Газета «Еврейский Мир» опубликовала аналитическую статью израильского востоковеда Мордехая Кейдара, в переводе Александра Непомнящего, под заголовком «Иран — возвращение санкций».
Все возможные сценарии
Тегеран попытается оттянуть время, возобновив переговоры, но единственный способ добиться краха режима аятолл — это продолжение экономического давления, подкрепленного военной угрозой.
Экономические санкции США против Ирана вступили в силу, и вслед за этим многие компании прекратили вести свои дела с Тегераном, не желая прерывать свои отношения с экономикой США. Через три месяца санкции будут ужесточены, охватив, в том числе, энергетические компании и банки. В результате Иран утратит значительную часть своих доходов от нефти, газа и продуктов их переработки. Похоже, что только Китай продолжит поддерживать более ли менее нормальные экономические отношения с Ираном. Не исключено также, что и Россия не полностью прервёт свои экономические связи с аятоллами.
В этой статье мне хотелось бы привести два возможных сценария на два последующих года, исходя из предположения, что президент Трамп продолжит экономическое давление на Иран, которое, в свою очередь, приведет к серьезным проблемам в иранской экономике.
Первый сценарий: переговоры
Наилучшим сценарием для режима аятолл и худшим как для Ближнего Востока, так и для всего мира, станет возвращение иранцев в ответ на американское требование, за стол переговоров. Их целью станет попытка выиграть время до президентских выборов в США в 2020 году, в надежде на то, что Трамп потерпит неудачу, а победителем окажется демократ.
В Иране убеждены, что президент-демократ вернет США к ядерному соглашению 2015 года и отменит санкции, возобновлённые Трампом.
Аятоллы-мастера ведения переговоров, им вполне под силу растянуть их на долгие годы, создавая при этом ложную картину прогресса, способную успокоить Трампа, американских политиков и мировые СМИ. Кроме того, они понимают, что с начала 2020 года Трамп, желая быть переизбранным, скорее всего представит мнимую «гибкость» Ирана как собственное достижение.
Те, кто внимательно следят за развитием отношений между США и Северной Кореей, видят похожую ситуацию. После встречи в Сингапуре мы стали свидетелями воодушевления Трампа по поводу Кима, его «нового друга», и оптимистических заявлений с обеих сторон.
Но в самих обсуждениях, далеких от вспышек фотокамер, все куда сложнее. На данный момент совершенно неясно, готов ли Ким к демонтажу своего ядерного проекта и ракет дальнего радиуса действия, угрожающих Соединенным Штатам. Вместе с тем, абсолютно понятно, что Ким пытается выиграть время, чтобы улучшить свои позиции и возможности оказывать давление на США, которые и в эпоху Трампа не рвутся в бой, и отнюдь не в восторге от перспективы обменяться ударами баллистических ракет с безответственным режимом, не придающим ни малейшего значения человеческой жизни.
Правители Ирана надеются повернуть отношения с Трампом в схожее русло. Они будут встречаться с ним, улыбаться перед телекамерами, распространяя оптимистические заявления, вызывающие к ним симпатии общества.
Параллельно они будут пытаться очернить президента Трампа, формируя ему имидж того, кто создаёт проблемы, и, подрывая, таким образом, его шансы на переизбрание. Они прекрасно осведомлены о ненависти, испытываемой к Трампу со стороны значительных сегментов американского общества. И они обязательно постараются использовать эту ненависть, разжигая её ещё больше. Они также создадут ложное впечатление того, что готовы идти на уступки и проявлять гибкость, подыгрывая противникам Трампа.
Всякий, кто хоть немного знаком с тем, как ведутся дела на Ближнем Востоке, хорошо понимает, что сам факт того, что Соединенные Штаты вступят в переговоры с иранцами, уже станет победой Ирана. Тегеран будет использовать переговоры, выигрывая время, а стрелки на политических часах Трампа продолжат бежать к ноябрю 2020 года. Этот сценарий сохранит режим аятолл в Иране без изменений, и, несмотря на экономические проблемы, он сумеет пережить четыре года Трампа, в надежде на то, что затем, вновь сможет взяться за старое: восстановить военный ядерный проект, продолжить производство баллистических ракет дальнего радиуса действий и дальнейшую дестабилизацию Ближнего Востока, как, впрочем, и мира в целом.
