В 2017 год Карачаево-Черкесия вступила с грузом многолетних нерешенных социально-экономических и инфраструктурных проблем. Прежде всего, транспортных.
«Через Карачаево-Черкесию не проходит ни одной федеральной трассы, нет ни одного действующего аэропорта, нет пассажирского железнодорожного сообщения с Москвой, — заявил российским СМИ политолог из КЧР Борис Урусов. — Инфраструктурные проблемы КЧР решаются в Москве и явно не сводятся только к финансированию — существуют и другие соображения, предположительно, вплоть до военно-стратегических. Поэтому нет до сих пор ни дорог, ни аэропорта, даже не появилось прицепного железнодорожного вагона до Москвы».
EADaily напоминает, что в центральные регионы России жители КЧР попадают по железной дороге на проходящих поездах, которые проходят через Черкесск — единственную станцию дальнего следования в республике. В столице КЧР делают остановку поезда, прибывающие в Петербург, Ярославль, Ростов-на-Дону, Пензу, Омск, Саратов, Казань. До Москвы из КЧР по железной дороге можно добраться только транзитом — доехав электричкой или по автодороге от Черкесска до станции Невиномысская в соседнем Ставропольском крае, откуда идут поезда на Москву. Примерное время пути от Черкесска до Невинномысска по автотрассе — 1 час, на электропоезде со всеми остановками — 7 часов.
До 2009 года, кроме столицы КЧР, в республике был еще один железнодорожный узел дальнего следования — станция Джегута, располагавшаяся в райцентре Усть-Джегута, в 18 км к югу от Черкесска. Джегута — конечная станция участка Северо-Кавказской железной дороги, относящегося к КЧР. После 2009 года в РЖД сократили время прохождения поездов дальнего следования по Минераловодскому участку Северо- Кавказской железной дороги, после чего конечной станцией железной дороги в КЧР стал Черкесск, а пассажирское сообщение по Джегуте полностью прекратилось. В планах руководства КЧР — договорится с ОАО «РЖД» о пуске поездов Джегута — Москва. Но по факту в КЧР сегодня есть только железнодорожный узел в Черкесске и пригородная станция Эркен-Шахар по направлению в Ставропольский край. Основная часть республики — от Черкесска на севере до Домбая на крайнем юге — (расстояние 129 км, площадь более 14 тыс. кв. километров) полностью отрезана от железнодорожного сообщения. Состояние автомобильных дорог в КЧР и связь отдаленных аулов с республиканским центром — еще одна давняя нерешенная проблема региона, которая ранее освещалась EADaily.
Как отметил Борис Урусов, несмотря на то, что КЧР c 1992 года является отдельным субъектом Федерации со статусом республики, регион до сих пор сохраняет многие следы своего предыдущего статуса — автономной области в составе Ставропольского края. «Насколько я помню, в КЧР даже до сих пор нет полного набора представительств федеральных органов власти, которые присутствуют в других регионах. Многие болезни роста ощущаются до сих пор, и тема государственного строительства была на первом месте для всех без исключения глав республики — Владимира Семенова, Мустафы Батдыева, Бориса Эбзеева, Рашида Темрезова, нынешнего главы».
По словам Урусова, некая устойчивость государственной власти стала появляться в КЧР вообще только в последние четыре-пять лет. «Эта устойчивость ассоциируется с именем Рашида Темрезова», — говорит эксперт. — Первые пять лет его работы характеризовались относительной политической стабильностью. Конечно, были какие-то эксцессы и коллизии, но в целом ситуация не сваливалась в затяжной кризис. Поэтому второй срок Темрезова — это действительно прецедент. Не думаю, что он на втором сроке будет открывать нечто новое — скорее всего, он продолжит тот же курс. В том числе потому, что к серьезным изменениям не готовы местные элиты. Сейчас в республике есть некие понятные правила, к которым все адаптировались".
В ушедшем 2016 году властям КЧР удалось избежать каких-то серьезных кризисов в регионе. В области межэлитных и межнациональных отношений сохранилась стабильная ситуация. Фактор устойчивой политической и общественной стабильности позволил руководителю КЧР Рашиду Темрезову в марте прошлого года добиться своего назначения и.о. главы региона, а в сентябре — переизбрания на второй срок парламентом республики. Таким образом Темрезов стал первым в истории КЧР главой республики со вторым конституционным сроком правления и кандидатом рекордсменым по обладанию высшим креслом. До Темрезова предельным властным максимумом — 5 лет правления — обладал президент КЧР Мустафа Батдыев, руководивший регионом с 2003 по 2008 годы. Особенность глав КЧР — предшественников Темрезова в том, что срок их полномочий исчерпывался тремя годами, после чего главы досрочно уходили в отставку. Полностью выложиться в конституционный пятилетний срок удалось только Мустафе Батдыеву.
«Не стал бы утверждать, что в сфере межнациональных отношений в КЧР произошли какие-то принципиальные изменения, — говорит Борис Урусов. — Каких-то принципиальных, нерешаемых противоречий между народами, живущими в КЧР, например, острых земельных конфликтов, нет. При этом нужно вспомнить, что коллизии в этой области возникали при тех главах республики, которые здесь родились, но их карьера состоялась в Москве или других регионах. Темрезов — местный, он четко понимает правила взаимоотношений. Поэтому он просто включил эти правила в конфигурацию власти, помня о том, что межнациональные коллизии возникали главным образом при распределении министерских портфелей. Трения возникали при попытках контролировать какие-то государственные ресурсы, и Темрезов, как человек, выросший в этой системе, хорошо ее чувствующий и знающий, просто ее хорошо „отладил“. Вовремя реагируя, имея чувство меры, пускаясь в политические маневры, когда это нужно, он и его ближний круг просто гасили возникающее напряжение, не доводили ситуации до точки кипения».
В области экономики в КЧР, говорит Борис Урусов, «нельзя говорить об улучшении, но ухудшения тоже нет». Основные доходоемкие предприятия КЧР — «Дервейс», «Кавказцемент», «Висма» и другие — переживают кризис, но этот кризис, считает Урусов, никак не связан с деловым климатом внутри КЧР. «Это достаточно крупные предприятия, ориентированные на внешний рынок по отношению к республике. Поэтому их самочувствие определяют рыночные факторы, общее состояние экономики страны, а также качество менеджмента и взаимоотношение с государственными органами выше регионального уровня».
Строительство в КЧР горнолыжного курорта «Архыз» (последняя очередь была открыта 26 декабря 2015 года), и внимание к этому курорту внешних инвесторов, как говорит эксперт — не те показатели, которые позволяют судить о том, изменился ли к лучшему инвестиционный климат в малообеспеченной дотационной республике, которая из-за плохих дорог и отсутствия аэропорта изолирована от остальной России. «Власти постоянно декларируют попытки создать комфортную среду для инвесторов, но их возможности ограничены — говорит Борис Урусов. — Я вообще склонен считать, что для кавказских республик успехи в экономике, в критериях оценки их деятельности федеральным центром, несколько вторичны». В первую очередь, говорит эксперт, Москва оценивает в КЧР состояние общественно-политической стабильности. «А значение экономических достижений Карачаево-Черкесии минимально в сравнении с другими регионами», — констатирует исследователь из КЧР.
Северо-Кавказская редакция EADaily