Недавно представители русской общины Латвии, большинство которых традиционно благожелательно относится к России, были неприятно удивлены словами посла РФ Евгения Лукьянова. Рассуждая о принятом недавно властями Латвии постановлении об изгнании русского языка из средних школ нацменьшинств, дипломат сказал, что русское образование надо получать в России. Подобное заявление — лишнее доказательство слабой профпригодности значительного количества сотрудников дипломатического корпуса, направляемых Москвой на зарубежную работу.
Хотите учиться на русском? Поезжайте в Россию!
Напомним, что ситуация со школами является в настоящий момент для русских Латвии самой болезненной проблемой. Минувшей весной парламент принял, а президент утвердил законодательные поправки, по которым школы нацменьшинств окончательно переводятся на латышский. Как будто этого мало — вскоре был принят новый закон, по которому права преподавать на русском лишились даже частные вузы. За последние десять месяцев, в процессе подготовки и уже после утверждения дискриминационных законов представители русской общины провели большое количество акций протеста. Естественно, в столь тяжелой ситуации многие взоры оказались обращены на Россию — выскажется ли она, примет какие-либо меры в защиту соотечественников?
От посла Евгения Лукьянова ждали исчерпывающего высказывания, и в начале июля он дал интервью рижской газете «Сегодня». Однако, дипломат явно не захотел вникать в суть проблемы — он напирал на то, что, дескать, знание многих языков лишь обогащает человека. «Я учил многие языки и до сих пор некоторыми активно пользуюсь. Но я же не стал от этого немцем или французом. Во мне русский язык, русская культура преобладает», — самодовольно отметил посол. Из его слов можно было бы сделать вывод, что «школьная реформа» в Латвии плоха не поскольку отбирает у русских школьников право учиться на родном языке, а потому что является чересчур поспешной — не хватает квалифицированных учителей, готовых работать в новых условиях. Лукьянов предложил задуматься о «трагедии латышей», которые всегда, дескать, жили в сложной исторической обстановке, и резюмировал: «Подчеркну жирным шрифтом: внутреннее законодательство — это дело Латвии».
Беседа с послом предсказуемо вызвала разочарованные отклики. Разговаривавшая с Лукьяновым журналистка Элина Чуянова написала в «Фейсбуке»: «Да, это интервью о том, что мы должны рассчитывать только на себя». Активистка защиты русских школ Наталия Скудра подхватила: «Учить язык и учиться на неродном языке — вообще-то разные вещи. Стыдно послу этого не знать. Моя внучка в шесть лет и на русском-то говорит плохо, новым словам, понятиям и терминам ещё учить и учить, а тут такая подлянка!» Чуянова задала послу лобовой вопрос: «Существует ли у России какая-то концепция практической помощи соотечественникам Латвии в сохранении русского образования?»
Лукьянов, опять же, ответил весьма невнятно: «Ничего конкретного я вам сообщить пока не могу. Но мысли есть. Дело ведь в том, что всё течет, всё меняется. И законодательное оформление этой реформы в практику привело к существенному изменению ландшафта в этом вопросе в Латвии. Следовательно, мы должны правильно на это отреагировать. Вопрос в другом: откроем мы здесь школу при посольстве, откроем мы школу при консульствах — тогда мы свободны в методологии, и решать все будет наше российское министерство образования. Если что-то делать, то делать это по серьёзному и чтобы это было лучше».
Даже столь уклончивые слова вызвали нападки со стороны представителей националистических кругов. В частности, латвийский министр образования и науки Карлис Шадурскис заявил: «Создание российских школ в Латвии — всего лишь фантазия Лукьянова, которая не имеет под собой никакого правового основания». И посол, видимо, решил сгладить ситуацию. Давая через несколько дней интервью «Латвийскому Радио», он сказал, что позитивно оценивает перспективы существующих на сегодняшний день двусторонних отношений. И омрачить этот позитивный фон, по его мнению, не в силах даже принятые недавно законодательные поправки, исключающие впредь возможность получения высшего образования на русском языке даже в частных учебных заведениях.
