24 июня в Крыму президент России Владимир Путин посетил «Артек», где встретился с детьми и открыл аллею. К сожалению, с главой государства не удалось встретиться бывшим и нынешним работникам лагеря, живущим в ведомственных домах. После передачи детского центра в федеральную собственность, их пребывание в зданиях, где они прожили десятки лет, стало «незаконным», пишут «Примечания». Директор «Артека» Алексей Каспржак обещает отселить людей в строящийся для них дом. Но он будет готов лишь к концу 2018 года, а жизнь их уже сейчас превратилась в ад.
Побережье между лагерями «Кипарисный» и «Лазурный», известное как пляж Гуровские камни, было передано Артеку в составе 218 га земли по распоряжению главы Совмина Крыма Сергея Аксенова в марте 2015 года. Жители Гурзуфа считают пляж муниципальной собственностью и до сих пор отстаивают в судах право местной общины пользоваться им.
Но именно здесь, в непосредственной близости от моря, заложен новый лагерь «Солнечный», способный увеличить вместимость международного детского центра до 10 тысяч человек. Строительство идет ударными темпами: круглосуточно на берегу забивают сваи, льют бетон, большегрузные «Камазы» и днем, и ночью подвозят на стройплощадку материалы.
«Меня с пляжа забрала полиция»
А между тем над Гуровскими камнями все еще живут люди: три семьи, которым просто некуда идти. Дома на территории «Артека» — их единственное жилье. Они вынуждены смириться, что их жизнь на зеленом благодатном островке южнобережной природы превратилась в вечный шум, пыль и грязь. Альтернативного жилья «Артек» им пока не предоставил, в своих домах они стали практически заложниками.
Дом Сергея Иващенко-Алакозова построил еще его дед, приехавший работать в «Артек» в середине 50-х. Жилья молодому специалисту выделить не смогли, указали на старый фундамент и предложили построиться. Дед делал все своими руками, в свободное время, после работы. Однако теперь построенное им числится в «Артеке» как служебное жилье.
Сам Сергей родился в этом доме, сюда же привел жену Ирину, с которой у него трое детей. 11 лет назад они с Ириной развелись, но так и продолжают сосуществовать в одном доме: ни бывшей жене, ни Сергею идти, по их словам, некуда.
После того, как на Гуровских камнях стали строить «Солнечный», жизнь Иващенко-Алакозовых наполнилась неудобствами. Помимо перманентного соседства со стройплощадкой, за их жизнью круглосуточно следит артековская охрана. Чуть что — вызывают полицию. «Недавно я с дочкой ходила на пляж, — рассказывает Ирина. — Ребенку 12 лет. У нас тут стройка на территории между „Кипарисным“ и „Лазурным“. Если смотреть от генуэзской скалы, то сначала там идет пляж, на котором купаются дети из „Кипарисного“. Затем дальше, за территорией, пляж для сотрудников, который сейчас закрыли — сотрудникам теперь нельзя в жару даже пятку в воду окунуть. А дальше — еще один дикий пляж с огромными валунами. Там никогда не было детей. Вот туда мы и пошли».
Однако водные процедуры в этот день не задались. Охрана лагеря вызвала полицию. Прибывший на место наряд отпустил ребенка домой, а мать — забрал в участок. «Ребенок в шоке, я в растерянности. Если честно, не понимаю, почему рабочим можно свободно ходить по территории будущего лагеря, а нам нельзя. Здесь же еще нет детей, нас пока никуда не отселили. Но выходить за пределы своего двора нам, получается, нельзя?» — возмущенно говорит Ирина.
Женщина написала письмо директору лагеря Каспржаку, вскоре ее вызвали на прием к его заместителю. «Мне пообещали: все будет хорошо, только бы мы никуда не жаловались, что стройка у нас идет и днем, и ночью, — делится Ирина. — Обещали решить вопрос с пляжем. Но с 11 мая, как только я звоню, мне отвечают: вопрос на обсуждении. Ладно я, мы с дочкой привыкли уже ходить на поселковый пляж. Но у меня соседка — инвалид первой группы с нарушениями опорно-двигательного аппарата, она до поселка просто не дойдет».
