Прошедший в Турции 16 апреля конституционный референдум завершился хоть и минимальной, но победой сторонников перехода к президентской форме правления. Что фактически означает концентрацию власти в руках действующего президента Реджепа Эрдогана. При этом прошедший референдум и действия властей Турции подверглись резкой критике со стороны европейцев и турецкой оппозиции.
В интервью EADaily азербайджанские политологи Тофиг Аббасов и Ильгар Велизаде поделились своим мнением относительно того, как отразится на внутренней и внешней политике Анкары, азербайджано-турецких отношениях прошедший в Турции конституционный референдум и концентрация власти в руках Эрдогана.
К каким политическим развитиям в Турции приведут итоги референдума? Возможен ли выход на улицы противников Эрдогана?
Тофиг Аббасов: — Сосредоточение власти в одних руках, к чему стремился Эрдоган, может привести к большей целенаправленности в реализации тех приоритетов, которые носят для страны и ее руководящей элиты стратегический характер. Правящая партия, проводя в жизнь свой курс реформ и нововведений, всегда сталкивалась с отпором непримиримой оппозиции, которая по-прежнему отстаивает кемалистские принципы. Это определенно мешало Партии справедливости и развития (ПСР) чувствовать себя уверенно, заставляло двигаться вперед с оглядкой, создавало дополнительные трудности не только внутри страны, но и за ее пределами.
Не случайно противники исламизации Турции по лекалам Эрдогана устраивали обструкцию в ведущих странах Запада, изображая президента в диктаторском ореоле. И ПСР вместе с ее бессменным вдохновителем видели в оппонентах пятую колонну врагов и недоброжелателей. Теперь же, когда референдум выигран, у Эрдогана и его сторонников появится большое пространство маневра, запас уверенности и прочности в продвижении целей. Наконец, Эрдоган поставит точки над «i» в вопросе вступления в ЕС. Этот пункт уже сегодня можно считать решенным в пользу решения «нет». Противники Эрдогана со дня референдума не покидают улицы и площади, ищут варианты, чтобы оспорить результаты волеизъявления. Однако считаю, что итоги пересмотру не подлежат. Победа достигнута, иначе Эрдоган не стал бы фокусировать внимание сторонников, да и в целом общества на выборной кампании 2019 года.
Ильгар Велизаде: — Референдум показал, что турецкое общество, по меньшей мере, разделено на сторонников и противников президентской формы правления. Однако я не стал бы утверждать, что это разделение является расколом в привычном понимании этого слова. Противоречия между представителями различных политических лагерей, естественно, будут стимулировать протестные настроения, способствовать укреплению позиций так называемой несистемной оппозиции, однако я не переоценивал бы эти тенденции. Протестная волна будет, скорее всего, развиваться в убывающем порядке и вновь активизируется перед президентскими выборами 2019 года.
Теперь у противников реформ в Турции есть только один выход — победить в 2019 году на президентских выборах и постараться, используя значительные президентские полномочия, обратить процесс вспять. Сможет ли Эрдоган удержаться у власти до 2029 года, если будет избран на президентских выборах в 2019 году? Ставит ли Эрдоган такую задачу? Нужно ли ему быть президентом полные два срока?
Т.А.: — Что касается способности Эрдогана удержать главенствующее положение, то он обладает искусством маневрирования. К тому же внутренняя кухня ему хорошо известна. Стоит вспомнить июль 2016 года, когда он сумел переломить трудную ситуацию в свою пользу. Эрдоган — гибкий игрок, знает, на что идет. Даже в случаях, когда он наталкивается на трудности, допускает промахи, как это неоднократно было в Сирии и регионе, умеет находить альтернативы. И тут надо помнить, что его главным оружием является сплоченность команды и многомиллионной социальной базы, которая настроена давать шанс своему лидеру даже тогда, когда он допустил оплошности.
И.В.: — Я думаю, что ответы на эти вопросы не знает даже сам турецкий лидер. Тут многое зависит от различных факторов, от стечения обстоятельств, если хотите. Не следует сбрасывать со счетов и фактор физического здоровья. Несомненно, Эрдоган будет идти на выборы 2019 года, но время, обстоятельства будут все больше подводить его к вопросу о выборе преемника. Думается, именно эта тема превратиться в перманентно актуальную тему турецкой политики после 2019 года.
Какая реакция у азербайджанских властей и общества на победу Эрдогана?
Т.А.: — Азербайджан, одним из первых поздравив Эрдогана и его сторонников с победой на референдуме, дал понять, что поддерживает традиционного союзника в стремлении усилить вертикаль власти ради возрождения турецкой государственности, укрепления ее роли на международной арене. Бесспорно, все изменения и процессы, что происходят в дружественной стране, это внутреннее дело Турции. Однако у Азербайджана, ее политического лидера Ильхама Алиева есть неоспоримое моральное право оказывать предметную поддержку испытанному союзнику, подставлять плечо. Во многих международных кругах это обстоятельство воспринимается благожелательно, и это не случайно. Союзничество и партнерство Азербайджана и Турции доказало свою полезную силу не только для интересов двух стран, но и их соседей и партнеров. От предметного и позитивного сотрудничества Баку и Анкары выигрывают многие страны, центры сил, и данное обстоятельство высоко оценивается в международных кругах.
