Общеингушский протестный сход в Магасе сделал паузу до начала ноября — 26-й годовщины осетино-ингушского конфликта. Вспоминая и трактуя в антиосетинском ключе трагические события 1992 года, протестующие продолжат противостояние с администрацией республики. Всю первую фазу митинга — с начала по конец октября в Магасе был президент Информационно-аналитического центра «Религия и общество» Алексей Гришин — востоковед, бывший руководящий сотрудник Администрации президента России. Эксперт изложил корреспонденту EADaily, как он оценивает увиденное им в столице Ингушетии.
Протестующие жалуются в личных беседах и в соцсетях: государственная телерадикомпания «Ингушетия» их обделила вниманием, хотя редакция ТРК находится в считанных метрах от места митинга. Зато в Магасе работают многочисленные федеральные и независимые журналисты. Объективно ли подает события в Ингушетии федеральная пресса?
Освещающие бессрочный митинг протеста в Магасе федеральные СМИ — любопытный посетитель зоосада из басни Крылова, который там видел бабочек, но не приметил слона. В этой кавказской республике мы сталкиваемся с противостоянием нового типа — политическое противостояние властям с религиозных позиций. Ранее в нынешней, путинской России такового не наблюдалось. СМИ видят, что с федеральной точки зрения там все нормально. На площади Согласия — месте митинга флаг России развевается рядом с флагом Ингушетии. Ожесточенные нападки в адрес главы республики Юнус-Бека Евкурова не перерастают в нападки против президента России Владимира Путина.
С виду вроде все мирно и хорошо. Но все это видимость. А реальность очень опасная. Не зря в Ингушетию в 2011 и 2014 годах возили Али Карадаги — идеолога запрещенных в России «Братьев-мусульман»*, генсека близкого к «Братьям-мусульманам»* Всемирного союза мусульманских ученых, который в странах Персидского залива и в Египте признан террористической организацией. Не зря Евкуров в феврале 2018 года ездил к Карадаги в Катар, и не зря все ингуши вслед за Евкуровым слушали, что вещал Карадаги. Многие ораторы по-ингушски говорили митингующим именно то, что вещает Карадаги российским мусульманам. Излагаю то, что в Магасе говорили на ингушском, а мне перевели на русский сопровождавшие меня чеченцы. Передача ингушских земель Чечне — не повод, чтобы ингуши восставали против федеральной власти. Сейчас действовать вне правового поля России опасно. Наоборот — нужно подчиняться всем требованиям властей, все конфликтные вопросы решать только через суды, разъяснения людям на сходах и в мечетях позиции протестующих. Только законным путем! В противном случае протест окажется вне правового поля, и ингуши не смогут более защищать в российском государстве свои интересы.
Поэтому, когда митингующие взяли паузу до 2 ноября, они перед уходом с площади убрали за собой весь мусор — до последней спички. Теперь все перенесено в мечети. Поскольку еще в первые дни на сторону митингующих перешел ОМОН, они делают все, чтобы не подводить доверившихся им омоновцев и местную Росгвардию. Ингушская Росгвардия и местный ОМОН на 80% состоят из местных жителей. Поскольку население республики делится на тейпы, силовики всем митингующим приходятся родственниками или близкими знакомыми. Митингующие понимают: если будет конфликт с федеральными властями, в республику введут уже «чужую» Росгвардию и полицию, и «чужие» силовики на сторону протеста не перейдут. Поэтому, чтобы в республике не появились «чужие» росгвардейцы, надо не подводить «своих» силовиков, а для этого нужно соблюдать закон. Это первая фаза, открытая. А есть еще и скрытая.
Из чего состоит скрытая фаза противостояний «по Карадаги»?
