1 февраля первый заместитель председателя комитета Государственной думы по обороне Александр Шерин внес в парламент законопроект «О внесении изменений в статьи 104.1 и 322 Уголовного кодекса Российской Федерации», позволяющий конфисковать имущество в случае незаконного пересечения государственной границы России.
«Сегодня все чаще звучат заявления украинских политиков и военных о том, что они могут в любой момент предпринять попытку нарушить государственную границу России, так как они не признают наших границ. И они готовы это сделать на кораблях, судах, катерах, которые им, возможно, предоставит какая-то третья сторона. Чтобы не было подобных заявлений и торга на предмет того, что мы должны кому-то что-то вернуть, я хочу внести поправки в Уголовный кодекс, которые предполагают изъятие средств передвижения (самоходных, плавательных и летательных объектов), использованных нарушителями государственной границы России. Это имущество должно становится собственностью нашей страны, а лица, которые нарушают границу РФ, привлекались к уголовной ответственности сроком до 10 лет», — заявил Шерин в беседе с корреспондентом EADaily .
Законопроект предусматривает возвращение в уголовное законодательство института конфискации имущества как иной уголовно-правовой меры за совершение деяния, предусмотренного частями первой, второй или третьей статьи 322 УК РФ, совершенные с применением самоходного транспортного плавающего средства, механического транспортного средства или воздушного судна, либо иного транспортного средства передвижения с целью пересечения государственной границы РФ без действительных документов на право въезда в страну. Одновременно с предусмотренными ст. 104.1 УК РФ видами конфискации предполагается распространить конфискацию имущества не только полученного в результате совершения преступлений, но и использованного для совершения или подготовки преступлений, говорится в пояснительной записке к законопроекту.
Шерин убеждён, что «подобная мера упразднит какие-либо размышления на тему передачи Россией кому-то нарушителей государственной границы», «что Россия должна вернуть катера и другие транспортные средства».
«Есть также факты умышленного нарушения наших морских границ с целью вылова рыбы, крабов, моллюсков. Это считается браконьерством и незаконным выловом, но если речь идёт об иностранных кораблях, которые попадают в руки российских властей, и судом установлено, что они нарушали госграницу намеренно, то корабли должны изыматься в собственность России, а преступники — привлекаться к уголовной ответственности на серьёзные сроки. И тогда никто из членов команд не будет идти на умышленное нарушение государственной границы РФ, или потом питать иллюзии относительно того, что можно вернуть себе обратно корабли», — отметил депутат.
Парламентарий выступает за сбалансированный ответ России, который соответствует действующей в международных отношениях практике: «К сожалению, недавно мы наблюдали, как наш истребитель, сопровождая борт над Балтийским морем, оттеснял самолет НАТО F-15. А наши самолеты в аналогичных ситуациях просто сбивают. Так вот, гуманный подход России, когда мы пытаемся кого-то оттеснить, а не сбивать, берём в плен, а не уничтожаем в море, приводит к тому, что нам говорят: „Верните нам корабли (технику)“. Если мы не уничтожили суда, это не значит, что мы должны их вернуть».
В настоящее время возможности применения специальной конфискации ограничены, так как речь идёт в основном лишь об имуществе, полученном осуждённым в результате совершения преступления, о доходах, полученных от этого имущества, а также об орудиях и иных средствах совершения преступления, принадлежащих обвиняемому. Причем уголовно-правовое изъятие имущества в соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, полученного в результате совершения преступления, ограничено лишь некоторыми составами преступлений (ч. 2 ст. 105, ч. 2, 4 ст. 111, ст. 146, 147, 186, 187, 189, 222, 285, 290, 295 и др.).
Принятие закона «О внесении изменений в статьи 104.1 и 322 Уголовного кодекса Российской Федерации» не потребует принятия, приостановления, внесения изменений либо признания утратившими силу федеральных законов или иных нормативных правовых актов России. В ЛДПР считают, что нынешние нормы и процедуры, которые ограничивают и определяют формы конфискации имущества, не позволяют эффективно бороться с транснациональной, внутригосударственной организованной преступностью и коррупцией.