Ситуация вокруг оказавшегося на грани краха казанского Татфондбанка (ТФБ) — второго по величине банка в Татарстане — может привести к принципиальной перестройке всего финансового рынка в этой республике, долгое время закрытого для внешних игроков. Спасти ТФБ своими силами руководству Татарстана, входящему в число его акционеров, не удастся — более того, развитие сюжета вокруг ТФБ продемонстрировало ряд скрытых до недавнего времени проблем в финансовом секторе региона. Главной миной замедленного действия для ТФБ, похоже, стали амбиции его основного акционера Роберта Мусина по созданию собственной банковской империи. А решающий удар по Татфондбанку, который является одним из участников пилотного проекта по развитию в России исламского банкинга, по иронии судьбы нанесла критическая ситуация в банке «Пересвет», подконтрольном Русской православной церкви.
Банк с большими связями
Татфондбанк является вторым по значимости банком Татарстана после банка «Ак Барс» и входит в федеральный топ-50 по размеру активов (214,7 млрд рублей на 1 ноября, 43 место в РФ). Помимо широкой сети в Татарстане, банк представлен филиалами в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске и Сургуте. На начало 2015 года в ТФБ работало более 3500 человек.
По данным ЦБ РФ, крупнейшим акционером ТФБ (20,2%) является ООО «Новая нефтехимия», которое через офшорную структуру контролирует Роберт Мусин — один из самых влиятельных бизнесменов в Татарстане, имеющий давние связи с руководством республики. При экс-президенте Татарстана Минтимере Шаймиеве Мусин некоторое время занимал пост министра финансов республики, а в настоящее время он является депутатом Госсовета (парламента) республики. В ТФБ он занимает должность председателя правления.
При этом ТФБ относится к банкам с значительным государственным участием. Напрямую Республике Татарстан принадлежит 10,1% акций банка, а еще несколько мелких пакетов контролируют различные аффилированные с региональными властями структуры — АО «Татспиртпром» (17,3%), АО «Ипотечное агентство РТ» (8,7%), ООО «Агрофирма Лениногорская» (4%). В начале августа доля уставного капитала ТФБ, прямо и опосредованно принадлежащая государству, увеличилась с 35 до 45,3%, после того, как «Татспиртпром» выкупил у действующих акционеров обыкновенные акции на сумму 1,5 млрд рублей. Это позволило нарастить капитал банка до 29 млрд рублей.
Высокая степень присутствия государства в капитале ТФБ обеспечила ему статус системообразующего для республики. По данным портала «Банки.ру», клиентская база ТФБ насчитывает около 20 тысяч юридических лиц, включая крупные предприятия реального сектора, компании торговой и финансовой сфер, а также более 500 тысяч клиентов — физических лиц. На начало ноября кредитный портфель ТФБ превысил 120 млрд рублей (37 место в стране), а объем вкладов физических лиц — 76 млрд рублей (33 место в РФ).
В деятельности ТФБ традиционно высокую роль играли проекты, так или иначе связанные с государством. Например, ТФБ выполнял в Татарстане роль агента Российского банка поддержки малого и среднего предпринимательства" (МСП Банка), входящего в группу Внешэкономбанка, по этому каналу начиная с 2004 года татарстанским предпринимателям было выдано кредитов на 10,5 млрд рублей. Это позволило ТФБ войти в топ-20 российских банков по объемам выданных кредитов малому и среднему бизнесу. Отметился ТФБ и в проекте «Иннополис»: в июле этого года банк выступил партнером проекта создания финтех-акселератора на его площадке.
Имперские амбиции финансового «санитара»
Паника вкладчиков ТФБ, охватившая в последние дни Казань, возникла, разумеется, не на пустом месте. Первые признаки серьезных проблем обнаружились в начале этого года, когда агентство АК&М изменило прогноз по рейтингу кредитоспособности банка со «стабильного» на «негативный», хотя сам рейтинг сохранился на высоком уровне «А+». В сообщении агентства было сказано, что у банка отсутствовала возможность поддерживать капитал на достаточном уровне для покрытия принятых рисков за счет прибыльной деятельности, позитивный тренд по нормативу достаточности капитала поддерживался исключительно за счет внешних источников.