Второй сценарий: крах режима
Развитие событий в Иране на протяжении последних нескольких месяцев подвело эту страну к краху экономической системы, от которого рукой подать и до краха всех государственных систем. Бушующая инфляция на текущий момент уже достигла порядка 130%, а реал обрушился, утратив за последние месяцы около 80% своей стоимости. Причиной всех этих экономических потрясений является недоверие общества к национальной валюте и беспросветный пессимизм, царящий среди иранцев, по поводу способности экономики их страны выжить в условиях строгого режима санкций.
Едва ли не каждый день на улицах множества городов происходят демонстрации. Общество утратило страх и выплёскивает свой гнев на режим, растративший миллиарды долларов, полученные наличными от Обамы в ненужных иранцам войнах в Йемене, Сирии и Ираке. Недаром, лозунгами, звучащими на этих демонстрациях, стали призывы: «Смерть диктатору!», «Не Палестина, и не Ливан, но прежде всего Иран!».
Засуха, поразившая значительную часть Ирана, превратила миллионы крестьян, главным образом жителей провинции Исфахан, в голодных, жаждущих и озлобленных. Они жалуются, и вполне справедливо, что государство не инвестировало средства ни в улучшение водной инфраструктуры, ни в скважины, ни в дамбы или водоснабжение из других районов, вложив государственные деньги в ненужные войны и… на банковские счета коррумпированных лидеров.
Иранцы прекрасно знают, что главы режима уже позаботились о себе и своих семьях, обзаведясь недвижимостью в других странах. Иранское общество понимает, что в тот день, когда власти почувствуют, что их игра окончена, они просто сбегут со своими семьями в загодя подготовленные для себя убежища, послав подальше государство и его жителей.
Вопрос, на который пока трудно ответить, состоит в том, как далеко будут готовы зайти аятоллы в использовании военной силы для разгона демонстраций, и насколько лояльной окажется армия к их приказам. Можно предположить, что «Басидж», полувоенное ополчение, входящее в КСИР, сохранит лояльность правительству, но постарается по возможности воздерживаться от применения силы против населения, чтобы не разжечь страсти ещё больше.
«Басидж»
В последние годы мы стали свидетелями сдержанности, продемонстрированной «Басидж» во время разгрома манифестантами их полицейских участков. Сам КСИР может проявить куда большую жестокость, но эту силу режим будет готов использовать лишь в качестве крайней меры. Армия же станет последней структурой, участвующей в подавлении демонстраций, поскольку среди глав режима существуют серьёзные сомнения относительно лояльности военных — чью сторону они в конце концов изберут — общества или власти.
Вполне возможно, что по мере нарастания уличных демонстрациям, этнические меньшинства тоже поднимут голову, развернув против властей насильственную сепаратистскую деятельность. Белуджи в юго-восточном Иране и их вооруженная милиция «Джундалла» будут первыми, кто использует слабость аятолл. Арабы в Ахвазе, вероятно, вторыми объявят о восстание против режима, ну, а курды на северо-западе Ирана последуют за ними.
В этот момент крайне важна реакция мира. Любая поддержка, пусть даже всего лишь заявления и слова, уже вдохновит иранское общество активнее выходить на улицы. Ну, а тем более, если это будут деньги или оружие, от стран, которые хотели бы увидеть крах режима аятолл. Самой же важной и эффективной поддержкой может стать недвусмысленное предостережение режиму аятолл, о том, что, если он всё же решится применить силу против демонстрантов, базы КСИР, государственные учреждения и центральные СМИ подвергнутся бомбардировкам. Такая угроза способна парализовать готовность властей противостоять взбешённому обществу и приблизить бегство глав режима за границу.
В случае общего краха власти, Иран вполне может погрузиться в состояние всеобщего хаоса и войны всех против всех. Люди будут мстить представителям павшего режима, их семьям и их имуществу, вымещая свой гнев на властных институтах и символах. Разумно предположить, что сторонники режима, в свою очередь, постараются сжечь архивы разведки, полиции и КСИР, стремясь избежать попадания собранной там информации в руки их противников.
Что делать?
Лучшее, что может сделать сейчас Трамп, это направить аятоллам послание следующего содержания: «Уважаемые иранские лидеры, ваше время вышло, а ваша игра окончена. Вы дестабилизируете Ближний Восток, провоцируете войны и причиняете невыразимое страдание миллионам людей, как в Иране, так и за рубежом. Вы нагло обманываете и лжете, а потому, нет к вам ни малейшего доверия. Нет и не будет с вами никаких переговоров, поскольку я не верю ни единому вашему слову».
