммы составляют немалую часть от размеров государственной казны двух республик.
Если сравнивать названные суммы налоговых поступлений с начальным периодом независимости ДНР и ЛНР, до блокады Донбасса, которая разорвала большую часть сохранявшихся прямых связей, то объемы выплат, безусловно, снижаются. В середине 2016 года украинские источники приводили такую статистику: начиная с 2014 года предприятия, имеющие регистрацию на неподконтрольных Украине территориях Донецкой и Луганской областей, с 2014 года уплатили в госбюджет Украины налогов, сборов и единого социального взноса (ЕСВ) на общую сумму около 36,8 млрд гривен.
В начале 2017 года, за несколько дней до объявленной «национализации» предприятий ДНР и ЛНР, сохранявших украинскую юрисдикцию, министр по вопросам временно оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц Украины Вадим Черныш сообщал, что выплачивать налоги в Киев продолжают 20 крупных предприятий республик. Три из них относились к корпорации «Индустриальный союз Донбасса», восемь — к энергетическому холдингу ДТЭК Рината Ахметова и еще девять — к холдингу «Метинвест», принадлежащему тому же Ахметову. За 2015 год и первый квартал 2016 года крупнейшие предприятия заплатили налогов в бюджет 5,783 млрд гривен. При этом, отмечал также Черныш, 150 тысяч человек на неподконтрольных Украине территориях Донбасса получали зарплату в гривнах.
Поскольку смысл «национализации», объявленной на ведущих предприятиях ДНР и ЛНР с 1 марта 2017 года, и заключался в том, чтобы они платили налоги в бюджет республик, информация от украинского казначейства фактически дезавуировала многочисленные заявления их руководства о выходе из правового поля и экономического пространства Украины. Однако здесь возникает другой важный вопрос: каким образом налоги от предприятий, работающих на территории ДНР и ЛНР, зачисляются в бюджет Украины в условиях фактически отсутствующей инфраструктуры проведения платежей? Все возможные ответы на него сводятся в целом к той же самой непрозрачности: экономика ДНР и ЛНР остается гигантским «черным ящиком».
Старый добрый кэш
Как напоминает украинский источник EADaily, главные офисы крупных предприятий Донбасса находятся на подконтрольных Киеву территориях, а налоговые платежи могут проходить посредничеством через Россию или Белоруссию. Либо же главный офис расплачивается кредитными деньгами с бюджетом, а потом получает деньги на свои счета через посредников. Так или иначе, в отчетности украинских холдингов их «национализированные» донбасские структуры больше не фигурируют. В частности, холдинг ДТЭК сообщает, что «с марта 2017 года показатели активов, расположенных на временно оккупированной территории в Донецкой и Луганской областях, не консолидируются в отчетность ДТЭК „Энерго“ и Группы „ДТЭК“ в связи с прекращением управления». По данным холдинга, в 2018 году добыча угля на его предприятиях снизилась на 1,9% (до 27,2 млн тонн), генерация электроэнергии — на 6,3% (до 34,8 млрд кВт-час). Хотя на финансовом положении Рината Ахметова потеря активов на Донбассе точно не сказалась: по прошлогодней оценке украинского издания «Новое время», самый богатый человек Украины благодаря росту спроса на металлы увеличил свое состояние на 75%, до $ 12,2 млрд, став практически недосягаемым для других олигархов.
«Для каких-то предприятий ДНР и ЛНР платить налоги в бюджет Украины может быть вынужденным решением, так как внешние контрагенты и структуры, включая зачастую российские (начиная с российской таможни), не хотят работать с чем-то, имеющим документы непризнанных республик», — отмечает российский политолог Станислав Смагин. Действительно, в российской таможенной статистике никаких ДНР и ЛНР нет — вся официальная торговля с республиками заносится в графу «Украина».