И.В.: — Реакция азербайджанских властей была естественной и ожидаемой. Турция — стратегический союзник Баку, основной торгово-экономический партнер, наконец, братская страна. Азербайджан уважает выбор народа Турции, считает его безусловным фактором, определяющим вектор развития турецкого общества. Никто, никакое вмешательство извне не способно повлиять на этот выбор, и все остальные страны должны с этим считаться. Эрдоган использует легитимные инструменты в своей политике — выборы и плебисциты, это обеспечивает ему прочную политическую базу. А Азербайджан будет развивать отношения с любой легитимной турецкой властью, которая опирается в своих действиях на довольно солидную нормативно-правовую двустороннюю базу. Президент Эрдоган, и опыт это показывает, от этой линии никогда не отказывался.
Как отразится на азербайджано-турецких отношениях официальное закрепление концентрации власти в руках Эрдогана?
Т.А.: — Больших перемен в этом контексте не должно быть. Эрдогана с азербайджанским лидером и его командой связывают прочные и доверительные отношения. Таковыми они останутся и в будущем. Баку не имеет обыкновения вмешиваться во внутренние процессы даже при наличии испытанных годами партнерских отношений с близкими государствами. История двусторонней дружбы и партнерства с Анкарой это подтверждает.
И.В.: — Азербайджано-турецкие отношения, как это было сказано, строятся на большом числе договоров и соглашений, которые составляют их базис. Политическая система обоих стран в данном случае выступает в качестве одного из условий, отнюдь не определяющих в развитии двусторонних отношений. С другой стороны, если у власти будет оставаться Партия справедливости и развития, то вряд ли им что-то угрожает.
Естественно, в политическом поле Турции есть партии и движения, занимающие по отношению к Азербайджану иную позицию. В частности, Демократическая партия народов Турции. Сложно представить, как развивались бы двусторонние отношения, если бы эта партия имела хоть какое-то отношение к формированию турецкой внешней политики.
Азербайджан всегда выступает совместно с Турцией в европейских структурах. Как обострение отношений Турции и европейских стран отразится на азербайджанской политике, в частности в отношении европейских стран и структур?
Т.А.: — И в этой плоскости плотное взаимодействие будет только крепиться. Дело в том, что в контактном процессе Турции и Азербайджана с Европейским союзом обозначены идентичные проблемы. В подходах к ним взгляды Баку и Анкары, можно сказать, полностью совпадают. Это означает, что двусторонние консультации, совмещенные подходы будут иметь место и в будущем.
И.В.: — Между двумя странами существует договоренность поддерживать друг друга в международных структурах и организациях. Конечно, это касается и европейских структур. Надо понимать, что многие проекты, связывающие Азербайджан и Европу, реализуются через территорию Турции. Турция в них выступает и посредником, и партнером Азербайджана одновременно. В то же время, Баку проводит независимую внешнюю политику, что предполагает в первую очередь учет собственных интересов, и не позволяет думать о том, что Баку и Анкара находятся в фатальной зависимости друг от друга. Вспомним, что, несмотря на близость с Турцией, во время кризиса в турецко-российских отношениях Баку удалось сохранить нейтралитет, более того, использовать это во благо восстановления этих отношений. Поэтому, я не думаю, что кризис в европейско-турецких отношениях обернется неминуемым кризисом в азербайджано-европейских отношениях.
Возможны ли изменения турецкой политики на кавказском и ближневосточном направлениях?
Т.А.: — Больших перемен на Кавказе ожидать не стоит. С Азербайджаном и Грузией отношения Турции будут продолжаться в привычно деловом режиме. Что касается Армении, то ее спасение в определенном смысле обусловлено изменением позиции Еревана по теме Карабаха и пресловутого «геноцида». Если Ереван найдет в себе силы отказаться от дурной требовательности и нацеленности на захватнические цели, то дождется пощады. Если же останется в положении обиженной и агрессивной, то ему ничего позитивного не перепадет. Турция просить Армению не собиралась и не станет в будущем.
Другое дело — Ближний Восток. Там позиции участвующих в процессе стран корректируются постоянно. Полагаю, что Анкаре будет крайне необходимо определиться со своей конечной целью и тем, как она будет выстраивать парадигмы взаимодействия с Россией, Ираном и другими акторами. Не случайно Эрдоган предложил провести новые контактные раунды в Тегеране. Это означает, что у него есть новые видения и идеи. Насколько они придутся по вкусу другим партнерам и союзникам, покажут ближайшие недели. В целом же Анкара попытается застолбить за собой преимущественные позиции с тем, что после урегулирования внутрисирийского конфликта оказаться в ряду выгодополучателей.
И.В.: — Если и повлияют, то очень незначительно. Надо сказать, что не референдум или его итоги влияют на внешнюю политику Турции, а политические процессы, идущие в турецком обществе. Референдум и внешняя политика являются производными, следствием этих процессов. Несомненно, Турция идет по пути концентрации рычагов управления в одних руках, кто-то это называет монополизацией власти, кто-то оптимизацией методов государственного управления. Ясно одно: после завершения этого процесса внешняя политика Турции, в том числе и в указанных регионах, будет более определенной и последовательной, что позволит говорить о ее большей прогнозируемости и предсказуемости. В то же время личность президента страны будет, что называется, определять ее характер. По сути, понятие «характер президента» будет тождественно понятию «характер турецкой внешней политики».
Беседовал Анар Гусейнов