По сообщению второго канала израильского ТВ, в Негеве официально открыта первая американская военная база в Израиле. База построена на территории базы ВВС ЦАХАЛа Машабей Саде. На базе будут размещены несколько десятков солдат ВВС США, которые будут находиться в Израиле перманентно, на протяжении всего года. Они являются частью тактической группировки США на Ближнем Востоке.
Командующий ПВО ВВС Израиля генерал Цвика Хаимович, выступая на церемонии открытия базы заявил, что ее создание является «выражением партнерства и стратегической поддержки двух армий и государств». Хаимович сказал: «Американский флаг постоянно развевается над американской базой, расположенной внутри одной из наших баз».
Хаимович подчеркнул, что этот шаг не является реакцией на какую-то специфическую угрозу, но комбинацией уроков, выученных после войны в Газе 2014 года и разведывательного анализа будущих угроз.
Хаимович одновременно объявил о создании еще одного батальона ПРО «Железный Купол». Батальон получит новую технику, что позволит ему «дать ответ на угрозы и на севере, и на юге страны». На прошлой неделе в США были завершены «значительные испытания» «Железного Купола», продемонстрировавшие его новые, улучшенные возможности. (mignews.com)
Портал israrus.net опубликовал аналитическую статью израильского журналиста, политического обозревателя газеты «Новости недели», Александра Майстрового, под заголовком «Апофеоз наивности, или мазохизм в законе»
Сначала Стокгольм признал «Палестинское государство», после терактов в Париже Вальстрем назвала их причину: «отчаянное положение палестинцев», а недавно обвинила Израиль в проведении «внесудебных казней» террористов. Швеция вместе с Францией, Бельгией и Ирландией — инициатор маркировки товаров, произведенных на «территориях».
Известная пословица гласит, что если нечто крякает как утка, ходит, как утка, и выглядит, как утка, то это и есть утка". Поведение шведов граничит с антисемитизмом, и не удивительно, что замминистра Ципи Хотовели обвинила Вальстрем в повторении кровавых наветов.
Полагаю, однако, что в данном случае поговорка об утке неуместна. То, что очень похоже на антисемитизм, зачастую антисемитизмом не является. Чтобы понять это, надо понять, что такое современная Швеция.
В послевоенное время Швеция объявила себя страной социального процветания. Этим она не ограничилась и присвоила себе статус гуманитарной сверхдержавы. Шведы провозгласили, во-первых, равенство полов, во-вторых, политику открытых дверей и защиту национальных меньшинств, в-третьих, ввели в действие максимально либеральное законодательство. Ниже нам предстоит посмотреть, как эти восторженные идеалы воплотились в жизнь в стране Малыша, Карлсона и Пеппи Длинный чулок.
Начнем с равенства полов, или, как принято говорить, в современном просвещенном мире, гендерных отношений. Еще в конце 90-х в шведы утвердили закон «О противодействии гендерным стереотипам у детей». В стране был введен закон «О дискриминации», в соответствии с которым педагоги детских садов обязывались посещать курсы повышения квалификации для достижения детского равноправия. Что значит этот политкорректный новояз? Значение следующее: нет девочек и нет мальчиков, есть некое «оно» в коротких штанишках, и как его воспитаешь, вне зависимости от пола, тем оно будет. Можно воспитать девочку, которая будет чувствовать себя и вести себя, как мужчина, а можно воспитать мальчика, который будет выглядеть и вести себя, как девочка.
Со временем для преодоления половых особенностей, заложенных природой (природа никак не хотела отступать перед натиском прогрессивного мышления), появились рекомендации, как добиться желаемого результата. Например, родителям девочек предлагалось одевать их в мужские костюмчики и побуждать играть в солдатиков. На мальчиков, напротив, следовало надевать яркие кофточки в цветочек и в качестве игрушек покупать им кукол.
Теория воспитания детей, разработанная Джудит Батлер, философом-постструктуралистом, феминисткой и специалистом по женской сексуальности, дала новый импульс творческой мысли шведам. В 2010 году они воплотили теорию в практику, создав первый экспериментальный детский сад под названием «Эгалиа» («Равенство»).