Ирина сетует, что уже три года не может пригласить в свой дом гостей. «Иногда люди приезжают ко мне всего на час, выпить чаю, что-то передать, — говорит она.
— Но чтобы их пустили в мой двор, нужно оформить пропуск: сделать в Гурзуфе ксерокопию паспорта и сходить в администрацию «Артека». Это два часа пешком.
Напомню, это пока еще не лагерь, а только стройплощадка. Ниже нас есть проходная, через которую моих гостей просто не пропустят. Охрана могла бы проводить нас до моего двора, чтобы убедиться, что мы не собираемся угрожать детям в лагере за забором. Но они никого не пускают".
Ирина говорит, что однажды она оформила пропуск своей родственнице, приехавшей из Симферополя, и ее дочери. В «конторе» «Артека» выписали документ с ошибкой, поставили не то отчество. Несмотря на то, что у ребенка пропуск был в порядке, родственницу в дом к Алакозовым не пустили.
«Так и живем. На улице дышать нечем… Дочери 12 лет, она не может к себе подруг пригласить. Похоже, руководство лагеря добивается, чтобы мы сказали: „Хоть конуру дайте, но заберите нас отсюда“. Но мы пока держимся», — говорит Ирина.
Жилье женщине если и дадут, то только в конце 2018 года, когда будет готов дом на ул. Строителей, 11-г, недавно заложенный Артеком по программе переселения из служебного жилья. Но и в этом доме, по словам Ирины, ее большой семье предлагают лишь одну квартиру на всех.
«Мы с мужем разведены уже 11 лет, решаем свои вопросы каждый самостоятельно, — поясняет она. — У нас двое взрослых сыновей, фактически, это уже отдельные семьи. Но нас с мужем пытаются воссоединить. Или обещают отдельное жилье, но только для мужа. А мне придется жить со взрослыми детьми и их семьями».
«Сказали нам: перегородку поставите»
В соседнем доме живет Леокадия Пономарева. Ей уже 77, ее дочери — инвалиду первой группы — далеко за 40. Дом над Гуровскими камнями когда-то, 34 года назад, муж Леокадии выменял на квартиру в Минске — дочери было необходимо море и климат.
Теперь женщин будут переселять в дом на Строителей, 11-г. В конце 2018 года им обещали дать квартиру — по 14 квадратных метров на человека. Одну комнату, хотя по закону инвалиду первой группы положена отдельная комната.
«Мне сказали: а вы перегородку из гипсокартона поставьте», — говорит женщина. Она возмущена. 15 лет назад Артек уже хотел сносить ее дом, который тоже числится служебным. Тогда еще был жив муж Леокадии, и для них детский центр купил трехкомнатную квартиру в Ялте. Но обрадоваться семья не успела: снос отменили, а в приобретенное жилье въехал кто-то из начальства.
«Я просила руководство „Артека“, чтобы купили нам новое жилье как тогда, при Украине. Мне ответили: денег нет. Предложили компенсацию на приобретение — 1 млн 350 тыс. рублей. Ну что я куплю в Ялте на такие деньги?» — задается вопросом пожилая женщина.
Пока Леокадия Пономарева не знает, сможет ли она приватизировать ту квартиру, которую ей пообещал «Артек». «Вроде бы говорили, что передадут вновь построенный дом в муниципальную собственность, и мы сможем оформить соцнайм и приватизацию», — рассуждает она.
«Нас вместе с жильем передали в федеральную собственность»
Люди, живущие в общежитиях, принадлежащих «Артеку», беспокоятся о своем будущем. Елена Дунаева работает в «Артеке» 22 года, ее муж — уже 37 лет. Супруги живут в общежитии «Олимпийское» вместе с другими 52 семьями. Это общежитие всегда было служебным, но люди, живущие в нем, имели постоянную регистрацию по месту жительства.
