Собеседник EADaily — депутат городского совета Клайпеды от партии «Союз русских Литвы» Вячеслав Титов. Напомним, минувшим летом Титов на заседании комитета горсовета по экономике и финансам негативно отреагировал на идею своих коллег установить мемориальную доску командиру «лесных братьев» Адольфасу Раманаускасу-Ванагасу и сообщил, что этот «национальный партизан» и его подручные могли быть причастны к гибели 8000 мирных жителей. Депутат привел в качестве доказательств документы советского суда, однако попал под шквал критики и ругани в свой адрес. Клайпедская окружная прокуратура начала досудебное расследование в отношении Титова по уголовной статье об оскорблении памяти покойного и провела обыск в его жилище. В свою очередь, мэр Клайпеды Витаутас Грубляускас и его соратники запустили процедуру импичмента в отношении неугодного депутата — для чего создали специальную комиссию.
Какова ситуация с вашим импичментом на данный момент? Комиссия уже проводила заседание? Что решили?
Да, комиссия уже провела два заседания, оказавшихся для общественности закрытыми. Впрочем, на одно из них я был приглашён — члены комиссии хотели задать мне вопросы. Я, конечно, поблагодарил их за то, что они меня позвали поприсутствовать. Затем я спросил, по какому регламенту будет проходить мероприятие. Председатель комиссии Артурас Шульцас ответил, что регламент свободный и они хотят пообщаться как коллеги и задать под протокол вопросы. Я ему ответил, что общаться нужно было ещё до решения горсовета увековечить память Раманаускаса-Ванагаса. Добавил: «Сейчас уже другая ситуация. Теперь вы должны решить: нарушил ли я клятву депутата или нет? Если есть вопросы, то, конечно же, дам на всё ответы». Но поскольку на сегодняшний день за спиной у меня стоит прокурор с досудебным расследованием, то я попросил коллег сформулировать и задать вопросы письменно — и пообещал письменно же на них ответить. Когда прокуратура прекратит расследование, то наверняка мы вернёмся к старому формату общения. Так что я пожелал комиссии плодотворной работы, и покинул заседание. Хочу особенно подчеркнуть парадокс ситуации: процедуру лишения меня депутатства начали мои политические оппоненты, а не мои избиратели.
А как вы оцениваете действия прокуратуры, начавшей в отношении вас расследование?
Как нарушение прав депутата городского совета, находящегося при исполнении должностных полномочий. Я направил письмо главе окружной прокуратуры Клайпеды Симонасу Минкявичюсу. Написал ему, что воздание почестей Раманаускасу-Ванагасу — это огромная политическая ошибка, которая может настроить жителей города друг на друга и навредить имиджу государства. В этом моем письме также содержились две просьбы. Первая — немедленно прекратить начатое против меня досудебное расследование и вернуть все изъятые у меня вещи. Вторая — выполнить проверку решения судебной коллегии Верховного суда Литовской ССР от 1957−09−24/25 и подтвердить или опровергнуть участие Раманаускаса в преступлениях против мирного населения. Согласно законодательству Литовской Республики о самоуправлениях, муниципального депутата запрещено преследовать за политическую деятельность, за вопросы и высказывания, сделанные в ходе заседаний комитетов и горсовета. А здесь налицо преследование именно по политическому признаку.
И как именно вы намерены защищать свои права?
Комиссия по импичменту попросила до 20 августа высказать мою позицию, что я и сделал. Моё мнение, изложенное на тридцати четырёх листах, опубликовано на моей странице в социальной сети Facebook. Тут крайне важно, что чем дальше тем больше я получаю информации, закрепляющей моё первоначальное мнение о Раманаускасе и его деяниях. В связи с этим я призываю членов комиссии убедиться, детально разобравшись в ситуации, в законности моих действий. Я предлагаю им встать на защиту основных демократических прав и свобод, закреплённых уставом ООН, конституцией Литовской Республики и «Законом о самоуправлении». Если они пожелают поступить по справедливости, то должны совершить два простых дела. Во-первых, рекомендовать городскому совету Клайпеды обращаться не в административный суд с целью лишения меня мандата, а в прокуратуру Литвы — чтобы там провели дополнительную проверку данных, изложенных в приговоре Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Литовской ССР от 24/25 сентября 1957 года. Во-вторых — до окончания таковой проверки приостановить решение городского совета об увековечении памяти Адольфаса Раманаускаса-Ванагаса.