«В случае с крупными предприятиями, имеющими офисы как в ЛНДР, так и на подконтрольной Киеву территории, возможно, деньги проходят внутрикорпоративным траншем, а затем уже поступают в казну. Как ни странно, технический аспект здесь не столь важен, ибо мы имеем дело с важным, но частным случаем развитой инфраструктуры личных, деловых, финансово-экономических и иных связей двух воюющих сторон и их представителей, связей где-то вынужденных, а где-то обоюдно желанных и взаимовыгодных», — продолжает Смагин. Примеров таких связей, по его словам, можно найти множество. Начиная от массового (пусть отчасти и вынужденного, обусловленного кадровым голодом) возвращения в органы власти ЛДНР бывших украинских чиновников и членов бывшей Партии регионов, отнюдь не разорвавших зримую и незримую пуповину с собратьями по сословию, находящимися по другую сторону фронта. И заканчивая уже чисто хозяйственными сюжетами наподобие независимого ДНРовского оператора связи «Феникс». При его появлении громко декларировался переход с украинского префикса +38 на российский +7, в марте прошлого года министр связи республики Виктор Яценко заявил, что вопрос решен на 99%, но прошел год, а воз и ныне там.
«Фактически перед нами война нового, постмодернистского толка, напоминающая одновременно войны средневековья, — резюмирует Станислав Смагин. — С одной стороны, здесь налицо все черты войн XIX—XX вв. еков: расчеловечивание соперника, акты геноцида, военный терроризм (всё это — со стороны Украины), достаточно ожесточенные схватки и перестрелки даже в период формального перемирия. С другой стороны, основной субъект войны — „ландскнехты“, а мирное население и „короли“ взаимодействуют поверх их голов (что, конечно, отнюдь не значит, что мирного населения ЛДНР, да во многом и находящийся под украинской оккупацией части Донбасса военные тяготы не касаются). Поэтому вопрос, как именно проходят платежи, праздно интересен, но ответ на него явно не содержит никакой сенсации. Представителям предприятий явно не приходится, как Остапу Бендеру, красться через линию фронта, обвешанными золотыми часами и тарелками, — при том, что я бы не исключал элемента наличного расчета».
О том, что расчеты республик с Украиной могут идти в кэше, говорит и редактор портала СОНАР-2050 Иван Лизан, хорошо знакомый с ситуацией в Донбассе. По его мнению, глава украинского казначейства Татьяна Слюз, скорее всего, сказала правду — как минимум потому, что все предприятия ДНР и ЛНР проконтролировать властям республик невозможно, а некоторые из них, несмотря на самоблокаду Украины, продолжают по различным схемам поставлять продукцию в западном направлении.
«Есть вполне легальные платежи, например за воду, — поясняет Лизан. — ЛНР ранее платила за нее при посредничестве ОБСЕ — чемоданы налички передавали на границе из рук в руки. Теперь планируют расплачиваться безналичными способами, но какими именно — знают только участники процесса. Неизвестно точно, кто и сколько платит. От предприятий в ДНР требовали перерегистрироваться, но схемы наверняка используются самые разные — от сдачи материнской компанией, зарегистрированной на Украине, оборудования фирме с ДНРовской регистрацией до более экзотических, которые даже сложно придумать. Плюс каким-то образом решаются вопросы с разными сертификатами: в республиках работают машиностроительные предприятия, которым нужны документы, а для России республики по-прежнему являются частью Украины. Опять же, как решаются такие проблемы — неясно, но они решаются. Всеми аспектами владеют лишь непосредственные участники процесса, а они открыто точно ничего не расскажут. Таковы будни непризнанных республик».
Месячник налогового всепрощения
Один из источников EADaily, хорошо владеющей ситуацией в ДНР, говорит, что в расчетах с Украиной могут активно использоваться посреднические схемы, завязанные на Абхазию и Южную Осетию. О том, что в республиках Донбасса могут появиться банки из этих юрисдикций, говорилось еще с 2014 года. В сентябре прошлого года в Донецке начал работать филиал Международного расчетного банка Республики Южная Осетия, которая официально признала ДНР. Там же, по имеющимся данным, зарегистрировано ЗАО «Внешторгсервис», которое осуществляет управление «национализированными» украинскими активами и контролирует экспорт их продукции. 7 сентября прошлого года, через несколько дней после гибели главы ДНР Александра Захарченко, советник руководителя «Внешторгсервиса» Александр Ананченко был назначен вице-премьером ДНР, отвечающим за экономику, а затем стал премьер-министром.
Какие налоги и в каком объеме «Внешторгсервис» платит в бюджет ДНР, неизвестно — повторим: этот документ засекречен. Однако практически сразу после передачи украинских активов под управление ДНР Александр Захарченко издал указ № 77 от 7 апреля 2017 года, где для этих предприятий был введен мораторий на уплату налогов, за исключением ЕСВ (этот сбор был скопирован в ДНР из законодательства Украины) и подоходного налога, а также таможенных платежей до 31 декабря 2017 года.