В садике запрещалось говорить «мальчик» и «девочка». В обращении к детям использовали не «он» и «она», а «оно» («hen»). Это должно было уравнять маленьких мужчин и женщин и преодолеть мужской шовинизм. Но дело, опять-таки, осложнялось нелепыми природными инстинктами, столь отвратительными для передового мышления. Мальчики, например, писают стоя, а девочки — сидя. Это злостную привычку, способствующую гендерному неравенству, нужно было во что бы то ни стало искоренить, и в апреле 2013 депутат шведского парламента Вигго Хансен подал законопроект, обязывающий мужчин справлять малую нужду сидя. Это, по его словам, способствует лучшей гигиене, а главное, гендерному равенству. Вопрос о том, как должны писать мальчики, начиная с трех лет, по сей день бурно обсуждается в стране всеобщего равенства.
Швеция — самая либеральная страна мира с самым либеральным законодательством. Сказано — сделано. Шведы — народ законопослушный и заветы вождей старательно воплощают в жизнь.
С 2010 года в шведском парламенте ведутся дебаты о природе инцеста. Можно ли не считать инцест преступлением? Некоторые депутаты полагают, что можно, и требуют легализовать это на законодательном уровне.
Еще четверть века назад Швеция объявила, что отныне она выступает в роли авангарда передового законодательства. Вот два любопытных примера этого законодательства. В августе 2013 года суд Швеции оправдал Стюра Бергвалла, садиста-каннибала, сознавшегося в том, что он насиловал, мучил и поедал своих жертв. Генеральный прокурор Швеции Андерс Перклев назвал этот процесс «провалом судебной системы», и это очень мягкое определение.
За полгода до этого в Швеции объявили о свадьбе две родственные души: каннибал Исакин Джонссон и «вампирша» Мишель Густафссон. Оба они зарезали своих родственников и друзей и отведали их плоть и кровь. Нет, это не сюжет фильма ужасов, а реальность либеральной демократии в стране, считающейся воплощением этой демократии…
Еще недавно Швеция была раем для зоофилов. Любители «пообщаться» с животными приезжали сюда со всего мира, чтобы испытать чувственные переживания в отношениях с братьями нашими меньшими. Явление приняло такие масштабы, что пришлось запретить его на законодательном уровне. Но не потому, что это плохо, а потому что, по утверждению «зеленых», животные страдают.
Шведы реализовали свою мечту и в том, что касается «политики открытых дверей» и «защиты национальных меньшинств». Более того, они продолжают осуществлять ее и сегодня. Вот народ с поистине широкой душой!
Швеция, как и Германия, — магнит для мигрантов из гигантских просторов азиатского и африканского материков. Здесь самые щедрые социальные блага и самое толерантное отношение к новоприбывшим. Шведы приняли большее число мигрантов на душу населения, чем все другие государства Западной Европы, а этнические меньшинства (главным образом, из Сомали, Афганистана и Ирака) составляют около 16% населения (точные цифры неизвестны или скрываются). Практически все эти «беженцы» не работают, но получают щедрую помощь и всевозможные блага. С 9 ноября за одну лишь неделю убежища в Швеции попросили более 10 тысяч человек, главным образом, выходцы из Афганистана и Сирии. В основном это половозрелые молодые мужчины без специальности и образования. Шведы верят, что хорошее отношение к новоприбывшим позволит им интегрироваться в обществе и стать законопослушными гражданами. Те, кто в это чудо не верит, — расисты.
Но как бы шведам ни хотелось быть самой гуманной державой, — не получается у них победить природу. Еще до нынешней волны мигрантов, захлестнувших Европу, на «несчастных беженцев» приходилось подавляющее количество грабежей и изнасилований. Швеция стала страной всеобщего сексуального насилия. Жертвы — белокурые шведки. Насильники — «юноши», бежавшие от тягот войны и притеснений.
На мусульман в этой толерантной стране еще до последней волны страждущих приходилось около 80% изнасилований. «Швеция, — писал несколько лет назад норвежский блогер Фиордман, — за три десятилетия превратилась в страну, затопленную уличной преступностью и имеющую одно из самых высоких в мире число зарегистрированных изнасилований. Девушки-блондинки из пригородов Стокгольма уже привыкли, что их публично обзывают шлюхами, и многие перекрашиваются в брюнеток, чтобы избежать сексуальных домогательств на улицах собственных городов».