Почему вы вообще ввязались в эту историю? Понимали ли вы, когда высказывались против мемориальной таблички Раманаускасу, что у вас могут возникнуть серьёзные неприятности?
Я просто не мог поступить иначе. В своей депутатской деятельности я всегда руководствуюсь интересами моих избирателей. Прошу заметить, что голосуют за меня, главным образом, русские жители Клайпеды. И вот я узнаю, что мэр Клайпеды Витаутас Грубляускас решил почтить память этого деятеля Раманаускаса, повесить ему мемориальную табличку в нашем городе. Естественно, я тут же задался вопросом: а как к этому отнесется мой избиратель? Увидев данное предложение в повестке дня финансового комитета, членом которого я являюсь, решил изучить доступную информацию о Раманаускасе: действительно ли в его биографии всё было так красиво, как написано в сопроводительном письме? «Копнул» в интернете и наткнулся на решение суда от 1957 года. Там чёрным по белому написано, что только по самым минимальным данным людьми Раманаускаса было убито пятьсот мирных граждан Литвы. А по другой информации, имеющейся в деле, подручные Раманаускаса уничтожили восемь тысяч мирных жителей — как взрослых, так и детей. Мог ли я, узнав подобное, смолчать?
И вы решили вступить в публичную дискуссию о Раманаускасе?
Да, разумеется. Естественно, я понимал, что у меня могут возникнуть неприятности. Но они случаются у любого и их надо уметь преодолевать — так, по крайней мере, меня учили ещё с детства. То, что я сделал — это был мой прямой долг. Долг не только депутата городского совета, но и гражданина Литовской Республики, которому не всё равно, о каких героях рассказывают нашим детям. Такие «ценности», как убийство мирных людей, пусть даже ради самых высоких идеалов, мне чужды. Когда я шёл в политику, то заранее осознавал, что придётся нелегко — моя позиция, мои точка зрения будут нравиться далеко не всем. Но я представляю в городском совете людей с аналогичным мнением и я должен стать их голосом. Для этого и существует институт народного избранничества — депутаты, выбранные разными группами населения, зачастую с противоположным мировоззрением, должны уметь дискутировать и договариваться для общего блага жителей города или всей страны.
Насколько известно, Сейм Литвы провозгласил 2018-й годом памяти Раманаускаса?
Это так. Но хочу обратить внимание на немаловажный нюанс. Раманаускас был осуждён Верховном судом Литовской ССР в 1957-м. Однако, многие сейчас ссылаются на то, что Раманаускас якобы был в 91-м реабилитирован — судом уже Литовской Республики. К сожалению, я до сих пор не могу найти это решение, в публичном пространстве оно просто отсутствует. Мой адвокат Наталья Фоченкова сделала официальный запрос в Верховный суд Литвы: действительно ли такое решение существует? И если оно действительно оказалось бы в наличии, возник бы следующий вопрос: почему его нет в публичном пространстве? Почему с ним не ознакомлены люди, потерявшие в результате деятельности Раманаускаса родственников и детей? Однако, в итоге, как выяснилось из ответа Верховного суда, дело Раманаускаса никто не пересматривал. Его, наряду с теми, кто попал в своё время под советские депортации, реабилитировали по упрощенной процедуре, предложенной в своё время Витаутасом Ландсбергисом. Он подписал закон, согласно которому все ссыльные получили право восстановится в правах по заявлению родственника. Согласно этой процедуре достаточно было родственнику написать в суд — и все права восстанавливались. Дочь Раманаускаса подала в суд и там его полностью восстановили в правах. Об этом решении, конечно же, мало кто знал — так как оно вряд ли публиковалось.
Намерены ли вы идти до конца в отстаивании своей позиции? Чем это может вам грозить, по вашему мнению?