Али Карадаги учит своих российских последователей законопослушанию, чтобы подготовить их потом к беззакониям. Лидер «Братьев-мусульман»*, когда выступал в Ингушетии и в Дагестане, с горечью говорил о неудаче сепаратистско-джихадистского проекта «Ичкерии» в девяностых годах. «Наши чеченские братья сделали фальстарт и погибли зазря. Они слишком рано тогда выступили против России, не дождавшись, когда созреют условия, чтобы свергнуть власть в России. Чтобы этого не случилось, нужно Россию сначала подготовить к тому, чтобы там можно было свергнуть власть с минимальными потерями», — говорил Карадаги. То же самое, теми же словами объясняли в Магасе ораторы. И продолжали: «Мы сейчас своими силами не способны свергнуть ни Евкурова, ни Путина. Поэтому соблюдаем закон» А дальше у них будет следующая тактика. Евкуров и полпред президента России в Северо-Кавказском федеральном округе Александр Матовников уже объявлены врагами ингушского народа. Президент России Владимир Путин пока не объявлен врагом ингушского народа. Но к Путину «восставший ингушский народ» до 31 октября должен отправить с посланцами из Магаса свое «последнее обращение»: насчет отошедших к Чечне территорий, отставки Евкурова и его правительства, возможно, чего-то еще. Если Путин не согласится, возможно, федеральная власть тоже будет объявлена врагом ингушского народа.
Самое главное оружие антироссийски настроенных сторонников «тайного джихада» против России — уход в судебные тяжбы и в подпольную работу с общинами. Такая работа сейчас идет через мечети в Ингушетии и по всей России. В некоторых регионах России уже прошли несанкционированные митинги ингушей, и местные власти не решились их разгонять. В ходе этой работы зачинщики убеждают аудиторию: надо удержать от любого намека на экстремизм людей, особенно нашу молодежь. «Власти и так боятся, они затряслись», — говорят зачинщики. Когда в начале октября было еще не ясно, что произойдет, мэрия Магаса санкционировала запрещенный митинг, который шел уже шесть дней. Это, по мнению митингующих, говорит о слабости власти, а значит — о ее близкой капитуляции. А это значит, утверждают зачинщики, что нужно идти другим путем. Али Карадаги им уже подсказал, каким путем идти надо.
В мае 2015 года, когда Карадаги был в Ингушетии, Евкуров наградил его орденом «За заслуги». Вскоре после отъезда Карадаги в республике пошла необыкновенная активность салафитов. В начале июня того же года законного муфтия республики Ису Хамхоева выгнали из мечети поселка Насыр-Корт. Сдавшись перед натиском салафитов, Евкуров вознамерился — вопреки российскому законодательству и уставу Духовного центра мусульман Ингушетии — ликвидировать муфтият и лишить Хамхоева поста муфтия. Функциями муфтията Евкуров наделил структурное подразделение своей администрации — Управление по делам религии во главе с назначенным Евкуровым светским чиновником. А на сайте этого управления стали появляться «фетвы» «Братьев-мусульман»*. К примеру, весной прошлого года там расписали, когда шариат разрешает избивать жену. Во время визита в Ингушетию Карадаги издал фетву с названием «Ингушетия — территория мира». В Магасе ее опубликовали на ведущих ресурсах. Но, похоже, никто из чиновников эту фетву и комментариев к ней не читал. В этой фетве Карадаги написал: сейчас мусульманам нельзя вести против России «джихад» на Северном Кавказе, потому что условия не созрели. Надо для видимости вести себя мирно, а на деле готовить условия для будущего переворота: дестабилизировать Россию точечно, исподтишка. В том числе, внедряясь в госструктуры.
Какая оценка ситуации на конец октября — с предварительным прогнозом на начало ноября?
Лидеры загнали протестующих в подполье. К концу октября ситуация в Ингушетии напоминает кипящий котел. Крышка закрыта. Они сейчас будут подавать в суды. Начинать будут со случаев отключения интернета на спорных территориях, продолжат неконституционным фактом передачи территорий Чечне без референдума. Все это формально законные поводы. А финалом будет иск в международные инстанции насчет следующего: Россия незаконно владеет Ингушетией, как незаконно завладела в 2014 году Крымом. Выступавшие на митинге юристы заявили: у России в Крыму и в Ингушетии — схожие обстоятельства, но противоположные действия. России в Ингушетии надо действовать как в Крыму в 2014 году, она так не сделала. Налицо двойные стандарты, а значит можно подавать на Россию в международные суды и свидетельствовать против России перед Западом.
