Конфликт вокруг вмешательства Константинопольского патриархата в церковные дела православных на Украине продолжается. 14 сентября Синод Русской православной церкви выпустил заявление в связи «с незаконным вторжением Константинопольского патриархата на каноническую территорию Русской православной церкви». Московский патриархат приостанавливает молитвенное поминовение константинопольского патриарха Варфоломея, приостанавливает сослужение с иерархами Константинопольского патриархата, а также прерывает участие Русской православной церкви в мероприятиях и структурах, в которых председательствуют или сопредседательствуют представители Константинопольского патриархата. Таков круг пока что предупредительных мер. Крайней, обещают в Москве, станет разрыв евхаристического общения с Константинопольским патриархатом.
Заявление Синода РПЦ содержит своеобразный «краткий исторический очерк» претензий Константинопольской церкви. «Особенно неприглядным» в заявлении названо участие Константинопольского патриархата в попытках низложить избранного в 1917 году на восстановленную патриархию патриарха Московского и всея Руси Тихона. «Патриарх константинопольский Григорий VII открыто поддержал обновленцев» в России. Но и в 1990-е годы, утверждается в заявлении РПЦ, Константинопольский патриархат проявил «небратское поведение» к ней в период, «связанный с глубокими геополитическими потрясениями». Кроме этого, в заявлении утверждается, что патриарх Варфоломей пытается «перестроить православную экклезиологию по римско-католической модели». В этом пункте заявления РПЦ Константинопольский патриархат обвиняется в том, что в старые времена на Руси называлось склонением к «латинству». Патриарх Варфоломей претендует на первенство в православном мире, подобное папскому в римско-католическом, и считает, что может даровать церковную автокефалию своим единоличным решением.
В свое время наш замечательный историк русской средневековой культуры и литературы, византинист Гелиан Прохоров (1936−2017) в своей монографии «Русь и Византия в эпоху Куликовской битвы. Повесть о Митяе» (изд. 1978 и 2000) сформулировал концепцию о втором и последнем византийском культурном влиянии на Россию в ХIV веке. По Прохорову, перед лицом неминуемого турецкого завоевания византийское общество раскололось на две непримиримые религиозно-политические партии, которые начали между собой даже «гражданскую войну». Одна из них, условно именуемая «гуманистами», видела спасение Империи в подчинении Западу, римскому папе и в принятии католичества через унию. Другая партия — «исихасты» — были враждебны Западу и отстаивали нерушимость православной веры. По Прохорову, именно исихастское культурное влияние византийцев на Балканы дало импульс балканским православным народам пережить османское иго и сохранить свою христианскую веру и православную культуру. Что касается России, то византийские исихасты дали ей импульс к религиозно-духовному подъему и запуску на основе «обновленного средневековья» собственного имперского проекта с репликой на византийское наследие. Это была своеобразная культурно-политическая и религиозная эстафета империй. Автокефалия Русской православной церкви возникла в 1448 году из отрицания унии с Римом, которую продвинули византийцы — сторонники союза с Западом на Флорентийском соборе в 1439 году. Собственное религиозное и государственное строительство у русских пошло через отторжение церковно-политической практики одних византийцев, но с опорой на идеологию других — тех, кто был непримирим к латинству.
Об этой исторической двойственности поздних византийцев и следует помнить в свете текущего конфликта, тем более, что в лице Константинопольского патриарха Варфоломея и Синода Константинопольской церкви мы имеем дело в буквальном смысле с последними византийцами.
Титул Константинопольского патриарха — «Его божественное всесвятейшество архиепископ Константинополя-Нового Рима и вселенский патриарх» — призрачен и является всего лишь историческим воспоминанием. Нового Рима с его императором давно нет. Нет и иноверного султана, который осуществлял высшее руководство Константинопольской православной церковью в период «Османского ига». Нет и греческого Константинополя, а есть турецкий Стамбул. Все, что осталось от былой христианской империи, когда-то правившей из Города Миром, представляет собой комплекс из девяти зданий, плотно сжатых на малом участке земли. Место это называется «Фанаром», и с 1599 года оно является центром Константинопольского патриаршества, живущего под властью турок-мусульман. По иронии судьбы резиденция и патриаршая церковь на Фанаре были построены на деньги — тысячу рублей, «подаренные» русским царем Федором Иоанновичем константинопольскому патриарху Иеремии за учреждение им в России патриаршества.