Подтверждением этого стали отрицательные финансовые результаты — на начало текущего года чистый убыток ТФБ, по данным «Банки.ру», составлял 490,8 млн рублей. «Превышение совокупных расходов над доходами стало хроническим в течение всего 2015 года», — констатировали аналитики АК&М в феврале, когда агентство вообще отозвало у ТФБ кредитный рейтинг в связи с отказом банка от его дальнейшей актуализации. Ранее по такой же причине рейтинг ТФБ отозвали Национальное рейтинговое агентство и «Эксперт РА».
К этому времени ТФБ уже был вовлечен в большую игру с государством. В августе 2015 года он был включен в число десяти региональных банков, которые получили право на государственную докапитализацию через банк «Российский капитал», находящийся под контролем Агентства по страхованию вкладов (АСВ). Примечательно, что крупнейший банк Татарстана «Ак Барс», по формальным признакам (размер собственного капитала более 5 млрд рублей) способный претендовать на докапитализацию, в эту программу не вошел.
Одновременно ТФБ резко активизировался в такой сфере, как санация проблемных банков. Первой «пробой пера» в этом виде деятельности для ТФБ стала еще одна крупная кредитная организация Татарстана — банк «БТА Казань», который некогда контролировал скандальный казахстанский банкир Мухтар Аблязов. В начале 2014 года этот банк пережил «набег» вкладчиков, потеряв за короткое время около 2 млрд рублей, и оказался на грани краха. Тогда президент Татарстана Рустам Минниханов лично обратился к председателю ЦБ Эльвире Набиуллиной с просьбой спасти «социально значимый банк».
Это обращение было услышано. В отличие от многих похожих прецедентов, когда ЦБ безжалостно лишал лицензии крупные региональные банки, «БТА Казань» не подвергли высшей мере наказания. В мае 2014 года был принят план его санации, в рамках которого компания Роберта Мусина «Новая нефтехимия» должна была предоставить заем в размере 1,8 млрд рублей, а сам «БТА Банк» сменил название на Тимер Банк. Однако дыра в его капитале оказалась существенно больше, чем оценивалось первоначально, и Мусину пришлось вкладывать в «Тимер» еще 3 млрд рублей. Но это не остановило его амбиций по созданию собственной банковской империи.
Следующей финансовой организацией, попавшей на санацию в ТФБ, стал питерский банк «Советский» (на 1 января занимал 134 место в стране по размеру активов). Право заниматься его оздоровлением ТФБ получил в острой борьбе с рядом других крупных игроков, включая «Российский капитал», но и цена вопроса оказалась весьма внушительной. В конце февраля, когда АСВ приняло решение передать «Советский» на санацию в ТФБ, называлась сумма в 11,8 млрд рублей — при том, что уже тогда аналитики рейтинговых агентств высказывали опасения за состояние ликвидности татарстанского банка. Тем не менее, в марте он получил практически полный контроль над «Советским», правление которого возглавил бывший руководитель правления ТФБ Марат Загидуллин, а на его место вернулся Роберт Мусин.
Предупреждения экспертов о сложной ситуации в ТФБ подтвердились очень быстро. Уже в марте банк нарушил один из нормативов ЦБ (Н6) — по максимальным рискам на одного заемщика или группу связанных заемщиков. Причиной этого было названо снижение капитала банка, вызванное отрицательной переоценкой по операциям в иностранной валюте. Однако аналитики отметили, что на снижение капитала ТФБ влияло и продолжающееся ухудшение рентабельности — в марте чистый убыток банка достиг уже почти 3,5 млрд рублей. Тем не менее, все это не стало поводом отказать ТФБ в праве на санацию «Советского», хотя несколькими месяцами ранее за аналогичное нарушение норматива Н6 из борьбы за это выбыл банк «Ренессанс Кредит».
«Советский» нужен был Роберту Мусину как площадка для вхождения в Северо-Западный регион с новыми бизнес-проектами. По данным «СПАРК-Интерфакс», «коллекция» активов Мусина довольно велика: помимо банка, у него есть интересы в сельском хозяйстве, девелопменте, консалтинговом бизнесе и ряде других отраслей. Уже в марте этого года его «ТФБ Холдинг» заявил, что рассматривает Северо-Западный регион в качестве одного из приоритетных для расширения своего бизнеса.