Как считает Лукьянов, для России это даже огромный плюс. Он выразил надежду, что теперь русскоязычные учащиеся из Латвии будут охотнее поступать в российские вузы и пополнять бюджет РФ. «Какими бы отношения ни были, они будут только лучше. Моё отношение к Латвии — оно очень позитивное, очень позитивное. И давнее, выдержанное, я бы даже сказал. Этому отношению уже сорок восемь лет, скоро вот пятьдесят будет — надеюсь, ещё в рамках срока моей работы здесь. Когда тебе что-то нравится, то объективность не главный критерий. Нужно очаровываться, нужно давать бонус какой-то — эмоциональный, этический. Здесь всё славно! Извините, не ставят никаких препятствий для получения русского образования. Русское образование надо в России получать!» — уверен дипломат. Здесь его мнение полностью совпадает с точкой зрения латышских националистов.
Не везёт России с дипломатами
Здесь нет смысла даже заострять внимания на том, что услугами российских вузов, в силу разных причин, смогут воспользоваться лишь относительно немногие представители русской молодежи Латвии, а остальные обрекаются на ассимиляцию и постепенную потерю национальной идентичности. Надо заметить также, что не стоит винить во всем одного лишь посла — он лицо подневольное и поставлен воплощать внешнеполитическую линию Москвы. А то, что у Москвы отсутствует сколько-нибудь внятная концепция защиты прав зарубежных соотечественников, поневоле оказавшихся жертвами этнократических режимов, сомнения не вызывает.
Но даже с учётом этих нюансов риторика посла удивляет: неумение признать трагедию русских, у которых отбирают право на родной язык, снижение остроты проблемы национальных школ, желание представить дело так, что якобы разгром русскоязычного образования в Латвии даст какую-то пользу России. Хотя на самом деле это нанесет России, её внешним интересам большой ущерб — но чтобы это понимать, нужно уметь относиться к зарубежным русским общинам, как к полезному долговременному ресурсу, а не как к отягощающему фактору, мешающему договориться с националистами окрестных государств. Тем более, что и от договоров с ними всё равно никакого проку не будет: ведь даже избавившись от «своих» русских, они по-прежнему станут расценивать Россию, как врага.
Вообще, откровенно говоря, русским в Латвии далеко не всегда везло с российскими послами. В качестве доказательства можно вспомнить хотя бы скандал трёхлетней давности, когда Виктор Калюжный, возглавлявший представительство РФ в этой республике с 2004-го по 2008-й, дал феерическое интервью радиостанции «Эхо Москвы». В нём он без малейшего стеснения живописал, как в своё время работал над тем, как сделать Латвию пророссийским государством. «У нас была составлена программа относительно того, что в 2009 году должна стать русской Рига, а в 2010-м — Сейм. Была составлена такая программа взаимоотношений с Латвией, и „Ригу“ выполнили, а я в 2008-м уходил. 2009 год — Нил Ушаков пришел к власти», — живописал Калюжный, видимо соскучившийся по публичному вниманию. Он похвалился, что избрание Ушакова, позже ставшего рижским мэром, главой оппозиционной партии «Центр согласия» его, Калюжного, заслуга. Якобы, посол сказал вожаку «согласистов» Янису Урбановичу: «Ваши лица всем надоели уже. Давайте свежего человека». Тут стоит внести ремарку, даже если заслуга Калюжного в возвышении Ушакова действительно есть, гордиться тут особо нечем — в настоящее время мэра Риги можно охарактеризовать как угодно, но только не в качестве пророссийского политика.