У Константинопольской патриархии нет канонической территории и паствы на ней. Ее митрополии — Амасийская, Деркийская, Имврская, Принкипоннисская, Смирнская, Халкидонская — суть одни лишь исторические воспоминания, сны о прошлом. Константинопольская патриархия благодаря энергии патриарха Мелетия IV и его преемников стала церковью греческого рассеяния в странах Запада. Определение «вселенский» — oἰκουμενικὸς скорее напоминает о современной экуменической склонности Константинопольской патриархии, чем о ее действительном размере. Если раньше греческие православные христиане в Турции были меньшинством, то теперь они — экзотика. «Христианский миллет» в Турции был уничтожен младотурками после Первой мировой войны. В документальном фильме Джона Уотсона на CNN International о тяжелом положении Константинопольского патриархата в современной Турции из телевизионного цикла «Нераскрытые истории мира» патриарх Варфоломей признается на камеру: «Мы маленькое христианское меньшинство. Мы пострадали из-за греко-турецкой конфронтации, борьбы и из-за отсутствия взаимного доверия и уверенности, и именно поэтому мы потеряли большую часть наших верных».
Турецкое правительство упорно отказывается признавать титул «вселенского» патриарха и роль Варфоломея как международного религиозного лидера. Официально патриарх рассматривается турецкими властями как один местный епископ, который возглавляет общину из нескольких тысяч греческих православных граждан Турции. Община стареет и численно сокращается.
Турецкое правительство по закону может наложить вето на любого кандидата, выдвинутого на пост патриарха. Закон требует, чтобы патриарх был гражданином Турции. В 1971 году турецкие власти под предлогом запрета частных высших учебных заведений закрыли Халкинскую семинарию, готовившую священнослужителей для Константинопольского патриархата. Она больше не может готовить кадры для своей церкви. «Вселенский патриарх Варфоломей представляет своей собственной персоной память о жизни и мученических жертвах православной церкви ХХ века». В 2009 году Варфоломей рассердил турецкие власти тем, что в телевизионной интервью в США признался: он чувствует себя «вторым сортом» и даже «распятым» в Турции. Но «распятым» для того, чтобы «воскреснуть». «Но не все мы в отчаянии за будущее нашей церкви», — признался в фильме Уотсона патриарх. Среди иерархов Константинопольского патриархата есть и такие, кто убеждает турок, что Константинопольского церковь с ее международными возможностями может стать «тузом в стратегическом рукаве Турецкой республики», который она может использовать, в частности, на Ближнем Востоке. В национально-государственном измерении Турецкой республики патриарх Варфоломей периодически вынужден демонстрировать лояльность властям и даже более. Так, например, он специальным посланием благословил турецкого лидера Эрдогана на проведении наземной операции против курдов в Африне с восточной Сирии: «Мы молимся, чтобы Вы и турецкие вооруженные силы были успешными», провозгласил патриарх. И подобный демарш был замечен во враждебной Турции Греции.
Как бы там ни было, но абсолютно ясно, несмотря на подобные знаки лояльности, что национальных оснований в сегодняшней Турции у Константинопольского патриархата нет. Поэтому константинопольский патриарх либо обречен на ничтожность, либо на роль вне турецких границ. Ему остается представлять из себя транснационального лидера, тем более, что роль эта согласуется с подъемом глобализирующегося мира. Вот как это провозглашается сейчас на официальном ресурсе Константинопольской патриархии: «Как вселенский патриарх он [Варфоломей] превосходит каждую национальную и этническую группу на глобальном уровне и сегодня является духовным лидером примерно 250 миллионов верующих во всем мире». Глобальный духовный лидер принадлежит к глобальной элите.
Основная деятельность Константинопольской патриархии в настоящее идет в наднациональном трансграничном поле по «актуальной» глобалистской тематике. Здесь патриарх Варфоломей демонстрирует известную ловкость рук. Вот один весьма характерный пример. В ноябре 1996 года патриарх совершил первый для вселенских патриархов визит в Гонконг. В Гонконге патриарх Варфоломей основал православную архиепископию единственно с тем расчетом, чтобы когда Гонконг 1 июля 1997 года вернется под контроль Пекина, эта архиепископия Константинопольского патриархата с 7,5 млн китайцев стала бы «первым официальным присутствием православного христианства в Китае после окончания Второй мировой войны». Об этом обстоятельстве и можно сообщить на весь мир. Т. е. это чисто пропагандистский рассчитанный на глобальные СМИ трюк. И вот в 2008 году патриарх Варфоломей был назван журналом Time одним из 100 самых влиятельных людей в мире.