«В 2014 году, сразу после назначения директор Каспржак на собрании коллектива заявлял, что приехал в Крым строить новый „Артек“, жилищными и социальными вопросами он заниматься не собирался. Люди подумали, что квартирную очередь из „Артека“ передадут в муниципалитет Ялты, общежития — тоже передадут в муниципалитет Ялты. Об этом уже шли разговоры в последние годы при Украине», — рассказывает Елена.
Однако позже жильцы «Олимпийского» выяснили, что в 2016 году их общежитие превратилось в нежилое здание — специализированный фонд, в котором возможна лишь временная регистрация. Артек как образовательное учреждение по уставу не может иметь в оперативном управлении жилой фонд. Поэтому «Олимпийское» и другие общежития зарегистрировали в Росреестре как общежития гостиничного типа, постоянное проживание в которых невозможно.
«В переходный период Аксенов и Константинов издавали распоряжения, по которым жилой фонд, принадлежавший государственным учреждениям при Украине, в российском Крыму подлежал передаче муниципалитетам. Чтобы люди, проживавшие там в течение десятилетий, могли оформить договоры социального найма и воспользоваться своим правом на бесплатную приватизацию жилья. Еще в 2013 году Росимущество на совете при президенте РФ по правам граждан, проживающих в ведомственных общежитиях, подчеркивало: необходимо все общежития передавать в муниципалитеты. А наши дома в составе имущества Артека тот же Аксенов в марте 2015 года передал в федеральную собственность. Получается, нас передали тоже, как вещи?» — возмущается Елена.
Она считает, что перед передачей общежитий власти должны были провести инвентаризацию имущества, чтобы определить, в том числе, и целевое назначение здания. Определить жилое здание или нет, может лишь межведомственная комиссия. Но ни представители ялтинского муниципалитета, ни комиссия Росимущества в артековские общежития не приезжали.
Как только дома «Олимпийского» стали нежилыми, по словам Елены, руководство Артека предложило людям заключить договор найма специализированного фонда, подразумевающий временную регистрацию. «Они говорят, что наши ордера, выданные еще при Союзе, их не интересуют. Проживать в своих комнатах мы можем лишь временно, пока работаем в Артеке. Сейчас мы должны добровольно выселиться из общежития и зарегистрироваться вновь, но уже временно. Если мы на это согласимся, мы автоматически потеряем право на получение жилья по программе переселения, ведь в новый дом на ул. Строителей возьмут лишь тех, кто имеет постоянную регистрацию в служебном жилье», — поясняет Елена.
При этом общежитие «Олимпийское» на ул. Ялтинская, 15 стоит за территорией «Артека». «Мы обращались с запросом в муниципалитет Ялты, и нам пришел ответ, что земельный участок под нашими домами ни за кем не закреплен», — утверждает Дунаева.
Уже три года жильцы «Олимпийского» прозябают в судах, требуя заключить с ними договора социального найма.
«Каспржак обещал, что парень не станет бомжом»
У Елены Дунаевой есть взрослый сын, который недавно окончил учебу в вузе. Из общежития университета его выписали, а по старому месту прописки не прописали.
«Мой сын родился здесь в Гурзуфе, вырос в этой комнате, окончил артековскую школу. Он прожил в нашем общежитии всю свою жизнь, а теперь уже третий год живет без регистрации. Он фактически стал бомжом, к родителям его не прописывают», — говорит Елена. Она обращалась в суд по этому вопросу, но проиграла дело. Позиция Артека однозначна: в специализированный служебный фонд прописывать совершеннолетних детей сотрудников лагерь не будет. И это, наверное, правильно с точки зрения самого определения служебного жилья.
Однако отсутствие прописки нарушает гражданские права парня, ведь в отличие от Украины в России ты даже в выборах поучаствовать без регистрации не сможешь, не говоря уже о более банальных вещах вроде прикрепления к поликлинике или получения загранпаспорта.