О растущих аппетитах Роберта Мусина говорило и то, что в марте его «Новая нефтехимия» стала основным владельцем Татагропромбанка, внеся в его уставный капитал 220 млн рублей. Этот небольшой банк (15 место по активам в Татарстане) в рамках формирующейся финансовой империи Мусина должен был стать площадкой для эксперимента в сфере исламского банкинга, который в официальных документах политкорректно называется партнерским. Об этом стало известно после февральского совета директоров ТФБ, который также должен был выступить участником пилотного проекта. Первый в России Центр партнерского банкинга открылся в Казани 24 марта.
В течение следующих нескольких месяцев этого руководство ТФБ сделало серию заявлений о докапитализации, в том числе за счет размещение крупного депозита от предприятия «Казаньоргсинтез», входящего в группу ТАИФ, акционерами которой являются родственники экс-президента Татарстана Минтимера Шаймиева. Тогда в татарстанских СМИ обращалось внимание, что ТАИФ пошел на весьма неожиданный шаг, поскольку до этого холдинг не проявлял особого интереса к ТФБ.
Однако эффективность докапитализации, похоже, была нулевой, потому что ситуация в банке все больше напоминала тонущий корабль. Во втором квартале ТФБ допустил нарушение уже двух нормативов ЦБ, в том числе по упомянутому выше показателю Н6. При этом ТФБ был единственным нарушавшим нормативы ЦБ среди банков, которые занимались санацией других финансовых организаций. Финансовый результат банка по-прежнему оставался в отрицательной зоне, что, по оценке аналитиков, нивелировало эффект от увеличения капитала. Еще одним негативным фактором называлась высокая концентрация кредитного портфеля — 65% кредитов ТФБ приходилось на 80 крупных заемщиков.
«Черный лебедь» от РПЦ
Тем не менее, ТФБ пытался решить усугубляющийся кризис всеми возможными способами — в первую очередь через административный ресурс. Например, в начале сентября стало известно, что правительство Татарстана в 2017 году намерено передать ТФБ земельные участки общей стоимостью 40 млрд рублей, что позволило бы существенно увеличить капитал банка. Вскоре после этого ТФБ попытался привлечь средства с внешнего рынка, начав размещение по открытой подписке допэмиссии своих акций, первоначально среди структур, аффилированных с его акционерами. В частности, в конце октября ФАС одобрила ходатайство о ОАО «Генерирующая компания» (принадлежит Министерству земельных и имущественных отношений Республики Татарстан) о приобретении 13,74% голосующих акций ТФБ. В результате такой сделки доля республиканских структур в ТФБ должна была достичь 59%.
Однако в дело вмешался непредсказуемый фактор — «черный лебедь»: критическая ситуация в банке «Пересвет», связанном с Русской православной церковью (РПЦ). Именно ТФБ оказался в числе нескольких банков, на балансе которых находились большие пакеты облигаций «Пересвета». Бумаги «православного» банка, также вошедшего в программу государственной докапитализации, одно время пользовались большим спросом и у банков, и у частных инвесторов, но как только у «Пересвета» начались проблемы, их стоимость сразу же резко упала. В дальнейшем ЦБ ввел мораторий на выплаты по бумагам этого банка, то есть в данный момент они не стоят ничего.
Кроме того, у ТФБ возникли серьезные проблемы в истории с санацией банка «Советский». В начале октября Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области удовлетворил иск одного из миноритарных акционеров питерского банка о взыскании с Татфондбанка более чем 15 млрд рублей, одновременно были признаны недействительными взаимосвязанные сделки по предоставлению «Советскому» межбанковского кредита ТФБ. А 23 ноября ЦБ направил в татарстанский банк предписание о несоответствии требования о выкупе ценных бумаг «Советского».
В ответ на эти тревожные новости ТФБ попробовал делать хорошую мину при ухудшающейся игре. Например, размер вложений в облигации «Пересвета» в банке назвали незначительным (хотя неофициальные источники оценивают их в 5 млрд рублей, а общая сумма вложений ТФБ в ценные бумаги на данный момент составляет 31,3 млрд рублей), а по поводу предписаний ЦБ было сказано, что они носят «технический характер». В конце ноября даже сообщалось, что за три квартала прибыль группы Татфондбанка (ТФБ, Тимер Банк и «Советский») составила 98 млн рублей, хотя, по данным «Банки.ру», на 1 ноября чистый убыток самого ТФБ равнялся почти 2,5 млрд рублей.