Западная культурная ориентация и связанная с ней экуменическая религиозная направленность очевидным образом просматриваются в биографии нынешнего 270-го архиепископа константинопольского и вселенского патриарха Варфоломея I (Димитриоса Архондониса). Будущий патриарх по части богословия и своих религиозных симпатий готовился на свой пост в лоне католичества и в контакте с протестантами. Являясь гражданином Турции, Варфоломей, будучи уже диаконом в Константинопольской церкви, учился в аспирантуре не где-то, а в католическом Папском восточном институте в Риме. В одном недавнем интервью 2015 года патриарх Варфоломей признался своему католическому интервьюеру и члену Ордена иезуитов: «Я благодарен иезуитам. Я был их учеником в Папском восточном институте». Православный патриарх не стесняется признаваться в том, что он — ученик Ордена иезуитов!
После этого Папского восточного института будущий патриарх продолжил свое образование в Экуменическом институте Босси в Швейцарии и в ориентированном на католицизм по части богословия Университете Людвига Максимилиана в Мюнхене в Германии. После окончания аспирантуры в 1966 году будущий патриарх Варфоломей преподавал в Папском Григорианском университете в Риме, т. е. опять был более, чем тесно, связан с католиками. Достаточно рано будущий патриарх подключился и к экуменическому движению, запущенному в свое время англо-саксонскими протестантами. С 1975 года Варфоломей участвует в работе Всемирного совета церквей.
Культурную ориентацию патриарха Варфоломея обозначают и его лингвистические практики. Патриарх свободно владеет греческим (родным), турецким (вторым родным), итальянским, немецким, французским и английским языком. Он знает классический греческий и латынь — это нужно для богослова. Но, что вполне характерно для «ромеев», Варфоломей не проявил ни малейшего интереса к изучению славянских языков — языков «братских» православных церквей.
Что касается стратегии Константинопольского патриархата по части экуменизма, то в практическом плане она означает сближение именно с Римско-Католической церковью. При этом утверждается, что уния между православием и католичеством больше не актуальна. Экуменическое единство католиков и православных продвигается без разбора принципиальных разногласий между ними по богословским вопросам. Вот, например, как патриарх Варфоломей относится к католическому принципу главенства в Христианском мире римского папы: «Я хочу продолжить обсуждение, которое началось в 2007 году в совместной католическо-православной комиссии о том, как осуществлять первенство святого Петра, что привело к подписанию Равеннского документа. Мы должны продолжать идти по этому пути. Мы должны идти вместе с нашими различиями». Таким образом, получается, что «экуменический» патриарх Варфоломей в принципе не отвергает главенства римского папы. Проблема переводится в сферу вопроса «как осуществлять это главенство», чтобы православные могли согласиться с ним.
Патриарх Варфоломей, став «вселенским» — экуменическим патриархом продолжает диалог по «примирению» с Римско-Католической церковью, начатый его предшественниками — патриархами константинопольскими. Вот как он описывает этот процесс: «С западными христианами мы разделили общий путь в течение первого тысячелетия истории христианства. Наши церкви испытали горькую печаль разлуки на протяжении многих веков после раскола 1054 года. Раскол был болезненным опытом для обеих сторон, независимо от того, кто несет за это ответственность. Все изменилось после исторической встречи папы Павла VI и Вселенского патриарха Афинагора в Иерусалиме в 1964 году, что привело к общему снятию анафемы между двумя церквями. Спустя 50 лет после этой исторической встречи, следуя примеру наших предшественников и отмечая этот уникальный момент для наших двух церквей, мы собрались снова в 2014 году с нашим братом папой Франциском в Иерусалиме и других частях Святой Земли. Во время этой встречи мы подтвердили нашу твердую уверенность в том, что мы нуждаемся в любви и поддержке друг друга. Первая встреча между папой и вселенским патриархом в 1964 году инициировала теологический диалог правды и любви между нашими двумя церквями; пятидесятая годовщина этой встречи подтвердила, что наше стремление к единству требует дальнейших действий милосердия и любви». И где этот «теологический диалог»? Он потерялся в комиссиях.
Патриарх Варфоломей провел совместное богослужение с римским папой Бенедиктом XVI в своей скромной патриаршей церкви св. Георгия в Стамбуле. Это был третий официальный визит римского папы на Фанар. Первым был папы Павла VI в 1967 году, вторым — Иоанна Павла II в 1979 году. В свою очередь, в марте 2013 года патриарх Варфоломей присутствовал в Ватикане на инаугурации римского папы Франциска. Там он потерялся в толпе кардиналов, но это был первый случай, когда духовный глава православных христиан посетил папскую инаугурацию со времен «великой схизмы» в 1054 году. Патриарх объяснил это возникшими у него личными симпатиями к конкретному римскому первосвященнику: «С самого начала избрания папой Франциска мы почувствовали, что в нем есть что-то такое особенное: его целостность, спонтанность, его теплота. Вот почему мы решили принять участие в его поставлении в марте 2013 года. Это был первый раз, когда архиепископ константинопольский присутствовал при таком случае в Римской церкви».