В такой же ситуации оказался молодой сотрудник артековской школы Александр Бевза. Он после вуза вернулся в комнату матери, но прописать его Артек отказался, хотя его имя указано в ордере, по которому мать когда-то получала комнату в общежитии.
Недавно мама Александра, которая была зарегистрирована в служебном жилье, умерла, и он фактически оказался на улице. Директор «Артека» Алексей Каспржак пообещал, что парень не будет бомжом. Его зарегистрировали по месту пребывания в «Олимпийском». На койко-место, временно, на один год. «Ему всего-то пообещали, — говорит Дунаева, — что не будут подселять к нему в комнату, где они с мамой сделали евро-ремонт, кого-то еще. Из-за того, что регистрация временная, Саша теперь не попадет в программу переселения».
«Этих детей не существует»
Зимой 2017 года в интервью «Примечаниям» Алексей Каспржак, директор Артека, озвучивал свою позицию: прописывать в служебное жилье совершеннолетних родственников сотрудников лагеря больше не будут. Чтобы не было ситуаций, когда перед реализацией программы переселения, в комнатах 12 квадратных метров регистрируется по 25 человек.
«Прописываем только новорожденных детей», — сказал он журналистам. Однако живущие в артековских общежитиях уверяют, что это неправда. Наталья Сидорова, педагог дополнительного образования, проработавшая в Артеке больше 10 лет, родила сына два года назад. Вместе с ребенком Наталья проживает в так называемом «Модуле» — общежитии, которое тоже находится за территорией детских лагерей, на Ялтинской, 6.
Ее ребенок до сих пор нигде не зарегистрирован. Администрация «Артека» отказывается прописывать ребенка. У Натальи Сидоровой есть соседи, тоже молодые родители — семья Хотлубей. Мама Марина работала сначала в артековской столовой, затем лаборантом и секретарем в школе. Ее неоднократно переселяли из общежития в общежитие. В итоге сейчас она вместе с мужем зарегистрирована в комнате лишь временно, на койко-место. Родившегося у них год назад ребенка «Артек» прописывать отказывается.
«В вашем доме мы разместим охрану»
В служебном доме на Ленинградской, 33, расположенном за забором лагеря «Лазурный», живет семья Пеличевых, мать и дочь. До 2015 года, утверждает Дунаева, это был просто жилой дом. Потом в его учетную карточку задним числом добавили пометку «общ.» и зарегистрировали как нежилое здание.
Валентина Пеличева работала в «Артеке» с 1977 года, сейчас она на пенсии, ее дочь Алла трудится в лагере по сей день. Администрация детского центра подала иск в суд о принудительном переселении семьи из здания на Ленинградкой в общежитие «Олимпийское» на Ялтинской.
Дом на Ленинградской, 33 является памятником архитектуры, это бывший дом коменданта имения «Суук-Су». Артек решил реконструировать его, а после реконструкции разместить там охрану.
Но Пеличева отказываются добровольно съезжать из своего дома, ведь на новом месте им обещают лишь временную регистрацию, которая тоже лишит их права на переселение по формальному признаку. «Они задавали вопрос юристу Артека по поводу регистрации, — рассказывает о перипетиях в жизни семьи Елена Дунаева. — На что им ответили: „А зачем вам прописка?“ Потом предложили переехать на Ялтинскую, а прописка, мол, пусть остается по Ленинградской. Но они боятся, что их потом обвинят в самозахвате: как жить на Ялтинской без ордера, без разрешения министерства образования. И потом, когда будут давать жилье по программе переселения, их могут обвинить в том, что у них фиктивная прописка, что тоже лишит их права претендовать на квартиру в новом доме».
К тому же непонятно, как с нормами жилищного законодательства согласуется требование переселиться из одного нежилого общежития в другое.
Что касается нового дома на Строителей, 11 г, будущие переселенцы боятся, что он будет иметь такой же статус. «Мы обращались с запросами в администрацию Ялты, — рассказывает Дунаева, — есть ответ заместителя Ростенко Сергея Брайко. В нем написано, что Артек попросил закрепить за ним участок, на котором строится новый дом.