Не постеснялся Калюжный обрушиться и на своего преемника Александра Вешнякова, обвинив его в том, что именно новый посол из-за своей неумелости и бездействия не смог добиться того, чтобы в после парламентских выборов 2010 года «Центр согласия» попал в правящую коалицию. «К сожалению, уже пришедший новый посол, он вообще, по-моему, перестал заниматься всем активно. И в результате Сейм проиграли», — сожалеюще добавил Виктор Калюжный. По его словам, он в своё время прикладывал большие усилия, чтобы вытащить Латвию из «финансовой дыры». «И я всегда говорил, что вы поймите, что соседи по лестничной площадке ходят друг к другу за солью, за сахаром, за спичками, но никогда не ходят через дорогу. Я говорил: вот Россия — это сосед, а Америка — это через дорогу. Вы можете крынку молока сегодня надоить и перенести пешком через границу и продать. Через дорогу вы не продадите. И на самом деле в Латвию же все поехали, началась активная часть. Мы с полутора миллиардов до 3,5 миллиарда оборот подняли. И они видели, что на самом деле Россия к ним повернулась, потому что я всегда говорил, что, когда лает собака крупная, её всегда можно остановить. Когда идешь по улице — маленькая собачка лает — она же ничего тебе не сделает, но терзает душу», — сетовал Калюжный.
Проблема выбора
Сейчас, когда правительство России работает над тем, чтобы снизить экономическое взаимодействие с недружественными республиками Прибалтики, излияния экс-посла звучат трагикомично. А что, десять-пятнадцать лет назад эти республики были более дружественными? Нет, ничуть. Например, изначально перевод русских школ на латышский планировали произвести в 2004-м (год назначения Калюжного послом) — и лишь массовые протесты русской общины частично сорвали эти планы. Ну, а оскорбления и плевки в сторону России от латвийских правящих летели и тогда и сейчас.
Не стоит и говорить, что интервью Виктора Калюжного стало настоящим подарком для латвийских правящих кругов — и они постарались использовать его по полной программе. Шовинистическое издание Latvijas Avīze написало, что из слов Калюжного прямо вытекает: посольство России оказывало влияние на внутренние кадровые перестановки в «Центре согласия», выдвинув на передний план Нила Ушакова. Самому Ушакову пришлось оправдываться: «Иногда у людей, которые уже находятся на пенсии, есть манера немного преувеличивать свою роль в исторических событиях. Если у господина Калюжного была бы возможность ещё полчаса поговорить в рамках данного интервью, он, наверное, рассказал бы, что вся экономика Латвии и латвийское государство существует только и исключительно благодаря его стараниям. Я не стал бы преувеличивать роль Калюжного, поскольку понимание внутренних процессов, происходящих в стране, не было его сильной стороной. Он не всему смог научиться».
В свою очередь, глава фракции «Согласия» в Сейме Янис Урбанович отметил: «Это, в конце концов, уже обвинение в том, что Россия вмешивалась или пыталась вмешаться во внутренние дела Латвии. Если это так, тогда России нужно извиниться, если нет — тогда Калюжного надо судить». Урбанович назвал заявления бывшего посла «абсолютными сплетнями». В неудобном положении оказалось и посольство России в Латвии. «Весенние фантазии Калюжного мы не комментируем. За более подробными объяснениями советуем непосредственно обратиться к автору. Со своей стороны хотим подчеркнуть, что посольство России в Латвии в своей деятельности строго соблюдает международные нормы договоров, а также Венскую конвенцию, в которой закреплен принцип о невмешательстве во внутренние дела других стран», — сказали в посольстве журналисту Latvijas Avīze. «Но вопрос о том, станет ли посольство каким-то образом реагировать на „фантазии Калюжного“, был оставлен без ответа», — не без злорадства написала латышская газета.
Быть может, проблема заключается в том, что Москва не часто ставит во главе своего латвийского посольства именно профессиональных дипломатов — то есть людей, умеющих, по крайней мере, следить за языком. Тот же Лукьянов, хоть и отработал когда-то шесть лет ещё в МИД СССР, по образованию является филологом, трудился переводчиком, журналистом, пресс-атташе, финансистом, потом попал в госаппарат. До назначения в Латвию работал на должности помощника секретаря Совета Безопасности. Его предшественник Александр Вешняков, хоть и имел дипломатическое образование, но до назначения в 2008-м в Латвию дипломатом никогда не работал — он наиболее известен, как бывший глава Центризбиркома РФ. Калюжный — потомственный нефтяник, в 1999—2000-м являлся министром топлива и энергетики.