1 декабря ТФБ предпринял классический ход банков, теряющих ликвидность, — повысил ставки по депозитам. Но это решение привело к прямо противоположному результату — в ТФБ начался «набег» вкладчиков, и банк был вынужден ввести запись на выдачу денег за пять рабочих дней.
«Толчком для ухудшения ситуации в ТФБ, скорее всего, стали проблемы в банке „Пересвет“, — комментирует ситуацию в банке управляющий директор Национального рейтингового агентства Павел Самиев. — ТФБ имел на своем балансе большой объем облигаций „Пересвета“, и результат этого не замедлил сказаться. Пока бумаги „Пересвета“ находились в ломбардном списке, по ним можно было получать ликвидность, но вдруг они одномоментно стали дефолтными и перестали работать как источник ликвидности. Это был серьезный удар по ТФБ, хотя если бы у татарстанского банка был серьезный запас прочности, даже такой урон не привел бы к критическим последствиям. То есть можно предположить, что у ТФБ были и другие проблемы, которые сейчас сказались в совокупности. Рейтинговые агентства отмечали, что у банка был не очень диверсифицированный и прозрачный кредитный портфель, возникало много вопросов, связанных с необходимостью дорезервирования и докапитализации. С другой стороны, банк является системно значимым в рамках региона — он привлекает значительные средства от физических лиц, есть много примеров его работы с госструктурами».
Цепная реакция
С начала этой недели события вокруг ТФБ приобрели характер, близкий к катастрофе. 12 декабря, в понедельник, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд подтвердил взыскание с ТФБ более 15,1 млрд рублей в пользу банка «Советский». Утром во вторник рейтинговое агентства S&P резко понизило кредитный рейтинг ТФБ, оценив размер незапланированного оттока средств клиентов в 6−7% совокупных обязательств банка. Кроме того, было отмечено, что один из ключевых нормативов ЦБ — коэффициент мгновенной ликвидности — находится в опасной близости от минимального уровня (15,29% при допустимом минимуме 15%). Также уже в качестве признанного факта аналитики S&P упомянули вложения ТФБ в облигации «Пересвета» в размере около 5 млрд рублей.
В тот же день, 13 декабря, руководство Татарстана пошло на «словесные интервенции» — Рустам Минниханов заявил, что власти готовы поддержать банк «по мере возможностей». Но всего через несколько часов ТФБ приостановил расчетно-кассовое обслуживание и допустил технический дефолт по облигациям на 2 млрд рублей. 14 декабря ТФБ приостановил обслуживание клиентов, после чего его рейтинг понизило еще одно международное агентство — Moody’s Investors Service. «Остановить панику вкладчиков административными мерами было невозможно, — говорит Павел Самиев. — После того, как банк объявил запись в очередь на выдачу вкладов, стало ясно, что у него имеются проблемы с ликвидностью, а решить их можно только ликвидностью; никакие заявления чиновников о том, что все будет хорошо, здесь не сработают».
Из последнего комментария Moody’s механизм ухода ТФБ в крутое пике становится более понятен. Как отмечают аналитики агентства, основным источником фондирования для банка являются клиентские депозиты, на которые приходилось 70% всех обязательств ТФБ по состоянию на середину 2016 года. При этом доля ликвидных активов банка, не включая заложенные ценные бумаги, была очень низкой — всего 12,7% совокупных активов. Поэтому «набег» вкладчиков стал для ТФБ серьезным ударом по ликвидности — по оценке Moody’s, за последние три недели из ТФБ было выведено более 10% депозитов.
Одновременно с ТФБ признаки проблем появились у других банков Татарстана. В частности, «Тимер Банк» ввел ограничения на обслуживание клиентов сторонних банков, пояснив, правда, что это временная мера. О введении временных ограничений на снятие денег с вкладов при их досрочном закрытии и на выдачу наличных через банкоматы и кассы в связи с паническими настроениями вкладчиков ТФБ объявил «ИнтехБанк». А казанский «Алтынбанк» проинформировал о приостановке операций по оплате товаров и услуг своими картами связи с неисполнением обязательств процессингового центра ТФБ. По сути, это уже полноценный банковский кризис в масштабах отдельно взятого региона, напоминающий историю с отзывом лицензии у «Мастер-Банка», которая спровоцировало проблемы у многих более мелких банков, в том числе работавших через процессинговый центр «Мастера».