Отступаться я не намерен — тем более, что ко мне сейчас стекаются данные, подлежащие тщательному расследованию. Живы ещё люди, являющиеся свидетелями тех кровавых событий. Я до сих пор верю в правовое государство, которое должно дать отпор неправомерным действиям чиновников и политиков. На мой взгляд, правящей ныне в Литве номенклатуре нужно меня любым способом публично «прищучить» — чтобы другим было неповадно задавать неудобные вопросы и высказывать своё мнение. Думаю, что команда мэра, начав процедуру импичмента, доведёт её до суда. Хотя, конечно, для них самым правильным было бы остановится и подумать о том, что они творят. А дальше всё будет зависеть от порядочности судьи, который станет решать: действительно ли я, как меня обвиняют, нарушил присягу депутата — или всё-таки нет. Прокуратура, которая завела на меня уголовное дело, хоть и провела обыски в моём доме, в машине и офисе, до сих пор не предъявила мне никаких обвинений. Они сейчас пытаются найти что-то компрометирующее в моих телефонах и компьютерах. Они уверены, что вопрос о Раманаускасе я задал не по собственной инициативе, что мною кто-то управляет извне. Что тут скажешь… Наверное, каждый судит об окружающих по себе самому. Если они не могут себе позволить самостоятельно думать и иметь собственное мнение, это не означает что и все вокруг такие же. Морально готовлю себя к тому, что они будут максимально затягивать процесс и тщательно выискивать, за что меня можно зацепить.
Поддерживают ли вас товарищи по партии? Согласовывали ли вы с ними заранее свой отказ голосовать за увековечение памяти Раманаускаса?
Да, меня поддерживают — коллеги по партии, сторонники, друзья, соседи, родители и просто незнакомые мне люди. Я, впрочем, свой поступок заранее я ни с кем не согласовывал. Поступал по совести, исходя из собственного мировоззрения и полученной мною информации. И многие честные люди вокруг теперь дают понять, что на моём месте они поступили бы точно также.
Действительно ли вы чувствуете поддержку общественности? В чём она проявляется?
Её многие мне высказывают в социальных сетях — ставят «лайки», пишут одобрительные комментарии. Незнакомые люди периодически подходят на улице — жмут руку, высказывают слова поддержки. Я очень им всем благодарен — друзьям, коллегам, журналистам, клайпедчанам, жителям Литвы и России, знакомым и незнакомым.
Нет ли у вас опасений за собственную жизнь? Во всяком случае, мукой вас однажды уже обсыпали. А если кто-то решит применить против вас что-то более серьёзное?
Нет, ничего такого не опасаюсь. Живу на своей земле, у себя родине — мне некого бояться и я никому не позволю заткнуть мне рот. Да, мы должны дискутировать и искать компромиссы. Но мы и должны иметь возможность пользоваться прописанной в конституции гарантией на свободу слова. Ну, а если кто-то надумает покуситься на мою жизнь и здоровье — надеюсь, ответит по всей строгости уголовного закона.
В своё время у вас возникли неприятности из-за георгиевской ленты. Не могли бы вы рассказать, что там была за история и чем она окончилась?
Это было в 2016 году. 28 января я пришёл на заседание городского совета с георгиевской ленточкой на одежде. Я сделал это в знак памяти погибших советских воинов, которые 28 января 1945 года освободили (как утверждает современный литовский официоз — «оккупировали») для нас Клайпеду. До войны, кстати, это была немецкая земля… Так вот, мэр на заседании потребовал снять ленту с пиджака. Я, конечно же, отказался. Напомнил коллегам, что сегодня за дата и пригласил их всех на митинг к мемориалу советским воинам. Тогда мэр после перерыва, посоветовавшись с юристами, объявил: «Мы, к сожалению, ничего не можем сделать с Вячеславом Титовым, так как этот символ (георгиевская лента) официально не запрещён. Мы может лишь уповать на его, Титова, совесть». Странный призыв, так как моя совесть совершенно чиста. Однако, член «Союза отечества — Христианских демократов Литвы» Арунас Барбшис вдруг громогласно вопросил: «Уважаемый мэр, сколько ещё Титов может издеваться над нами? Я его боюсь — вдруг он сейчас достанет автомат Калашникова и нас всех прямо тут расстреляет!» К слову, недавно тот же самый депутат на мои слова о причастности Раманаускаса-Ванагаса к убийствам мирных жителей заявил: «Если убивал, значит было за что!» А тогда, в 2016-м мэр, в итоге, подал на меня заявление в комиссию по этике. Там единогласно решили, что я, дескать, поступил неэтично, украсив одежду георгиевской лентой. На следующий день члены «Союза отечества — Христианских демократов Литвы» зарегистрировали в Сейме предложение о том, чтобы внести георгиевскую ленточку в число запрещённой символики. Но тогда данная поправка не прошла. К этому законопроекту вернулись уже только в нынешнем году и в мае одобрили в первом чтении. Второе чтение будет этой осенью…
Беседовал Вячеслав Самойлов