Помимо этого, американскому президенту стоило бы выдвинуть Тегерану ряд условий, потребовав немедленного их исполнения, в том числе: демонтаж ядерных объектов и удаление центрифуг и уже обогащенного урана из страны, демонтаж ракетных заводов и самих ракет, отступление всех иранских военных сил по всему Ближнему Востоку, а также приостановление военной и финансовой поддержки террористических организаций, таких как ХАМАС и «Хезболла».
Вдобавок, у аятолл стоило бы потребовать возвращения всех тех денег, которые они украли у своего народа и вложения этих средств в восстановление инфраструктуры Ирана.
При этом Трампу стоило бы однозначно разъяснить аятоллам, что если все эти требования не будут выполнены, то все варианты для защиты мира в регионе и всём мире от идеологии экспорта иранской революции будут открыты.
Подобное письмо было бы воспринято иранскими властями Ирана как реальная угроза. С тех самых пор, как в 1979 году они пришли к власти, они вели себя прилично лишь тогда, когда ощущали несомненную угрозу своему существованию.
Так было в 1980 году, когда они безоговорочно освободили американских дипломатов из тегеранского посольства, почувствовав подобную угрозу со стороны нового президента Рональда Рейгана. То же самое произошло и в 1988 году, когда он сдались иракцам после того, как армия США сбила, скорее всего случайно, иранский пассажирский самолет. И, наконец в 2003 году, когда они заморозили свою военную ядерную программу из-за вторжения западных войск в Ирак и из страха, что следующие на очереди именно они. Когда же эти страхи в 2006 году развеялись, они немедленно активизировали свою программу вновь.
Важно ясно осознавать, что чем более вероятной станет американская угроза, тем меньше риска будет в том, что ее придётся использовать, поскольку лидеры иранского режима вовсе не считают себя командой камикадзе. Они прекрасно понимают баланс сил между ними и США, и точно знают, что никто в мире не придет им на помощь, если на них обрушится мощь американской армии.
Иными словами, если президент Трамп направит аятоллам подобное послание, будучи готовым действовать в этом направлении, они отступят, выполнят то, что от них требуется, и, возможно, даже сумеют спастись от гнева иранского общества.
Именно это и есть единственный способ, который может принести желаемый результат 80 миллионам иранцев, Ближнему Востоку, да и всему миру в целом. Начало же переговоров с Ираном, окажется катастрофой, поскольку предоставит режиму за счет иранских граждан и других стран мира страховой полис, который те сумеют максимально использовать себе на пользу.
Только реальная угроза спасет Иран от полного краха, а Европу от наводнения миллионами беженцев, стремящихся спастись от ада в своей стране. Поэтому, если европейские лидеры действительно хотят избежать новых волн беженцев, им прежде всего стоит поддержать экономические санкции в отношении иранского режима и присоединиться к требованиям Трампа. Только так можно будет быстро и наименее болезненно освободить мир от иранского кошмара. (mida.org.il)
Портал mignews.com опубликовал аналитическую статью Ирины Петровой под заголовком «„Беженство“ священной коровы».
Правительство США прекращает финансировать Ближневосточное агентство ООН для помощи палестинским беженцам и организации работ (БАПОР, или UNRWA).
Уже не раз говорилось о том, что Трамп собирается потребовать от ООН снижения официального числа беженцев примерно в десять раз. Известно также, что советник и зять президента Джаред Кушнер добивался от короля Абдаллы лишения статуса беженцев двух миллионов палестинцев, живущих в Иордании.
Первые «ласточки» этого решения появились в начале года, когда Вашингтон заморозил десятки миллионов своих взносов в UNRWA и агентству пришлось уволить часть своих сотрудников. Впрочем, это небольшая потеря: бюджет UNRWA — более миллиарда долларов в год и работает там около 30 тысяч человек, причем 19 тысяч из них — в Иудее и Самарии. Но если США, его основной спонсор, полностью
прекратит финансирование — тогда само существование агентства окажется под угрозой.
В Израиле отношение к происходящему двойственное. С одной стороны, здесь уверены, что UNRWA давно пора закрыть, и об этом еще в январе говорил Нетаниягу. С другой — перекрытие денежного потока усугубит экономическую ситуацию в автономии, особенно в секторе Газа, что может спровоцировать беспорядки и новую войну. Поэтому для Израиля было бы желательно, чтобы процесс закручивания гаек проходил поэтапно. Но вряд ли можно на это рассчитывать, зная характер и нашего региона, и президента Трампа.