Если дом будет на балансе образовательного учреждения, он тоже будет служебным. Каспржак обещает, что позже министерство образования передаст дом в муниципалитет Ялты. Но где гарантии? Получается, мы должны добровольно выселиться из нашего общежития, чтобы получить квартиры в новом доме, но их статус нам до конца не ясен".
К тому же, по словам Дунаевой, на суде по делу Пеличивых выяснилось: по проекту в доме предусмотрены весьма странные помещения — большие комнаты по 30 кв. м с санузлом или электропечью. «Что они строят? — возмущается женщина. — Очередное общежитие или многоквартирный дом?»
Застрявшие во времени
Дом на Строителей, 11 г будет готов в лучшем случае к концу 2018 года. Уже ясно, что места на всех в нем не хватит. Он сможет вместить максимум 500 человек, тогда как в общежитиях Артека и домах, оказавшихся на его территории сегодня проживает около 1,5 тысячи.
И каждый из них держится за свой клочок жилплощади, чтобы в будущем не потерять хотя бы призрачное, но право бесплатно приватизировать выделенные «Артеком» квадратные метры. Эти люди застряли не только между Россией и Украиной — они потерялись во времени. Большинству из них ордера на служебное жилье выдавали еще при Союзе. Да, это были всего лишь комнаты в общежитии, за которые во времена позднего застоя и перестройки не очень-то держались: в советском законодательстве было множество законов, гарантирующих трудящимся право на жилье. Существовали всевозможные очереди, в том числе и льготные — для чиновников, военных, многодетных, учителей и врачей. К тому же каждое предприятие или учреждение имело свой жилой фонд служебного жилья.
Молодой специалист получал сначала койку в общежитии, затем, после создания семьи, он мог рассчитывать на комнату. Такие крупные учреждения как «Артек» постоянно строили для своих сотрудников жилье, поэтому со временем у каждого был шанс получить благоустроенную квартиру. Параллельно многие стояли и в общегородских очередях на улучшение жилищных условий. Даже при увольнении человек не оставался на улице — в те времена его по закону нельзя было сделать бомжом.
После того, как страна взяла курс на капитализм, в ее законодательстве появились новые нормы. Все эти формулировки «имеет право приватизации служебного жилья после 10 лет беспрерывного проживания в нем» появились уже в постсоветское время. Теперь квартиры никто ни для кого больше не строил: их надо было либо покупать, либо приобретать право собственности, воспользовавшись той самой бесплатной приватизацией.
Потеряв шанс переехать в отдельную квартиру, люди вцепились в комнаты в общежитиях мертвой хваткой. Да и могли ли они добровольно отказаться от выданного ранее, зная, что с зарплатой учителя, вожатого или горничной, им на квартиру никогда не светит заработать? Так и живут они в общежитиях по сей день. Прав ли Алексей Каспржак, упрекающий предыдущее руководство Артека в том, что оно давало людям постоянную прописку в принадлежащем лагерю жилье? Могло ли оно поступить по-другому? Имело ли право отобрать у людей то, что было дано им еще при «социализме»?
«Гражданами они станут, когда будут иметь собственность»
Алексей Каспржак в телефонном разговоре с «Примечаниями» заявил, что волнения жителей «Олимпийского» и других общежитий, находящихся вне границ лагерей, преждевременны. Новый дом, который Артек строит для переселенцев, предназначен прежде всего для 440 человек, живущих непосредственно на территории МДЦ. А всего людей, застрявших в служебном жилье с советских и украинских времен — 803, а не 1400, как оценивают сами гурзуфцы.
