Экс-глава сербского энтитета Боснии и Герцеговины еще не успел отпраздновать победу на выборах в президиум страны, как уже сделал ряд громких заявлений, еще больше обозливших его западных и местных недоброжелателей, но при этом способных дать ему новых сторонников даже в других этнических общинах БиГ. Дело в том, что Додик всерьез намеревается покончить, по сути, с колониальной зависимостью своего государства.
Нынешние выборы в президиум БиГ прошли без особого ажиотажа — на избирательные участки, по официальным данным, подтянулись лишь 55% жителей. Но при этом возникла масса скандалов, большинство из которых были связаны с персоной экс-президента местного сербского энтитета Милорада Додика. Оно и понятно — мощный и упрямый лидер боснийских сербов стал настоящей костью в горле Запада, возжелавшего окончательно и бесповоротно подмять под себя Западные Балканы.
Страна недовольных
Несмотря на постоянные заверения представителей Вашингтона и Брюсселя в том, что они хотят мира всем народам Боснии, на самом деле, роли западными кукловодами были распределены изначально: сербы — геноцидники и палачи, мусульмане — автохтонное население, жертвы, которым все обязаны и которые лучше других готовы к евроинтеграции, хорваты — парни на вторых ролях, которые нужны для общей мультикультурности. И если кому-то что-то не нравится, то он может уезжать в собственное национальное государство. А не нравится, надо сказать, жителям Боснии и Герцеговины всех национальностей многое: низкий уровень жизни в стране, вынуждающий людей массово отправляться на заработки за рубеж, высокий уровень безработицы, достигший максимума со времен Второй мировой войны, и, как следствие, один из самых низких ВВП в Европе. И это при том, что при единой Югославии Босния была одним из наиболее промышленно развитых регионов. Но после войны и обретения независимости производство в регионе упало на 85%, а то, что было частично восстановлено, в основном попало в руки западных хозяев. Последние баловать местных работников высокими зарплатами почему-то не спешат.
На фоне не самой лучшей ситуации в экономике в БиГ существуют и серьезнейшие межэтнические, а также обусловленные ими административные противоречия. Благодарить за которые тоже следует все тот же Запад. Так, тех же боснийских хорватов, в 90-е вполне себе воевавших с мусульманами, причем иногда даже вместе с сербами, в пику Белграду и из опасений возможности возрождения суверенной Югославии слили в одну федерацию с бошняками, центр которой находится в преимущественно мусульманском Сараево. Лишив права на субъектность, которой они добиваются и по сей день, но безуспешно.
Боснийские мусульмане же до поры до времени оставались любимым дитятей Запада, наглядно иллюстрируя тезис о мультикультурной и поликонфессиональной единой Европе — аккурат до тех пор, пока Вашингтон не поругался с Анкарой. После чего бошнякская часть БиГ стала практически хором петь оды Эрдогану и заявлять о безоговорочной поддержке турецкой политики. После чего Запад внезапно заметил и ползучую исламизацию региона, и то, что в нём свободно действуют радикальные исламистские структуры, и тысячи бошняков, ушедших воевать в Сирию и Ирак на стороне ИГИЛ* (запрещенная в России террористическая организация), и наличие целых ваххабитских селений, где практикуются многоженство и женское обрезание. Так что на деле получилась никакая не евроинтеграция, а какое-то мрачное средневековье…
Но больше всех, конечно, от Запада традиционно доставалось сербам. Которые, по условиям Дейтонских соглашений вошли в БиГ на правах энтитета Республика Сербская, обладающего равными правами с мусульманско-хорватской федерацией. И эти права раз за разом урезались при каждом удобном случае. РС лишили округа Брчко, который превратили в третий «интернациональный» энтитет, по сути, разрезав территорию республики на две части, затем отняли собственную армию и полицию. Дошло до того, что уже в минувшем году в День Республики Сербской, в девяностые годы отвоевавшей свою независимость в условиях жестокой гражданской войны, не состоялся традиционный военный парад — не позволило Сараево. Да и сам праздник центральные власти хотели отменить как «оскорбляющий чувства» хорватов и мусульман, но президенту Додику удалось отстоять его при помощи референдума.
Специфической была и политика международных кураторов БиГ по отношению к ЕС, когда при разделении международной помощи и инвестиций львиная доля средств уходила федерации, а республике доставались какие-то крохи.