Протестующие на Западе активно работают с ингушскими диаспорами. Ингуши Великобритании заявили, что будут проводить в Ингушетии «Всемирный ингушский конгресс», где действия России точно будут подвергнуты осуждению. Если российские власти этого не позволят, конгресс проведут в Великобритании. В рамках подготовки к этому конгрессу зарубежные ингуши начали работу по созданию общеингушского международного органа — по типу запрещенного в России «Меджлиса крымско-татарского народໆ. Этот зарубежный орган будет координировать действия всех ингушей мира против «врагов народа» Юнус-Бека Евкурова и Александра Матовникова. Действия Матовникова они сочли обманом.
Каким образом полпред «обманул» их?
В самом начале протестов Матовников назначил им встречу через неделю, а встретились они через десять дней. Три дня пропуска — и ингуши это считают обманом со стороны Матовникова. А на встрече в Пятигорске Матовников заявил им: «Предмета для обсуждения нету, поскольку договор о границе уже вступил в силу, идите в суд». Матовникову бросили претензию, что он якобы специально затянул время. С этого момента пошел острый негатив между протестующими и аппаратом полпреда президента России. Присутствовавший на переговорах глава управления по внутренней политике Администрации президента России Андрей Ярин повел себя хитро. Сказанное ингушам Матовниковым было решением Кремля, и по протоколу Ярин должен был сам излагать это. Но он накануне сказал Матовникову: дескать, Александр Анатольевич, Вы полпред, Вы и говорите…
Есть информация, что Ярина хотят «слить» за провалы «Единой России» на региональных выборах, вот он якобы решил подстраховаться… А тут весь негатив пошел на полпреда, значит Ярин и не при делах. А ингуши до сих пор считают, что Путина дезинформировали о деятельности Евкурова. Они, в частности, приводят первый небьющийся аргумент: по Конституции Ингушетии изменение границ республики — вопрос референдума, значит Евкуров нарушил Конституцию республики и законы России. Второй железный аргумент — насчет вмешательства Евкурова в дела Духовного центра мусульман республики. Этот козырь ничем покрыть нельзя. За это грубейшее нарушение российских законов Евкурова можно — и даже нужно — снимать с должности. Я сам так считаю, несмотря на то, что Юнус-Бек Евкуров — мой друг. Власти, не желая сдавать Евкурова на растерзание, сделали правильно — иначе показали бы свою слабость. Москва, не желая усугублять ситуацию, не дала санкции на разгон.
Вы знаете Северный Кавказ, работали в Администрации президента России. Какие варианты разрешения этого кризиса предложили бы лично Вы?
Я считаю, что нужно было бы затянуть процесс. Сказать: мы вас выслушали, расходитесь, вопрос будет рассматриваться в Конституционном суде Ингушетии. Но в этой инстанции вопрос не может быть рассмотрен, так как вторая сторона, митингующие, то есть, оказывают давление на суд. Поэтому надо прекратить все митинги и акции на этот счет. Народ разойдется. Пока идет разбирательство, действия договора о передаче территорий и решений парламентов обеих республик на этот счет приостанавливаются. А в высшей инстанции будут рассматривать карты и документы, начиная с 1918 года — периода становления в Ингушетии Советской власти, если вообще не с глубокой древности. Этот процесс не одного года и не двух лет.
А если бы протестующие потребовали отставки Евкурова, можно было бы сказать: республика созрела до прямых выборов. Там с 2004 года нет прямых выборов, 9 сентября 2018 года Евкурова утверждал парламент. Поскольку регион дозрел, скажем, в 2020 году надо провести прямые выборы главы. А до дня выборов республикой будет руководить Евкуров. Одним словом — предложить компромиссы. Тогда, скорее всего, удалось бы предотвратить нынешнюю ситуацию «кипящего котла», который вдобавок усугубился аварией на заводе «Электроцинк» во Владикавказе. Протестующие в соцсетях активно читают и комментируют последние новости из Северной Осетии — от Владикавказа до Назрани полчаса езды на машине. Ингуши сейчас вспоминают, что с 1924 по 1934 годы Владикавказ был столицей Ингушской автономной области, а до 1944 года в состав Чечено-Ингушетии входил Пригородный район Северной Осетии…
В лице ингушских земельных протестов, которые никто не упредил в зародыше путем компромиссов, Россия получила проблему федерального масштаба. В Москве себя утешают: крови не пролилось, поскольку митингующие дали запрет на насилие и оружия не было. Да, оружия не было, но тайных схронов еще времен чеченских кампаний никакая Росгвардия не отменила. В минувшую пятницу старейшина села Сурхахи суфийский шейх Мухажир Нальгиев назвал семью Рамзана Кадырова «пастушьим родом». Кадыров приехал в Сурхахи поговорить с шейхом как молодой вайнах с пожилым вайнахом. Встреча прошла мирно и тепло. Но когда сельчане услышали, что к их шейху едет Кадыров, они встретили главу Чечни с автоматами Калашникова и ручными пулеметами. Это говорит о том, что спрятанного оружия у ингушей полно, и в случае чего, это оружие начнет стрелять. Когда это произойдет, Москва уже не сможет контролировать ситуацию.
