Подавляющее большинство читателей EADaily, принявших участие в опросе о перспективах независимости Каталонии, скептически отнеслись к этой перспективе. 70% респондентов из более чем 16 тысяч человек на вопрос «Чем закончится попытка Каталонии выйти из состава Испании?» выбрали вариант ответа «Пошумят и успокоятся».
Лишь 8% участников опроса считают, что нынешние события в Каталонии увенчаются созданием нового государства, еще 18% допускают вариант силового конфликта с неопределенным исходом. Наконец, 4% затруднились ответить, к чему приведет противостояние.
Как представляется, одна из главных причин столь высокой степени скептической оценки независимости Каталонии заключается в том, что «архитекторы» этой попытки сецессии во главе с Карлесом Пучдемоном, возможно, сами не ожидали столь ошеломляющих результатов организованного ими референдума — более 90% голосов за независимость. Этот показатель свидетельствовал о том, что Пучдемону и его соратникам удалось мобилизовать массы, несмотря на то, что Мадрид априори считал референдум незаконным, хотя как только срез народного волеизъявления был получен, возникло множество «но», которые быстро свели достигнутый успех на нет.
На первый взгляд, отказавшись от насильственных действий и призвав каталонцев к демократическому сопротивлению, Пучдемон повел себя как ответственный политик, который не готов рисковать жизнью людей ради благих целей (тем более что и в момент проведения референдума насилия было достаточно). Но достаточно вспомнить, что сразу же после референдума Пучдемон сделал серию заявлений, из которых было понятно, что и сам он особо не верит ни в какую независимость. Прежде всего, конечно же, ему пришлось констатировать, что перспективы признания независимой Каталонии международным сообществом выглядят практически безнадежно, равно как и перспективы вступление в Евросоюз (а вне ЕС Пучдемон и его окружение, безусловно, Каталонию едва ли мыслят).
Из этого логично вытекает целая серия вопросов. Надо ли вообще было проводить целый референдум, чтобы признать то, что было совершенно очевидно и без него? Был ли у его организаторов план дальнейших действий или, точнее, несколько вариантов плана? А главное, готовы ли сами лидеры каталонской сецессии идти до конца за свои убеждения? Судя по последним действиям Пучдемона — категорически не готовы. Как только дело запахло реальным уголовным разбирательством, президент Женералитата Каталонии тут же покинул Барселону и объявился в Бельгии, заявив, что в Испанию готов вернуться только в том случае, если ему будет гарантировано справедливое судебное разбирательство. Тем самым сделав явный намек в духе непримиримой российской оппозиции: знаем мы, мол, ваши суды.
Причины неприкрытой трусости Пучдемона вполне очевидны: никакого иного поведения от политиков праволиберального толка ожидать совершенно не приходится. Нынешние идеологи каталонской сецессии — это жалкая пародия на республиканцев, которые защищали Барселону во время Гражданской войны в Испании, когда именно Каталония оказалась последним оплотом Республики, а ее главный город был подвергнут бомбардировкам с воздуха. Кстати, сам Пучдемон был назван в честь своего деда Карлеса Касамажо, который участвовал в Гражданской войне на стороне республиканцев и после победы Франко эмигрировал во Францию. Его внук теперь тоже может считать себя политэмигрантом, но едва ли его возвращение, если оно вообще состоится, окажется триумфальным.