Понятное дело, что в таких условиях Баня-Луке (столица РС) пришлось искать других партнеров, обратившись к государству, которое традиционно воспринимается сербами как самый близкий друг и старший брат — к России. И Россия ответила взаимностью. На сегодняшний день 75% внешнего торгового оборота РС приходится на РФ (в основном сельскохозяйственная продукция), крупный НПЗ «Брод», как и в целом вся топливная отрасль республики, проданы российской «Зарубежнефти». В школах энтитета преподается русский язык, в его столице строится крупный русский духовно-культурный центр и возводится собор в честь канонизированного последнего русского государя Николая II.
Все это, конечно, не может не злить Запад, недвусмысленно заявляющий права на Балканы как на свою эксклюзивную территорию. Но об этом чуть позже.
Враг Запада номер один
И, пожалуй, все три общины БиГ в одинаковой степени раздражало наличие в стране института Верховного представителя ООН — назначаемого в БиГ иностранца, и по сей день обладающего чрезвычайными полномочиями. В частности, он может отменять принятые местными парламентами законы, аннулировать результаты выборов, снимать с должностей государственных чиновников, причем самого высокого уровня, как это уже было с президентом РС Николой Поплашеном (по иронии судьбы, лишившегося своего поста на волне противостояния с тем же Додиком, которого он до этого уволил с должности премьера). Одним словом, типичный колониальный саиб. Так вот, Додик пообещал, что на посту члена президиума он будет добиваться ликвидации должности международного надсмотрщика. А также закрепления нейтрального статуса страны, то есть неучастия оной в военных блоках, в том числе в НАТО, чего так хотят Вашингтон и Брюссель. Равно как и роспуска боснийской армии, ибо, по словам Додика, та «непонятно кому служит», посему БиГ будет достаточно полиции и внутренних войск. Ну и еще строптивый серб пообещал заблокировать вступление БиГ в Евросоюз, конечно.
Надо ли говорить, что после такого Додик, и без того попавший под персональные санкции США, стал для совокупного Запада врагом номер один в регионе? По Балканам поползли инсайды о том, что спецслужбы западных стран направили в регион четыре десятка сотрудников и заплатили негосударственным организациям $ 32 млн за региональный мини-майдан. Дело дошло и до откровенного скандала: представители избирательного штаба Додика заявили, что посол США в БиГ Морин Кормак лично ездила по муниципалитетам, убеждая голосовать за оппонентов сербского лидера. Посольству потом пришлось выступать с заявлением — мол, ничего подобного не было и в помине. Но прозвучало это весьма неубедительно.
Ну и без мини-майдана, конечно же, тоже не обошлось. Впервые на улицы антидодиковские протестанты вышли еще 11 сентября, то есть почти за месяц до выборов. И после этого практически не уходили с них. И здесь ситуация развивалась по сценарию, уже обкатанному в других странах, в том числе, и в столице Большой Сербии Белграде во времена «бульдозерной революции». Яркие плакаты, запоминающиеся слоганы, преимущественно ясные молодые лица, одинаковые майки и любой повод для недовольства властью, как говорится, в строку. В частности, одним из наиболее активных протестующих против Додика стал Давор Драгичевич — отец Давида Драгичевича, улыбающегося мальчишки-студента, невольно превратившегося в один из символов оппозиции. Тело этого паренька со следами пыток нашли в реке, полиция долго не хотела возбуждать дело, потом появилась версия о том, что парня убили при попытке обокрасть чужой дом, и что в крови у него обнаружили ЛСД. Но Давор не поленился, отвез тело в Белград, где судмедэксперты подтвердили, что никакой «кислоты» тот не употреблял, а перед смертью его несколько дней истязали. Подозрение общественников пало на полицейских. Драгичевич-старший вместе с таким же отцом, но на сей раз из мусульманского Сараево, сына которого сбила насмерть патрульная машина, организовал общебоснийское общественное движение с целью добиться справедливости… Все понятно, но при чем здесь, собственно, сербский кандидат в члены президиума? И почему, если на то пошло, тот же сараевский отец не выходил протестовать против кандидата в президиум от своей общины — Шефика Джаферовича?
А при том, что, как уже было сказано выше, против Баня-Луки ее западные оппоненты готовы цинично использовать самые разные средства.
Единственный шанс не только сербской Боснии
Как был то ни было, но Додик победил. Обойдя своего основного конкурента, прежнего члена боснийского президиума от РС, довольно сервильного и прозападного политика Младена Иванича. И тот ожидаемо с результатами выборов не согласился, заявив о нарушениях, происходивших, по его словам, в городе Зворник и ряде других муниципалитетов. При этом проигравший напирал на то, что, по данным экзит-поллов, разрыв между двумя кандидатами не прогнозировался столь разительным, а тут вдруг такая разница — у него 42% голосов, у Додика — 54%!