Переход ОМОНа на сторону митингующих всерьез напугал Москву. В столице серьезно задумываются, что Росгвардия в таких регионах как Северный Кавказ, в случае чего, не станет «прессовать» протесты, а присоединится к ним. И тогда любой из назначенных Москвой «королей» будет «голый». Очень опасно в этой ситуации, что под митинговую ингушскую тему пошла другая — перераспределение границ между республиками Северного Кавказа. На переговорах с Матовниковым ингуши показали ему карту Ингушетии от 1934 года, где к Ингушетии относятся Пригородный район и город Владикавказ. Вместе с 17 тысячами гектаров необжитых земель ингуши себе требуют еще и часть Северной Осетии. В такой ситуации у любого народа на Северном Кавказе возникнет вопрос: если чеченцам можно претендовать на территории соседей, почему другим нельзя? Некоторые ингушские лидеры так и делают. Они требуют, чтобы Чечня отказалась от Шелковского, Наурского и Надтеречного районов. Но не в пользу Ставропольского края, а в пользу Ингушетии. По словам этих лидеров, в северных районах Чечни есть ингушские кладбища, многие чеченские роды в этих районах — не чеченцы, а ингуши, и даже часть местных казаков — это потомки принявших православие ингушей.
А какая позиция по протесту у Духовного центра мусульман Ингушетии и муфтия Исы Хамхоева?
Иса Хамхоев посетил митинг в первые дни — четвертого или пятого октября, поддержал людей устно — и все. Он дистанцировался. Но под протестную тему суфии и салафиты провели в Магасе первый за пятнадцать лет совместный намаз. На проспекте Идриса Зязикова — на месте замороженной стройки Исламского центра, собрались 10−15 тысяч человек. Молитвы читал Илез Аушев — родственник Руслана Аушева, сторонник салафизма. А проповедь произносил имам из суфийского муфтията Адам Мержоев. Как отметил выступавшие на митинге аксакалы, ингуши в ходе митинга забыли о делении на салафитов и суфиев и вспомнили, что они ингуши, единый народ. Сбылось то, о чего так добивался Евкуров, но мечта Евкурова на сей раз нацелена против него.
Одна из главных ошибок Евкурова — в том, что он придал общенародному сходу религиозный характер. В первые дни митинга Евкуров имел неосторожность сказать — намекая на оппозиционного ему Хамхоева — что на протесты людей провоцирует муфтият, который выступает против властей республики с «религиозных позиций». Тем самым Евкуров засунул в вопрос о границе еще и религиозный аспект. Плюс к тому, Евкуров крайне невыигрышно повел себя с наэлектризованным народом. У ингушей, как и у чеченцев, культивируется вайнахский рыцарский кодекс — Къонахала. Вайнахский рыцарь-къонах не боится смерти и готов драться голыми руками. Руслан Аушев приезжал на митинг в Магас без охраны и бронежилета. Героя Советского Союза Аушева митингуюшие встретили и проводили как героя ингушского народа. А у Героя России Юнус-Бека Евкурова, такого же боевого офицера — пятьдесят человек личной охраны и бронежилет. После того, как в Евкурова на митинге кинули бутылку, он сел в автомобиль и уехал, не сказав людям ни слова. А охрана еще в воздух очередями из автоматов дала, что было точно лишним и неполезным.
Беседовал Александр Ашуров, специально для EADaily
*Террористическая организация, запрещена на территории РФ
†Экстремистская организация, запрещена на территории РФ