Отказ белорусской Генеральной прокуратуры экстрадировать беглого премьер-министра Киргизии Данияра Усенова по политическим мотивам является для Белоруссии весьма неординарным событием. Тот факт, что правоохранители республики сослались на подпункт «е» пункта 1 статьи 89 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (подписана странами СНГ 7 октября 2002 года) в связи с «вескими основаниями полагать, что ходатайство о выдаче связано с его преследованием по признаку политических убеждений», для большинства местных аналитиков стало неожиданностью, так как до настоящего времени стать «политическим беженцем» в стране было практически невозможно.
Ранее, как правило, Минск весьма сдержанно комментировал появление у себя в стране политических изгоев, не наделяя их никаким особым статусом. Например, так произошло с бывшим президентом Киргизии Курманбеком Бакиевым, который вот уже восемь лет живет и здравствует в Белоруссии, получил белорусский паспорт, построил дом в элитном районе возле столицы и даже был награжден орденом Дружбы народов.
Стоит напомнить, что экс-президент Киргизии был принят в Минске по воле Александра Лукашенко после того, как бежал из Бишкека весной 2010 года из-за вспыхнувших там антиправительственных выступлений. При этом прибыл он в белорусскую столицу не один, а со своей семьей и ближайшим окружением, что довольно долгое время скрывалось белорусскими властями. Однако уже летом 2012 года брат президента Жаныш Бакиев был сфотографирован в центре Минска, а в белорусских СМИ начала появляться информация о жизни опального главы Киргизии. Так, стало известно, что белорусское гражданство он получил еще в августе 2010 года, живет в особняке в предместье Минска со своей второй женой и детьми и даже устроился на работу. В 2015 году Бакиев и вовсе презентовал книгу «Боль, любовь, надежда: мой Кыргызстан», где рассказал о своем взгляде на события у себя на родине. В 2017 году он даже дал официальное интервью «Радио Свобода»*, где отметил, что Белоруссия фактически стала для его семьи вторым домом, а он иногда встречается с Лукашенко и обсуждает «важные события». Примечательно, что супруга Бакиева Назгуль Толомушова вначале работала в Минске менеджером гостиницы «На Замковой», а затем стала директором крупного отеля «Минск» в центре столицы. Правда, как в свое время отмечал опальный политик, зарплаты жены хватает на несколько походов на минский рынок «Комаровка» и в супермаркет «Корона».
На протяжении последних нескольких лет наблюдатели, которые изучали вопросы проживания клана Бакиева в Белоруссии, неоднократно приходили к выводу о том, что у экс-президента Киргизии должны быть в республике какие-то активы, которые позволяют ему жить, ни в чем не нуждаясь. В 2016 году стало известно, что Александр Лукашенко подписал указ № 300 «Об организации высокотехнологичного агропромышленного производства полного цикла», по которому предусматривается строительство нескольких заводов по производству аминокислот, комбикорма, переработки масленичных семян, комплекс-хранилище зерна, а также научно-исследовательских лабораторий.
Так называемая «Белорусская национальная биотехнологическая корпорация» (ЗАО «БНБК», где 25% уставного фонда принадлежит Белоруссии, 20% - китайцам, 9%- компании-генпроектировщику, 1% - российской компании «Вирен-Инвест», а оставшиеся 45% - нескольким шотландским эмиратским компаниям, за которыми стоят интересы бывшего киргизского руководства) получила на время реализации проекта ряд льгот, а под ее создание было решено взять в Китае кредит на сумму в $ 628 млн. Всего же проект рассчитан на 2016−2032 годы, а общий объем инвестиций оценивается в $ 1 млрд, большая часть из которых будет взята в виде кредитов под гарантии правительства Белоруссии. Интересным в данном случае стало то, что председателем совета директоров ЗАО «БНБК» был назначен гражданин Киргизии и близкий человек Максима Бакиева (сын экс-президента) Рифат Утюшев, который с 2007 до апреля 2010 года занимал должность финансового директора Фонда развития Киргизии. В последующем оказалось, что управлять ЗОА «БНБК» будет некто Даниил Урицкий, в котором киргизская прокуратура и опознала бывшего премьера Усенова, приговоренного заочно на пожизненное лишение свободы за превышение должностных полномочий и соучастие в убийстве. Таким образом стало очевидно, что экс-глава Киргизии и его окружение довольно неплохо устроились в Белоруссии и продолжают активно работать с местной властью.
В Бишкеке не раз пытались добиться от официального Минска экстрадиции бывших руководителей страны и их ближайшего круга, используя для этого даже криминальные разборки. Например, в 2015 году президент Киргизии Алмазбек Атамбаев в очередной раз призвал белорусские власти выдать братьев Бакиевых, заявив о причастности этой семьи к убийству в Минске криминального авторитета Алманбета Анапияева. «Кровавые криминальные „разборки“ в Минске, учиненные на днях небезызвестным Жанышем Бакиевым над бывшим своим приближенным из криминального мира, не оставляют сомнений в том, что члены семьи Бакиевых почувствовали в Белоруссии полную безнаказанность и вместе со своими головорезами продолжают убивать», — заявил тогда Атамбаев. Однако Минск продолжал неуклонно отказывать Бишкеку. Более того, белорусские власти заявили, что опального президента не выдадут из-за приобретенного им белорусского гражданства, а его брата Жаныбека по причине получения им политического убежища. Остальные фигуранты дела клана Бакиева и вовсе оказались в тени, а Минск фактически отказался заниматься у себя в стране поиском беглых киргизов. Более того, на официальную позицию Белоруссии не повлияло и то, что Киргизия стала полноправным членом Евразийского экономического союза — в данном случае в белорусской столице не посчитали возможным смешивать экономические вопросы с политическими.