UNRWA создано 70 лет назад и занимается только палестинскими беженцами (для всех остальных существует верховный комиссар ООН по делам беженцев — UNHCR). Согласно формулировке самой ООН, это лица, проживавшие на территории Палестины в 1946—1948 или 1967 гг. и потерявшие имущество в результате арабо- израильского конфликта. По международному законодательству, статус беженца не переходит к детям, родившимся в другой стране, и не распространяется на людей, имеющих дополнительное гражданство. Но к палестинцам это не относится — у них «беженство», как дворянство, передается по наследству.
Так из пятисот тысяч выросло пять миллионов. Все они получают щедрую международную помощь через UNRWA и, что самое важное, все претендуют на «возвращение» на территорию нынешнего Израиля. Этот вопрос долгие годы остается камнем преткновения всех мирных переговоров; из-за него Арафат в свое время отверг беспрецедентно щедрые предложения Эхуда Барака. Именно с расчетом на «возвращение» палестинские беженцы в арабских странах живут в так называемых лагерях, хотя большинство из этих лагерей давно превратились в фешенебельные кварталы (что неудивительно, поскольку БАПОР обеспечивает их обитателей всем необходимым, включая школы и здравоохранение).
Порой «лагеря беженцев» становились рассадниками террора, а в Иордании чуть не привели к государственному перевороту. Но арабские страны терпели эти неудобства ради великой цели — ликвидации Израиля посредством внедрения миллионов «возвращенцев». Эту позицию негласно поддерживало и UNRWA — отчасти из ненависти к еврейскому государству, отчасти ради сохранения своего «вечного» статуса и щедрого бюджета.
Как отразится на жизни региона сокращение финансирования UNRWA?
Деньги агентства не поступают в палестинскую казну, а тратятся целенаправленно на различные гуманитарные проекты — школы, больницы и т. п. Тем не менее, без них дефицит бюджета ПНА вырастет до 2 миллиардов долларов. Правительству автономии придется взять на себя ряд расходов на нужды населения, которые раньше покрывала международная помощь.
Возможное закрытие школ оставит на улице тысячи озлобленных и нищих молодых людей, которых экстремистам будет удобно использовать в своих целях. И наконец, угроза посягательства на священную корову «беженства» грозит обострить отношения между Израилем и ПНА и самое главное — прервать сотрудничество спецслужб в сфере предотвращения терактов.
По всем этим причинам в Иерусалиме не исключают, что часть компенсации за урезание американской помощи нам придется взять на себя. Это касается прежде всего Газы, где экономическая ситуация близка к кризису, UNRWA готовы также поддержать европейские страны — Германия, Норвегия, Бельгия, а также Россия, Китай и некоторые государства Латинской Америки.
Помимо гуманитарного аспекта и опасения роста напряженности, здесь действуют прежние клише: мир якобы несет ответственность за палестинский народ, страдающий от сионистской оккупации. Призыв Белого дома пересмотреть статус «палестинских беженцев» вряд ли встретит понимание у международного сообщества. А если страны-доноры сумеют возместить UNRWA потери от американского демарша, то по сути ничего не изменится — США просто снимут с себя лишнюю финансовую нагрузку.
Решающую роль здесь могут сыграть арабские страны. Очевидно, Трамп рассчитывает договориться с ними об интеграции проживающих там палестинцев, с обязательством финансировать этот процесс. У арабского мира, в отличие от Запада, нет иллюзий по поводу «несчастных» беженцев, и они давно устали от палестинской проблемы. Но неизвестно, что победит: эта усталость, здравый смысл или традиционная ненависть к Израилю.
Возможно, это условие и есть главный рычаг американского плана мирного урегулирования, который вот-вот должен быть обнародован. Вопрос сложный: тема беженцев, как мы уже говорили, лежит в основе палестинской борьбы с Израилем. Ее решение резким, «хирургическим» путем может привести к смерти «пациента», то есть мирного процесса, обострению и новой интифаде, чего совсем бы не хотелось Израилю.
Но если изживать ее половинчатыми методами, она никуда не денется — мировое сообщество найдет способ прокормить страдающих беженцев, а количество последних будет расти в геометрической прогрессии. Самый плохой для нас вариант — если радикальные элементы воспользуются ситуацией и спровоцируют новую волну террора, а вопрос «возвращения» беженцев останется на повестке дня. (mignews.com)