Единственной условно хорошей новостью в истории вокруг ТФБ является то, что ЦБ пока не решился отозвать у него лицензию — очевидно, понимая, что уже начавшаяся цепная реакция по банковской системе Татарстана в этом случае может стать неуправляемой. По последним данным на середину дня 15 декабря, ЦБ ввел трехмесячный мораторий на удовлетворение требований кредиторов ТФБ, возложив функции временной администрации в татарстанском банке на АСВ. Согласно сообщению регулятора, выплаты вкладчикам ТФБ, в том числе индивидуальным предпринимателям, начнутся не позднее 14 дней со дня введения моратория. Эти меры должны успокоить панику, охватившую жителей Казани, но пока остается без ответа главный вопрос — по какой схеме будет проходить санация ТФБ?
«Случай ТФБ сложен, — констатирует Павел Самиев. — Это системный банк с сильным положением на рынке и очевидно мощным административным ресурсом, но при этом с набором характерных рисков — оказалось достаточным одного импульса, чтобы у банка возникли системные проблемы. Вопрос с санациями таких банков выглядит весьма непросто, поскольку предыдущая модель санации — с привлечением стороннего инвестора, которому выдается кредит на эти цели, — сейчас считается неэффективной, и применяться она, скорее всего, больше не будет, за исключением разве что крайних случаев. Об этом говорили представители ЦБ, и рынок с этим уже смирился».
Поэтому остается два варианта санации, продолжает Самиев: «Первый — силами текущих кредиторов или акционеров, то есть, по сути, речь идет о самосанации по схеме bail-in — принудительный перевод некоторых крупных вкладчиков и кредиторов в акционеры банка. В случае с ТФБ это означает выделение очень больших средств, но откуда их взять — непонятно. Второй вариант санации — через какую-либо структуру типа банка „Российский капитал“. Но эта схема пока не проработана и непонятна. Поэтому ситуация с несколькими банками типа „Пересвета“, которые собирались отдавать на санацию по этой схеме, уже довольно продолжительное время является зависшей. В связи с этим есть риск, что та же история может повториться и с ТФБ».
Конец финансового «заповедника»
Санация ТФБ может оказаться одной из самых затратных в серии подобных мероприятий за последние годы. Еще в конце прошлой недели необходимая для этого сумма неофициально оценивалась в 120 млрд рублей, что фактически снимает вопрос о потенциальном участии в санации республиканских структур (госдолг Татарстана на 1 октября превышал 95 млрд рублей). Не рассматривается и давно муссировавшийся в СМИ вариант присоединения ТФБ к «Ак Барсу», о чем вновь в начале этой неделе заявил Рустам Минниханов. В качестве возможных санаторов ТФБ татарстанские СМИ уже назвали банки ВТБ и «Открытие», и если развитие ситуации пойдет по этому сценарию, то на рынке финансовых услуг Татарстана резко увеличится ниша для игроков с федеральной пропиской. Что, в свою очередь, увеличит конкурентное давление на местные банки, которых до сих пор миновали репрессивные меры ЦБ.
В настоящий момент в Татарстане действует 18 независимых банков и одна небанковская кредитная организация. Если исключить Москву и Петербург, то ни в одном другом регионе страны такого количества собственных банков нет — скажем, в сопоставимом по уровню развития Краснодарском крае их осталось всего 12. Хотя еще три-четыре года назад в России были регионы, где собственных банков насчитывалось больше двух десятков — например, Дагестан. Однако в ходе безжалостной чистки рядов, которая ассоциируется с именем Эльвиры Набиуллиной, с рынка ушли уже десятки региональных игроков.
Татарстан в этом смысле был явным исключением — до недавнего времени у местных банков за весь период работы Набиуллиной во главе ЦБ не было отозвано ни одной лицензии. Однако рано или поздно «черный ящик» должен был быть распечатан, и «первой ласточкой» в начале ноября стал небольшой банк «Камский горизонт» из Набережных Челнов (537 место по активам в стране), связанный с семьей бывшего мэра города и экс-сенатора от Татарстана и Пензенской области Рафгата Алтынбаева. Основной причиной отзыва у него лицензии стала полная утрата собственного капитала. Не исключено, что к такому же плачевному выводу приведет и расследование кризиса в Татфондбанке, а это значит, что руководству Татарстана придется отвечать на неприятные вопросы, связанные с этим активом.
Николай Проценко