Аналогичная ситуация сложилась и на выборах президента республики, где победила протеже Додика и его соратница по партии «Союз независимых социал-демократов» Желька Цвиянович. Обошедшая своего основного конкурента из Сербской демократической партии, гусляра (а эти хранители древних легенд и специфических заунывных напевов про героев и царей пользуются в сербском обществе особым почетом) Вукоту Говедарицу со «счетом» 47,5% - 42,9%. И с подобными результатами «демократ» тоже не согласился. Он, равно как и Иванич, отказался от миролюбивого приглашения Додика встретиться и за чашкой кофе и обсудить текущие политические вопросы, и уже заявил о 42 тысячах испорченных бюллетенях.
Спустя несколько дней после обнародования результатов, словно тщательно обсудив и согласовав с кем надо дальнейшие действия, оппозиция вывела на улицы Баня-Луки порядка двух тысяч человек. Что, нужно сказать, совсем немного для республики с 1 млн 100 тысячами жителей, хотя для 150-тысячной республиканской столицы, возможно, не так уж и мало.
Однако неистового Милорада подобная ситуация, похоже, нисколько не пугает. Оппозиция выводила своих сторонников против него еще и в 2016 году, но он тогда в ответ устраивал контрмитинги свои сторонников и пел со сцены бодрые песни. А сейчас, еще не вступив в должность, говорит такое, от чего у западных партнеров просто зубы сводит от злости.
В частности Додик обещает расследовать нападение боснийских мусульман на нынешнего сербского президента Александра Вучича в Сребренице в 2015 году, расследование которого сараевские власти спустили на тормозах. Еще он намерен признать Крым частью России, назначить своим советником легендарного Эмира Кустурицу, а также ликвидировать черный список жителей России, которым запрещен въезд в страну после крымских событий — например, писателю Захару Прилепину и лидеру «Ночных Волков» Александру «Хирургу» Залдостанову.
За неделю до выборов Додик встретился с Владимиром Путиным в Сочи, а до этого принимал в Баня-Луке главу российского МИД Сергея Лаврова. Что позволило западным медиа лишний раз говорить о нем как о ставленнике Москвы. И о вмешательстве России на сей раз в боснийские выборы. Но лидера боснийских сербов все эти досужие сплетни трогают мало, он намерен пригласить в страну самого Путина, и, если удастся, это будет первый визит российского лидера в БиГ.
На самом деле, никакого российского вмешательства в боснийские выборы, конечно же, не было. Представители российского истеблишмента просто публично продемонстрировали, с кем в Боснии они готовы иметь дело. Да, без агрессивных попыток раскачать ситуацию не обошлось, но как раз-таки со стороны США и ЕС. Наверняка Додик не идеален, и возглавляемое им полупризнанное государственное образование тоже. Имеются и коррупция, и узурпации власти, вот еще полиция убивает мальчишек… Но на сегодняшний день единственный лидер, отваживающийся защищать интересы боснийских сербов перед мировым гегемоном, которому было б куда как лучше, если бы не было ни этих интересов, ни сербов в Боснии как таковых — это Додик. И еще он единственный политик, который не побоялся выступить против полуколониального статуса всей Боснии, и такая принципиальная позиция может поднять его ставки в глазах представителей других этнических общин БиГ. После чего, возможно, начнется долгожданный процесс преодоления чудовищной этно-конфессиональной средневековой анклавизации, в которую погрузилась некогда самая мультикультурная югославская республика вследствие кровопролитной гражданской войны. И на этом разрушительном пути ее опять же всячески поддерживал и поощрял Запад, желавший устранения Югославии как самостоятельного геополитического игрока.
Что примечательно, во время войн 90-х сам Додик и его партия «Независимых социал-демократов» активно интриговали против провластной Сербской демократической партии и ее лидера, первого президента Республики Сербская Радована Караджича. В итоге Запад, по сути, подчинил и РС, и всю Боснию своему влиянию, превратив в полуколонию. А Караджич, как известно, был выдан в Гаагу. Сегодня демократы поменяли свою ориентацию на 180 градусов, они агитируют за евроинтеграцию и интригуют уже против Додика и социал-демократов. Конечно, удобнее всего давать советы именно со стороны, но все-таки оппозиции РС хочется пожелать мудрости. И извлечения правильных уроков из совсем недавней истории, которая ясно говорит о том, что поддержка Запада никакой свободы сербам не даст.
Алексей Топоров
*Террористическая организация, запрещена на территории РФ