В декабре 2011 года шведка, мать двоих детей, подверглась жестокому групповому изнасилованию афганцев, нелегально живущих в Швеции. Насилие, сопровождаемое истязаниями и извращениями, продолжалось семь часов. Насильники сменяли друг друга, подбадривая себя наркотиками и боевыми кличами. Теперь несчастная прикована к инвалидной коляске и стала пациенткой психиатрической лечебницы.
Швеция занимает сегодня второе в процентном отношении место в мире (после Нигерии) по числу изнасилований. По данным Шведского национального совета по предотвращению преступлений (BRÅ - The Swedish National Council for Crime Prevention), в первые 7 месяцев 2013 года свыше тысячи шведских женщин были изнасилованы мусульманскими эмигрантами только в Стокгольме. 300 из них было меньше 15 лет. В 2013 году число изнасилований возросло на 16% по сравнению с 2012 годом (еще задолго до нынешней миграции). Здесь признают, что эти цифры существенно занижены, так как лишь 10−20% жертв изнасилований обращаются в полицию.
Эта статистика замалчивается, политики и СМИ называют любое упоминание о ней расизмом, а местные феминистки выступают в защиту… насильников, как Элизабет Skarsbø Моэн, Элина Густафссон или Гудрун Шуман. Густафссон, член местного отделения Шведской социал-демократической лиги молодежи, например, решительно вступила против депортации насильников, поскольку это, по ее мнению, расизм. Моэн назвала беженцев «нашими мальчиками».
Как будут складываться гендерные отношения между «мальчиками» и коренным девушками? Скорее всего, «мальчики» наденут розовые кофточки с цветочками и пойдут встречать белокурых девушек с воздушными шариками в знак теплого приема.
Если бы герои Астрид Линдгрен попали в современную Швецию, их ждала бы нелегкая участь. Жизнерадостной Пеппи Длинный чулок пришлось бы перекрасить волосы и не появляться на улице с наступлением темноты; Малыш должен был бы учиться писать сидя, печь плюшки с Фрекен Бок и был бы втянут в интимные отношения с родителями, его щенок рисковал бы стать объектом нездорового интереса соседей, а судьба в «меру упитанного мужчины в самом расцвете сил» была бы еще более печальна, залети он по случайности не в тот квартал.
Не стоит обижаться на Швецию. Шведы не антисемиты, они мазохисты и хотят, чтобы и другие следовали их примеру. Во имя гуманизма и либеральных ценностей. (kontinentusa.com)
Интернет газета «КОНТИНЕНТ» опубликовала аналитическую статью публициста Давида Шарпа под заголовком «Насралла празднует победу».
Генсек «Хезболлы» Хасан Насралла выступил с телевизионным обращением, в котором объявил об окончательной победе своей организации и ее союзников над анклавом «Исламского государства»*, находившимся по обе стороны ливано-сирийской границы в районе Западного Каламуна.
Нынешняя операция примечательна сразу по нескольким причинам, о которых речь пойдет ниже, и, среди прочего, тем, что активное участие в ней приняла и ливанская армия.
Начиная с весны 2013 года, когда «Хезболла» ради спасения режима Асада осуществила массовое вторжение в Сирию, одной из главных стратегических задач организации была зачистка от сирийских повстанцев, будь то относительно секулярные группировки или исламисты, всего сирийско-ливанского приграничья. Причины, что называется, лежат на поверхности. Во-первых, данные группировки всегда непосредственно угрожали и самой «Хезболле», и поддерживающему ее шиитскому населению как в прилежащей долине Бекаа, так и в глубине страны. Плюс во время сирийской войны в Ливане было проведено немало масштабных терактов против шиитов, включая и взрыв у иранского посольства в Бейруте. Во многих случаях следы вели в то самое ливано-сирийское приграничье. Собственно, это и есть во-вторых: стратегическая необходимость прервать сообщение между антиасадовскими суннитами Сирии и их единомышленниками в Ливане, в частности массово концентрировавшимися в районе восточноливанского города Арсаль.