В дальнейшем появилась информация, что у «Внешторгсервиса», за которым многие наблюдатели склонны видеть фигуру эмигрировавшего в Россию украинского миллиардера Сергея Курченко, возник конфликт с Александром Тимофеевым (Ташкентом) — руководителем Министерства доходов и сборов ДНР. Последнее фактически притязало на управление всей экономикой республики, причем весьма специфическими методами — путем выписывания штрафов хозяйствующим субъектам.
В качестве одного из проявлений этого противостояния рассматривалось повышение тарифов на водоснабжение и водоотведение (на 67,2% и 126,2% соответственно) для Енакиевского металлургического завода — одного из бывших предприятий Рината Ахметова, оказавшихся под управлением «Внешторгсервиса». Рост коммунальных тарифов произошел одновременно с появлением в ДНР двух госпредприятий — «Донбасстеплоэнерго» и «Вода Донбасса», учрежденных Министерством по доходам и сборам. Создавались эти компании именно для того, чтобы исключить взаимодействие с Украиной (по некоторым данным, ряд коммунальных предприятий ДНР долгое время сохраняли украинскую «прописку» и расчеты в гривнах). Аналогичные меры были предприняты и в другой инфраструктурной отрасли — железнодорожной, где было создано госпредприятие «Донецкая железная дорога» на базе расположенных на территории ДНР активов «Укрзализницы».
Переход в правительство ДНР топ-менеджера «Внешторгсервиса» Александра Ананченко, чья кандидатура была предложена в качестве премьера новым главой республики Денисом Пушилиным, очевидно, закрепил аппаратную победу группы, противостоявшей Александру Тимофееву. Последний через несколько дней после гибели Александра Захарченко был снят со всех постов и уехал в Россию. Новый руководитель Министерства доходов и сборов Евгений Лавренов, уроженец Днепропетровской области, прежде работал начальником управления стратегии развития промышленности администрации главы ДНР. В одном из первых интервью в новой должности он сообщил о создании специальной комиссии по расследованию всех случаев превышения своих полномочий сотрудниками Министерства доходов и сборов, которая должна дать правовую оценку всем «перегибам». «К сожалению, есть обращения предпринимателей, которых искусственными механизмами Министерство доходов и сборов загнали в неподъемные штрафы. Им проще закрыть предприятия. Тогда речь уже пойдет не о наполняемости бюджета, а о недополучении бюджетных средств. А если предприятия закроются — это минус налоги, рабочие места. Этого мы допустить не можем», — заявил тогда же Денис Пушилин.
По сути, такой оценкой стал указ президента ДНР с красноречивым названием «О признании задолженности безнадежной», подписанный Пушилиным в самом конце прошлого года. В нем Министерству доходов и сборов ДНР было предписано списать задолженности по налогам, сборам, обязательным платежам, пеням, а также процентам по ним по состоянию на 29 декабря 2018 года. «Мы определились с критериями пересмотра (сумма штрафа превышает 10% от оборота), видами предприятий — это торговые и производственные. После этого субъектам хозяйствования была предложена определенная социальная нагрузка и сформирован окончательный перечень. Сегодня в него входят порядка 40 предприятий», — заявил в конце января Евгений Лавренов. В числе компаний, которые уже приступили к выполнению условий, необходимых для списания задолженности, он назвал угледобывающее предприятие «Горняк-95» и донецкий завод «Коксохимоборудование». Кроме того, налоговую амнистию могут получить предприниматели, штрафы которым были выписаны в результате правовых коллизий, предприятия, которые в силу экономической ситуации не имели реальной возможности платить налог, и субъекты хозяйствования, попавшие в иные спорные ситуации.
О том, что налоговая амнистия принесет плоды в виде улучшения условий ведения бизнеса в ДНР, говорить явно преждевременно — экономика республики продолжает жить в военном режиме и остается крайне непрозрачной. Но прозвучавшее с украинской стороны заявление о том, что предприятия неконтролируемой Киевом части Донбасса продолжают пополнять украинскую казну, стало еще одним сигналом о том, что без принципиальных улучшений правил игры ДНР и ЛНР не смогут создать даже какое-то подобие нормально работающей экономики.
Николай Проценко