Патриарх Варфоломей уверяет, что личные отношения с очередным папой римским имеют более глубокий смысл: «Каждая встреча с папой Франциском — это еще одна возможность для нас подтвердить хорошие отношения между нашими двумя церквями и нашу волю продолжить путь к единству. Это встреча двух братьев — преемников апостолов Петра и Андрея Первозванного. И каждое такое событие символизирует наше общее наследие, но прежде всего общую ответственность, которую мы разделяем как пасторы будущего христианства». «Эти встречи были испытаны как пророческий знак долгожданного и желаемого единства, которое сегодня раскрывает свою красоту в искренней дружбе». Вот почему патриарх выражает каждый раз свою «невыразимую радость», вызванную «надлежащей честью присутствия лица папского святейшества». А «папа Франциск поклонился Варфоломею с просьбой о благословении и молитве за Римскую церковь». Патриарх Варфоломей за Римскую церковь молится.
На официальном ресурсе Константинопольской патриархии подчеркивается, что вселенский патриарх Варфоломей способствует «уникальной перспективе в отношении постоянного диалога между христианским, исламским и иудейским мирами». Конкретная заслуга патриарха Варфоломея — он содействует «примирению среди католических, мусульманских и православных общин, например, в бывшей Югославии, и поддерживает там меры по укреплению мира». Очевидно, речь идет о Косово с его православными монастырями.
Указывается на то, что патриарх несет «историческую и богословскую ответственность за инициирование и координацию действий между православными церквами Александрии, Антиохии, Иерусалима, России, Сербии, Румынии, Болгарии, Грузии, Кипра, Греции, Польши, Албании, Чешской земли и Словакии, Эстонии и многочисленных архиепископов в Старом и Новом мире».
На патриаршем ресурсе указывается: «Варфоломей председательствовал на восстановлении Автокефальной церкви Албании и Автономной церкви Эстонии. Он является постоянным источником духовной и моральной поддержки тех традиционно православных стран, которые вышли из десятилетий широкомасштабных религиозных преследований за железным занавесом». По толкованию Константинопольской патриархии, пребывание сестринских православных церквей под властью коммунистических режимов обуславливает их некоторую недееспособность и несоответствие христианским православным церковным стандартам. Последнее обстоятельство и обуславливает вмешательство Константинопольского патриархата в церковные дела на их канонической территории, в частности, в случае с РПЦ — на Украине.
Официальный патриарший ресурс продолжает: «Вселенский патриарх Варфоломей искренне стремится подготовить православную церковь к ее постоянной роли посредника между Востоком и Западом. В своем качестве вселенского патриарха он трижды созывал лидеров правящих православных церквей по всему миру, бросая им вызов энергично решать проблемы нового тысячелетия, например, категорически осуждать национализм и фанатизм. Вместе со святейшеством папой Иоанном Павлом II вселенский патриарх Варфоломей поддерживал прогресс в примирении Римско-Католической и Православной церквей». «Мы уже упоминали о нашей приверженности богословскому и сакраментальному единству с Римско-католической церковью. Это неизбежно займет много времени и напряженной работы». «Для православной церкви религиозная свобода и свобода совести являются неотъемлемой частью процесса; мы ни при каких обстоятельствах не можем принять фанатичные настроения против других религий. Мы твердо верим, что религиозный диалог и время от времени встречи между религиозными лидерами помогут людям преодолеть свои страхи друг о друге и перейти от конфликта к сближению и мирному сосуществованию», — утверждает патриарх Варфоломей
В послании от 29 августа 2015 года константинопольский патриарх отдельно упрекнул Москву и РПЦ, подчеркивая важность экуменических связей с Римом. Константинопольский патриарх полагает, что в этом плане его роль заключается в «защите единства всей Православной церкви». Единству, разумеется, в экуменической политике к Ватикану. Он объявил, что оппозиция экуменическому единству отражает «дьявольский» импульс. Патриарх Варфоломей так комментирует неприятие экуменического курса: «К сожалению, во многих православных церквях и кругах растет консервативный элемент, который реагирует на современные вызовы нашего времени, окружая себя удушающим и исключительным существованием. Конечно, это никогда не было практикой и обещанием Христианской церкви… Более того, в отношении братских и коллегиальных отношений между самими православными церквями произошла националистическая эскалация и триумфальное сокращение эвхаристической и экуменической природы церкви, которая всегда осуждала „филетизм“ как опасную ересь, особенно на Соборе в Константинополе в 1872 году. Тем не менее, „этнофилетизм“, по-видимому, является постоянным искушением многих наших новых церквей». «Этнофилетизм» — это намек на состояние дел на Украине.