Как уже указывало выше, удостоиться политического убежища в Белоруссии практически невозможно. Например, помимо киргизов, известен факт получения такого статуса коммунистом из Литвы Чеславом Высоцким, который был председателем Шальчининкского районного Совета народных депутатов и секретарем райкома КПЛ-КПСС. Недавно стало известно о том, что и бывший министр обороны, а затем и посол Украины в Белоруссии Михаил Ежель, которого в июле украинский суд решил судить заочно, также получил статус беженца, правда, не уточняется, политического ли. Примечательно, что официальный Минск, который в свое время предлагал приютить у себя Слободана Милошевича, Муамара Каддафи и даже Саддама Хусейна, крайне негативно реагирует на запросы своих политических оппонентов о политическом убежище в других странах и при этом выдает неинтересных, с политической и экономической точек зрения, журналистов, блогеров, правозащитников и прочих мелких диссидентов. Недавним примером этого может служить экстрадиция в 2017 году в Азербайджан блогера Александра Лапшина, который являлся гражданином сразу трех стран — России, Израиля и Украины, в результате чего недовольство высказали все, кроме Баку. При этом абсолютно очевидно, что выдача состоялась не без вмешательства президента Ильхама Алиева, у которого сложились крайне теплые отношения с белорусским коллегой.
Среди аналитиков достаточно много различных версий того, почему Александр Лукашенко дает убежище опальным политикам и бизнесменам из стран, где произошла насильственная смена власти. Предполагается, что есть три основных фактора, способствующих принятию соответствующего решения: экономический, политический и психологический. В первом случае отмечается, что предоставление прибежища высокопоставленным чиновникам и бизнесменам неразрывно связано с финансовыми вопросами. Например, предполагалось, что бежавший Бакиев вывел вместе с собой сотни миллионов долларов, из которых Минск якобы попросил выделить $ 200 млн на оплату задолженности за российский газ. И несмотря на то, что все стороны неоднократно заявили о том, что это полная чушь, исключать этого нельзя, так как на сегодняшний день окончательно неизвестно, кто был тот «друг», который одолжил Белоруссии деньги.
С точки зрения политических мотивов, большинство экспертов склонны видеть два основных направления. C одной стороны, это попытка придержать у себя в руках беглых политиков для возможного политического торга с новыми властями стран, откуда прибыли беженцы. С другой — стремление продемонстрировать Москве независимость принятия своих внешнеполитических решений и одновременно — поддержку политиков, настроенных к России более или менее дружелюбно. Тот же Бакиев, несмотря на то, что в Кремле его недолюбливали, в свое время проговаривал желание Бишкека стать членом Таможенного союза, а также критично высказывался относительно военной базы США в аэропорту Манас, и даже обещал тогдашнему президенту России Дмитрию Медведеву закрыть ее. То есть Белоруссия в данном случае представляется как некий склад политиков, которые нежелательны в России, но могут быть использованы Кремлем в случае необходимости в будущем. Тем более что российские власти и сами не прочь принимать у себя многочисленных политических беженцев (экс-глава Аджарии Аслан Абашидзе, бывший президент Украины Виктор Янукович, обвиняемый в Черногории в причастности к попытке госпереворота в октябре 2016 год Анание Никич и т. п.). Это в свою очередь означает, что у Минска, пускай и гипотетически, но все же может появиться дополнительная возможность еще раз поторговаться с Москвой.
Психологические же мотивы действий белорусских властей большинство аналитиков объясняются довольно просто — давая политическое убежище политикам-изгоям, Лукашенко подсознательно рассматривает их как самого себя, не желая повторения участи своих свергнутых коллег. Неслучайно белорусский лидер в свое время неоднократно подчеркивал легитимность Бакиева и то, что президентские выборы в Киргизии должны были проходить с его участием. Своими словами и действиями президент Белоруссии всегда пытался донести до простых белорусов и международного сообщества идею нелегитимности любых действий, направленных против него как главы государства.
Однако во всей ситуации вокруг политических беженцев, нашедших себе пристанище в Белоруссии, есть один щекотливый момент — неизвестно, что может произойти с опальными политиками и бизнесменами в случае смены в Белоруссии политического режима. Получив статус политических и иных беженцев, а также белорусские паспорта, бывшие министры, президенты и их окружение не перестали считаться беглыми преступниками согласно международному праву. Это значит, что их статус остается весьма скользким, а сами они могут чувствовать себя спокойно только при существующей в Белоруссии власти. Видимо именно поэтому беглецы так активно осваивают свои «сбережения» в республике и предоставляют официальному Минску имеющиеся у них связи. Очевидно, что такая ситуация устраивает белорусское руководство, которое не прочь получить любые выгоды от политэмигрантов.
В конечном счете, можно с определенной долей уверенности говорить о том, что Белоруссия и дальше будет готова принять у себя любых политических изгоев, которые по психотипу соответствуют местной политической элите, а также готовы привезти с собой наличные средства или номера счетов в банках. Правда, долгосрочные перспективы такой политики по-прежнему выглядят крайне сомнительно.
Вениамин Островский
*Организация, выполняющая функции иностранного агента