19 ноября прошлого года в Москве, в здании Российской государственной библиотеки, состоялась встреча с белорусским писателем и историком Владимиром Орловым. «Свядомы дзеяч» выступил перед представителями белорусской диаспоры российской столицы и, помимо прочего, заявил следующее: «Я считаю, что мы, белорусы, — потомки литвинов. Наша группа „Троица“ поёт: „Гэй, ліцьвіны, Бог нам радзіць!“ Но сейчас мы должны объединяться под флагом с названием Беларусь, а не Литва, потому что у этого больше сторонников. Со временем мы, возможно, дорастём до нового самосознания, но пока мы должны убеждать наших соотечественников, что они — потомки литвинов».
Видимо, по причине того, что встреча была закрытой, Орлов весьма откровенно высказал мысль, которую у «свядомых» обычно не принято артикулировать: конечная цель местечковых националистов — переделать белорусов в литвинов. При этом сегодня, когда у идеи бело-русскости «больше сторонников», гражданам РБ сознательно навязывается промежуточная формула идентичности — «мы, белорусы — потомки литвинов».
Вообще, самостийникам в Белоруссии не повезло с самого начала: они, в отличие от самостийных украинцев, не нашли в XIX веке подходящего самоназвания без корня «рус» и были вынуждены заимствовать этноним из общерусской триады великорусы-малорусы-белорусы. Позже некоторые «свядомые» активисты попыталась отыграть назад, предложив переименовать Белоруссию и белорусов сначала в Кривию и кривичей (данный вариант в 1920-х гг. пропагандировал известный общественный деятель Вацлав Ластовский), а затем — в Литву и литвинов. Прибалтийскую Литву при этом предлагается называть «Летува», а её жителей — «летувисы».
Сторонники литвинской идеи утверждают, что «ліцьвіны» — историческое имя сегодняшних белорусов, а название «Белая Русь» и производные от него навязали злые москали после присоединения территории Великого княжества Литовского к России. Забавно, что при этом часть националистов обвиняет тех же самых злых москалей в запрещении названия «Белоруссия» и переименовании региона в Северо-Западный край.
На самом деле разграничение Русской земли на Великую, Малую, Белую, а в некоторых случаях ещё Чёрную и Червонную Русь оформилось в XVI- XVII веках. Так, в 1654 году, когда московские полки захватили большую часть русских земель, принадлежавших Польше, Алексей Михайлович впервые назвался «Государь, Царь и Великий князь всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержец».
Деление Руси на несколько частей отмечали также иностранные авторы. Например, австрийский барон Августин Майерберг в своём «Путешествии в Московию» (1661 г.) писал: «А под названием Великой России Москвитяне разумеют то пространство, которое заключается в пределах Ливонии, Белого моря, Татар и Днепра и обыкновенно слывёт под названием „Московия“. Под Малою же Россиею разумеются области: Браславская, Подольская, Галицкая, Саноцкая, Перемышльская, Львовская, Белзская с Холмскою, Волынская и Киевская, лежащие между Скифскими пустынями, реками Днепром, Припятью и Вепрем, Малою Польшею и Карпатскими горами. А под Белою — области, заключающиеся между Припятью, Днепром и Двиною, с городами: Новгородком, Минском, Мстиславлем, Смоленском, Витебском и Полоцком и их округами. Всё это когда-то принадлежало по праву Русским, но, по военным случайностям, они уступили счастью и храбрости Поляков и Литовцев».
Папский нунций в Польше Торрес в своём донесении, датированном 1622 годом, писал, что русские земли, находящиеся в составе Речи Посполитой, делятся на три части: «Червонная Русь с городами Львовом, Перемышлем, к которой принадлежит и Волынь; Белая Русь, протянувшаяся от Риги, столицы Лифляндии, до Московской границы, включая Полоцк, Оршу, Витебск, Могилёв; Чёрная Русь, находящаяся между Литвой и Волынью, до Киева с городами Пинском, Новогрудком и Овручем». Впоследствии Белая Русь «поглотила» Чёрную, располагавшуюся преимущественно на территории сегодняшней Западной Белоруссии.
Однако «свядомые» исследователи не обращают внимания на исторические источники и работают по принципу «если факты противоречат моей теории, тем хуже для фактов». Это в очередной раз продемонстрировала книга Михаила Митина «Белая Русь: Хроника употребления термина», в которой утверждается, что 1) термин «Белая Русь» не имеет отношения к территории сегодняшней Белоруссии, а обозначает западные земли Московского государства; 2) словом «русин» назывался человек любого этнического происхождения, который исповедовал «православие в его московском варианте», а словом «литвин» — человек другой веры (католик, протестант или язычник).
Первый тезис мы уже опровергли, обратимся ко второму. Если русин — это православный, то как быть с протестантами Симоном Будным и Василием Тяпинским? Первый издал в 1562 году «Катехизис… для простых людей языка русского». Второй прямо заявлял, что он «не итальянец, не немец, не доктор и не может считаться попом», он обычный «русин… своей Руси услугуючи».
Известный первопечатник Франциск Скорина не был православным, однако свой перевод Священного Писания на язык земляков-полочан назвал «Библия руска» (а не «Библия литовска», к примеру). В подавляющем большинстве источников этническая принадлежность Скорины определяется как «русин» или «рус», а его родной язык — как «русский». Приведём лишь некоторые примеры.
Актовая запись Падуанского университета о допущении Скорины к испытанию на степень доктора медицинских наук (5 ноября 1512 г., Падуя): «Присвоение звания в области медицины, именем любви к Богу, магистру Франциску, русину, сыну покойного господина Луки».
Доверительная грамота короля Фердинанда I, выданная сыну Скорины Симеону (29 января 1552 г., Прага): «Мы, Фердинанд I и т. д., объявляем этой грамотой всем, что доктор Франтишек Рус Скорина из Полоцка, [который] некогда [жил,] наш садовник, в этом королевстве Чешском был чужестранцем, — ушёл на вечный покой и оставил после себя сына Симеона Руса и определённое имущество, бумаги, долги и прочее ему принадлежащее».
В актовой записи о разделе имущества Ивана Скорины (брата Франциска) неоднократно упоминаются расписки и обязательства Франциска Скорины и его брата, «написанные на простом русском языке».
Лишь в актовой записи Краковского университета о присвоении Скорине степени бакалавра он назван литвином. Однако термин «литвин» в данном случае являлся политонимом, обозначающим принадлежность Скорины к Литовскому государству, а не этническим наименованием. Таким же политонимом сегодня является термин «россиянин», который применим и к русскому, и к татарину, и к чеченцу.
В наше время политоним многовековой давности местечковые националисты пытаются навязать всем гражданам РБ, чтобы избавиться от всякого напоминания об общерусских корнях. Получится ли у них это? Зависит от активности бело-русской общественности внутри Белоруссии, а также от России, которой жизненно важно поддерживать общерусскую идентичность своего стратегического союзника.
Кирилл Аверьянов-Минский, специально для EADaily