Феерический посол
Кстати, остро критиковал Калюжного и бывший сотрудник российского посольства в Латвии, известный историк Владимир Симиндей. Он пишет, что визит ныне покойного патриарха Алексия II в Латвию в 2006 году совпал по времени с тем, что Сейм отклонил законопроект о признании православного Рождества и Пасхи праздничными днями, а правительство страны утвердило положение о комиссии «по подсчету ущерба, нанесённого советской оккупацией». По словам Симиндея, Алексий II не мог не понимать, что его появление в Риге по приглашению главы государства Вайры Вике-Фрейберги вольно или невольно «освятит» творимые латвийской властью притеснения русскоязычных жителей.
Так что же произошло, и почему патриарх все же поехал в Ригу? «Инициатором визита выступил посол России в Латвии Виктор Калюжный, который твердо гарантировал Алексию II, что местные власти обеспечат поддержку правящими партиями (несмотря на приближение парламентских выборов и сопутствующую им антирусскую риторику) закона о предоставлении православному Рождеству статуса праздничного выходного дня, а Пасхе — отмечаемого дня. Такой подарок латвийским православным в некотором смысле перевешивал негативные аспекты прямых контактов с националистическим руководством соседней страны. Может быть, Виктора Ивановича Калюжного наглым образом обманули латвийские политики? Это вряд ли. Руководство Латвии, в частности, президент Вайра Вике-Фрейберга, председатель Сейма Ингрида Удре и министр иностранных дел Артис Пабрикс в предварительных беседах с послом ограничились лишь общими фразами о необходимости предоставления православному Рождеству соответствующего статуса и никаких гарантий продвижения этого вопроса через Сейм не давали. Зачем же Виктор Иванович ввёл в заблуждение Патриарха? Визит главы РПЦ был нужен Калюжному „любой ценой“, и он, надеясь на авось и везение, которые в жизни его нередко выручали, сыграл „ва-банк“. Но на этот раз удача от него отвернулась, что и стало венцом полутора провальных лет его работы в Латвии», — пишет Симиндей на страницах федерального еженедельника «Российские вести».
По словам Владимира Симиндея, отсутствие у Калюжного чётких представлений о специфике дипломатической работы в сочетании со стремлением везде и всюду демонстрировать лидерские качества неоднократно приводили к необдуманным шагам нового посла в стране пребывания и даже к конфликтам с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Многих наблюдателей в Латвии насторожили, проявленные послом абсолютное непонимание и незнание местных реалий. «Хотя статус бывшего федерального министра на первых порах и открыл послу Калюжному доступ в высшие круги политического руководства Латвии, однако раздача несогласованных с Москвой обещаний вскоре подорвала уверенность латышского истеблишмента в наличии у него „особых полномочий“ для скорейшего улучшения двусторонних отношений на основе отказа от части известных российских позиций. В условиях отсутствия быстрого личного успеха Виктор Калюжный срывался и в беседах с латвийскими политиками допускал критику внешнеполитического курса России в Прибалтике и хода его реализации руководством МИДа», — отмечает Симиндей.
Как отмечали эксперты, оскорбительные выпады Калюжного в адрес ряда послов (главу дипмиссии США Кэтрин Тодд Бэйли он, например, публично обозвал домохозяйкой, которая ему, как экс-министру, совсем не ровня) не позволили ему занять прочное положение в дипломатическом корпусе, а высокомерное отношение к журналистам и общественным деятелям не раз приводило к громким скандалам. По словам Владимира Симиндея, в Риге быстро открыли для себя возможности использовать некоторые личные качества посла в своих целях. «Потакая самолюбию Калюжного и произнося общие фразы „о необходимости строить прагматичные отношения между нашими странами“, заинтересованные круги предложили особый формат „диалога“. Главными его характеристиками стали бессодержательность с точки зрения учёта латвийскими властями российских национальных интересов, но полезность в качестве фонового прикрытия для реализации устремлений лоббистских групп по обе стороны границы в сфере транзита грузов через латвийские порты в ущерб развитию российского побережья Балтики», — констатирует специалист.
Можно ли считать, что эпоха некомпетентных и самоуверенных «калюжных» в российской дипломатии окончательно миновала?
Нет, нельзя.
Алексей Макарцев