Задача эта была очень непроста из-за значительного количества оппонентов и специфики местности. Своего рода стартом этой приграничной зачистки, а также крупномасштабных действий «Хезболлы» в Сирии стало кровопролитное сражение возле приграничного городка Эль-Кусейр, закончившееся в июне 2013. По его победным для шиитской организации итогам она впервые понесла в Сирии тяжелейшие единовременные потери: только официально признанных убитыми оказалось около 115, а раненые исчислялись сотнями. Кроме того, погибли как минимум 8 иранских офицеров. С тех пор много воды утекло, но «Хезболла» при той или иной помощи сирийской армии и иранских союзников шаг за шагом продвигалась к своей цели.
К нынешнему лету под контролем противника оставалось чуть больше пары сотен квадратных километров в горно-пустынной местности в Западном Каламуне в Сирии, а также в районе ливанских Арсаля и Рас-Баальбека. Типичный парадокс сирийской войны: засевшие здесь оппоненты «Хезболлы», Асада и ливанской армии были врагами и по отношению друг к другу. Часть территории занимало местное отделение ИГ*, которое, впрочем, никогда с основным ареалом «халифата» в Сирии не соприкасалось, а другую — в основном группировки исламистского типа с доминирующей силой в лице исламистского же объединения «Хайят тахрир аш-шам». Несмотря на фактическое длительное окружение, ИГиловцы и остальные не только не помогали друг другу в борьбе с, казалось бы, приоритетными врагами, но еще и воевали друг с другом.
В июле этого года «Хезболла» при почти символической поддержке сирийцев и ливанцев начала первый этап операции по уничтожению вражеского анклава. Мишенью стал его южный сектор, где базировались силы тех, кто не имел отношения к ИГ*. Пока ИГиловцы с любопытством наблюдали за происходящим со стороны (или с горы), начались упорные бои. Имея качественное и количественное превосходство, «Хезболла», несмотря на потери, последовательно продвигалась. Поняв, что сопротивление становится бесполезным, суннитские боевики вступили в переговоры с шиитскими. В свою очередь и «Хезболле» не было никакого резона воевать до полного уничтожения противника, ведь в этом случае потери организации оказались бы очень велики. В итоге был достигнут устроивший всех компромисс. Оппоненты «Хезболлы», а также проживавшие на данной территории члены их семей и беженцы, при помощи посредников были отправлены на главную повстанческую территорию Сирии, в провинцию Идлиб. «Нет человека — нет проблемы», — вот идеальное для «Хезболлы» и Асада, типичное для Сирии решение, когда тебе достается территория, полностью очищенная от враждебного населения. Официальные потери «Хезболлы» в ходе операции (а они, вероятно, близки к реальным) составили почти полсотни боевиков. Следующим на очереди был ИГ*.
И здесь официальный Бейрут, получающий «под борьбу с исламистами» обширную военную помощь чуть ли не со всего мира, для сохранения лица не мог оставаться в стороне. Под контролем филиала «халифата» находилось 120 кв. км. ливанской территории, не считая сирийской. Правда, во избежание компрометации на международной арене сотрудничество с «Хезболлой» и асадитами демонстрировать было не к лицу. Поэтому таковое повсеместно категорически отрицалось всеми тремя сторонами. 19 августа, по поразительному «совпадению» и якобы при отсутствии координации, началась одновременная атака на последний оплот противника. С запада, т. е. из Ливана, наступала давненько не бывавшая в деле местная армия, а с востока, из Сирии, — асадиты и «Хезболла». Среди прочего ливанская армия массово применяла тяжелую артиллерию и свои немногочисленные боевые вертолеты. Наступление продвигалось медленно, но отнюдь, не из-за ожесточенного сопротивления ИГ*, а, скорее, из-за вполне понятной осторожности союзников. В преддверии начала операции ливанские военные утверждали, что только им противостоят 700−800 исламистов. С учетом этих цифр и того, что игиловцы, как правило, стоят насмерть, казалось, можно было надеяться, что перед неизбежным концом исламисты суннитские устроят исламистам шиитским и их соратникам настоящую кровавую баню. Однако этого не произошло. Также оказалось, что их количество отличалось от того, о чем раструбила ливанская пресса.