Ну, и как на все это прореагировала РПЦ и ее глава патриарх Московский и всея Руси? Далее внешне дело выглядит так, что патриарх всея Руси Кирилл воспринял поучение вселенского патриарха насчет экуменизма и вреда «этнофилетизма». Патриарх Московский сам начал собственный диалог с римским папой — объятиями, поцелуями, долгой беседой на личной встрече в Гаване 12 февраля 2016 года. Папа Франциск — первый член иезуитского ордена на этом посту, сейчас заявляет «Я нашел брата» в лице патриарха Кирилла. По словам папы, каждое утро он молится за католическо-православное единство перед реликвией с мощами преподобного Серафима Саровского. Будем верить иезуиту?
В преддверии нынешнего кризиса в отношениях РПЦ и Константинопольской церкви в конце июля 2018 года в течение одной недели римский папа Франциск встретился в Ватикане по отдельности со своим «другом» — патриархом константинопольским Варфоломеем и представителем Русской православной церкви — с председателем отдела внешних церковных сношений Московского патриархата митрополитом Волоколамским Иларионом. Главной темой неофициальных переговоров на этих встречах у папы римского стал церковный спор православных на Украине. Заметим, что еще до этих встреч, 30 мая 2018 года, папа в своем послании к Украинской греко-католической церкви призвал украинских греко-католиков оставаться в стороне от конфликта украинских православных. Папа Римский заявил, что «католические церкви не должны участвовать во внутренних делах Русской православной церкви, ни в политических вопросах. Это мое отношение и отношение святейшего престола сегодня. А те, кто вмешиваются, не повинуются святому престолу». Вместо подобных споров папа подчеркнул необходимость экуменического единства, вместо того, чтобы ждать соглашения по церковной доктрине между православными и католиками.
Поскольку заявление папы по позиции греко-католиков на Украине исчерпывало уровень его компетенции в церковных делах по Украине, то его переговоры с патриархом Варфоломеем и митрополитом Иларионом были восприняты наблюдателями как посреднические. Так они были восприняты, в частности, и в мировых католических СМИ. Таким образом, получается, что «экуменический диалог» поставил Ватикан в позицию посреднической инстанции между двумя конфликтующими православными церквами. Подобное положение абсолютно недопустимо.
Благодаря своим исследованиям состояния с религией и религиозными настроениями на территории бывшего СССР и на Балканах, в католических ученых кругах и в верхах Ватикана прекрасно знают, что не только часть православного клира — некие «консерваторы» — отвергает сближение с католиками, но и массы рядовых мирян. В частности, утверждается, что среди православных прихожан в России лишь 17% допускают восстановление евхаристического общения между Православной и Католической церквями. В этом плане Грузия немногим отличается от России — 19%. Одновременно выясняется, что в странах, где представлено среди населения значительное число католиков и православных, католики гораздо более заинтересованы в общении с православными, чем сами православные с католиками. Так, например, католические ученые в Риме утверждают, что на Украине около трех четвертей (74%) католиков выступает за воссоединение римского католицизма и восточного православия. Но среди православных Украины таковых — всего лишь одна треть.
В Ватикане видят очевидную слабость программы сближения двух церквей посредством экуменистской политики. Католические и православные теологи могут издавать консенсусные документы, соответственно — католические и православные епископы могут публиковать совместные заявления, папы с патриархами обниматься и целоваться, но при этом отношения между католиками и православными на низовом уровне будут оставаться довольно слабыми — особенно среди православных. Все это может свидетельствовать лишь о том, что в отношениях между католиками и православными культура и традиции играют гораздо большее значение, чем казуистическое богословие.
Это обстоятельство и следует учитывать сейчас руководству РПЦ в столкновении с Константинопольским патриархатом. В выпущенном 14 сентября заявлении РПЦ в связи «с незаконным вторжением Константинопольского патриархата на каноническую территорию Русской православной церкви» нет ни слова о прикрытой экуменизмом стратегии Константинопольского патриархата подчинения православия Ватикану. В этом деле Константинопольский патриархат очевидным образом следует по пути одной из своих традиционных с ХIV века ориентаций на латинство.
Здесь РПЦ и следует провозгласить свое противостояние предательству, осуществляемому лукавыми последними византийцами. Любимым коньком Константинопольского патриархата и Ватикана является экуменизм. Его и следует вменить в вину Константинопольскому патриарху, напомнив о предательстве православия и о службе Риму.
Дмитрий Семушин, специально для EADaily