Для живущих в ведомственном жилье за территорией «Артека» жилье будет строиться позже. Что касается дома на Строителей, 11 г, то он действительно строится на земле, находящейся в федеральной собственности. «Собственником этого дома сначала будет МДЦ „Артек“, — говорит Каспржак, — по-другому я не могу потратить федеральные деньги на его строительство. Далее по той же схеме, как мы ранее передавали квартиры Артека в муниципалитет, мы передадим весь дом в муниципалитет. Я неоднократно об этом говорил. Окончательной точкой в решении этого вопроса является не просто переселение, а получение прав собственности людьми, переехавшими в этот дом. Я хочу, чтобы у этих людей появилась собственность, чтобы они стали гражданами. Они станут гражданами тогда, когда будут иметь собственность».
На вопрос о гарантиях передачи, Каспржак ответил, что «Артек» не ставит перед собой задачу управления жилфондом, у МДЦ нет такой функции в уставе. «Гарантией будет то, что мы уже передали 13 квартир в муниципалитет в этом году», — сказал он. Людей, живущих в «Олимпийском» и «Модуле», в этот дом переселять не будут. Он рассчитан на 500 человек, и все «желающие» в нем просто не поместятся.
«Мы не собираемся никого выселять, — уверяет Каспржак. — Мы их вообще не трогаем. Им никто не предлагает перерегистрироваться. Договора с временной регистрацией — это бред. Мы предлагали им договора, по которым… Мы просто должны были узаконить их право пользоваться коммунальными услугами».
Алексей Каспржак настаивает: все работники «Артека», которые в данный момент хотят получить общежитие, будут регистрироваться в нем лишь временно. Даже те студенты, которые вернулись после учебы в комнаты своих родителей.
«Без жилья я сотрудника не оставлю, — говорит Алексей, — предоставлю койко-место, если человеку некуда идти. Но это будет лишь временная регистрация, чтобы не случалось вот таких вот историй, с которыми мы разбираемся сейчас». Что касается прописки для новорожденных детей, директор заверил: все, кто имеет право на прописку, ее получили. «Что определяет право? Отсутствие альтернативного жилья, прежде всего. Затем постоянная регистрация у мамы и папы. Если это временная регистрация на койко-месте, то такого права у них нет. И наша позиция совпадает с позицией прокуратуры и суда по этому вопросу. Мы делаем все строго по закону», — перечислил Каспржак.
Он привел в пример сотрудников, которые не стали ждать, когда МДЦ выделит им квадратные метры, а приобрели квартиры в ипотеку. Таких сотрудников пока всего два, но директор надеется, что в будущем их станет больше.
«Примечания» поговорили с одним из них — директором лагеря «Хрустальный» Дмитрием Демченко. Он работает в МДЦ с 2010 года. Начинал вожатым, затем инструктором по спорту, заместителем директора лагеря «Янтарный» по педагогической работе. После окончания магистратуры Высшей Школы Экономики, Дмитрий занял позицию директора одного из лагерей Артека.
«Мы раньше жили в комнатах в детских корпусах, в общежитиях, — вспоминает Дмитрий, — нам давали максимум койко-место. Когда Алексей Анатольевич [Каспржак] только пришел к нам, он сразу сказал: „Никому Артек ничего строить не будет, но я создам условия, что вы сможете себе купить жилье в ипотеку“. Мы не поверили ему, это все казалось нереальным».
Банк РНКБ одобрил кредит Дмитрию лишь со второй попытки. «В прошлом году я обращался, мне не дали. В этом году зарплаты хватило», — поделился он. При этом банк уменьшил мужчине первый взнос — вместо 30 процентов стоимости жилья взял 20. Дмитрий купил однокомнатную квартиру в Гурзуфе площадью 52 кв. м в новом доме за 3,3 млн рублей. Ежемесячный взнос по ипотеке составит около 30 тысяч рублей.
Дмитрий уверен, что сможет выплачивать ипотеку даже когда его жена уйдет в декрет. Она тоже работает в «Артеке» с 2012 года.
Понятно, что ипотека доступна лишь сотрудникам такого уровня. Простая горничная и работница столовой купить квартиру в кредит на свою зарплату никогда не сможет.
Екатерина Резникова