27 августа «Хезболла», Бейрут и Дамаск объявили о прекращении огня, а также о достигнутом соглашении. Игиловцы должны были выдать тела 8 захваченных еще летом 2014 ливанских солдат, трупы 6 боевиков «Хезболлы» и одного пленного. Кроме того, в другой части Сирии ИГ* передал «Хезболле» тело захваченного в плен и казненного иранского офицера. В обмен на это оставшиеся игиловцы вместо принятия мученической смерти получили возможность покинуть территорию с оружием в руках и отправиться автобусами на восток Сирии, в район города Дейр аз-Зор, большая часть которого контролируется «халифатом». Как выяснилось позднее, этих пассажиров со всего ливано-сирийского анклава набралось не более 350. Еще несколько десятков, видимо, погибли в боях. Тот факт, что с этим же противником асадитам и «Хезболле», видимо, придется столкнуться в другой части Сирии, Бейрут не волновал вообще, а шиитов и Асада не особенно. В противном случае их ожидали бы потери в сотни убитых и раненых прямо здесь, а это никому не было нужно. Нужна была земля, граница и устранение угрозы, чего и удалось добиться. Так завершился очередной, казалось бы, малозаметный, но знаковый этап сирийской войны, по итогам которого наиболее опасный противник Израиля укрепил свои стратегические позиции.
Если верить Насралле, по результатам антиигиловского последнего этапа наступления его организация потеряла 11 человек, а сирийцы — 7. Потери ливанской армии, видимо, сопоставимы с этими цифрами, а еще в один из первых дней операции официально сообщалось, что в результате подрыва военной машины были убиты трое солдат.
Как ливанские власти, так и Насралла не преминули воспользоваться случившимся для пиара. И если в Бейруте чуть ли не до небес превозносят армию, то генсек «Хезболлы», выступая на ТВ, сравнил нынешние события с «изгнанием сионистов» из Южного Ливана в 2000 году. В своей излюбленной цветистой манере Хасан Насралла заявил буквально следующее: «Израиль — это фабрика оккупации и гегемонии, США — это фабрика гегемонии, ИГ* и другие террористы — это фабрика уничтожения всего… ИГ* должен был уничтожить всех нас, нашу армию, наши институты, а затем передать нашу территорию, зачищенную и полностью созревшую, США и Израилю».
Кстати, надо отметить, что еще с самого начала боевых действий на границе, когда суннитских исламистов вытеснили в те самые ареалы обитания, где недавно шли бои, многочисленные теракты против шиитов, особенно в Бейруте, прекратились. В свое время это было одним из основных доводов «Хезболлы», когда она пыталась убедить недовольных вмешательством в сирийскую гражданскую войну шиитов в правильности избранного пути. Правда, несмотря на длительный перерыв в крупных терактах, потенциал для такого рода шагов существует и внутри Ливана: исламистских суннитских ячеек, а также ненависти к шиитам вообще и к «Хезболле» в частности, здесь предостаточно.
***
Нельзя исключать, что в обозримом будущем решится судьба еще одного анклава ИГ*, а если точнее, родственной ИГ* организации «Армия Халида ибн аль-Валида», базирующейся на стыке израильской, иорданской и сирийской границ. Воспользовавшись соглашением о прекращении огня, заключенным под эгидой США и России, крупнейшее местное повстанческое объединение, именуемое «Южный фронт», начало против валидовцев, число которых в командовании Северного округа ЦАХАЛа не так давно оценивали примерно в 600 человек, очередное наступление. Что примечательно, 17 августа арабские источники сообщили, что точечным ударом с воздуха (точно не правительственных сил, а якобы американской коалиции) был ликвидирован Абу-Тим Анхиль, командующий «Армией Халида ибн аль-Валида». Причем, что особенно любопытно, подобная ликвидация командира организации произошла не впервые. Место свежеиспеченного шахида занял местный уроженец Абу-Али аль-Асир… (iarj.org.il)
*Террористическая организация, запрещена на территории РФ